Путь шпиона: как с годами менялись истории о спецагентах

От нуара и китча к переосмыслению образа.

Совсем скоро в мировой прокат выйдет шестая часть «Миссия: невыполнима» с бессменным Томом Крузом в роли легендарного Итана Ханта. Сейчас образ бесстрашного шпиона с невозможными гаджетами и акробатическими способностями циркача из Дю Солей выглядит вполне стандартно. Но так, конечно, было не всегда, и спецагентам разных стран пришлось пройти огромный путь, чтобы закрепиться в массовой культуре такими, какими мы их знаем сейчас.

Первые произведения про шпионов начали появляться ещё в середине XIX века. Одним из родоначальников жанра считается роман с бесхитростным названием «Шпион» Джеймса Фенимора Купера — автора, который позже напишет знаменитого «Зверобоя» и «Последнего из Могикан».

Правда, кроме того, что главный герой книги собирает важную военную информацию на вражеской территории, произведение мало чем похоже на шпионский роман. Здесь нет ни типичных для жанра политических интриг, ни тем более красочных сражений и погонь. «Шпион» — в первую очередь роман исторический. Такой, на которых Фенимор Купер затем построил всю свою карьеру.

Впрочем, относительную популярность жанр приобрёл лишь в начале двадцатого столетия — вместе с ростом волнений относительно надвигающейся Большой войны. В атмосфере всеобщего страха и паранойи людям как никогда нужно было подтверждение того, что если дело дойдёт до открытых сражений, их враг обязательно будет повержен.

В преддверии Первой мировой, на фоне обострённых англо-германских отношений, происходит действие романа «Загадка песков» Роберта Эрскина Чилдерса. Книгу называют «первой великой историей о шпионах», и не зря — именно у Эрскина появляются многие черты, которые определят развитие жанра на долгие годы вперёд. Например, тут впервые появляется архетип саркастичного неубиваемого главного героя, а сюжет строится вокруг коварного заговора вражеских генералов.

С тех пор жанр уже не терял своей актуальности: его популярность не спала ни с началом Первой мировой, ни после её окончания. Особенно активно шпионские романы развивались в Великобритании — там же, где они и зародились в привычном понимании.

Среди произведений этого периода стоит отметить роман «Тридцать девять ступеней» Джона Бакена, на основе которого в 1935 году Альфред Хичкок снял одноимённый фильм. Важен он тем, что ввёл в шпионский жанр тип «случайного героя» — простого человека, который оказался в ненужное время в ненужном месте и теперь вынужден участвовать в смертельных играх спецагентов.

Логичным идейным продолжателем «Тридцати девяти ступеней» можно считать фильм «Министерство страха» Фритца Ланга, вышедший в 1944 году. Взяв за основу знакомый сюжет со «случайным героем», Ланг повернул историю в сторону внутреннего исследования персонажа. Так он предопределил появление более серьёзных и вдумчивых шпионских произведений.

Но абсолютный бум шпионской литературы произошёл после Второй мировой, вместе с началом Холодной войны. События в мире сами по себе очень располагали к появлению шпионских историй: ни одна из сторон конфликта не действовала открыто, всё под грифом секретности, вдали от глаз обывателей. Простор для фантазии и различного рода спекуляций был по-настоящему огромен.

Как пишет академик Эва Хорн в книге «Секретная война», где она исследует тему шпионажа в литературе и кино, Холодная война сама по себе как явление имеет много общего со шпионским жанром.

Холодная война породила настоящую истерию вокруг шпионских заговоров и находчивых спецагентов, неизменно побеждающих коммунистическую угрозу. Книги и фильмы в жанре шпионского триллера начали выходить регулярно, причём в совершенно разных тональностях и настроениях: от максимально серьёзных до ярких и комедийных вроде сериала «Напряги извилины» (Get Smart), стартовавшего в 1965 году.

Даже относительно свежие шпионские франшизы основаны на произведениях той эпохи. «Миссия: невыполнима», например, изначально была сериалом, выходившим с 1966 по 1973 года. Первый же роман про Джейсона Борна, «Идентификация Борна», писатель Роберт Ладлэм опубликовал в 80-м. В 1988 году же вышла его первая экранизация — «Тайна личности Борна» с Ричардом Чемберленом в главной роли.

