[Лонг] Как человечество кино изобретало. От древних мудрецов до учёных французов.

В этом лонге я постараюсь дать вам понимание того, как искусство кино родилось на свет, какие процессы этому предшествовали и какие открытия этому способствовали. Вопрос был изучен мною с помощью множества статей, но главным образом я опираюсь на труд Жоржа Садуля «Всеобщая история кино. Том I». Автор этого, не побоюсь сказать, монументального труда разбирает каждый шаг человечества на пути к изобретению кино, что хоть и достойно уважения, но вгоняет в дикую скуку. Поэтому моей целью также будет соблюсти баланс между информативностью и увлекательностью, не скатываясь при этом в духоту.

Содержание статьи (переходи к пункту «I. Персистенция», если не хочешь читать бла-бла от автора):

Кино я полюбил с самого детства. Ну, не с пелёнок конечно. Сначала были мультики. Кабельное телевидение предоставляло мне доступ к легендарному каналу Jetix с его не менее легендарными мультсериалами. "Жизнь с Луи", "Что с Энди?", "Тотали спайс", радиоактивные люди, тот самый Человек-паук 94-го года, синий ёж Соник - это были спутники моего раннего детства, с которыми мне, к сожалению, пришлось расстаться после переезда.

В новом доме у нас не было кабельного, только жалкая комнатная антенна на телевизоре, ловившая в ясную погоду около 10 каналов, 5 из которых были новостными. Но на замену ужасной потере пришло новое приобретение - DVD-проигрыватель. Эпоху VHS кассет я хоть и застал, но не проникся, т.к. в нашей семье "видика" не было. И вот нужда подтолкнула меня к новому виду искусства - кино.

Как сейчас помню, одним из первых дисков, купленных у пиратов на рынке, были "Пираты Карибского моря" (ironic) первая и вторая часть. Я засмотрел эти фильмы до дыр, мог цитировать огромные куски текста наизусть. Мы с моим другом, который не меньше меня любил пиратов, даже разыгрывали сценки из фильма. Однажды, в телевизионной газете, сразу после анекдотов и кроссворда (да, такие развлечения раньше были у детей), я наткнулся на интервью с Джонни Деппом, что впервые заставило меня задуматься о том, что за каждым вымышленным персонажем из кино, стоит настоящий актёр (да, для ребёнка это может быть неочевидно) и что этот актёр, так славно справившийся со своей ролью, может сниматься и в других фильмах. С этого момента выбор дисков на рынке приобрёл гораздо более осмысленный характер - случайные наборы фильмов с крутыми названиями уступили место фильмографиям, антологиям и прочим сборникам.

Что уж говорить о том счастливом моменте, когда в моей жизни появился интернет. Никогда не забуду этот модем на 10 мегабит в секунду с десятью гигабайтами трафика. В условиях таких ограничений я мог позволить скачать себе всего 1 фильм в месяц и всё равно досиживать последнюю неделю без интернета. Качая один фильм, я уже грезил о следующем месяце, и о том, как однажды я соберу настоящую коллекцию кино у себя на компьютере. Широкополосное соединение, в кои-то веки появившееся в частном секторе, где я жил, разрушило эти великие планы, но принесло с собой неограниченный трафик и достойную скорость интернета. С этого момента я начал познавать кинематограф.

Тем не менее, несмотря на всю любовь к фильмам, меня всегда преследовала мысль, что моё знание кинематографа слишком поверхностно. Один режиссёр отсылает в своём фильме к творчеству другого, одна эпоха к другой. У меня было ощущение, что я что-то упускаю, что мне не хватает эрудиции, насмотренности. Как исправить? Как научиться понимать кинематограф? Что-ж, чтение начинается с алфавита, письмо с прописей, а мой путь начнётся с эпохи немого кино.

«Едва ли я смогу упустить что-то, если начну с самого начала — с момента зарождения кинематографа, когда пионеры кино только начали прокладывать путь к новому искусству, когда закладывались первые принципы съёмки и киноповествования» — подумал я и твёрдо решил проштудировать кино, начиная с того самого пресловутого «Прибытия поезда» (который, кстати, оказался далеко не первым фильмом в истории).

Изначально в этом лонге я должен был рассказать вам именно об этом — о своём пути, о просмотренных картинах, о великих режиссёрах-первопроходцах. Однако, планы мои разрушились в тот момент, когда для полноты картины я решил написать краткое введение, в котором раскрыл бы историю зарождения кинематографа, как технологии. То, что должно было стать кратким введением переросло в лонг, который вы сейчас и читаете.

Приятного прочтения!

Персистенция (инерция зрения) - это способность сетчатки человеческого глаза сохранять изображение в течении некоторого времени после того, как человек перестаёт смотреть.

Зачем нам знать о персистенции? Да затем, что именно благодаря ней мы имеем возможность смотреть кино - то есть воспринимать множество последовательно сменяющихся неподвижных картинок, как движущееся изображение.

Сам эффект известен человечеству уже более двух тысячелетий и описан множеством древних философов.

Аристотель, живший в IV веке до н.э., упоминал в своих трудах наблюдение, что изображение солнца застывает у него перед глазами после того, как он перестаёт на него смотреть.

Римский философ Лукреций в своём труде, датированным I веком до н.э., писал следующее:

Птолемей во II веке до н.э. упоминал различные иллюзии, которые видел на движущемся гончарном круге — точки превращались в круги, а разные цвета сливались в один.

Порфирий (III век) упоминал в своём комментарии к трудам Птолемея, что человеческие чувства нестабильны и неточны. Если интервал между повторяющимися действиями слишком мал, то нашим зрение он не считывается вовсе.

