Конечно, не все постановщики охотно принимали новый тренд - некоторые считали его вульгарным и убивающим всю магию кино. Тем не менее, уже к началу 30-х годов звук начал оказывать огромное влияние на всю индустрию развлечений.

Во-первых, некогда безумно популярные водевили почти исчезли, уступив место более зрелищным музыкальным фильмам. «Серьёзные» театральные постановки и опера никуда не делись, но тоже столкнулись с заметным сокращением аудитории.

Во-вторых, многие актёры немого кино не смогли адаптироваться к новым условиям: кому-то не повезло с голосом, кому-то с памятью на слова. Вакансии этих людей нередко занимали радийные дикторы и шоумены из того же водевиля. Кроме того, на свалку истории отправились таперы - музыканты (чаще всего пианисты), ответственные за музыкальное сопровождение немого кино в зрительном зале.

В-третьих, из-за того, что создание звукового кино обходилось намного дороже, маленькие независимые студии перестали выдерживать конкуренцию с гигантами индустрии. Окончательно сформировалась «Большая голливудская Восьмёрка», которой удалось по-максимуму извлечь выгоду из новой технологии. Metro-Goldwyn-Mayer, Paramount, Warner Brothers, RKO и Fox владели собственной сетью кинотеатров, через которые и распространяли свою продукцию. Студии поменьше (Universal, Columbia и United Artists) не могли себе такого позволить, поэтому полагались на чужие залы.

Несмотря на экономический кризис, индустрия кино стабильно росла в 30-е годы в большинстве западных стран. Ведь она предоставляла массам дешевое и понятное развлечение, способное отвлечь от Великой Депрессии и политической напряжённости. С другой стороны, и рефлексии по поводу происходящих событий в кино тоже было достаточно много.