Кино-2023. Закройте глаза — Кино и сериалы на DTF

Наступит время, и мы забудем. Забудем, как выглядели любимые герои, как смешно они жестикулировали и смахивали со щек слезы, как тянулись друг к другу в поисках объятий. Названия фильмов сотрутся из памяти, а на место тех персонажей придут другие.
Они возьмут за руку и поведут вперед, оставляя свои отпечатки. Обратный путь свободен, но мы не вернемся. Зачем, если осталось еще столько неизведанного? О том, что ушло, будут помнить только целлулоидные пленки, жесткие диски и авторы, подарившие миру возможность посмотреть на мир их глазами.

Как и Вим Вендерс, другой пожилой европейский классик, испанец Виктор Эрисе, сделал всем своим немногим почитателям маленький и нежданный сюрприз. Хотя, в отличие от «Идеальных дней», получившего даже актерскую ветку, «Закройте глаза» прошел почти незамеченным. По необъяснимому самоуправству директора фестиваля, даже не уведомившего об этом режиссера, фильм оказался во внеконкурсной программе Канн, из-за чего сам Эрисе решил даже в итоге не приезжать. Тем не менее, все, кому удалось посмотреть «Закройте глаза», не пожалели о потраченном времени. По крайней мере, я слышал/читал отзывы нескольких таких критиков, и почти не сомневаюсь, что все остальные согласятся, как минимум, с тем, что камбэк режиссера действительно удался.

А ведь прошло, на секундочку, тридцать лет со времени его предыдущего, третьего фильма «Солнце в листве айвового дерева» и пятьдесят – со времени дебютного «Духа улья», с которым напрямую связан и последний. Хотя не знаю, для многих ли из читающих эти строки имя Виктора Эрисе значит столько же, сколько значит оно для меня, да и значит ли вообще хоть что-нибудь. В отличие от своего более плодовитого коллеги Карлоса Сауры, автор «Юга» и «Духа улья» снимал очень медленно и вдумчиво, с большими (десятилетними) промежутками.

Если пытаться искать какие-то параллели, художественные переклички, то уникальной созерцательной манере испанца вторят разве что работы Аббаса Киаростами – одного из признанных иранских классиков, еще более пристально исследовавшего обыденную реальность и ее уровни через призму кинематографа (кино внутри кино) и даже состоявшего с Эрисе в переписке. Насколько она была обширной судить трудно, так как все, что мы имеем, – название сорокаминутного фильма «Виктор Эрисе — Аббас Киаростами: Переписка», датирующегося 2006-ым годом и отсутствующего где-либо в сети.

И все же испанский режиссер – единственный в своем роде автор, творивший столь завораживающе-непритязательную магию кино, что источала повседневный, временами меланхоличный и грустный покой, позволяя нам просто всматриваться, просто видеть некую реальность – и незаметно выходить за ее пределы. И «Закройте глаза» – такое же небольшое, простое, медлительное, но при этом и очень длинное для Эрисе кино (хронометраж его – более двух с половиной часов).

Фильм начинается с того, что вскоре после окончания Второй мировой в небольшое поместье где-то во Франции пребывает некий немолодой и, вероятно, известный своей общественной деятельностью француз, приглашенный туда владельцем этого поместья – старым, одиноким и смертельно больным евреем, единственный жизненный спутник которого – молчаливый и столь же пожилой слуга-китаец, придающий атмосфере происходящего еще более загадочную и экзотическую нотку.

После непродолжительного разговора и полученного от еврея поручения (попробовать отыскать в Шанхае его дочь-китаянку, похищенную некогда ее артистичной красавицей-матерью) герой-француз, вооружившись доверием отца и гипнотизирующей фотографией девочки, покидает увядающее поместье, – и на этом весь фильм заканчивается. По крайней мере, тот, что оказался вложенным внутрь основного. Его режиссер – некий Мигель Гарай, преимущественно писатель, но также пробовавший себя в молодости и в кино – так и не доснял эту потенциально увлекательную приключенческую картину из-за пропажи Хулио Аренаса – главного актера, игравшего того самого немолодого француза и бывшего, кроме того, лучшим другом Мигеля.

В один из съемочных дней этот человек просто-напросто исчез, внезапно и бесследно. Все дальнейшие расследования и поиски не смогли дать ни единой зацепки или намека на то, что именно могло случиться с актером или куда он решился сбежать. Так об этой истории постепенно и забыли, – до тех пор, пока двадцать лет спустя, ведущая одной известной телепередачи ни пригласила Гарая дать интервью и попытаться вспомнить, еще раз перебрать все известные факты и догадки, чтобы пролить хоть какой-то свет на столь таинственное исчезновение Хулио.

