Magnum Opus: истинный смысл средневековой алхимии, психология Юнга и «Стальной Алхимик»

Циклопический лонг об истоках алхимии, о том как на ее понимание повлиял основатель аналитической психологии Карл Густав Юнг и «Индивидуации» как поиске Философского камня на примере Стального Алхимика.

Введение:

Архетипы как компоненты философского камня.

Часть I:

Часть II:

Часть III:

В народе существует распространенное заблуждение о Философском камне как об артефакте, исключительным назначением которого является превращение неблагородных металлов в золото и дар бессмертия. Это же касается и алхимиков, в массовой культуре обозначенных в качестве эгоистичных мистиков, жаждущих обрести богатство и власть. Но так ли это? Что нам в действительности известно об их наследии?

Одной из центральных концепций в алхимическом учении является Magnum Opus, в буквальном переводе с латыни означающий «Великое Делание». Это священное действо, представлявшее собой процедуру получения Философского камня, артефакта, имеющего огромное количество других символических имен, еще сильнее размывающих его сущность. Подобная неопределенность преследует и сам процесс Великого Делания. Совершенно безнадежно пытаться упорядочить безмерный хаос веществ, правил и процедур, сопровождающий этот опыт. Довольно редко представляется возможность получить даже приблизительное представление о том, как проходило делание, какие материалы использовались и какие результаты были достигнуты.

Отсюда может сложится впечатление, что среди алхимиков существовал универсальный символический язык доступный только адептам их искусства, не позволявший обывателям проникнуть в суть их работы. Но, по правде говоря, в эпоху Средневековья не было единого «сообщества» алхимиков, с некими общими принципами, ценностями и символами. Более того, сами алхимики часто не понимали друг друга. Многие жаловались на неясность текстов, и часто обнаруживали неспособность понять даже собственные символы и символические изображения.

Каждый истинный алхимик создавал для себя более или менее индивидуальный комплекс идей, состоящий из изречений философов и из разнообразных аналогий основных концепций алхимии, таких как Lapis и Prima Materia, к которым мы вернёмся позже. Эту область своего искусства они называли theoria.

Первоначальной теорией для большинства алхимиков была Герметическая философия, но достаточно рано она была расширена путем ассимиляции идей, заимствованных из догм христианства.

Несмотря на огромное количество частных расхождений, касающихся интерпретаций основ позднеантичного герметизма, связанных, например, с символикой свойств различных металлов, вполне возможно вычленить общую повторяющуюся структуру этапов Великого Делания. Основу этой общности составляет так называемая «Ртутно-Серная теория». Речь тут идет не о ртути и сере, как реальных химических веществах. Скорее как о символах предельных природных первоначал — пассивного и аморфного в противовес активному и оформленному соответственно. В данном случае не столь важно их химическое выражение, сколь их символическая суть. Иными словами, путем бесконечных проб и ошибок, помимо самого философского камня, алхимики искали те самые два абсолютных субстрата: философскую ртуть и серу, единство которых и становилось итогом Великого Делания.

Известно, что процесс делания состоял из 3-х этапов:

Научный сотрудник библиотеки герцога Августа «Вольфенбюттель», культурный антрополог Сергей Зотов так описывает метафору Великого Делания.

Учитывая комплексность символического языка, апелляцию к греческой натурофилософии и ассимиляцию некоторых христианских концепций, крайне сомнительным становится представление о том, что целеполагание алхимиков базировалось на желании материального обогащения. Не избыточны ли все эти нагромождения философских идей и трактатов для предприятия связанного с банальным производством золота? В чем тогда на самом деле заключается смысл философского камня?

Все становится еще менее понятным, когда мы обращаем внимание на два самых распространенных символа, репрезентирующих концепцию этого артефакта — Rebis и Ouroboros. А действительно ли мы имеем дело с камнем?

Двуглавый андрогин и змей, кусающий себя за хвост, плохо вяжутся с растиражированым в поп-культуре образом драгоценного рубинового камня. В таком случае почему алхимики для описания итога Великого Делания использовали латинское слово Lapis (то есть камень) ?

Ответ можно получить при более детальном рассмотрении выше обозначенных образов «Ребиса» и «Уробороса».

Андрогин в культуре представляет собой символ единства мужского и женского начала. В алхимии, как мы ранее говорили, единство ртути и серы, воплощающие соответственно мужской и женский принцип, составляет основу Великого Делания. Таким образом, основным лейтмотивом здесь является достижение некоторой «целостности».

Уроборос также отражает эту идею. При первом взгляде на символ складывается впечатление, что змей кусает себя за хвост. Многие при этом забывают о двойственности содержания данного образа и не задумываются от том, что змей возможно не пожирает себя, а порождает, вылезая из собственной пасти. То есть Уроборос не был частью некого «другого», от чего он впоследствии произошел. Змей самодостаточен и «целостен», до такой степени, что появился сам из себя.

