Экранизации Кэндзи Миядзавы. Часть I

Научная фантастика. Детские сказки. Взрослые притчи. Арт-хаус. И много котов.

Кэндзи Миядзава – один из самых известных и популярных писателей Японии. Его книги изучаются в школах. Самое свежее собрание сочинений насчитывает восемнадцать томов прозы и стихотворений. В 1996 году вся страна отмечала столетие со дня его рождения. А после ужасного землетрясения 2011 года, которое особенно сильно ударило по родному региону писателя Тохоку, поэма Миядзавы о храбрости и самопожертвовании «Устоять перед дождем» превратилась в гимн и девиз всей нации. Сейчас мало кто вспоминает, что при жизни Миядзава не пользовался вниманием широкой публики. Да он особенно и не пытался добиться признания и славы. Опубликовал за свой счет два небольших сборника, в одном были рассказы, в другом поэзия. А всё остальное читал только своим родным и друзьям. Потом что-то исправлял, переписывал и опять укладывал в стол. Только после смерти Миядзавы в 1933 году все его прекрасные притчи, волшебные сказки и головоломные стихи дошли, наконец, до читателей. Тогда Япония узнала, что у неё есть еще один великий писатель. Только она его уже потеряла.

Японские кинематографисты любят обращаться к произведениям своих коллег из литературного цеха. Работы современников Миядзавы многократно адаптировали для большого и малого экранов. Но нет другого писателя, который был бы так горячо любим японскими аниматорами. Если считать все короткометражные и экспериментальные работы, количество его экранизаций перевалило за два десятка. Безграничная фантазия и кинематографический потенциал рассказов Миядзавы из года в год привлекают внимание лучших мастеров индустрии. Все эти адаптации стараются бережно донести до зрителя сюжеты, идеи, атмосферу его произведений, но ни один режиссер не отказывается при этом от своего уникального стиля. Более того, проза Миядзавы неизменно вдохновляет сценаристов и постановщиков, художников и аниматоров показывать всё, на что они способны. Большинство этих фильмов – проекты с весьма умеренным коммерческим потенциалом. Но вопреки, а может и благодаря этому, их создатели относятся к работе над своими произведениями, как к личному творческому вызову. Каждая адаптация открывает нам новую грань поэтического мира Кэндзи Миядзавы. Сложенные вместе, они превращаются в невероятный калейдоскоп, в котором отражается вся его жизнь.

Давайте поговорим об экранизациях книг Кэндзи Миядзавы! Но чуть позже. Начать я хотел бы с ленты, которая имеет к историям Миядзавы только косвенное отношение. На мой взгляд, это совершенно выдающееся произведение в жанре научной фантастики. Я скажу больше, это один из лучших фантастических фильмов, что я когда-либо видел. Но обо всем по порядку.

Дзасики-бокко или дзасики-вараси – это дети-духи из легенд японского региона Тохоку. Они обитают в старых домах, помогают проживающим там семьям или наоборот проказничают. Много чем дзасики похожи на наших домовых. Непостоянные, странные, а порой и опасные.

Рассказ Миядзавы об этих ёкаях занимает меньше двух страниц. Легкая, остроумная зарисовка. Набор народных побасенок, которые можно ввернуть в разговор забавы ради. Однако, насколько строчек из рассказа, которые я привел чуть выше, очень хорошо запомнились одной из благодарных читательниц.

Мото Хагио называют «матерью-основательницей» современной сёдзё-манги. В индустрии она дебютировала в 1969 году, когда ей было лишь 20 лет. А в 70-е годы вошла в состав так называемого «Союза 24» - группы выдающихся женщин-авторов манги. Группа называлась так из-за того, что многие её участницы родились в 24-м году периода Сёва (в 1949 по западному исчислению). Вместе эти женщины перевернули общественные представления о манге для девушек и невероятно расширили её жанровое разнообразие.

«11-nin Iru» - великолепный тому пример. Эта интеллигентный, остросюжетный детектив, разворачивающийся в тщательно продуманном, правдоподобном космическом сеттинге. И публиковались четыре главы этой манги с августа по октябрь 1975 года в девчачьем журнале Betsucomi.