В XI веке Ибн аль-Хайсам описывал, что цветные линии на вертящемся волчке не могут быть различимы как разные цвета, но появляются как один новый цвет, состоящий из всех цветов линий. Кроме того аль-Хайсам заметил, что сам волчок кажется неподвижным во время своего движения, поскольку ни одна из точек на его поверхности не находилась в неподвижном состоянии достаточно долго, чтобы глаз мог это считать.

А если вспомнить школьный курс физики, то можно упомянуть и диск Ньютона — круг, разделённый на сектора, окрашенные в цвета радуги. Он был создан, чтобы показать с обратной стороны разделение солнечного света на цвета радуги при помощи призмы. При вращении диска, благодаря персистенции, сектора визуально сливаются воедино, образуя белый цвет.

В 1765-м году французский инженер и физик Патрик д'Арси проводит опыт, в котором вращает в темноте колесо, к ободу которого был привязан горящий уголь. Регулируя скорость вращения колеса, учёный сумел установить максимальную скорость, необходимую для создания впечатления сверкающего круга. Согласно докладу д'Арси эта скорость равняется примерно 0,13 секунды. Позже учёные добьются более точного результата в 0,34 секунды.

Но не будем забегать так далеко. Раз уж мы заговорили о древности, то стоит упомянуть ещё один эффект.

К оглавлению.

Камера-обскура — это природное явление, при котором лучи света, проходя через небольшое отверстие в тёмное пространство, при столкновении с поверхностью формируют изображение вида снаружи в перевёрнутом виде (вверх ногами и слева направо).

Эффект камеры-обскура мы могли бы наблюдать находясь в тёмной пещере, в которую сквозь щель проникал бы солнечный свет. В таком случае на противоположной стене пещеры возникло бы перевёрнутое изображение вида снаружи. Существует теория о том, что в период палеолита именно это явление сподвигло гоминидов к наскальной живописи.

Камеры-обскура описываются в трудах китайского философа Мо-цзы, жившего в V веке до н.э. Пользовался ими и Аристотель, чтобы без риска для зрения наблюдать за солнечным затмением. Также эффект активно использовался художниками эпохи Возрождения для точного перенесения городских пейзажей.

В последствии учёные научились создавать портативные камеры-обскура, представляющие собой светонепроницаемый ящик с отверстием в одной из стен и экраном на противоположной стене. О камере-обскуры важно сказать по той причине, что именно ей мы обязаны последующему появлению проекторов, занимающих важную роль в моём рассказе.

К оглавлению.

Мы возвращаемся обратно к персистенции.

Вклад в её изучение внесли десятки учёных разных стран, но в их списке выделяется один бельгийский физик по имени Жозеф Плато. В 1829-м году Плато изучает предел сопротивляемости сетчатки человеческого глаза. Для этого он 25 секунд непрерывно смотрит на Солнце, после чего слепнет на несколько дней. Эти дни он вынужден провести в тёмной комнате, однако кое-что он всё же видит. Раскалённый солнечный диск отпечатался на его сетчатке и ещё долгое время не пропадал, несмотря на потерю зрения. Это натолкнуло Плато на исследование персистенции.

Результатом этого исследования становится фенакистископ — аппарат, представленный Жозефом Плато в 1832 году и служивший для «оживления рисунка».

Конечно фенакистископ не был первым устройством для оживления рисунка. Ещё в 1825-м году учёные Фиттон и Пари создали тауматроп. Устройство, представляющее собой двухсторонний рисунок, закреплённый на палочке или верёвке. На обеих сторонах был изображён разный рисунок, но придав ему вращения создавался эффект "двойной экспозиции" или наложения двух изображений друг на друга. Например, если на одной стороне рисунка была птица, а на другой пустая клетка, то при вращении создавалось третье изображение — птица, сидящая в клетке. Тауматроп был очень популярен в своё время, но до успеха фенакистископа ему было далеко.

Фенакистископ буквально захватил умы людей, каждый хотел посмотреть на эту необычную забаву. Уж не знаю что в те годы было с патентным правом, но успех устройства повлёк за собой создание многочисленных подделок, не отличавшихся высоким качеством. Движение в таких аппаратах получалось дёрганое, иллюзия получалась несовершенной, но народ как говорится «хавал». Плато был раздосадован этим, но поделать ничего не мог. Sad but true.

В последствии фенакистископ получит множество модификаций и преобразований, совершённых как самим Плато, так и другими учёными. Наиболее примечательные из них - зоотроп, сконструированный английским математиком Хорнером, и праксиноскоп Эмиля Рейно.

Но какими бы занимательными не были пляшущие рисунки, всё же у людей возникал вопрос: а нельзя ли добиться того же эффекта, но с изображением человека? Что-ж, нам ответ известен — можно. Но до изобретения такого устройство придётся подождать ещё не один десяток лет.

К оглавлению.

Главным препятствием для оживления фотографии послужил тот факт, что к моменту описанных событий фотографический процесс ещё не был развит в достаточной мере. Я не могу обойти стороной этот очень важный для будущей киноиндустрии этап, поэтому рассмотрим его подробнее.

На сцену выходит Жозеф Нисефор Ньепс - французский учёный и изобретатель. В 1807 году он, совместно с братом, создал один из первых аналогов двигателя внутреннего сгорания, который получил название «Пиреолофор». В 1818 году буквально изобретает велосипед - создаёт собственную модель, на основе уже существующего прототипа «Машины для бега» Карла Дреза. В общем Ньепс был крайне разносторонним человеком, но нам он интересен другим своим изобретением.