В общем, перед нами – снова тема кино внутри кино, хотя непосредственно фильм с участием пропавшего актера занимает едва ли пятнадцать минут в начале и в самом конце картины Эрисе. Куда больше в нем синефильских отсылок – в виде постеров и разговоров, а также за счет присутствия в истории Макса – еще одного хорошего друга или приятеля Мигеля, бывшего монтажера и истинно увлеченного киномана. Человека, содержащего внушительный архив старых кинолент и пленок, которые никому уже особо не нужны, хотя цифровых копий для большинства из них не существует (на дворе, если не ошибаюсь, 2012-ый год). А потому тема памяти – еще один двигатель сюжета, сплетающий воедино воспоминания экранные и те, что хранятся в сознании.

В этом смысле основные настроение и тихую печаль картины лучше всего отражают те слова, что я привел в самом начале в качестве эпиграфа. (Это слова из еще одного отзыва на «Закройте глаза», который отчасти и вдохновил меня написать собственный). Хотя речь здесь и не идет о персонажах кино или о классике кинематографа, так как «память» кино – скорее, метафора памяти зрителя/человека, существующего во времени и нечто в нем постоянно теряющего и приобретающего.

Поэтому фильм Виктора Эрисе, как мне кажется, – о поиске истинного себя, о погружении в себя, о поиске «утраченного времени», хотя в не меньшей степени – и о поиске другого. Того, кто был или есть рядом с тобой, того, кого ты некогда знал, а, может быть, – знал недостаточно, того, кого предстоит еще отыскать и увидеть глазами (и не только в смысле буквальном).

«Прогулка по памяти — это не только поиски пропавшего актера и попытка прожить травму незаконченного «Юга», но и возвращение к истокам, к месту, где все началось».

Вполне возможно, что в последнем фильме режиссера содержатся и отзвуки личной боли, связанной с недоснятым некогда «Югом» (в нем отсутствует финал), часть очарования которого и состоит в этой невольной недоговоренности, в том, что героиня только собирается ехать в полумифическую страну своих детских фантазий, но путешествие это – уже для фантазии зрителя. Если же говорить о возвращении к истокам, то «Закройте глаза» напоминает в чем-то «Путешествие к началу мира» португальца Мануэла ди Оливейры. Там тоже был пожилой режиссер, буквально возвращавшийся в мир своего далекого прошлого (то есть, тоже – элемент автобиографический) и как раз таки – в сопровождении друзей-актеров.

Хотя фильм Эрисе – гораздо менее в этом смысле интеллектуальный, менее эстетически броский. Стиль и интонация «Закройте глаза» – это почти детская, хотя и умудренная старостью простота, феноменальные непретенциозность и непритязательность, отсутствие вычурных ракурсов, «умных» разговоров, да и вообще – попыток усложнять.

И именно из этой простоты рождается та самая магия, почти мистические сопричастность и погружение в жизни людей, ничем как будто бы не примечательных. Это очень спокойное и очень ровное, привычно (и намеренно) лишенное эмоций кино, большая часть которого состоит из разговоров и встреч сильно немолодых и потрепанных жизнью людей. Людей вступающих или вступивших уже в финальный этап своего земного бытия, а потому имеющих привилегию говорить обо всем ясно и прямо, без стыда и осуждения, с тихой радостью и грустью погружения в прошлое. Может быть, в попытке понять и осмыслить что-то по-новому, а, может быть, – и просто так, по свойственной человеку тяге к ностальгии и потребности возвращаться к вещам пройденным, хотя и не всегда изжитым и позабытым.

«Говорят, перед съемками «Духа улья» шестилетняя Ана спрашивала Эрисе: «Зачем придумывать людям новые имена, если у них уже есть одно?» Имя сменить нетрудно. Главная принадлежность человека, доказывает Эрисе, это не имя, а его взгляд — и готовность встретиться с взглядом другого».

(Некоторые цитаты взяты из другой рецензии на фильм).

Действительно, спустя пятьдесят лет, мы снова видим в фильме Виктора Эрисе актрису Ану Торрент и снова – с ее собственным, личным именем. Медитативно-медовый «Дух улья» начинался с того, что в испанскую деревушку времен Франко приезжал фургончик с кинопленками. И человек, ответственный за поставку этого «чуда двадцатого века», намеренно не раскрывая главного, красочно расписывал местный детворе тот фильм, что они вскоре увидят в полутьме самодельного зала. (Фильмом этим был «Франкенштейн»).

В финале «Закройте глаза» внук некоего человека, возившего когда-то фильмы, открывает для режиссера Гарая и его спутников двери старого кинотеатра, которым уже никто не пользуется, но в котором покажут еще раз кино. Тот самый недоснятый фильм Мигеля, где сохранились лишь первая и последняя сцены.

Старый еврей из фильма внутри фильма так же, как и исчезнувший актер, сменил в своей жизни множество имен, но все, что ему нужно перед смертью – взглянуть в глаза своей дочери, увидеть, как она смотрит на него. Смотрит так, как не смотрел никогда и никто, поскольку всю свою жизнь владелец поместья притворялся, лицедействовал, однако перед лицом старости и смерти маски окончательно сбрасываются. (Хотя, если говорить об актерстве и о представлении, то одна из самых блестящих сцен картины – формальная «инициация» этой девушки-китаянки, осуществляемая в изящно-минималистичном жесте с веером и произношении собственного имени).