История разворачивается в далеком будущем. Человечество вот уже несколько столетий бороздит просторы вселенной на своих сверхсветовых кораблях. В глубинах космоса люди повстречали множество других высокотехнологичных рас. Много раз периоды мира и сменялись жестокими войнами, но в конечном счете земляне и два их извечных противника сформировали крепкий и дружный союз, обеспечив тем самым безопасность и процветание изученной части галактики. Элитная Космическая Академия являет собой плод дружбы миров и символ прогресса. Её выпускники – лучшие из лучших, будущие лидеры своих планет во всех областях знаний. Поступить в академию может любое существо из любого уголка космоса, но вступительные экзамены невероятно сложны, а процент поступления просто ничтожен. Тем не менее, кто-то всё-таки умудряется преодолевать все преграды. Несколько сотен кандидатов проходят массу теоретических тестов, и теперь их ждет последний экзамен, практический. Юношей и девушек в случайном порядке делят на команды по десять человек, сажают в транспортные шаттлы и развозят в разных направлениях. Команду, в которой оказывается главный герой – землянин Лэйн Тадатос, привозят на старый, заброшенный космический корабль. Будущие студенты должны продержаться там 53 дня – время обращения корабля-спутника вокруг необитаемой планеты. В экстренном случае они могут нажать специальную кнопку, и их немедленно эвакуируют. Но в этом случае вся команда провалит экзамен. Если кто-то из них погибнет – вся команда тоже провалит экзамен. Отныне десять человек с разных планет должны работать вместе, чтобы выжить и добиться успеха. Только вот одна проблема. В начале экзамена их точно было десять. А теперь их одиннадцать.

Скажу сразу, чтобы избежать недоразумений: данная история – не про какого-нибудь космического ёкая или жуткого монстра-оборотня, который выслеживает жертв там, где никто не услышит их крик. Это вообще не ужастик, а история о доверии и недоверии, о предрассудках и страхах. Десять… простите, одиннадцать героев отличаются друг от друга не только внешностью, но и взглядами на мир. Одни из них – аристократы, наследники целых планет. Другие – бедняки, надеющиеся выбиться в люди. Кто-то доказывает что-то обществу, в котором вырос. Кто-то, наоборот, самому себе. Самые экзотичные инопланетяне кажутся своим напарникам загадочными, необъяснимыми и чужими. Конечно, дух товарищества и самоотверженная храбрость могут побороть любые психологические преграды! Но вот преграды физические – это совсем другой разговор. И на решение прикладных проблем может не хватить времени, если экипаж будет слишком долго притираться друг к другу.

Экранизация вышла на экраны через 11 лет после публикации манги, в 1986 году. Больше всего она поражает меня своим крепко сбитым сценарием. В нем нет абсолютно ничего лишнего. Нет фееричных боевых сцен, которые ни к чему не ведут. Нет бессмысленных, многократных повторений одной и той же информации. Зато всё, что здесь есть, работает на сюжет и развитие персонажей. Любая научная болтовня так или иначе пригождается героям для выживания. Если тот или иной персонаж раскрывает детали своего прошлого, они обязательно в дальнейшем повлияют на ход истории. Все детали плотно стыкуются друг с другом и обеспечивают бесперебойную работу повествования.

Удивляет и продуманность самой вселенной. Не то чтобы манга в несколько глав или короткий фильм могли сконструировать целый функциональный мир будущего. Но им и не обязательно делать что-то подобное. Достаточно убедить зрителей, что этот мир существует не только перед нами, но и за рамками кадра. Персонажи рассказывают про разные планеты, расы и организации. И вскоре у нас появляется примерное представление о расстановке сил в галактике. На заброшенном корабле герои находят старинную статую, и земляне начинают объяснять своим инопланетным коллегам её происхождение. Когда дело доходит до символики, они начинают строить догадки, потому что сами не уверены в точном толковании. Через какое-то время в одной из кают находится гитара, и опять же двое жителей Терры рассказывают пришельцу с космической окраины о земном музыкальном инструменте.

Техническая терминология согревает сердце своей адекватностной рациональностью. Никакой абсурдной абракадабры про какие-нибудь квантовые парапсихологические технологии, старающейся поскорее запутать зрителя. Но и никакого снисходительного разжевывания программы средней школы. Простой и понятный подход, без перегибов в одну из сторон. Я бы даже рискнул назвать это «твердой» научной фантастикой, хотя фильм куда ближе по тону и содержанию чему-нибудь вроде «Хайнского цикла» Урсулы Ле Гуин. Скорее уж это социальная фантастика, которая с помощью различных допущений и умственных экспериментов исследует современные общественные проблемы. Так же, как и у Ле Гуин, здесь не обошлось без исследования роли женщины в современном обществе. И я надеюсь, что сама идея не вызывает у вас отторжения. Потому что фильм подходит к этому вопросу с интересной стороны, подбирает в качестве инструментов классные фантастические метафоры и вообще проделывает образцовую во всех отношениях работу.

Стартует кино с места в карьер. За несколько минут нам объясняют ситуацию и сразу бросают в гущу событий. Никаких предысторий. Всё что требуется нам расскажут позже, по ходу дела, а в начале нужно заразить аудиторию тревогой, нагнать напряженную атмосферу. Конечно, ко всему этому располагает сама ситуация, в которую попали герои. Но этого недостаточно. Использование музыки режиссер сводит к минимуму, ярких цветовых пятен тоже избегает, а короткие вспышки экшена похожи на внезапные мышечные судороги.