В 1822 году Нисефор изобретает гелиографию - первый фотографический процесс. Для вашего понимания, объясню как в целом работают такие процессы. С помощью камеры-обскура, которую в последствии заменят объективом, изображение передаётся на светочувствительную пластинку, а при помощи определённых химических компонентов оно на пластинке закрепляется. Так в гелиографии использовалась оловянная пластинка, на которую был нанесён слой битума (асфальт). Под воздействием солнечного света битум частично полимеризировался на засвеченных участках и оставался на пластине после смывания, образуя изображение. Однако, способ был далёк от совершенства — получившиеся гравюры отличались высокой контрастностью без деталей и полутонов, поэтому Ньепсе продолжает исследования.

В 1829-м году Ньепсе начинает совместную работу с другим французским изобретателем Луи Дагером, создателем первой диорамы. Некоторое время они работают вместе, добиваются определённых успехов в усовершенствовании гелиографии, но настоящий прорыв случается уже после смерти Ньепсе в 1833-м году. Дагер открывает новый процесс, который скромно называет в честь себя дагеротипией. Для этого процесса он использовал медную пластинку, повысив её чувствительность с помощью паров йода, а для закрепления изображения он использовал пары ртути.

Вместе с сыном умершего партнёра Исидором Ньепсе, Дагер хотел распространять своё изобретение по платной подписке, но этот подход не оценили из-за её высокой цены. Тогда при содействии ещё одного французского физика Франсуа Араго, Дагер продаёт своё изобретение французскому правительству за пожизненную ренту для себя и Исидора Ньепсе. Так, дагеротипия становится всеобщим достоянием и буквально захватывает Европу.

Несмотря на свою популярность, процесс был далёк от совершенства. Аппарат для съёмки весил более 25 килограммов, включая в себя множество приспособлений, без которых съёмка была бы невозможно. В результате получался единственный оттиск, который из-за трудоёмкости процесса обходился очень дорого. Кроме того, фотографировать можно было лишь неподвижные предметы — памятники и пейзажи, т.к. время выдержки доходило до получаса. Едва ли нашёлся бы человек, способный сохранять неподвижное положение так долго.

В 1840-м году французский оптик Шарль Шевалье, который, кстати говоря, и свёл Ньепсе с Дагером, усовершенствовал объектив и снизил время выдержки до 20 минут. В 1841-м году другому французскому оптику Клодэ удалось повысить чувствительность пластинок, смешивая йод с бромом и хлором. Время выдержки снизилось до одной минуты.

В том же 1841-м году англичанин Уильям Генри Фокс Тальбот патентует новый фотографический процесс — калотипию, основанный на использовании бумаги, пропитанной йодистым серебром. Изначальный результат значительно уступал дагеротипии из-за своей низкой светочувствительности. Всё изменилось, когда учёный открыл химическое проявление скрытого изображения. После первоначальной съёмки Тальбот получал полупрозрачный негатив, который после подвергал повторной обработке, в результате чего изображение значительно усиливалось. Это открыло сразу несколько возможностей. Во-первых, время выдержки сократилось до одной-двух минут, догнав результаты своего французского аналога. Во-вторых, появилась возможность многочисленного тиражирования позитивных фотографий с негатива при помощи контактной печати. Этот двухступенчатый способ получения изображения, который используется до сих пор, и является главной заслугой Тальбота.

В 1851-м году произошла настоящая революция фотографии. Англичане Арчер и Фрай создают мокро-коллодионный способ, который позволял меньше, чем за минуты получать хорошие негативы, которые впоследствии можно было легко проявлять и размножать. С этого момента фотография стала по-настоящему доступна широкой публике и породила профессию фотографа.

К оглавлению.

Такой технологический прорыв в области фотографии уж точно должен был повлечь за собой первые попытки «оживления фотографии». Что же, попытки были, но едва ли их можно было назвать удачными. Дело в том, что несмотря на заметное улучшение фотографических процессов, получение фотографии, а тем более множества последовательных снимков всё ещё было крайне затруднительным. Коллодионные пластинки были чувствительны всего лишь пару минут после съёмки и за это короткое время нужно было успеть нанести коллодий на стеклянную подложку, находясь при этом в тёмной комнате, чтобы не засветить фотографию. К тому же время выдержки хоть и уменьшилось до минуты, но всё ещё не позволяло делать последовательные снимки в реальном времени.

Так, чтобы оживить картину "Дама, шьющая иглой", швее приходилось замирать на каждой стадии процесса. Естественно такой способ не мог передать точного изображения движения, поэтому снимали в основном работу механизмов. Механизмы работают циклично, могут быть остановлены в определённой фазе и сохранять полную неподвижность. Однако, всё же публика желала видеть двигающиеся картинки людей.

Что же касается аппаратов для воссоздания такого движения, то в основном использовались разные вариации зоотропов. Отдельного упоминания достоин кинематоскоп, сконструированный в 1863 году Коулменом Селлерсом из Филадельфии (США). В своём аппарате Селлерс впервые разместил снимки не на диске или ленте, а один за другим в барабане колеса. Такой подход заставил изобретателей задуматься о применении перелистывания картинок, как нового способа оживления.

К 1860-му году фотографический процесс развился до моментального. Время выдержки сократилось до секунды, или даже доли секунды, и движение, каким бы быстрым оно не было, уже не могло ускользнуть от объективов фотокамер. Съёмка движущихся изображений уже неминуемо маячила на горизонте, будоража умы изобретателей того времени.