И все же причем здесь камень? Ранее я упоминал о том что, наименования ключевых алхимических концептов скорее отражают их суть нежели внешнее выражение. Так же, как философские ртуть и сера не являются химическими веществами, слово Lapis подразумевает не форму артефакта, а его смысл. Мы уже выяснили, что сквозь Ребис и Уроборос красной нитью проходит мотив целостности и единства. Идея неделимого «первообраза». Ребис как и Уроборос, будучи гермафродитом, зачинает жизнь от самого себя, тем самым подчеркивает свою полноту и завершенность. Самым близким и распространенным символическим эквивалентом этого мотива в культуре является круг. Именно поэтому во многих описаниях философского камня указывается его «округлость».

Круг как символ цельности и совершенства в алхимической теории восходит к греческой натурофилософской традиции. В частности к платновскому учению о «тождественном» или к идее о пифагорейской «монаде». Первой единой сущности от которой произошел весь остальной мир.

Согласно Диогену Лаэртскому, из монады возникла диада; из диады — числа; из чисел — точки; затем линии, двухмерные, затем трёхмерные сущности, тела, в которых четыре основы, четыре элемента, земля, огонь, воздух и вода, из которых затем был сотворён весь остальной мир

Аналогичные концепции, согласно которым круглое или сферическое тело всегда наиболее совершенное, можно выделить и у других греческих натурофилософов.

У Ксенофана божество шарообразно, а Демокрит считает, что «Бог есть ум в шарообразном огне». В космогонии Эмпедокла мироздание обладает уже «текучей» природой, но, что примечательно, также как у Демокрита имеет сферическую форму и тождественно Богу. Оно возникает из союза «несхожих», благодаря воздействию «filia», процесса напоминающего упомянутую выше алхимическую свадьбу. Все это проливает свет на сакральный статус круга и его цельной природы.

Иными словами есть основания полагать, что философский камень это не инструмент для достижения чего-либо, а цель сама по себе. Если выражаться точнее символ эту цель выражающий. Высшая субстанция имеющая совершенную форму (сфера или шар отсюда и ассоциация с камнем, как синонимом нерушимости и «монолитности»), представляющее собой воплощение абсолютной целостности и содержащее в себе все виды материи и стихий, природу и дух, ум и душу. Осколок высшего плана существования, к которому алхимики стремились прикоснуться. Остаётся только вопрос «Зачем?».

Тут на помощь нам приходит основатель аналитической психологии Карл Густав Юнг. Как в академической, так в поп-культурной среде он в первую очередь известен развитем своей идеи о «коллективном бессознательном», внутри которого согласно его теории содержалась вся совокупность символических образов, когда либо созданных человечеством, начиная от мифов и легенд народов мира и заканчивая поэзией, прозой, скульптурой и живописью величайших авторов соответствующих направлений искусства.

Отдельные компоненты коллективного бессознательного он называл «архетипами», структурная организация которых определяла в разное время облик как главенствущей культуры в целом, так и психический мир отдельной личности.

Алхимией Юнг заинтересовался не сразу. Незадолго до основательного погружения в тайны средневековых мистерий объектом его изучения была «гностическая мифология», которая развивалась на этапе раннего распространения Христианства в Европе.

Основнием пристального изучения этой темы по замечанию самого Юнга послужило сходство языка гностических текстов со странными высказываниями своих пациентов.

В попытке выстроить историческую перспективу линии примественности гностических учений, Юнг столкнулся с проблемой. Насколько он мог разобрать, традиция, способная объединить гностиков с текущей действительностью была утрачена. Однако его интуиция (позднее подтвержденная кропотливыми исследованиями) подсказала, что ключевым звеном, объединяющим поздние эпохи с гностиками, является не что иное, а как Алхимия.

Согласно Юнгу, алхимию средневековья можно понимать как философское движение, являющееся компенсаторным по отношению к христианству.

Известно что официальная Церковь на раннем этапе жестоко преследовала гностические секты, объявлия их еретическими. Особенно возмутительной считалась идея бессистемной и порочной «смешаннности» материи с духом, в то время как классическом Христианстве роль материи была строго определенна в иерархии сущностей и была частью разумного замысла «Создателя». Материя была строго отделена от духа. Обе эти сущности были гармоничными частями человека, но без смешения. Поэтому поиск духа просто не имел смысла и был предосудительным.

Может показаться что это довольно тонкая грань, но именно этот неопределенный статус духа внутри материи, давал основание гностикам для продолжения поисков и подвержения сомнению канонических христианских текстов.

По Юнгу общей чертой средневековой алхимии и гностицизма, помимо очевидного заимствования символов (например представление гностического первочеловека Адама Кадмона в качестве философского камня), было сходное представление о материи как об оковах духа, с той лишь разницей, что опыт связанный с высвобождением духа из материи в отличии от теургии был направлен во вне, а не во внутрь. Именно этот процесс в дальнейшем эволюционировал в методику получения философского камня и был назван Opus Magnum или Великое Делание.

В современной историографии существует два подхода к изучению наследия алхимии. Первый связан с рассмотрением ее в качестве предвестника современных естественных наук.

