«Прости, детка» - литературная трагикомедия об исцелении через смех
А24, Сандэнс и кошки
– Нужно обращаться к доктору сразу после сексуального насилия
– Окей, в следующий раз так и сделаю
В этом диалоге у гинеколога всё настроение трагикомедии «Прости, детка» - циничная ирония, обнажающая беспечное и безучастное сострадание мира, которому удобно спрятать тебя за стереотипом жертвы. Поэтому и разговор в больнице вызывает дискомфорт, но не трагический, а комический – т.е. в этой сцене не столько жалко девушку, сколько неловко за врача.
«Прости, детка» – режиссерский и сценарный дебют актрисы и автора комедийных скетчей Евы Виктор, она же исполняет главную роль. Ее героиня Агнес живет в небольшом городке в Новой Англии с кошкой и страхами из прошлого, которые проникают в жизнь случайными репликами знакомых или скрипом входной двери, открытой сквозняком. Она преподаёт литературу в колледже, где еще несколько лет назад училась сама и писала диссертацию под руководством Престона Деккера (Луис Канселми). В один из дней их общение вышло за границы отношений профессор-студентка.
Будьте осторожны – в тексте есть спойлеры
Фильм начинается с приезда Лиди (Наоми Аки) – близкой подруги главной героини и хранительницы тайны о «плохом событии». Они учились вместе, а теперь Лиди живет в Нью-Йорке и ждет ребенка. Они приятно проводят время и только на встрече выпускников на мгновение у Агнес возникает тревога от травмирующих воспоминаний, произошедших 4 года назад. Но вскоре это сюжетное напряжение, столь же внезапное, как застрявшая в зубах косточка от рыбы, проходит и повествование возвращается к более комической интонации.
«Я не очень умею писать драмы в чистом виде. Думаю, подобный опыт столь сюрреалистичен и странен, что многие вещи вокруг становятся смешными. Мир становится каким-то абсурдным. Ведь мы видим, как две лучшие подруги веселятся и от этого радостно. А еще юмор возникает из-за того, что Агнес выглядит как выброшенная на берег рыба, которая пытается понять этот мир и чувствует себя в нем неловко. И в этой странности есть доля комедии».
Сюжет поделен на главы и не равен фабуле. При этом первая и последняя части называются одинаково – «Год с ребенком» – они отвечают за настоящее, другие – за прошлое. Нелинейная хронология позволяет плавно войти в историю, избежать тяжелой темы на первых минутах и создать позитивной образ героини. Такой подход уже на уровне структуры сообщает – «Прости, детка» – это история исцеления, а не депрессии.
Поворотной точкой в сюжетной арке Агнес становится «плохое событие» – в фильме его называют только так. И показывают тоже крайне деликатно и изобретательно. Буквально двумя длинными немыми сценами. Общий статичный план дома профессора Деккера со сменой времени суток (ведь «плохие события» всегда происходят за закрытыми дверями). А затем – холодный побег Агнес (холодный - в смысле, не истеричный ни с актерской, ни с режиссерской стороны). Ее лицо непроницаемо: не в страхе, не в ужасе, не в горе, не в гневе – человек – да, но не лицо – оно пусто.
«Я не смогла найти фильм, который бы меня не пугал такими сценами. Отсутствие этого страха позволяет остаться с Агнес, а не опережать ее. Я хотела, чтобы мы оставалась с ней в смятении и обреченности, а не думали о своих чувствах от увиденного. Я хотела, чтобы мы не знали, что с ней произошло, пока она сама не решит рассказать об этом»
В доме Деккера Агнес разувается в прихожей. А выходит босиком с ботинками в руках и обувается уже на ступеньках за пределами дома. Помимо ясности постановочного образа в сцене «плохого события» (как можно быстрее убежать из этого дома хотя бы на метр), ботинки имеют и символический смысл. Они появятся в сюжете еще несколько раз: когда станут болезненной ассоциацией преданного доверия и будут «похоронены» там, где их никто (включая саму героиню) не видит; и в момент внезапного освобождения Агнес от этой ассоциации, когда ботинки не вызовут никакой эмоции, ведь срочно потребуется пакет, в котором они «похоронены», и потребуется он, чтобы стать настоящим гробом. Из таких аккуратных деталей и состоит фильм.