В 1862-м году французский изобретатель Луи Дюко дю Орон придумал фотокамеру с вращающимися объективами. По своей конструкции она была похожа на зоотроп, оснащённый линзами, а лента с рисунками в нём была заменена на чувствительные пластинки. Камера приводилась в движение при помощи вертящейся ручки, останавливаясь при каждом снимке на полсекунды, необходимые для выдержки. На этом Дюко не собирался останавливаться. В своих записях он говорил об аппарате, который собирался изобрести:

Кроме того изобретатель так же предсказывал и другие применения своего аппарата, такие как съёмка таймлапсов, монтаж, комбинированную съёмку, замедление и ускорение движения, показ в обратном направлении. К сожалению, ни Дюко, ни другим мечтателям не удалось воплотить свои планы, упёршись в отсталость технологий своего времени.

Но как известно ничто не способствует развитию науки и техники лучше, чем неиссякаемый источник денег. Потому наш рассказ переносится на западное побережье Соединённых Штатов Америки, а точнее в нынешнюю столицу киноиндустрии — Калифорнию.

К оглавлению.

В 1847-м году, когда Калифорнию только-только присоединили к Соединённым Штатам, владелец ранчо Иоганн-Август Зуттер приказывает своим рабочим вырыть канал для лесопилки. В процессе рабочие натыкаются на золотую жилу, ознаменовав начало самой эпичной погони за золотом. Со всех концов мира в Калифорнию стекается гонимый обстоятельствами люд, который тешит себя надеждой о возможном обогащении. Всего за два года Сан-Франциско, находившийся рядом с ранчо Зуттера, превратился из жалкой деревушки в самый настоящий город с населением в 55 тысяч человек. Не каждый из приезжих находил своё богатство, но каждому нужно было где-то жить, что-то есть и что-то пить, менять и стирать одежду и обувь, а потому со всей страны выезжали в Калифорнию караваны с товарами. Путь их зачастую был долгим и тяжёлым, многим дельцам того времени приходило в голову, что пора бы соединить два побережья одной железной дорогой, сделав торговлю ещё выгодней и проще. Здесь и вступает в дело Леланд Стэнфорд.

Стэнфорд был губернатором Калифорнии, что не мешало ему занимать пост председателя компании железных дорог и мореходства «Централ пасифик». В 1861-м году он склоняет свой штат на сторону северян. В этом же году президент Линкольн решает объединить два побережья железной дорогой и выдаёт концессии на это дело двум конкурирующим предприятиям, одним из которых был *сюрприз-сюрприз* «Централ пасифик». Это была грандиознейшая гонка двух компаний, о которой в 1939-м году будет снят фильм «Юнион пасифик». Дело в том, что за каждую милю проложенного пути выдавался обширный участок вдоль линии, а к нему премия в пару десятков тысяч(!) долларов. Рабочие соперничающих компаний дрались между собой, подсылали друг к другу агитаторов, начинали забастовки. Ничто не могло помешать процессу — дорога прокладывалась через леса и снега, уничтожая на своём пути не только попавшихся под руку зверей, но и огромное число индейцев, живших в этих местах задолго до прихода белого человека. После трудового дня рабочие шли грешить в передвижные бордели, а воскресным утром замаливали свои грехи на службе в передвижной церкви.

В 1869-м году путь был проложен, два океана соединились железной дорогой, а Леланд Стэнфорд превратился в самого настоящего короля железной дороги. Денег у него было феноменально много и он охотно жертвовал их на самые разнообразные цели. Так например, он подарил городу Сан-Франциско огромную кучу денег на основание Стэнфордского университета, которым тот хотел почтить память своего сына. Но как относится Стэнфорд к нашему рассказу о кино? Подождите, сначала я должен рассказать вам про лошадей

В те времена главным развлечением в жизни богатого человека был конный спорт. Богачи не просто смотрели скачки, они изучали всё, что так или иначе с ними связано, в том числе самих лошадей. Видимо, обмусолив все возможные темы, разговор любителей зашёл о точном положении ног лошади на разных стадиях её движения. Человеческому глазу не хватало зоркости, чтобы точно определить это положение, а потому людям приходилось лишь предполагать.

В 1867-м году французский изобретатель Жюль Марэ при помощи одного из своих изобретений смог составить график движения лошадиных ног, по которому была нарисована иллюстрация движения. Результат очень сильно отличался от тех предположений, которые выдвигались на протяжении целых столетий и противоречил изображениям движущейся лошади во многих образцах художественного искусства. Многие люди просто не могли поверить в увиденное, иллюстрация вызывала многочисленные споры. Леланд был одним из немногих в своей компании, кто был уверен, что иллюстрация в точности передаёт настоящие движения лошади, а потому легко заключил со своими товарищами пари, на кону которого стояла огромная на тот момент сумма в 25 тысяч долларов.

К оглавлению.

Как было сказано выше — ничто не способствует развитию науки и техники лучше, чем неиссякаемый источник денег. Тем более если этот источник азартен и стремится выиграть спор. Было решено прибегнуть к фотографии и выбор пал на английского фотографа Эдварда Мэйбриджа. Он был знаменит своим фоторепортажем с ледников Аляски — одним из первых в мире.

Мэйбридж приступил к работе в 1870-м году, но первые попытки не увенчались успехом. В те времена для фотографии всё ещё была нужна полусекундная выдержка, а потому изображения лошади получались смазанными и неясными. Кроме того, не удавалось добиться последовательного запечатления движения. Если первая проблема решилась с появлением сверхскоростных затворов, то вторую Мэйбридж собирался решить, используя несколько фотоаппаратов расположенных в ряд. Но к исполнению своей задумки он приступит только в 1878-м году. Причиной такой длительной задержки является довольно необычная ситуация.