Обычная для анимэ сверхъестественная компетентность главного героя сразу же начинает играть против него. В глазах напарников он становится главным кандидатом на роль лишнего человека. Интуиция на грани телепатии и «удачные совпадения», преследующие его на каждом шагу – всё это кажется экипажу крайне подозрительным. Мы, зрители, знаем, что он не саботажник или космический «заяц». Но даже у нас могут возникнуть сомнения в правдивости Лэйна как рассказчика и протагониста.

Мультфильм сконструирован необыкновенно сдержанно, но при этом не теряет ни шарма, ни уверенности в себе. Большую часть времени нам приходится смотреть на крупные планы хмурящихся, злящихся, спорящих людей. Удивительным образом это работает на атмосферу и усиливает чувство клаустрофобии. Когда мы всё-таки отодвигаемся подальше от героев, камера принимается подглядывать за ними из-за угла или через коридор.Тем временем табло на капитанском мостике медленно отсчитывает дни до конца экзамена. И учитывая что на корабле одно ЧП вечно накладывается на другое, ползут они невыносимо медленно.

Вот отличная сцена, характеризующая весь фильм. Троица персонажей лежат на своих койках в жилой каюте. Один из них неспешно бренчит на гитаре. «Интересно, что случилось с пассажирами этого корабля?» - кидает он вопрос в никуда.

«Наверное, эвакуировали», - успокаивающе отвечает второй.

«Они все умерли» - вдруг брякает третий. И пронзительно рвется гитарная струна.

Просто, красиво и эффективно.

Если вы любите стилистику сёдзё-манги – этот фильм точно для вас. Все герои здесь удалые красавцы с огромными сверкающими глазами и роскошными ресницами. Если вы любите фантастическую стилистику 80х, приборные панели с разноцветными кнопочками, ровные ряды мигающих лампочек и дисплеи, переливающиеся всеми цветами радуги – этот фильм и для вас тоже. Но надо отдать должное художникам и дизайнерам. Они сумели сдержать свои самые агрессивные творческие порывы. Их фантастические дизайны безошибочно указывают на время создания произведения, но много лет спустя фильм не кажется комично устаревшей пародией на самого себя.

«Их было 11» - это образцовый научно-фантастический фильм и визитная карточка режиссера Сатоши Дезаки, который мало в чем уступал своему легендарному брату. Это также фильм принципиально позитивный и жизнеутверждающий. Не сомневаюсь, что своему вдохновителю, Кэндзи Миядзаве он пришелся бы по душе.

Большинство произведений Кэндзи Миядзавы – это рассказы на несколько страниц или короткие повести. Поэтому неудивительно, что многие адаптации его работ – это короткометражные фильмы. Я не смогу представить вам в подробностях каждый из них. Не потому что не хочу, а потому что найти эти ленты бывает очень непросто. Например, мне не удалось разыскать самую первую экранную версию «Дикого кота», сделанную аж в 1958 году. Но даже если оставить её в стороне, у нас остается еще две постановки популярной сказки-страшилки. Одна была сделана в 1991, а вторая всего через три года. Две эти версии отличаются друг от друга, как небо и земля. Несмотря на общий первоисточник и несомненное желание передать его суть наилучшим образом, они добиваются прямо противоположных результатов. И, конечно, от этого заочного соперничества мы, зрители, только выигрываем.

Сюжет рассказа жутковат и очарователен. Два богатых, напыщенных и жестоких охотника бредут по лесу со своими дорогими ружьями наперевес. Впереди бегут их дорогие собаки, а нанятый проводник прокладывает путь. Охотники болтают о том, как было бы здорово застрелить какую-нибудь животину и посмотреть, как она будет корчиться перед смертью. И вдруг начинает дуть ветер, лес ходит ходуном. Проводник куда-то пропадает. Собаки исчезают из виду. Охотники решают убраться из леса, только вот дороги обратно они не знают. А тут как раз из-за деревьев выплывает большое, красивое здание. Ресторан к тому же! Мужчины без раздумий забегают внутрь. Но мы-то знаем по опыту, что домики в лесу – это последнее место, куда вам следует заходить…

Посыл истории вполне очевиден. Природа – хорошо, охотники – плохо. По крайней мере, вот такие охотники. Убивающие ради удовольствия столичные щеголи. Впрочем, критика не так уж сурова. Какая-нибудь народная сказка позаботилась бы о том, чтобы этих двоих сварили заживо. А Миядзава лишь хочет преподать им урок, заручившись помощью банды волшебных котов. Он вообще часто делал животных персонажами своих историй. А в экранизациях его произведений коты неожиданно заняли совершенно особенное место. В конце концов, они объявились даже там, где их отродясь не было. Ну а здесь вокруг кошек и их жутковатого чувства юмора вертится весь сюжет.