Второй подход склонялся к изучению эзотерического и религиозного аспектов. Юнг очевидно относился к когорте последних. Связав мотивы гностических учений о преосуществлении духа с актами алхимичиеских трансформаций, Юнг предположил, что опыты алхимиков можно рассмотреть в качестве проекции их внутренних психических процессов на материальный уровень.

Это означало, что алхимики не просто смешивали или разлагали различные вещества, но анализировали какой результат дадут союзы тех или иных символов. То есть, важно не то, какое вещество они в итоге получили, а то, что они при этом думали и какие аналогии проводили.

В дальнейшем Юнг пришел к выводу о том, что многие алхимические опыты, в том числе поиск философского камня, ни что иное как психологический путь совершенствования собственного духа, процесса реализации скрытого внутреннего личностного потенциала и связал его с собственно разроботанной концепцией психических трансформаций — Индивидуацией.

Юнг говорит, что психика под влиянием культуры и языка наполняет содержанием свои собственные функции. Это те самые архетипы о которых я писал раннее. Если индивиды избегают их влияния в процессе развития, то они (архетипы) обретают автономию, оставаясь в подсознании, а в моменты психической слабости (стресс или усталость) архетипы вторгаются в сознание и изменяют его, вызывая болезненные радикальные искажения.

В чем же заключается общность Индивидуации и Великого Делания?

Если вспомнить этапы алхимической свадьбы то вот что получается:

Иными словами, если мы вспоминаем символическую сторону философского камня связанную с мотивом единения духа и материи, достижения мистической полноты и целостности духа алхимика, то Самость по Юнгу это действительный психологический результат Великого Делания.

Стальной алхимик 2003 года - это история, в том числе и о взрослении. Тут нужно уточнить смысл подобного разбора заключается в представлении повествовательного мира в качестве психики Эдварда, внутри которого он проходит Индивидуацию.

Если вы знаете, какие функции выполняет каждый архетип, вы можете увидеть, как различные персонажи, воплощающие эти архетипы, влияют на Эдварда и ведут его на пути к достижению зрелости и обретению Самости.

Юнг, работая над своей теорией, вывел большое количество архетипов, но я сосредоточусь на наиболее значимых из них, которые больше всего влияют на развитие личности. Это Персона, Анима, Анимус, Трикстер, Великая Мать, Мудрый Старец, Тень и Самость.

Важно учитывать что каждый из архетипов включает в себя как положительную сторону, так и отрицательную. Следовательно, одни и те же архетипы в моем анализе будут представлены соответственно разными персонажами, в зависимости от того какую сторону они представляют. Основной метод анализа заключается в рассмотрении пространства рассказа в виде внутреннего духовного мира главного героя, содержащего архетипы. Далее мы пойдем по порядку.

Архетип, также известный как Маска - это социальная роль, которую человек играет, выполняя требования, предъявляемые к нему обществом, публичное лицо человека, воспринимаемое другими.

На самом деле, это первый архетип, который овладевает сознанием индивида. С детства в процессе воспитания ребенка обучают основным нормам поведения и основным моральным нормам. Другими словами, с самого начала личность формируется извне.

Таким образом, в начале индивидуации, Пресона - это статус-кво личности, который претерпит изменения в процессе путешествия и взросления на пути к Самости. Поэтому в Стальном Алхимике Персону воплощает сам Эдвард Элрик, так как в сериале он является центром истории, который изменится.

Согласно Юнгу Анима и Анимус - это символы души представленные соответственно в женском и мужском роде. Они были введены для обозначения архетипов, связанных, соответственно, с чувственной стороной души (Анима) и волевой (Анимус).

Предполагается, что каждый человек воплощает в себе элементы анимы и анимуса, в пропорциях, не определяющихся его половой принадлежностью. Так, в характере мужчины может доминировать анимус, а может и анима. И наоборот.

Одним из персонажей воплотивших архетип Анимуса является Изуми Кертис, учитель алхимии братьев Элриков

На мой взгляд, было бы излишним объяснять причину такого мнения. Это человек, который благодаря тщательному и строгому обучению оказал невероятно сильное влияние на Эдварда, будь то жесткое испытание на необитаемом острове, где физическое выживание мальчиков было ключом к пониманию философской идеи, который их учитель пытался им донести, или изнурительные боевые тренировки, в течение которых Изуми одновременно зачитывала им лекцию по теории алхимии.

Рой Мустанг также выступает в роли Анимуса. Несмотря на конфликтные отношения, образ Мустанг имеет огромное значение для Эдварда, выражающееся в развитии ответственности молодого алхимика и раскрытии истины на зловещую сторону выбранной им профессии.

Именно Рой открывает перед Эдом врата во взрослый мир и ведет его по этому пути, переняв эстафету, переданную ему от Изуми. Впервые Мустанг выступает в этой роли после инцидента с Ниной. Мы видим это через беседу с Эдвардом, который сквозь слезы пытается преобразовать останки бедной химеры.

Он успешно выполняет функцию Анимуса. В конце концов Эдвард понимает это, когда прощается с Роем в конце сериала, окончательно примирившись с ним. После размышлении Эдварда о том, что даже один человек может быть ответственен за ужас, происходящий в мире, Мустанг отмечает, что Эдварду следует сосредоточиться на чем-то более конкретном.