Дело в том, что Мэйбридж, которому к тому моменту было уже за 40 — почтенный возраст в те нелёгкие времена, женился на юной девушке. Видимо старик ей надоел, поэтому ради разнообразия она нашла себе паренька помоложе, с которым изменила фотографу. Слухи об этом дошли до Мэйбриджа и тот пристрелил парня, после чего на 6 месяцев отправился в тюрьму. Почему только 6? Неиссякаемый источник денег, помните? Стэнфорду видимо очень хотелось выиграть спор, поэтому он добился освобождения своего подопечного, который так сказать «имел полное право собственноручно восстановить справедливость». Итак, в 1878-м году Мэйбридж снова приступает к работе, заручившись неограниченным кредитом от Стэнфорда.

В этот раз он реализует свою задумку — вдоль беговой дорожки было построено 12 кабин, плотно прилегающих друг к другу. В каждой кабине был ассистент и маленькая лаборатория для подготовки коллодионных пластинок. В двери каждой из кабин было отверстие для объектива камеры. К затворам фотокамер привязаны верёвки, которые проходят поперёк беговой дорожки. Таким образом, когда лошадь побежит, то оборвёт верёвки, а те в свою очередь щёлкнут затвор — снимок сделан. Но и это не слишком помогло — движение лошади неравномерны, а значит сделанные фотографии могли иметь слишком большие промежутки. Кроме того, периодически верёвки не рвались и животное тащило за собой опрокинувшуюся кабину с бедолагой ассистентом.

Всё же, после череды улучшений механизмов затвора, Мэйбриджу удаётся сделать ряд последовательных снимков. Возможно это были одни из самых дорогих снимков в истории, потому как к этому моменту Стэнфорд потратил не менее 40 тысяч долларов на финансирование эксперимента. Окрылённый успехом Мэйбридж, буквально, отправляется в триумфальное турне по Европе, где показывает всем свои феноменальные фотографии, оживлённые в зоотропе, и пользуется большой популярностью.

Вернувшись в Калифорнию, «зазвездившийся» Мэйбридж ссорится со своим патроном Стэнфордом и уезжает в Филадельфию, чей институт предлагает ему спонсирование. Там он продолжает свои эксперименты, но больших успехов уже не находит.

К оглавлению.

В шестой главе мы уже упоминали французского изобретателя и врача Жюля Марэ, который смог графически изобразить точное движение лошади. Встретившись с Мэйбриджем, и ознакомившись с его результатами в разложении движения лошади, Марэ решает посвятить себя созданию собственного улучшенного устройства — фотографического ружья.

По задумке учёного, фоторужьё должно было делать до 10 снимков в секунду, что позволило бы впоследствии воспроизводить в фенакистископе движение животных. После некоторых неудачных опытов, в 1882-м году Марэ удалось предоставить Академии наук первые последовательные снимки полёта птиц. К сожалению, из-за плохих условий съёмки птиц на фоне неба, фотографии никак не годились к дальнейшему изучению. Гораздо лучше получалась съёмка наземных созданий — людей и животных, да ещё и при нормальном освещении. Но и тут Марэ столкнулся с проблемой — фотографии были размером с почтовую марку, без возможности увеличения. Вносить коррективы в свой аппарат Марэ так же не мог, т.к. это привело бы к увеличению и без того громоздкого устройства.

В своём втором опыте Марэ применял то, что в фотографии принято считать дефектом, а именно «смазанный снимок». Это отлично работало на периодическом движении, вроде движения качели. В своих крайних точках, на пике подъёма, качели как бы на «застывают» на мгновение в воздухе, перед тем как перейти к падению. Таким образом на одной пластинке появляются изображения качели в своих двух крайних стадиях движения. Но проблема заключалась в том, что если проделать то же самое с идущим человеком, то получится просто смазанная фотография, где вместо человека будет лишь дымка по всей длине его пути. Марэ решил эту проблему, поместив перед объективом камеры вращающийся диск с отверстиями. При вращении этого диска, движение визуально разбивалось на ряд неподвижных фаз, которые в свою очередь запечатлеваются на снимке. Такой эффект называется стробоскопическим и был описан ещё Жозефом Плато.

Первый аппарат, построенный по такому принципу, имел вид кабинки, расположенной на рельсах. В кабинке было окошко для камеры, а перед окошком располагался обтюратор — диск с отверстиями. При съёмке этот обтюратор вращался вручную с помощью ручки, похожей на те, что обычно ставят на колодцы. Съёмки происходили перед сараем, в котором одна стена отсутствовала, а остальные были измазаны изнутри чёрной сажей. Модель, одетая в белое, проходила от стены к стене, а параллельно ей двигалась кабинка по своим рельсам. С помощью этого аппарата получалось заснять 12 последовательных снимков на одну пластинку. Каждое изображение выходило достаточно крупным и чётким, что в общем-то означало успех для Марэ, но для кинематографа это был лишь поворот не в ту сторону.

Вскоре Марэ понял, что одна пластинка не может уместить в себе достаточно снимков, чтобы можно было успешно разложить движение. Марэ потратил 5 лет своей жизни на попытки исправить это, но ни одна из них не увенчалась успехом. Учёному пришлось отказаться от своей концепции с одной неподвижной пластинкой и вернуться к концепции «подвижных» пластинок, сменяющих друг друга при фотографировании.

К 1887-му году на смену коллодионным пластинкам пришла броможелатиновая сухая пластинка. Она обеспечивала по-настоящему моментальную съёмку и была практична в хранении, сохраняя чувствительность на годы. Это вывело производство пластинок на новый уровень, позволив выпускать их в больших количествах на годы вперёд. Стали открываться фабрики по производству пластинок, среди которых на данном этапе примечательна одна конкретная.

Фотография с каждым годом становилась доступнее, но всё же порог вхождения в ремесло оставался достаточно высоким. Предприниматель Джордж Истмен лучше остальных понимал важность преодоления этого порога, ведь если сделать фотографию доступной для каждого, то каждый сможет стать его клиентом. С этой целью он основал «Истмен драй плэйт энд филм компани», в задачу которой входило изготовление плёнки в катушках. В 1888 году он выпустил фотоаппарат для любителей. Реклама громко заявляла: «Вы нажимаете на кнопку, а мы делаем всё остальное» и не лгала.