Версия 91 года – это практически арт-хаус. Среди её создателей одни сплошные легенды. Режиссер Таданари Окамото – широко известный в узких кругах независимый аниматор, создавший за свою карьеру около сорока короткометражек, за которые получил бессчетное количество национальных и международных наград. Данный проект был для него очень важен, но, к сожалению, стал последним. Режиссер скончался, не успев закончить работу. Доделывал фильм его друг, не менее заслуженный мастер и специалист по кукольной анимации Кихатиро Кавамото.

20-минутный фильм полностью лишен диалогов, наполнен резкой музыкой и множеством шумов. Звуками леса, криками птиц, воем ветра. Картинка тонирована сепией, а нарисован мультфильм акриловой гуашью. Его стилистику «живой гравюры» невозможно ни с чем не перепутать. Лес пугает своей дикой энергией, хаотичным движением листьев и ветвей. Охотники, ползущие по нему, как черные кляксы по бумаге, вызывают чистое отвращение. Тяжелая атмосфера черной магии сгущается вместе с грозовыми тучами. А потом пожирает повествование целиком, когда за «героями» закрываются двери таинственного ресторана. Кошачий притон оказывается спланирован по всем правилам домов ужасов. Это гротескный лабиринт из тысячи комнат с эшеровской архитектурой, тупиками и ловушками на каждом шагу. Довольно легкомысленный рассказ адаптация превратила в тяжелый и пугающий хоррор-фильм. Авторы решили, что охотники заслужили куда больших мук за свои прошлые грехи, а финал увенчали настоящими дьявольскими плясками.

А вот версия 94 года – это красочный и юмористический мультфильм для всей семьи, который четко расставляет акценты и заботится о том, чтобы дети уяснили для себя мораль, а не заработали ночные кошмары. Разница между этой версией и предыдущей – как между диснеевской экранизацией «Алисы в стране чудес» и советской. Здесь герои говорят без умолку и стоят комичные рожи, а сценарий ни на шаг не отступает от оригинала. Хотя создатели все же постарались обогатить историю парочкой забавных визуальных деталей, а на их версию сатанинских котов смотреть одновременно боязно и увлекательно. После все тех же 20 минут зрители расходятся в приподнятом расположении духа и быстро забывают о том, что только что посмотрели.

Таким образом мы имеем два пересказа одной истории. Первый – изысканно депрессивный этюд, пронизанный отвращением и страхом. Второй – поучительная комедия, слегка щекочущая нервы маленьким зрителям. Они настолько отличаются, что их легко смотреть друг за другом без перерыва. Первый фильм собьет вас с толку, очарует и напугает, а второй ободрительно похлопает по плечу и растолкует что к чему.

По-японски эта птица называется «yodaka», а по-английски «nighthawk». В обоих случаях имя переводится как «ночной ястреб». Русское название не так драматично. Все дело в том, что козодои – сумеречные охотники на насекомых. Питаются букашками, которых всегда вдоволь рядом с пасущимися животными. Вот люди и думали долгое время, что козодои крадут у них молоко. Птицы это маленькие, невзрачные, неприметные. У них нет ни острых когтей, ни крепкого клюва. Даже охотятся они не как все. Просто широко открывают свой огромный лягушачий рот и летают туда-сюда, надеясь наловить туда мошкары, как в сачок.

«Звезда козодоя» структурирована, как сказка. Животные разговаривают друг с другом разговаривают, а солнце и звезды отвечают на их молитвы. Но по сути мы имеем дело с психологическим анализом экзистенциального кризиса. Главный герой, Козодой, испытывает глубокий дискомфорт, размышляя о смысле своего существования. Сравнения с могучим Ястребом его особенно угнетают. Ну, да, голоса у них чем-то похожи. Да, размах крыльев у козодоя такой же впечатляющий, и в темноте их силуэты можно даже перепутать. Но разве сравнится жалкий, уродливый козодой со страшным хищником, грозой лесов и полей? Хотя козодой и не хочет быть страшным, как ястреб. Ему даже насекомых убивать неприятно. Собственный эгоизм тяжким грузом лежит у него на душе. В общем, типичное и крайне запущенной депрессивное расстройство, подкрепляемое агрессивным давлением общества.