Конечно, у стремительно набирающего обороты жанра должны были появиться свои звёзды. Одной из них однозначно стал Ян Флеминг, создатель культового Джеймса Бонда. Он объединил наработки прошлых лет, осовременил их и дополнил собственным опытом.

В итоге у него получился собирательный, совершенный образ спецагента и его невероятных приключений — до сих пор слово «шпион» в массовой культуре плотно ассоциируется с фигурой Агента 007.

Но был и другой человек, чьё творчество изменило лицо всего жанра. Это был Джон Ле Карре — как и Флеминг, он в своё время и сам работал шпионом, а затем решил заняться литературной деятельностью. Но если его коллега выбрал путь погонь, перестрелок и харизматичных злодеев с белыми котами на коленях, то Ле Карре решил писать о шпионах с диаметрально противоположным подходом.

Его истории о Джордже Смайли, во многом автобиографичном персонаже, полны самокопаний, долгих диалогов и рассуждений о политике и тонкостях работы. Через тусклые, будничные истории о спецагентах и противостоянии разведок Ле Карре стремился изучить отношения не только отдельно взятых людей, но и наций в целом.

С тех пор негласное противостояние двух взглядов на образ спецагента и шпионского триллера разделило жанр. Флеминг начал ассоциироваться с массовыми, «попсовыми» шпионскими историями, Ле Карре — с обстоятельными и глубокими. Их экранизации выходили соответствующими: энергичная «бондиана» очень сильно контрастировала с меланхоличным «Шпионом, пришедшим с холода» или «Делом самоубийцы» режиссёра Сидни Люмета.

Многие начали откровенно копировать стиль и подход Флеминга, другие же пытались подражать мрачным историям Ле Карре.

Лишь немногие авторы оставались в золотой середине. Один из них — Лен Дейтон, автор серии книг об агенте Гарри Палмере. Его герой, в отличие от Бонда, — рядовой работяга, которому служба не приносит особого удовольствия. Но отсутствие футуристичных гаджетов и «Астона Мартина» с пулемётами не мешает ему выполнять свою работу: грязную, но необходимую.

Впрочем, серьёзные романы Ле Карре и Дейтона никак не могли конкурировать с эпопеей Флеминга, пусть они и пользовались успехом у критиков и читателей. Истории о Джеймсе Бонде отличались тем, что хоть и были явно навеяны событиями Холодной войны, всегда дистанцировались от политики. И аудитории это нравилось.

Флеминг каким-то образом смог уловить интересное противоречие: с одной стороны, люди хотели читать о заговорах и шпионах, но при этом не хотели, чтобы события сильно коррелировали с реальностью.

Пока на Западе большей популярностью пользовались истории о шпионах, которые не касались политики напрямую, в СССР и странах социалистического блока дело обстояло наоборот. Ведь в то время, как американским и британским писателям условия диктовали читатели, советским авторам приходилось считаться с установками Партии. А Партии очень хотелось использовать шпионскую литературу в качестве пропагандистского рупора.

Поэтому даже если агенты западной разведки не показывались как отъявленные негодяи, которые только и думают, как бы развалить светлое будущее коммунизма, они обязательно в конце осознавали свою неправоту и уходили работать в КГБ. Так поступил, например, главный герой тетралогии «Ошибка резидента» Михаил Тульев — сын эмигранта, который в 60-х отправился в СССР, чтобы активизировать гитлеровскую агентуру и завербовать новых шпионов.

Чтобы избежать открытых политических тем, многие авторы обращались к истории. Например, к периоду Гражданской войны — о борьбе Красных и Белых рассказывают романы и фильмы «Адъютант его превосходительства», «Я — из контрразведки».

Но гораздо чаще поднималась тема Второй мировой войны. С историями о доблестных шпионах Красной армии, работающих в тылу нацистской машины, связано абсолютное большинство известных советских шпионских произведений.

В 1968 году лидером проката стал фильм «Щит и меч» режиссёра Владимира Басова, а уже через пять лет на экранах появились знаменитые «Семнадцать мгновений весны» — культовый телефильм, основанный на романе Юлиана Семёнова.

Агент Максим Исаев, также известный как Макс Отто фон Штирлиц, тут же превратился в настоящего народного героя. Его образ, который в фильме воплотил актёр Вячеслав Тихонов, стал неотъемлемой частью советской культуры и даже фольклора — все мы хоть раз в жизни слышали анекдоты о Штирлице.