Негативный Анимус

Ранее я упоминал, что архетипы имеют как положительные, так и отрицательные аспекты.

В то время как позитивным аспектом Анимуса является его опора на разум и осознанность, существует также негативный анимус, выражающий тот же принцип самоограничения и преодоления, но основанный не на разуме, а на глубокой априорной вере.

Этот архетип в сериале воплощает персонаж Шрам.

Шрам - герой, движимый иррациональным чувством мести. Пережив геноцид собственного народа, он решает истребить всех государственных алхимиков. Месть - это идея, которая овладела им, и ради которой он переносит любые лишения и боль. Он готов на все, чтобы достичь этой цели.

На протяжении всего сериала у Эда были сложные отношения со Шрамом. Острое психологическое неприятие друг друга время от времени сменялось перемирием. Таким образом, влияние негативного анимуса все сильнее сказывалось на Эде.

Об этом свидетельствует резкая и гневная реакция на известие о смерти Хьюза, о котором ему сообщили слишком поздно.

Если Анимус олицетворяет принцип воли, то Анима олицетворяет принцип чувства. Развитие эмпатии, внутреннего чувственного мира и эмоциональной раскрепощенности.

Состояние, когда чувства выражаются не аффективно и спонтанно, а имеют сознательный свободный выход вовне. Когда человек понимает свои собственные чувства и знает, как о них говорить.

По мере взросления личности анима впервые выражает себя через романтические чувства. Это первые попытки распознать свои эмоции и придать им форму, облекая свои чувства в слова.

К этому моменту вы уже могли догадаться что данный архетип в сериале воплощает Винри Рокбелл, подруга детства Эдварда.

После совместного детства в родной деревне, Эд сдает экзамен на государственного алхимика, и их с Винри пути расходятся. Но вскоре она приезжает навестить Эдварда, и именно в этот период происходит значительная перемена в его характере. Потому, что тогда становится ясно, что Винри сыграет роль Негативной Анимы в жизни Эдварда.

Это происходит в эпизоде с Барри Мясником. Винри попадает в плен из-за своей детской наивности. Эдвард, пытаясь спасти ее, переживает одно из сильнейших потрясений и с тех пор закрывается от Винри. И вообще, после этого эпизода вы еще долго не увидите отзывчивого и чуткого Эдварда. Он становится довольно сухим и насмешливым по отношению к другим персонажам.

Негативной стороной архетипа является то, что не он осмысливается и остается в зоне бессознательного. Например, Анимус, как разумная сфокусированная воля, в зоне бессознательного превращается в априорную фанатичную волю. То же самое касается анимы.

Анима как саморефлексия и высокое, осознанное чувственное переживание, в зоне бессознательного превращается в праздное чувство, лишенное понимания и меры.

Сама Винри не является отрицательным персонажем. Но для Эдварда ее наивность и незнание его реальной жизни, смешанные с ее эмоциональной привязанностью к братьям и ее общей чувственностью, сильно тяготили Эдварда. В дальнейшем нам показывают отчужденность, которую испытывает Эдвард к Винри.

То, что Винри выражает одну из сторон анимы Эда, становится окончательно ясным в одной конкретной сцене.

В эпизоде, когда Эдвард и Ал возвращаются в Ризембург, есть отрывок, где расстроенная Винри подходит к Эду и признается, что вскрыла его часы. После спора об этом поступке, Эд замечает, что Винри плачет. Далее следует такой обмен репликами.

Из этой сцены нам становится понятно, что Эд запер свои чувства где-то очень далеко. Что он сам больше не может плакать. Это важно помнить, потому что мотив плача будет впоследствии ключевым.

Он оставил Винри, чтобы больше не подвергать ее опасности. Но у него есть еще один близкий человек, которого он уже не мог отдалять от себя, несмотря на все те же угрозы.

Альфонс Элрик воплощает архетип Положительной Анимы

Анима действительно впервые начинает проявлять себя во время первой любви, но она не ограничивается только романтическими переживаниями. Как я уже писал ранее, это более общая категория, затрагивающая в основном чувственную сторону личности.

Альфонс — это фигура, которая всегда побуждает Эдварда быть эмоционально искренним.

Впервые мы можем заметить это в эпизоде возвращения Братьев в деревню, когда Эдварду трудно спросить Альфонса, ненавидит ли он его.

И на протяжении всего сериала Ал постоянно уравновешивает цинизм Эдварда своей эмоциональной мягкостью. Это продолжается до момента пока отношения братье не достигают точки кипения. Именно тогда архетип Анимы оказывает решающее влияние на Эда.

Это эпизод в котором Эд и Альфонс противостоят гомункулу по имени Лень. К тому времени они уже знают, что для обряда запечатывания гомункулов требуются останки человека на основе которого гомункул был создан.

В момент, когда братья наконец вступает в схватку с гомункулом и Эд использует останки матери для запечатывания наступает момент истины. Когда маски сброшены, накал между братьями достигает своего пика. Они спорят не только о судьбе Лени, но и о собственной ответственности, о вине, которую они пронесли через весь свой путь, и о стыде.