Как и в «Персоне» Бергмана, где в финале сгорала пленка, знаменуя собой конец кино (и, в некотором роде, – всего кинематографа), у Эрисе самое последнее, что мы слышим – звук болтающейся в проекторе пленки. Да и постер «Закройте глаза» – однозначная отсылка к «Персоне», которая является историей об умолкшей внезапно актрисе (как по-своему «умолк» навсегда и Хулио Аренас) и где взгляды, лица людей имеют первостепенное значение. (К слову, недоснятый фильм Мигеля Гарая назывался «Прощальный взгляд»).

«Столкновение с кинематографом становится для героини опытом инициации, пробуждения сознания — и моментом катастрофы».

Абсурдность названия фильма Эрисе – с точки зрения преимущественно зрительного восприятия кинематографа – таит за собой, как мне кажется, следующее. Взгляд, действительно, имеет первостепенное, определяющее значение. Ты должен внимательно всмотреться, увидеть нечто вовне, но затем – обратиться внутрь, закрыть глаза, провести уже внутреннюю самоидентификацию, воссоединиться со своим прошлым, вспомнив или узнав наконец истинного себя, вне зависимости от имени или имен, вне рода деятельности и самой твоей жизни.

И все образы в картине испанца – произношение и повторение своего имени, а также собственно закрытие глаз – имеют характер чисто символический, подводя через экранное изображение, через визуал к тому главному, что совершается всегда на глубине.

«Закройте глаза» — не просто благодарное прощание режиссера с кинематографом, но и приуготовление к смерти, инициация конца жизни, когда все слова отзвучали и образы погасли».

При этом я думаю, что у фильма нет никакой морали, нет однозначных смыслов, нет прямых и удобных – для понимания – ответов. Он просто помогает пережить тебе некое личное путешествие во времени, путешествие, связанное, в том числе, и с кино. И конкретно для меня это – воспоминание о юношеской завороженности и потрясенности «Югом» Эрисе, воспоминание о самом его уникальном стиле и месте в кинематографе, которое я так ясно когда-то осознавал, воспоминание – особенно яркое и редко испытываемое – о самой сути кино, которая так несомненно существовала, являла себя в те славные годы. В годы еще не умершего, хотя уже и ставившегося под вопросы «авторства», в годы, когда на экране рождались произведения, исследующие природу вещей и не гонявшиеся за визуальными фикциями.

И это воспоминание – оно вся тишина и тепло знакомых мне картин, сюжетов и образов, но в то же время – незаживающая рана, печаль, тоска по тому, что ушло – и что никогда по-настоящему не приходило. По этому поводу всплывает в голове строчка из песни Тейлор Свифт: «You know the greatest films of all time were never made». Возможно, певица имела в виду нечто иное, но моя тоска и печаль здесь – в том, что идеальное Кино, полностью раскрывшее свой уникальный потенциал как Искусство так и остается (и останется) лишь возможностью, лишь утопической светлой мечтой.

И это касается, конечно, не только кинематографа, но и любого настоящего искусства, а также тех вещей, о которых оно говорит. Вещей, надежда на осуществление которых относится уже к иному, лучшему и нездешнему миру, а пока – только манит обещанием, приоткрывает порой завесу.

Кроме того, сейчас, в наши дни, и впрямь, давно уже кажется, что «все слова отзвучали и образы погасли», а потому все, что нам остается – это память, перебирание и складывание в ином порядке все тех же кубиков откровений, образов и идей, почти не находящих уже аналогов и животворящего источника Творчества. Поскольку непонятно теперь самое главное – как и о чем вообще можно всерьез разговаривать, как и о чем писать, снимать, проповедовать.

Так или иначе, фильм Виктора Эрисе – совсем, пожалуй, простой и предельно неброский, но все-таки истинно кинематографический созерцательный опыт, переживание чего-то настоящего и значимого (в том числе – и личностно), пусть даже оно и осталось для нас (для меня) в далеком прошлом, когда все вещи и явления носили другие имена.

И главная заслуга режиссера – в том, что, не называя их, он сумел показать, дать нам свой взгляд художника и мыслящего человека, а также – взгляд собственных героев. И речь не только об их переживаниях, словах или прошлом, но и в буквальном смысле – о глазах, в которые тебе позволяют долго и спокойно всматриваться. С тем чтобы закрыть потом, может быть, свои – и понять, зачем и про кого это было.

Оценка: 7 из 10

Еще из просмотренного:

«Сестринство бани по-черному» – 7,5

«Красное небо» – 7

«Рецепт любви» – 7

«Арнольд» – 7

«Привет, мама» – 7

«Мальчик и птица» – 6,5

«Военный трибунал по делу о мятеже на «Кейне» – 6,5

«Убийство на краю света» (первый сезон) – 6,5

«Феррари» – 6,5

«Корона» (шестой сезон) – 6