Персонаж, как и Джеймс Бонд на Западе, заметно перерос родившее его произведение. Люди, которые ни разу в жизни не слышали ни о каких «Семнадцати мгновениях весны», наверняка хоть раз встречались с именем Штирлица. Его фигура и сейчас остаётся главным символом, практически синонимом советского шпиона.

9 ноября 1989 года пала Берлинская стена. Весь мир отмечал событие, окончательно положившее конец противостоянию Востока и Запада. Радость объединила людей с разных уголков планеты. Не радовались только авторы шпионских романов.

Конец Холодной войны очень больно ударил по жанру. Сюжеты, которые так долго работали верой и правдой, вмиг стали неактуальны. Авторам либо приходилось придумывать новые, что само по себе непросто, либо уходить в прошлое и писать о шпионах из 40-х и 50-х. Большинство выбирало второе.

Адаптироваться пришлось не только мелким авторам, но даже бессмертному Джеймсу Бонду. «Искры из глаз» 1987 года стали последним фильмом «бондианы» на тему Холодной войны.

Авторы начали быстро искать нового врага для своих героев. Кто-то обратил взгляд на террористические группировки Востока, кто-то — на латиноамериканские картели. В следующем после «Искр из глаз» фильме об Агенте 007, «Лицензии на убийство», Бонд сражается как раз с наркобароном Францом Санчесом.

Вскоре к списку постоянных врагов добавились вездесущие мегакорпорации с их всеобщими слежками и злобными хакерами. Но рудиментарные злые русские тоже встречались — и встречаются до сих пор. Последний сезон «Родины» тому яркий пример.

Вместе с тем, как политика становилась всё более открытой, и ей интересовались всё больше людей, озорной и откровенно дурачливый образ Бонда стремительно терял позиции. Как ответ на усталость зрителей от «бондианы» начали выходить многочисленные пародии. Среди самого популярного — «Совершенно секретно!» от трио Цукер-Абрахамс-Цукер и трилогия об Остине Пауэрсе.

Апофеозом несоответствия спроса и предложения стал «Умри, но не сейчас» — последний фильм с Пирсом Броснаном в роли Агента 007. Картина получила крайне неоднозначные отзывы критиков и зрителей, её активно критиковали за карикатурность, абсурдность и попросту устаревшее отношение к жанру.

Ровно в тот же год вышла «Идентификация Борна» — полный антипод «Умри, но не сейчас». Режиссёр Даг Лайман сделал упор на реализм и не прогадал: зритель, уставший от чрезмерно пафосных фильмов вроде последних «Бондов» и второй «Миссии: невыполнима», заполонил кинотеатры. В итоге «Идентификация Борна» собрала 214 миллионов долларов в прокате при бюджете в 60, а сама франшиза, иногда иронично называемая «борнианой», задала новый стандарт шпионских фильмов.

На волне успеха «Борна» серия-хамелеон «Миссия: невыполнима» уже к третьему фильму ушла в больший реализм и проработку героев, оставив слоу-мо голубей Джона Ву позади. Даже Джеймс Бонд, вернувшись в 2006 году с софт-ребутом «Казино „Рояль"», променял реактивные ранцы и подлодки-крокодилы на серьёзный тон и приземлённость.

Сильно подскочил и интерес к работам Ле Карре. За последние 15 лет вышло примерно столько же фильмов и сериалов по его произведениям, что и в период с 1965 по 1999 года. Самые заметные из них — «Шпион, выйди вон» с Гэри Олдманом в главной роли, «Самый опасный человек» и сериал «Ночной администратор».

Шпионское кино, как и сам образ спецагента, не перестают развиваться и сейчас. Мода на реализм и приземлённость постепенно уходит — последние части «бондианы» и «борнианы», например, уже не так хорошо показали себя в прокате.

Зато отлично выступил «Kingsman: Секретная служба», сделанный с оглядкой на классические картины об Агенте 007, но с налётом пост-модерна. Невероятно популярный в 60-х сериал «Агенты А.Н.К.Л» вернули в качестве полнометражного фильма, по духу явно тяготеющего к шпионским лентам тех времён. На телевидении уже почти десять лет успешно идёт мультсериал «Арчер». Да и в постоянно меняющейся «Миссии: невыполнима» Итан Хант начал шутить заметно чаще. Весёлые спецагенты снова в моде.