Без какой-либо подготовки аппарат, оборудованный катушкой негативной бумаги, мог сделать без перезарядки 100 мгновенных снимков (в последствии бумага будет заменена целлулоидом). Так же примечательным был особенный объектив, позволявший без особой наводки получать резкие изображение на самом разном расстоянии. Фотоаппарат назывался «Кодак» и сразу завоевал всеобщее внимание.

Появление «кодаковских» катушек открыло Марэ возможность продолжить свои исследования. В 1888 году Марэ представил в Академию наук свой плёночный хронофотограф.

Марэ не слишком интересовался коммерческим развитием своего изобретения. Он довольствовался тем, что наконец-то получил возможность проводить точные исследования движения птиц и животных — настоящий учёный.

К оглавлению.

Эмиль Рейно — это французский изобретатель, художник и отец мультипликации. Мама Эмиля постаралась, чтобы сын получил хорошее образование — с детства она прививала ему любовь к литературе и философии, передавала собственные навыки в рисовании. С 13 лет Эмиль обучался искусству механики в мастерской точных механизмов, а позже проходил стажировку, чтобы стать фотографом. Особых успехов в этой области он не снискал, но зато познакомился с аббатом Муаньо, который славился тем, что в своих, обличающих науку, лекциях использовал проецирование разных картин.

В те времена проецирование изображения уже не было новшеством. Ещё в 17-м веке нидерландский физик Христиан Гюйгенс изобрёл устройство под названием «Волшебный фонарь». Волшебный фонарь представлял собой коробку, внутри которой располагался источник света — свечка или лампочка, а так же отверстие через которое проецировались нанесённые на стеклянную пластину изображения. Волшебный фонарь является одним из первых прототипов современного проектора.

Смерть отца заставляет Рейно отправиться в Ле Пюи на попечение своего богатого родственника. Там он оканчивает своё образование и в последствии получает приглашение читать лекции с проецированием в местной Школе искусств и ремесел. Как-то раз, читая журнал «Ля натюр» Эмиль натыкается на статью, рассказывающую о способе создания игрушек для оптических иллюзий, на подобии фенакистископа. Рейно, решив развлечь своего ученика, собирает примитивную конструкцию, которая вполне справляется со своим назначением. Но обучение механике даёт о себе знать и Рейно решает внести некоторые изменения в конструкцию. Так появляется праксиноскоп Рейно.

Праксиноскоп происходил от зоотропа, но отличался уникальной конструкцией. Если до этого в подобных устройствах было принято смотреть на изображение через окошко, выполняющее роль обтюратора, то здесь оно было заменено стеклянной призмой. Это позволяло увидеть чёткое и хорошо освещённое изображение, без затемнений от обтюратора, что было в те времена новшеством.

В праксиноскопе Рейно видит для себя большое будущее, а потому решает запатентовать его и пустить в оборот. В 1878-м году он представляет своё изобретение на выставке в Париже. Праксиноскоп получает хвалебные отзывы и большой коммерческий успех. Даже вышеупомянутый Мэйбридж, в своём европейском турне, использует праксиноскоп Рейно для проецирования своих фотографий.

Всё свободное время Эмиль Рейно посвящает улучшению своего устройства. Больше всего он хотел значительно увеличить длительность сюжетов. В 1889-м году на Всемирной выставке Рейно представляет свой новый аппарат, который получил название «оптический театр». В своём изобретении Рейно отказывается от ранее использовавшегося стекла и заменяет его более гибкой желатиновой лентой, на которую были нанесены рисунки. Между кадрами в ленте сделаны отверстия. Когда лента раскручивается — эти отверстия «насаживаются» на маленькие шипы зубчатого колеса. Таким образом начинает вращаться и само колесо, внутри которого расположена зеркальная призма, отображающая проецируемое изображение.

На этом моменте Эмиль Рейно открывает миру новую профессию — художник-мультипликатор. Будучи очень хорошим художником, Эмиль самостоятельно рисует, разукрашивает и монтирует свои сюжеты, длительность которых доходила до двух десятков минут! Это 32 метра разрисованной вручную ленты! Кроме того, Рейно самостоятельно изобретает приёмы, которые впоследствии становятся основами мультипликации. Таким образом Эмиль Рейно заслуженно получает титул «отца мультипликации», а 28 октября — день когда он впервые показал свои мультфильмы — отмечается как Международный день анимации.

К сожалению, уже в 1895-м году Рейно потеряет свою популярность. На смене дорогим и длительным в производстве мультипликациям придёт сравнительно дешёвый и быстрый кинофильм. Да-да, мы уже подбираемся к этому знаменательному событию.

К оглавлению.

Американский изобретатель Томас Эдисон был знаменит множеством своих изобретений. В своё время он так потрясал публику, что был прозван «современным чародеем».

Одним из его изобретений был фонограф — устройство для записи и воспроизведения звука. После своей встречи с Мейбриджем, Эдисон заинтересовался в «оживлении» изображений и задумался о создании оптического фонографа:

Эдисоном и его командой, в частности талантливым помощником Уильямом Диксоном, было совершено несколько попыток осуществить задуманное, однако, они не увенчались успехом. Было решено перейти к другому формату — фотокамере с обтюратором, в которой пленочная лента передвигалась толчками, сматываясь с бобины на бобину. Поначалу для этих целей использовалась бумажная лента, но вскоре Эдисон заменил её на целлулоидную плёнку.