Козодоя Миядзава сравнивает с самим собой и своими отчаянными поисками места в жизни. Создается впечатление, что история пропитана безысходностью, пораженчеством и фатализмом. Насмешливый, сильный Ястреб даже угрожает Козодою смертью и требует поменять себе имя – то есть буквально отказаться от своей идентичности. Конечно, Миядзава никогда бы не отказался от своих выстраданных идеалов, для него подобная участь была бы хуже смерти. Поэтому и его Козодой становится одержим жертвенным самоубийством. Он хочет избавить мир от своих пороков, от недостойного себя. Но при этом не собирается уходить тихо и незаметно. Он предпочитает гореть ярко, как звезда. Гореть, преодолевая боль и страдания. Гореть ценой собственной жизни. Целиком отдаться служению людям, ничего себе не оставить.

Этот рассказ как нельзя лучше характеризует философию Миядзавы, сформированную под влиянием буддизма школы «Нитирэн». Самоотречение ради счастья окружающих, путь духовного очищения. Борьба с собой, в результате которой верующий должен достичь единения с миром и раствориться в нем. Большинству читателей и зрителей будет сложно понять такой посыл автора, не говоря уже о том, чтобы попытаться поставить себя на его место. Но могучая сила воли и мощный накал эмоций всегда производят сильное впечатление на аудиторию.

10-минутная экранизация, выпущенная в 2013 году к 80-летию смерти Миядзавы, идеально передает атмосферу и настроение рассказа. Рю Като – еще один независимый аниматор, на которого стоит обратить внимание. Часть его своеобразных работ можно найти на его собственном сайте. Он экспериментирует со всеми техниками и подходами, до которых может дотянуться, включая игру теней и кукольную анимацию. Като так же работает композитором, пишет музыку и создает клипы.

В данном случае, как мне кажется, он писал акварелью по стеклу. Именно такой подход позволяет создать столь яркие, экспрессивные, но при этом импрессионистские, пронизанные светом картины. Мягкий голос рассказчика передает всю глубину отчаяния и силу страстей маленькой затравленной птицы, а уникальная рисовка запечатлевает их в замечательных образах.

«Матасабуро-ветер» - произведение более объемное, чем вышеперечисленные рассказы. Целых тридцать страниц! Надо думать, основой для него послужил опыт, который Миядзава получил благодаря преподавательской деятельности. В своем родном городе он на протяжении пяти лет работал школьным учителем. Миядзава много общался со своими учениками, устраивал для них экскурсии и театральные представления. Старался сделать процесс обучения как можно более увлекательным и разнообразным. За это время он насобирал множество интересных жизненных историй и великолепно изучил детскую психологию.

Повесть рассказывает о том, как в деревенскую школу с началом осени переводится мальчик по имени Такада Сабуро. А через две недели он уже возвращается обратно в большой город, следуя за своим занятым отцом. Для деревенской детворы этот странный пришелец становится не столько человеком, сколько явлением. Шквалом ветра, стремительно налетевшим на школу и исчезнувшим так же внезапно. Они даже прозвище ему дают в честь местного сказочного героя, Матасабуро, который прилетает в 210 день года, с ветрами и тайфунами. И остается, как Мэри Поппинс, пока не переменится ветер.

Первую экранизацию повести сделал на студии Madhouse один из её основателей, знаменитый режиссер Ринтаро. Эта 30-минутная версия вместе с адаптацией рассказа Миядзавы «Желуди и горный кот» составляет своеобразную OVA-дилогию, выпущенную в 1988 году.

Экранизации Ринтаро удается ухватить былинную стать оригинального рассказа. Анимирован мультфильм так скудно, что можно подумать, будто на студии закончились краски или бумага. Но грубоватый стиль напоминает движущиеся картинки в книге сказок и задает интригующий тон. Звукорежиссер поработал на славу – звуки ветра кажутся живыми и будоражат воображение. А здешняя музыка – вообще отдельный разговор. Один из двух композиторов фильма, Фумио Миясита, знаменит своим электронным эмбиентом. Он буквально воплощает собой жанр Нью-эйдж. Вплетает в свои мелодии этнические мотивы, обращается к темам природы и медитации. Сам себя Миясита иногда называет «музыкальным терапевтом».

В повести «Матасабуро» приводятся отрывки песни, звучащие примерно так:

Доддо-до, дододо, дододо, додо.

Льет дождь, дзакко-дзакко, Амэсабуро.

Воет ветер, докко-докко, Матасабуро.

Доддо-до, дододо, дододо, додо.

В фильме они идеально легли на великолепную электронную мелодию, превратившись в ритмичную, гипнотическую балладу.

