Если бы реально весь фильм был со стороны маньяка — ещё ок, а в итоге камера мечется туда-сюда.
Я строго не согласен с таким мнением, потому что концепт продолжает работать даже со сменой ракурсов камеры. Мы не полноценно сидим в шкуре маньяка, мы словно молчаливый наблюдатель следуем за ним, иногда смотря на происходящее как бы со стороны, то есть, «псевдодокументалистика». Также смена ракурса нужна, чтобы подчеркнуть рутинность происходящего, чтобы камеры оставалась безмолвным нейтральным наблюдателем, как и зритель.
Финальная же смена перспективы вообще сработала на ура из-за того, что большую часть фильма следили за маньяком, а тут глаза жертвы. И, блин, я впервые за долгое время почувствовал напряжение, когда девушка всматривалась в лес. Мне прям было неудобно.
Крч, фильм классный и отработал задумку на все сто. Я даже не стану расписывать то, как ловко он отработал сюжетные клише жанра и прочее.
Потому что мы смотрим не с позиции жертвы, а с позиции неубиваемого бурого медведя,
Они и тут проебались. Если бы реально весь фильм был со стороны маньяка — ещё ок, а в итоге камера мечется туда-сюда.
Если бы реально весь фильм был со стороны маньяка — ещё ок, а в итоге камера мечется туда-сюда.
Я строго не согласен с таким мнением, потому что концепт продолжает работать даже со сменой ракурсов камеры. Мы не полноценно сидим в шкуре маньяка, мы словно молчаливый наблюдатель следуем за ним, иногда смотря на происходящее как бы со стороны, то есть, «псевдодокументалистика». Также смена ракурса нужна, чтобы подчеркнуть рутинность происходящего, чтобы камеры оставалась безмолвным нейтральным наблюдателем, как и зритель.
Финальная же смена перспективы вообще сработала на ура из-за того, что большую часть фильма следили за маньяком, а тут глаза жертвы. И, блин, я впервые за долгое время почувствовал напряжение, когда девушка всматривалась в лес. Мне прям было неудобно.
Крч, фильм классный и отработал задумку на все сто. Я даже не стану расписывать то, как ловко он отработал сюжетные клише жанра и прочее.
да, такое есть)