Момент, когда никто из них не имел морального права что-то не договаривать, когда неискренность была бы предательством.

В конце концов, после того, как Лень была повержена, Эд совершенно измученный и в то же время слегка шокированный случившимся, сидя на полу слушает, как Гнев (гомункул созданный Изуми) кричит и плачет из-за смерти Лени. Прибывает Изуми, и из-за чего Гнев убегает. Изуми молча смотрит на Эда, и тот начинает говорить.

До этого момента Эдвард никогда так тонко не выражал свои чувства. Мы не знаем наверняка, говорит ли он сейчас о Гневе или о себе и Альфонсе, когда умерла их мама Триша. Это также рифмуется с тем, что сказала ему Винри, что она сама плачет по ним обоим.

После этой сцены в характере Эдварда происходит какой-то надлом. Начиная отсюда в нем чувствуется умиротворение. Как будто он вдруг что-то понял.

Мотив плача

Есть интересный способ проследить каким образом развивалась чувстственная сторона Эда на протяжении всей истории, обратив внимание на моменты, когда он по тем или иным причинам проливал слезы или по крайней мере должен был.

Для этого я хочу выделить прогрессию из трех конкретных эпизодов.

На мой взгляд данная прследовательность сцен, в которых Эд «учиться плакать», довольно красноречивый показатель того как он в итоге обретает положительный опыт Анимы.

Трикстер — это персонаж мировой культуры, разрушающий порядок вещей, законы и условия мира, господствующие над обществом, в котором представлен герой того или иного мифа, для создания нового, более приемлемого с точки этого героя положения вещей.

По этой причине Трикстер склонен к обману, насмешкам и нарушению правил, потому что существует для того, чтобы не вписываться в существующую систему мира и способствовать герою, выйти за его границы.

Примерно ту же функцию выполняет этот архетип в процессе индивидуации личности.

В качестве примера Юнг приводил рассказ одного из своих пациентов о его сне.

Можно сказать, что в данном случае Трикстер воплотился в образе карнавала, низвергнувшего давлеющий образ всемогущего церковного канона, который методично разрушал психику вышеупомянутого пациента Юнга, чтобы тот вышел из кризиса и мог идти дальше по пути собственной индивидуации.

В Стальном Алхимике этот архетип воплщает гомункул Жадность.

Жадность — персонаж, не встающий на сторону какой-либо из сторон конфликта и являющийся нарушителем планов как главного героя, так и гомункулов.

Он неожиданно вторгается в повествование и в своей полушутливой манере заявляет, что не хочет никому навредить. Единственное, что его волнует, — это удовольствие, а цель, которую он преследует, — испытывать это наслаждение вечно.

С одной стороны, он явно причиняет вред, избивая и похищая людей, с другой стороны, он словно юродивый, находясь вне всяких рамок приличия, не понимает, что насилие не может производить приятного впечатления. Такая нравственная двойственность — еще один внешний маркер Трикстера в культуре.

Но как Жадность будучи трикстером выполняет юнгианскую психоаналитическую функцию в сериале?

Бывает, что давление определенных социальных норм начинает разрушать человека. Как и в случае с влиянием церкви у пациента Юнга, церковные догмы, по-видимому, угнетали аниму (чувственность) и усиливали тень (комплексы) в подсознании больного. И церковное мышление мешало ему погрузиться в подсознание, так как подавленные мысли на его взгляд были «греховными». Трикстер путем тривиализации и шутовства лишил образ церкви власти, чтобы больной мог глубже погрузиться в себя и продолжить свою индивидуацию.

Точно так же и Эдвард, путь которого мы рассматриваем как его индивидуацию, в какой-то момент находит препятствие в виде одной конкретной моральной нормы.

Я думаю, вы понимаете, что я имею в виду. Когда вы оказываетесь в ситуации, которая угрожает вашей жизни, например, на войне, вы обязаны перестроить свои ценности, чтобы выжить. Эд понимает это, когда в историю вмешивается Жадность.

При первой встрече Жадность буквально провозглашает свою архетипическую роль в развитии Эдварда. И Эд во время их последней встречи это признает.

Жадность, как и подобает Трикстеру, преподает урок через через шутовское представление. Во время боя Эдвард думает, что его действия не будут иметь последствий, но позже он на самом деле убивает Жадность. Несмотря на заверения гомункула о своей неуязвимости, это был всего лишь розыгрыш. Трикстер через обман смог научить Эдварда убивать, чтобы тот мог дальше продолжать свой путь в борьбе за жизнь и поиск философского камня.

Эдвард останавливается на полуслове. Очевидно, он не считает убийство людей нормой. Но он разблокировал загнанные в подсознание эпизоды своей жизни, где ему пришлось столкнуться с насильственной смертью, причиной одной из которых стал он сам. В конце концов он принимает этот опыт и прощает себя за то, что был вынужден сделать. И теперь он может двигаться дальше.

Трикстер помог Эдварду сломать оковы, которые мешали ему перейти на более глубокий уровень бессознательного, где обитают Великая Мать и Мудрый Старец. Первая, с кем встретится Эдвард — Великая Мать. Начнем с того, какую роль этот образ играет в мировой культуре.