В мультфильме Ринтаро, как и в книге, дети ведут себя очень правдоподобно. Увидев незнакомца в своем деревенском классе, они сбиваются в молчаливую кучу и пристально таращатся на него через окно, как на какое-то невиданное существо. Поначалу они обращаются к нему вызывающим, задиристым тоном, даже если в их словах нет никакой грубости. Просто у мальчишек давно сложился свой уклад жизни, и они подсознательно хотят показать чужаку, что сами не лыком шиты, и ему не позволено тут делать, что он захочет. С другой стороны, в этом незнакомом мальчике столько всего нового и непонятного, что гораздо проще поверить, будто он на самом деле не человек, а дух ветра, который прилетел в деревню с началом осени. В таком случае, все его странности не только уместны и легко объяснимы, но и всячески приветствуются.

Характерен момент, когда этот веселый мальчишка подбегает в первый день школы к своим новым товарищам и кричит им «Утречка!». Это повергает детей в полнейший шок, потому что они привыкли формально здороваться с учителем в классе, а друг с другом таких вот развязных приветствий никогда не использовали. Разве можно представить, что обычный школьник сделает что-то подобное? Нет, этот парень - вовсе никакой не Такада Сабуро с Хоккайдо. Это Матасабуро-ветер.

В новой экранизации действие перенесено из 20х годов XX века в современность, и фильм даже не пытается заставить зрителей поверить, что есть на свете такие дети, которых можно сбить с толку простым приветствием.

Свежая адаптация «Матасабуро» была представлена в 2016 году в рамках «Проекта обучения молодых аниматоров». Эта инициатива, финансируемая национальным агентством по делам культуры, успешно реализуется начиная с 2010 года. Каждый год анимационные студии подают заявки, из которых отбираются 4 наиболее перспективные. Новички индустрии получают возможность создать 20-30 минутные короткометражки и блеснуть своими талантами. Альманахи готовых фильмов показывают в кинотеатрах каждой весной.

Маленькая студия Buemon специализируется на трехмерной графике и занимается поденной работой для проектов больших компаний. Но в 15 году они выиграли грант и Хироки Ямада смог реализовать весьма необычную экранизацию «Матасабуро». Конечно, мультфильм сделан с использованием 3D, но трехмерные модели персонажей отлично замаскированы под традиционную рисовку с помощью ловкого рендеринга, а пейзажи зачастую действительно нарисованы от руки. К визуальному стилю особых претензий не возникает. А вот что удивляет – так это сюжет. Точнее, его отличия от оригинала и экранного предшественника.

Миядзаву и Ринтаро интересовал процесс принятия чужака группой. Ямада, наоборот, беспокоится о том, как сложно чужаку адаптироваться к новому окружению. Ореол таинственности вокруг волшебного Матасабуро рассеивается, когда нам дают взглянуть на ситуацию с её точки зрения. Да, кстати, в этой версии Сабуро - девочка. И ей всё на новом месте кажется ненормальным и странным.

Сама же история становится одновременно более и менее сказочной. Более – потому что ватага школьников в этой версии превратилась в набор антропоморфных животных, а по окрестностям деревни гуляет бог ветра Фудзин в образе человекоподобного дракона. Менее – потому что тон полностью изменился, и фильм постоянно настаивает на нормальности всего происходящего.

Это два противоположных способа описать детский взгляд на мир. В первом случае мы видим, как дети трансформируют самые обыденные вещи в фантастические, магические события. Внезапный порыв ветра приписывается высшим силам. Погоня за сбежавшей лошадью превращается в опасную и удивительную экспедицию. Во втором случае магия окружает детей со всех сторон, и они очень легко приспосабливаются к тому, чего взрослые просто не видят.

Новый «Матасабуро» прямо-таки вызывающе отклоняется от рассказа на другой путь. Один из детей, как в книге, предлагает приятелям пойти поиграть с лошадьми на ранчо своего брата. Но поход отменяется, потому что начинает идти дождь. И главные герои, местный мальчик и приезжая девочка, бегут к нему домой, чтобы не вымокнуть.

Большинство одноклассников оказываются отодвинуты на второй план, а на первый выходит некая псевдоромантическая история. И это может показаться достаточно нелогичным решением, но создатели, как мне думается, хотели рассказать о том, каково это для детей – оказаться в незнакомом месте, с незнакомыми людьми, открыться им и увидеть, как новый мир открывается тебе… только для того, чтобы резко его покинуть. Не сказать ни «прощай», ни «до свидания». Не закончить начатые дела. Всё, что происходит за 20 минут фильма, кажется вступлением для долгой и интересной истории. Зарождается дружба и симпатия, устанавливается взаимопонимание. Но потом оказывается, что те 20 минут и были той самой историей. А её участники поняли это только теперь, когда одна едет на поезде, а другой сидит в классе и чувствует, что ему чего-то не хватает.

Как и в случае с «Кошачьим рестораном» две адаптации демонстрируют нам насколько разными могут быть толкования произведения, которое на первый взгляд кажется простым и прямолинейным.

