"Пять кукол для августовской луны" / 5 Bambole per La Luna D'Agosto (1970, реж. Марио Бава)
"Все мои фильмы - полное де..." - Марио Бава не договорил, отвлекшись на раскуривание сигареты, но корреспондент L’Espresso, конечно, прекрасно понял, что именно хотел сказать знаменитый режиссер. Но, вопреки такой суровой самокритичности, последний вряд ли не знал, каким почетом пользуется не только в родной Италии, но и во всех уголках мира, куда проникло джалло.
Бава, еще за 7 лет до режиссерского дебюта Дарио Ардженто, Бава снял черно-белую "Девушку, которая слишком много знала", навеянную творчеством Хичкока - и, тем самым, стал одним из основателей этого самобытного жанра, обреченного, к сожалению, на недолгую, хотя и выдающуюся, жизнь. Вскоре вышли цветные "Шесть женщин для убийцы", которые, по сути, стали чем-то вроде методички для других режиссеров джалло. А вот более поздняя работа Бавы "Пять кукол для августовской луны" затерялась среди других итальянских триллеров с громоздкими названиями, не сумев добиться настоящего признания у аудитории. Сейчас этот фильм постепенно приобретает культовый статус, получая все новые и новые дифирамбы от фанатов как хоррора в целом, так и джалло в частности. Пора познакомиться с ним поближе!
Джордж Старк очень рано усвоил полезную истину: ради достижения своей цели (особенно, если она представляет из себя число со множеством нулей) можно и нужно прибегнуть к любым уловкам. Четкое следование этой простой философии превратило его в промышленного магната, упивающегося собственной находчивостью. Недалеко от "старины Джорджа" ушли и его менее успешные коллеги Джек Дэвидсон и Николас Чейни, каждый из которых мечтает прибрать к рукам весь бизнес, оставив двоих приятелей ни с чем. И вот эта алчная троица, прихватив жен и любовниц, отправляется на частный остров Старка, куда также прибывает гениальный ученый Чарльз Фаррелл, Собственно, ради последнего и затевалась вся поездка: независимо друг от друга, Старк, Дэвидсон и Чейни планируют выкупить у него революционную формулу промышленной смолы, способную сделать ее владельца влиятельнейшим человеком в строительной индустрии. Но когда незадачливая свора богачей, охотящаяся за секретом Фаррелла, остается не только без моторной лодки, но еще и без радиосвязи с внешним миром, кто-то устраивает охоту... на них самих! Неужели на остров проник нанятый кем-то из конкурентов киллер? Или же маньяк-убийца скрывается среди гостей Старка?
Джалло, наверное, один из самых пропитанных декадансом киножанров - и "Пять кукол" ярчайший тому пример. Холодные женские тела (поклонники жанра узнают как минимум Эдвиж Фенек), завернутые в полиэтилен и развешенные на крюках, будто в мясницкой лавке для людоедов, показаны как нечто элегантное - насилие в фильме поэтизировано и... облагорожено. Эротика и кровопролитие в фильме дополняют (и очень даже органично) друг друга, но порой все скатывается в китч.
В центре сюжета - нувориши, которые, кажется, больше не способны получать удовольствие от жизни, а потому не видят в смерти ничего плохого. Новые сексуальные партнеры и деньги не могут подарить им счастья, но они все равно хотят их преумножить - словно действуют на автомате. Интересно, что главную роль сыграла самая настоящая принцесса - Ира фон Фюрстенберг, которая согласилась профинансировать съемки, углядев на страницах сценария много общего со своим гедонистическим окружением.
"Пять кукол для августовской луны" - по сути, очень вольная адаптация "Десяти негритят", поданная в более изысканной обертке, нежели у классических киноверсий этого романа. Спустя год после премьеры фильма, который был для Бавы чем-то вроде пробы пера, вышел "Кровавый залив" - основным источником вдохновения для него также стал детективный шедевр Агаты Кристи. Конечно, лучше потратить время на его чтение, чем на просмотр во многом посредственного джалло, построенного уж точно не на интриге "Кто же убийца?", а на обнажении красоток и фетишизации смерти. И все-таки даже самые неудачные фильмы Бавы - это зрелище, которое заслуживает быть увиденным.