В конечном счете, это магический источник жизненной силы, что-то чреватое, что-то несущее в себе, дающее рост, плодородие и пропитание; место магического исполнения и возрождения: содействующий и помогающий инстинкт или импульс.

Другими словами, это символ жизненно важного места силы и роста. Убежище.

Благодаря своей универсальности этот мотив идентичен психоаналитической функции юнгианского материнского архетипа.

Это то, чего был лишен Эдвард еще в раннем детстве, своей матери Триши. И это то, что он всегда мечтал исправить.

И даже после попытки трансмутации человека и последовавшей за это жестокой расплаты эта пустота не покидает его. Пусть любое напоминание о том, что они с Альфонсом еще дети его сильно раздражает, в глубине души он все еще жаждет материнского утешения, которого так рано был лишен.

Тем не менее, на своем пути Эдвард должен понять, что Архетип Матери, под влияние которого он неосознанно стремится попасть, представляет собой не только благо, но и угрозу.

Не случайно в древнейшей мифологии Великая Мать не только давала жизнь, но и забирала ее. Следовательно, она часто была богиней подземного мира или матерью хтонических созданий (Гея и ее дети - Титаны).

Из всего вышесказанного, думаю, не будет преувеличением назвать Великую Мать в мировой мифологии олицетворением природы как хранительницы жизненной силы. И если светлый аспект мы связываем с цветущим садом, то негативный аспект ассоциируется с темным лесом.

На мой взгляд, этот темный аспект архетипа Матери воплощает воплощает Данте.

Следует учитывать, что природа имеет тенденцию к расширению. И негативная сторона здесь проявляется в нарушении границы между человеком и природой. При отсутствии этой границы природа всегда берет свое поглощая все на своем пути.

В данном случае Данте является апологетом бессилия человеческой воли перед природным детерминизмом.

С точки зрения Юнга, именно это происходит, когда человек в процессе взросления не сепарируется от влияния матери. Человек просто теряет свою личность, которую собой заменяет эго матери. Стремление лишить воли и завладеть контролем распространяется на все, до чего дотягивается Пожирающая Мать. Так Данте подавляет волю своих «детей», вскормленных и воспитанных ею гомункулов, чтобы управлять ими.

Кроме того, она проецирует аналогичный пафос токсичной заботы через лишение свободы воли на все человечество.

Но, пожалуй, наиболее показательным примером здесь будет ее разоблачение принципа Равноценного Обмена.

Эд начинает с толкования Равноценного Обмена как варианта принципа Tabula Rasa, согласно которому человека характеризует только то, чего он сам хочет. Ему просто нужно приложить правильные усилия, чтобы стать тем, кем он хочет. Это означает, что человек сам определяет свою судьбу, а не природа, будь то внутренняя (наследственность) или внешняя (природная детерминизм).

Словом, Данте не верит в свободу воли одного человека и человечества в целом, как в примере с природной одаренностью (генетическим детерминизмом) Эдварда на государственном экзамене по алхимии, где среди прочих квалификацию прошел только он, так и в способности человека менять мир ради собственного блага, на примере неспособности младенца спасти себя от смерти.

Для Архетипа Пожираюшей Матери образ младенца в пасти гигантской змеи особенно показателен, как метафора человечества, которое может только дышать и взывать о помощи.

Чтобы понять, что подспудное стремление к прошлому, к теплой колыбели и объятиям матери таит в себе опасность, Эду пришлось столкнуться с темной стороной этого Архетипа. Любопытно, что в в Стальном Алхимике 2003 года главным антагонистом оказался персонаж, воплощающий одну из ипостасей материнской фигуры. Таким образом можно сказать что конце пути Эд встал лицом к лицу с образом, преследовавшим его с самого начала.

«Знание, размышление, мудрость и интеллект» - так Юнг описывает качества, присущие архетипической фигуре, которую он решил назвать Мудрый Старец.

Мудрый Старец выражает такие специфические качества, как спокойствие, затворническую замкнутость, исходящую изнутри магическую силу, направляющую человека и поддерживающую его во внутренней борьбе.

Стоит отметить, что перечисленные выше образы и качества являются олицетворениями культурного архетипа. Но чем ближе мы подходим к психофункциональной основе архетипа, тем более размытым и общим он становится в сознании индивида. Подобно тому, как архетип Великой Матери сводится к образу дома, затем природы, а в конечном итоге к ощущению самого жизненного пространства, так и архетип Мудрого Старца обращается к образу духа, затем разума, и, наконец, источнику идей и вдохновения.

Архетип проявляется в ситуации, когда существует потребность в озарении, понимании, решительности, умении планировать, но собственных ресурсов для этого не хватает.

Так кто же выполняет эту функцию в Стальном Алхимике?

Интерес Юнга к алхимии и трудам различных алхимиков побудил его досконально изучить труды своего соотечественника, средневекового швейцарского алхимика Парацельса, фигуры, во многом похожей на Мудрого Старца: чудака, одержимого внутренней мудростью, отшельника и мага. А теперь попробуйте вспомнить персонажа Стального Алхимика, который, по-видимому, был вдохновлен этой личностью.