В небольшом провинциальном городке живет молодой виолончелист. Вместе со своим оркестром он репетирует шестую «пасторальную» симфонию Бетховена для предстоящего городского вечера. Виолончелиста зовут Госю. Латиницей имя записывается, как Gauche и на французском означает «неуклюжий; нескладный; неловкий». Госю не плохой виолончелист, он разбирается в музыке и играет старательно. Но так уж вышло, что в своем оркестре он худший, и дирижер вечно придирается к его исполнению. В такт не попадаешь! Эмоции не передаешь! Никакой гармонии с общим звучанием! Госю украдкой пускает слезу, но критику принимает отважно. Он возвращается в свой дом на самой окраине города и продолжает репетировать. Час за часом, день за днем, всю ночь напролет. Тем временем к нему в гости захаживают разговорчивые звери и птицы, которые так или иначе помогают юноше стать лучше, как музыканту и как человеку.

История, казалось бы, однозначно сказочная. Вот только животные приходят к Госю не для того, чтобы обронить немного былинной мудрости и настроить его на гармонию с природой. Например, местный дворовый кот самодоволен, эгоистичен и требователен. Как и полагается любому уважающему себя коту. Вот кукушка и тануки – люди серьезные. Эти искренние любители музыки почтительно просят господина виолончелиста научить их премудростям ремесла. Но как только он соглашается, они тут же начинают ставить его квалификацию под сомнение. Желания или проблемы самого Госю их вообще не интересуют.

Госю тоже не так очарователен и добродушен, как подавляющее большинство героев, умеющих разговаривать с животными. Никакого тебе сюсюканья и панибратства. Он не удивляется, что звери и птицы могут с ним говорить, потому что в рамках данной истории это совершенно нормально. Вместо это Госю раздражается и возмущается, потому что его отрывают от репетиций. И правда, если бы вас считали слабейшим участником рабочей группы и ежедневно критиковали ваш вдохновенный труд, вы бы тоже огрызались на котов и кукушек, которые вламываются к вам без разрешения с заказами и просьбами. Госю измучен, расстроен и опасно близок к нервному срыву, так что трудно упрекать его в невежливости.

Сам рассказ про упрямого виолончелиста писался как будто по сборнику цитат Томаса Эдисона. «Наиболее верный путь к успеху – все время пробовать еще один раз». «У меня не было рабочих дней и дней отдыха. Я просто делал и получал от этого удовольствие». «Беспокойство – это неудовлетворённость, а неудовлетворённость – первейшее условие прогресса. Покажите мне совершенно удовлетворённого человека, и я вам открою в нём неудачника». «Если есть амбиции, а также желание и силы трудиться и днем и ночью, то любые - даже самые амбициозные планы подвластны человеку». «Гениальность на один процент состоит из вдохновения и на 99 из работы».

Но работа не должна быть монотонной и механической. Как сказал все тот же Эдисон: «Большинство людей готово безмерно трудиться, лишь бы избавиться от необходимости немножко подумать». Когда Госю ставит под сомнение художественную ценность кукования, кукушка поясняет ему, что пропев «ку-ку» 10.000 раз, начинаешь понимать и ценить уникальность каждой попытки. Опыт дает творческому человеку бесценный материал для самосовершенствования. Одни животные критикую Госю и открывают виолончелисту глаза на его слабости. Другие от всей души благодарят, тем самым поддерживая его решимость и силу духа.

Миядзава приводит Госю в пример читателям и советуют взять его упорство на вооружение. В виолончелисте он видит и себя самого – молодого человека, пробивающегося через дебри своей неадекватности и неопытности. Ну а можно ли сравнить Госю с Исао Такахатой – одним из самых заслуженных людей в истории японской анимации?

Нет, я даже не думаю утверждать, что Такахате на каком-то этапе его карьеры недоставало таланта или понимания своего искусства. Но сравнение всё равно получается интересным. Ведь сам Госю вовсе не бесталанен. Он любит музыку всеми фибрами души. Он умеет играть на виолончели, и делает это прекрасно. Просто порой, если судить по самым строгим стандартам, ему чего-то не хватает. И он готов работать, пока не найдет это что-то. Если оно не снизойдет к нему свыше в порыве вдохновения, он создаст его сам из подручных средств.

Известный факт – Исао Такахата не умел рисовать. По крайней мере, профессионально. В Токийском университете он изучал французскую литературу. А на студию Toei в 1959 году его взяли, потому что им требовались сценаристы, менеджеры и грамотные организаторы. Можно сказать, что у Такахаты не было божьей искры, которая заложена в руках каждого художника. Но его неустанный труд, исчерпывающая подготовительная работа перед каждым проектом, конструктивный и инновационный подход к производству, умение сплотить подчиненных в целеустремленный коллектив – всё это с лихвой окупило любые потенциальные недостатки нерисующего режиссера.