«Прости, детка» - камерный фильм с простой системой персонажей: героиня (Агнес), злодей (Деккер), главный помощник героини (Лиди), второстепенный помощник (сосед-любовник Гэвин в исполнении Лукаса Хэджеса), второстепенный злодей (однокурсница и коллега Наташа в исполнении Келли МакКормак), случайный помощник (владелец придорожной закусочной Пит в исполнении Джона Кэрролла Линча). И конечно, кошка, которая зеркалит развитие Агнес, превращаясь из потерянного котенка в кошку, которая способна прибить мышь.
Название всех частей сюжета начинается со слова «Год..»: «Год с ребенком», «Год с плохим событием», «Год с вопросами», «Год с хорошим сэндвичем». И это подчеркивает еще один мотив – утраченное время. В каждой из глав лишь несколько сцен, причем иногда они могут показаться не самыми значительными. «Год с хорошим сэндвичем» отражает это уже на уровне названия – т.е. одна ситуация определяет целый год и это не получение работы и не «плохое событие», а случайный сэнвдвич на парковке – эпизод, который в нормальном состоянии остался бы незаметным, здесь приобретает чуть ли не судьбоносный масштаб. Квинтэссенция отрешенности и потерянности героини – все события в этот год меркнут в сравнении с бутербродом и его автором.
«Я описала в фильме часть моего травмирующего опыта, которую я нечасто видела на экране: часть, когда ты в замешательстве и спрашиваешь себя: «Неужели это случилось со мной?». Я годами плыла по течению, пытаясь принять, что пережила что-то плохое. «Прости, детка» чтит память потерянных лет»
«Прости, детка» - литературоцентричный фильма. Это и соответствующая нелинейная структура с делением на главы, и род деятельности главной героини – она изучает и преподает романы 20 века, и прямые отсылки: самые явные – «На маяк» и «Лолита». Роман Вирджинии Вульф возникает в сюжете во время флирта Агнес и Деккера, а затем как образ в финальной главе, когда вновь приезжает Лиди, но на этот раз уже с ребенком и партнером и главная героиня инициирует прогулку на маяк с устной отсылкой к роману Вульф. И это не вызывает у нее болезненных ощущений, хотя еще в первой главе – по фабуле самой близкой к пятой – упоминание Деккера на встрече выпускников вызывало паническую атаку.
Эволюцию главной героини отражает и отношение к Лиди. Если в первой главе она немного ревниво воспринимает новость о ребенке, хотя в итоге и радуется за подругу, то в финале преодолевает эгоизм, который, вероятно, был необходим героине – ведь для восстановления целостности личности нужно было любить себя больше всего на свете. Но в пятой главе она готова отказаться от похода на маяк с подругой, который ждала несколько месяцев. И не просто отказаться, а отказаться в пользу партнера Лиди, при этом взяв на себя ответственность за их ребенка, к которому теперь она, кажется, испытывает те же чувства, что к Лиди, себе или кошке Ольге (наверняка и ее имя вдохновлено литературным персонажем).
«Лолита» мелькает в кадре чаще, чем любая другая книга. Здесь не только параллель с сюжетом романа Владимира Набокова: там – учитель литературы и девочка-подросток, в «Прости, детка» - учитель литературы и девушка, чье имя в переводе с греческого означает «невинная», «непорочная». «Лолита» становится предметом спора на занятии Агнес. Когда студент говорит, что ненавидит роман, потому что в нем происходят ужасные вещи, но при этом главный герой показан обаятельным, Агнес, которая пережила «плохое событие» защищает литературу, предлагая сосредоточится на том, как рассказана эта одновременно отталкивающая и увлекательная история, которая вызывает смешанные чувства.
Кажется, Ева Виктор ставит перед собой схожую задачу. В ее дебютном фильме есть приятный персонаж (зрителям он показан исключительно с позитивных сторон – он умен, статен, вежлив, аккуратен и открыт со студентами), но за закрытыми дверьми совершает неприятные вещи (еще одна постановочная находка, ведь зритель об этом узнает опосредованно – через рассказ Агнес).
И тут проходит идейная граница: «Прости, детка» – это история не об ужасном мужчине (нарративно он умирает сразу после «плохого события» – сюжету он больше не нужен) и не о запретном использовании положения (событие намеренно скрывают и за него не наказывают), а о том, как со всем этим справляется девушка.
«Я хотела, чтобы фильм не шокировал, а обнимал. Нам не нужно видеть, через что она проходит, чтобы понять, через что она проходит. И мы никогда не задаемся вопросом, случилось ли это на самом деле».