Данный архетип в сериале воплощает Гогенхейм Светлый, отец Эдварда Элрика.

Бессмертный Мудрец, странствующий по миру и хранящий древние тайны и алхимические знания. Если говорить о внешних атрибутах, то это очевидное попадание в образ, но нам важнее то, как в сюжете разворачивается его архетипическая роль.

Вернемся к моменту на котором мы остановились. Эда засасывает во Врата, призванные с помощью Данте, в мир, наполненный войной и болью (поле Первой Мировой Войны). С точки зрения индивидуации он еще глубже погрузился в пространство бессознательного. Тут стоит отметить интересную деталь. Если вы посмотрите на форму Врат из Стального Алхимика, то увидите их сходство со скульптурой Родена «Врата в ад».

Соответственно, «наш мир», куда попадает Эдвард — это Ад/Бессознательное. И в этой низшей точке, в качестве последнего ресурса, Эдвард встречает Гогенхейма. Как Мудрый Старец, он делится истинными знаниями о мире. Он рассказывает об устройстве вселенной и о том, как ее природа связана с алхимией.

Ранее я неоднократно указывал, что мы должны рассматривать все пространство, где разворачивается история, как внутренний психический мир Эдварда. Также я писал о Равноценном Обмене как о метафоре свободной воли человека. В предыдущей части, в разговоре Эда с Данте я объяснил, как была проведена эта параллель.

Гогенхейм/Мудрый Старец объясняет Эдварду, что для того, чтобы принцип Равноценного Обмена работал, ему нужна поступающая энергия, которой он будет оперировать - человеческие души, источником которых является «наш мир».

Другими словами (в контексте моего анализа), для того чтобы наличие свободы воли имело смысл, необходим психический материал, который будет использован — желания, предпочтения, чувства, источником которых является бессознательное.

Для удобства можно использовать эту схему.

Но Эд не принимает это знание. Он воспринимает это как подтверждение философии Данте о том, что настоящего Равноценного Обмена не существует, и что в судьбе человека существует предопределение, хотя смысл того что пытался донести Гогенхейм заключался не в этом. По этой причине Эд все еще не может достичь «Самости».

К тому же существуют аспект бессознательного, которого Эд все ещё опасается, и с которым ему в конечном итоге придется разобраться.

Мне всегда казалось, что это самая очевидная пара Архетип/Персонаж в сериале.

Прежде чем мы поговорим о Зависти, давайте начнем с назначения архетипа Тени.

Тень не может быть отрицательной в «объективном смысле». Это проекция страхов и опасений по поводу самого себя. Это то, чем человек боится стать, боится проявить в себе. Чаще всего эти опасения не беспочвенны. Тень также содержит внутреннюю злобу, и человек опасается, что может совершить это зло. Например, обидеть близких.

То есть тень включает в себя те проявления личности, которые не могут быть им приняты из-за несовместимости с сознательным образом «Я». Это страх перед собой.

Почему Зависть — это Тень?

Первая причина внешняя - наличие здесь культурного мотива Двойника или Допельгангера. Зависть - сводный брат Эдварда. Он так же ненавидит своего отца и в целом считает, что жизнь, принадлежащая Эду, должна была достаться ему. Он, как и Тень, как нежелательная фигура, был стерт из родословной Эдварда. Если Эдвард — первенец в семье, то Зависть можно назвать «первенцем, которого никогда не было», потому что он был забыт.

Вторая причина функциональна. Зависть, как и подобает Тени, пытается пробудить в Эдварде его «худшие» внутренние черты. В качестве примера остановимся на сцене финальной рукопашной схватки.

Архетип Тени не может быть искоренен из психики. Смысл борьбы в том, чтобы выйти из-под ее контроля. Пока человек боится стать взаимодействовать с этим архетипом, он находится под его властью.

Что делает Зависть? Он пытается убедить Эдварда в его ущербности, заставляя делать ужасные вещи – избивать близких ему людей.

В конце концов, узнав правду о происхождении Зависти, Эд понял, насколько они похожи.

Эдвард был в ужасе от того, что отождествил себя с Тенью. Он поддался страху и проиграл. Тень победила... Как потом выяснилось, триумф был недолгим.

Как я уже сказал, Тень нельзя уничтожить, победа над тенью означает выход из-под ее контроля. Отсутствие эмоций у Эда по отношению к Зависти у Врат прекрасно иллюстрирует эту победу. Он не злится на Зависть и даже пытается предупредить его об опасности внутри Врат, что указывает на принятие/интеграцию Тени. Эд находится вне ее манипуляций и контроля.

По-видимому, интеграция Тени — настолько болезненный процесс, что для «перерождения» человека необходима его символическая смерть.

Так что именно тогда, после смерти, стоя у Врат, он обретает Самость, поскольку он больше не находится в опасной зависимости от какого-либо подсознательного Архетипа. Поскольку Самость как Архетип выражает целостность человека и его завершенность, весьма символично, что Эд получил обратно руку и ногу при воскресении. Он буквально восстановил свою полноту.