К экранизации Миядзавы Такахата подходил ветераном индустрии с двадцатилетним опытом. Он пришел на Toei во времена большой перестройки, когда только начинала формироваться современная система, при которой на каждом проекте есть свой ведущий аниматор, согласующий работу подчиненных. Такахата прекрасно разбирался в раскадровках, хотя редко их рисовал сам. Он умело подмечал проблемы, четко выражал свои требования и верно распределял задачи между сотрудниками.

Уже в 70е, работая над монументальным 52-серийным проектом «Хайди – девочка Альп», Такахата, при активной помощи своего надежного союзника Хаяо Миядзаки, постарался преодолеть жесткие временные и финансовые ограничения телевизионного производства. Фактически, план Такахаты и Миядзаки заключался в том, что если они сами будут работать больше, их подчиненные будут работать лучше. Коллеги ввели в рабочий процесс новый этап – эскизы (layouts). Такие рисунки, более подробные и артикулированные, чем раскадровки, дают аниматорам гораздо лучшее представление о сценах, над которыми им предстоит трудиться. Проблема была только в том, что все эскизы Миядзаки пришлось создавать самому – тысячи и тысячи рисунков. В результате количество брака резко уменьшилось, а качество рисовки пошло вверх.

Такахата прилагал огромные усилия для того, чтобы модернизировать и оптимизировать рабочий процесс. Но не для того, чтобы сэкономить деньги, а чтобы сделать конечный продукт как можно лучше. Перфекционизм – это фирменный знак его проектов. Темы своих фильмов Такахата изучал досконально. Реальные места действия предпочитал посещать лично, прежде чем создавать их анимационные копии. Старался передавать культуру и традиции других стран с уважением и пониманием. Движения его персонажей должны были быть естественны, правдоподобны, анатомически точны, но без ущерба анимационной экспрессии. И главное – это детали. Как можно больше деталей быта, пейзажей и интерьеров.

Вот несколько цитат из рассказа «Госю-виолончелист»:

«По утрам он обычно ухаживал за овощами в своем маленьком огородике: подвязывал ветки помидоров, собирал в капусте гусениц».

«Он схватил стакан с полки, зачерпнул воды из ведра и стал жадно пить».

«…разорвал свой носовой платок, заткнул кусками ткани уши и оглушительно громко заиграл пьесу».

Практически каждую фразу из книги Такахата перенес на экран дословно. Гусениц в капусте, стакан, ведро, платок – всё! Неважно, играют ли его персонажи в оркестре или готовят суп, они делают это безупречно. Но при не возникает сомнений, что Такахата перекраивает оригинальную историю под себя. Делает её своей, ничего из неё не вырезая.

Конечно, в фильме есть оригинальные эпизоды. Например, прекрасная сцена в кинотеатре. Профессиональный оркестр из маленького городка не может себе позволить играть одну только классику в концертном зале. Они подрабатывают по вечерам в кинотеатре, аккомпанируя немым фильмам. На этот раз музыканты исполняют «Инфернальный галоп» Жака Оффенбаха, который идеально подходит творящейся на экране вакханалии. Зал забит взрослыми и детьми, глазеющими на классический американский мультфильм. Вернее, любовный оммаж Такахаты подобного рода мультфильмам.

Буффонада, карикатурные персонажи, комичное насилие. Зрители хохочут над гэгами и колотушками. Но вдруг в зале объявляется мышь. Женщины начинают визжать, люди вскакивают на сидения, в зал врывается уборщик со шваброй, бросается за мышью в погоню, а за ним бегут дети, для которых всё это – тоже часть представления. Реальность и вымысел смешиваются в один большой цирковой номер.

Но и эпизоды из книги тоже преображаются до неузнаваемости благодаря бесконечному потоку визуальных метафор, изобретательным ракурсам и, конечно, прекрасной музыке. Единственное, чего тест Миядзавы не мог передать в полной мере – это музыка. В экранизации она журчит, как ручей и бушует, как ураган. Ей отведена главная драматическая роль. Сюжет, музыку и анимацию Такахата сплетает в гармоничное, неразделимое целое.

Экранизация «Госю-виолончелиста» была закончена в 1982 году. По некоторым данным на её создание ушло шесть лет. Для японской анимации это огромные сроки. А на фильм 2013 года «Принцесса Кагуя», ставший для Такахаты последним, режиссер потратил целых восемь лет. По крайней мере, так утверждали журналисты. Сам Такахата отвечал, что это всё выдумки, и он уложился всего в четыре года.

И дело вовсе не в том, что Исао Такахата работал медленно. Просто он любил усложнять стоящие перед ним задачи.

#long