Как раз к этому моменту подоспел «Кодак» со своей катушкой плёнки и Эдисон охотно ею воспользовался. По примеру Рейно Эдисон проделывает отверстия в ленте, но не в центре между кадрами, а по обеим сторонам плёнки по 4 пары на кадр. Именно в таком формате киноплёнка просуществовала всё следующее столетие.

Подобная перфорированная плёнка была настоящим прорывом, так как решало множество проблем своих предшественников:

Успех собственного проекта Эдисон не застал, т.к. в 1889-м году отлучился на Всемирную выставку в Париже, где общался со многими изобретателями, в том числе и Марэ. В это время его протеже Диксон усиленно работал, проводя опыты с «кодаковской» плёнкой. По возвращению из Европы Эдисон наведался в лабораторию, где увидел маленький экран, на котором был изображён Диксон. Одетый в нарядный сюртук, изображение Диксона почтительно поклонилось, сняло шляпу и сказало: «Здравствуйте господин Эдисон. Я счастлив вас видеть. Надеюсь, что вы довольны кинефонографом». Первый фильм был спроецирован на экран, да ещё и сопровождаемый звуком.

Казалось бы, фильм создан и спроецирован, но почему же в таком случае Эдисон назван создателем фильма, но не создателем кинематографа? Проблема заключалась в том, что кинефонограф пытались сделать сразу и записывающим, и проецирующим устройством. Если с записью он справлялся бесподобно, то с проецированием были проблемы — слишком маленькое изображение и постоянные затемнения от обтюратора. Всего несколько преобразований в конструкции могли решить эту проблему — увеличение отверстия в диске обтюратора и изменение его формы. К сожалению, ни Эдисону, ни Диксону такая идея в голову не пришла. Им пришлось перенаправить своё внимание на новое устройство — кинетоскоп.

Кинетоскоп представлял собой большой ящик с окуляром. Зритель подходил к нему, смотрел в окуляр, как в микроскоп и видел в нём движущиеся изображения.

Эдисон тут же запатентовал своё изобретение в Америке и принялся искать способы его коммерческого использования. В 1892-м году было основано акционерное общество «Кинетоскоп», а следом в 1894-м было воздвигнуто большое чёрное здание, которое выступало в роли киностудии. Из-за своего сходства с тюремной каретой она получила название «Чёрная Мария». В «Чёрной Марии» были отсняты несколько десятков фильмов длиной в 15 метров плёнки. В том же 1894-м году компанией Эдисона был открыт кинетоскопический зал - предок нашего кинотеатра. Он назывался «Кинетоскоп Парлор», располагался в Нью-Йорке на Бродвее и вмещал в себе десять аппаратов.

Кинетоскоп потряс публику тех лет настолько, что люди с трудом дожидались своей очереди, чтобы посмотреть картину в полминуты и отдать за это 25 центов — достаточно большие на то время деньги (9 долларов сейчас, если верить калькулятору инфляции). Однако, несмотря на свой мгновенный успех, народ не устраивал формат «кинотеатра для одного человека». Не спасали даже обновлённые кинетоскопы, обеспечивающие показ фильма в звуковом сопровождении, как это было изначально задумано. Люди требовали публичных показов, но Эдисон не мог им этого дать.

К оглавлению.

Успех Эдисона не мог не повлечь за собой рост конкуренции, как в Америке, так и за океаном. Так, например, появились братья Латам, занимавшиеся не производством кинетоскопов, а демонстрацией на них фильмов, снятых в «Чёрной Марии» по заказу. В те времена народ ужасно любил бокс и Латамы решили этим воспользоваться. По их заказу в «Чёрной Марии» были сняты многочисленные постановочные поединки. Это было очень удачное решение, учитывая что ограниченность пространства студии пришлось как раз кстати ограниченному рингу. Кроме того, специально для этих фильмов была использована 150-футовая плёнка, которой хватало на одну минуту экранного времени — ровно столько продолжался боксёрский раунд. Успех был неописуемым, желающих посмотреть на зрелище собралось столько, что полиции пришлось вмешаться во избежание начала беспорядков.

Но Латамы не хотели ограничиваться показами на кинетоскопах. Эдисон и Диксон не могли дать им проекционный аппарат и они обратились к Эжену Лосту — бывшему сотруднику Эдисона. Работая у Эдисона, Лост приложил руку к созданию одного из первых проекционных аппаратов, хоть и весьма посредственного. Успех кинетоскопа отвлёк внимание Эдисона от проецирования и Лост покинул компанию. После совместной работы с Латамами появился новый аппарат — паноптикон, способный проецировать 1000 футов пленки. Несмотря на это, паноптикон был лишь разновидностью кинетоскопа и Эдисон без труда доказал это в суде. В результате компания Латамов вскоре распалась, а паноптикон канул в лету.

В 1895-м году появился на свет ещё один проекционный аппарат — фантаскоп. Его создатели Чарльз Фрэнсис Дженкинс и Томас Армат взяли за его основу работу ассистента Марэ — Демени, который успешно проецировал «живые фотографии», но так и не смог шагнуть дальше. 30 октября 1895-м году был дан первый сеанс с помощью фантаскопа.

Так, Эдисон создал определённую базу, которой с переменным успехом пользовались другие американские изобретатели. До Европы технологии Эдисона дошли только спустя полгода, значительно отбросив европейцев назад в этой гонке изобретений. Но лишь ненадолго.