Также, если вспомнить, что символом Самости по Юнгу является Мандала, замкнутая геометрическая система с элементами, равноудаленными от центральной точки, то можно провести параллель с изображением алхимического круга, где Эдвард проводит финальную трансмутацию и сам при этом находится центре этого круга, что также довольно символично.

История заканчивается тем, что достигнув Самости, Эдвард способен совершить трансмутацию, на которую не был способен в начале истории и соответственно его индивидуации. Теперь он знает, что его ждет по ту сторону Врат - неведомый мир (бессознательное) и не боится в него войти.

В конце концов, Эд не знает, принял ли он правильное решение, и его Самость дает трещину. Но затем он снова встречает Мудрого Старца.

Первая попытка Мудрого Старца примирить конфликт Равноценного Обмена и Объективной Природы, который мы рассматриваем в анализе как конфликт Разумной Воли и Бессознательного, не увенчалась успехом, так как Эд не хотел признавать второстепенную роль Равноценного Обмена.

Но при повторной встрече Старцу удается дать ответ, который удовлетворил Эдварда. И совершенно неважно, верен этот ответ или нет, Мудрый Старец выполнил свою роль - разрешил душевный кризис героя.

Эдвард Элрик на протяжении сериала прошел действительно долгий путь. С самого начала он был неопытным и импульсивным ребенком которому только предстояло сформировать целостную личность.

По аналогии Юнга, Индивидуации как Велокого Делания, Эд начинает с этапа Nigredo, на своем пути вступая в контакт с бессознательным. Сначала это архетипы которые находятся не так глубоко в психике - Персона, Анимус и Анима.

Затем уходя глубже Эда останавливают его собственные представления о том кем он является и более не может двигаться дальше. На сцену вступает Трикстер, который разрушает этот блок, чтобы герой смог перестроиться. Это также связано с мотивом алхимической смерти, где оболочка вещества разрушается на первом этапе.

В финале истории, чтобы столкнуться с самыми глубокими архетипами безсознательного Великой Матерью, Мудрым Старцем и Тенью, Эд буквально спускается под землю, город замурованный под столицей, а потом еще глубже в Ад (скульптура которой вдохновлены Врата буквально называется «Врата в Ад).

В конце Эд умирает и оканчательно завершает процесс алхимической смерти.

Затем Эд воскресает с помощью Альфонса, тем самым реализует второй этап Великого Делания - Albedo.

И наконец он обретает Самость, совершает свою финальную трансмутацию и согласно Юнгу обретает Истинный Философский Камень внутри себя - третий этап Rubedo.

Именно это и является настоящим итогом так называемого Великого Делания - достижения собственной, возможно не осозноваемой древними алхимиками, духовной полноты и завершенности.

Возможно для многих читателей это не тот ответ, который они ожидали увидеть в этом лонгриде. Для меня было важным на протяжении всего текста красной линией провести мотив связи алхимии и психологии самих алхимиков.

Карл Густав Юнг был именно тем человеком, который в свое время был захвачен и очарован этим древним искусством и посвятил огромную часть жизни на его изучение. Именно поэтому я посчитал закономерным использовать его подход к исследованию этой темы.

В связи с этим, мне всегда казалось то, насколько уместна попытка анализа развития главного героя в истории, посвященной алхимии и поиску философского камня, с помощью теории Индивидуации Карла Юнга.

Возможно некоторых смутил тот факт, что за основу я взял сюжет Стального Алхимика 2003 года, а не более позднюю адаптацию, более точно следующую манге. Но еще в самом лонге я указал, что формат анализа, который я выбрал просто не подходит тому как развивается Эдвард из манги и соответственно поздней адаптации. Тем не менее, как я и обещал вы можете ознакомиться с разбором алхимической символики в Стальном Алхимике: Братство на ютуб-канале Max Derrat по этой ссылке. Для тех кто не знает языка можно воспользоваться аудио-переводом в Яндекс Браузере (на самом деле довольно полезный инструмент)

Возвращаясь к оригинальному сериалу, я всегда считал что Стальной Алхимик 2003 года — это великолепная и незаслуженно забытая в массовом сознании история и этот лонг в каком-то смысле мое личное признание в любви к этому шоу. Конечно, большинство аллегорий, присутствующих в анализе, не имелось в виду авторами сериала, но сам факт наличия в повествовании такого потенциала говорит о том, сколько сил было вложено в эту историю.

Я также рад, что наконец-то осуществил задуманное и воплотил это в тексте. С самой идеи до реализации прошло около 2-х лет. Я то бросал, то возвращался к ней, не зная как структурировать такое огромное количество изученного материала. Но все же это случилось.

На этом я завершаю свое путешествие по истории Алхимии, головокружительным размышлениям Карла Юнга и тайникам разума Эдварда Элрика и говорю спасибо всем тем, кто проделал этот путь со мной и получил от этого немного удовольствия и веселья.

#лонг #алхимия #аниме #СтальнойАлхимик #психология #архетипы #юнг