Дело в том, что Эдисон зарегистрировал патент на кинетоскоп только в Америке. Имея огромный опыт в этом вопросе, Эдисон знал, что в патентном суде другой страны вопрос всегда будет решаться в пользу своего соотечественника. Тем более Эдисон не мог отрицать факта, что его кинетоскоп хоть и был уникальным устройством, но всё же был навеян многочисленными изобретениями европейцев, например того же Марэ. Посчитав патентование в Европе бессмысленным, Эдисон отказался от него и тем самым открыл ящик Пандоры.
Посредственность, воруя идеи, рождает лишь плагиат. Когда воруют великие, рождаются вещи, способные перевернуть мир. И великие принялись воровать.

Началось всё довольно безобидно. Пара греков — Георгиадес и Трагедис, купили франшизу, если выразиться современным языком. В декабре 1895-го года ими был открыт лондонский «Кинетоскоп Парлор», где кинетоскопы Эдисона показывали фильмы, снятые в «Чёрной Марии». Предприятие пользовалось не меньшим успехом, чем в Америке, поэтому предприимчивые греки решили открыть ещё филиалы. В это время им пришло в голову два факта: во-первых, покупать кинетоскопы у Эдисона было очень дорого; во-вторых, кинетоскоп не защищён никаким патентом. Недолго думая они наняли лондонского оптика-механика Роберта Уильяма Пола и тот сделал им вполне приемлемую копию кинетоскопа. Но и в конторе у Эдисона дураков не было и против подобной затеи была введена санкция — фильмы «Чёрной Марии» не могли продаваться отдельно от кинетоскопов. Греки в свою очередь снова обратились к Полу, но уже с просьбой изобрести что-нибудь этакое, чтобы снимать фильмы самостоятельно. Всего пару недель спустя Пол представил свой аппарат. Он был переносным и позволял снимать фильмы где угодно, чем изобретатель и занялся, обеспечив поступление новых фильмов в прокат.

Этот пример был приведён как самый занимательный, но он был далеко не единственным. Всего за один год только во Франции было зарегистрировано 129 патентов на изобретение движущейся проекции. Почему же тогда мы всё ещё не прокричали «гип-гип мать его ура, мы наконец-то дошли до финала» и не объявили в нашем рассказе, что кинематограф был изобретён? Потому что все они опоздали.

К оглавлению.

Огюст и Луи Люмьеры родились в семье художника и фотографа Антуана Люмьера. В 1880 году, узнав о новых на тот момент броможелатиновых пластинках, Антуан решил основательно взяться за их производство. Фотография тогда становилась всё доступнее, а стало быть спрос на пластинки неустанно рос, обеспечив Люмьеру успех. В начале на его производстве работали сам Антуан, его жена и оба сына, но вскоре дела пошли в гору и были наняты рабочие — два, потом четыре, потом десять, со временем эта цифра дойдёт до отметки в 300 рабочих.

Огюст и Луи были умными ребятами и, освободившись от бремени самостоятельного изготовления пластинок, они занялись их улучшением. Братья неоднократно выводили новую рецептуру, вносили изменения, постоянно повышая качество своего товара. Будучи столь вовлечёнными в фотографию, братья неминуемо узнали и про попытки их оживления. В сентябре 1894-го года отец привёз им из Парижа кинетоскоп, купленный за 6 тысяч франков. В комплекте к нему шли 12 фильмов, которые были засмотрены братьями до дыр. В этот момент главной заботой Люмьеров стал поиск способа проецировать фильмы из кинетоскопа на экран.

По словам Огюста, его брат Луи «за одну ночь изобрёл кинематограф».

Нельзя сказать, что Люмеры придумали что-то радикально новое. Механизм, обеспечивший им успех, был известен каждому механику ещё с 1877 года. Так же братья не скрывали, что их изобретение сильно обязано кинетоскопу и хронофотографу Марэ. Успех их изобретения был связан с тем, что они первые сказали то, что у всех было на устах. Воспользовавшись опытом других, братья объединили его в новом изящном и функциональном устройстве — синематографе.

Синематограф был на голову выше всех своих предшественников, но окончательно закрепила его успех череда совершенно новых фильмов, собственноручно снятых братьями. После пробных показов для малой аудитории, Люмьеры закатили первый публичный платный показ в подвале «Гран кафе» на бульваре Капуцинов в Париже. Так родилось кино.

Вопреки распространённому заблуждению фильм «Прибытие поезда на вокзал Ла-Сьота» не был первой картиной в тот день, он вышел только через месяц после показа. Первой картиной показа был «Выход рабочих с фабрики Люмер».

Самым запоминающимся фильмом того показа пожалуй можно считать «Политого поливальщика», одного из первых комедийных фильмов и в последствии многократно цитируемого.

В последующие годы Люмьеры улучшат механизм своего синематографа и снимут десятки фильмов, а по их заказу будут произведены ещё более тысячи картин. И хотя рост конкуренции заставит братьев уйти с поприща создателей фильмов и сосредоточиться на улучшении технических составляющих, мир навсегда запомнил их заслуги. Дата первого кинопоказа в «Гран кафе» — 28 декабря, теперь отмечается как Международный день кино.

К оглавлению.

Лонг, который вы прочитали (надеюсь) очень отличается от лонга, который я писал в первую свою попытку (и вторую, и третью тоже). Менялась форма, менялось повествование, но не менялась идея, которая сподвигла меня его написать — провести читателя по пути зарождения кинематографа, не озадачив его той энциклопедической духотой, которой я сам был озадачен, читая «Всеобщую историю кино» Садуля. Очень надеюсь, что у меня это получилось. Дайте знать, если что-то в моём повествовании вам не понравилось, критика очень важна для меня. Спасибо за прочтение.

P.S.

Если вам понравилась моя работа, то приглашаю вас в свой телеграм канал, в котором я делаю более частые и короткие заметки — https://t.me/+QA0NhEFJ6R0yNmI6

#лонг #лонгрид #кинематограф