Безымянный текст

Буквосочетания двухгодичной (вроде как) давности.

Cherchez la fun

Работа встречает человека привычной рябью уведомлений. Свайпать не пересвайпать. Легкое касание пальцем – по поверхности стола ползут круги, расчищая область с клавиатурой.

Он усаживается в кресло и надевает смарт-очки. Девайс крайне полезный при близорукости амбиций и дальнозоркости восприятия реальности. Стартовый экран: логотип библиотеки радует глаза и заставляет биться сердце сильнее. За ним следуют перекочевавшие не просмотренные сообщения читателей: подобрать, отложить, продлить, принять. Ловко выбивая на кибер-столешнице ломаный ритм, библиоджинн исполняет желания. Выдано, возвращено в цифровой фонд, помечено как дарственный файл.

Среди вопросительно-повелительных конструкций мелькают «лайки» и репосты. Юзернейму понравилась удаленная бродилка по закуткам читальни. Юзернеймесса поделилась впечатлением о ремастере пьесы Чехова (все ружья убраны во избежание травм). На душе становится тепло. Для библиосчастья нужно не так много, правда?

Человек улыбается и переключается на дорогущее приложение iDea. Настала пора вершить настоящие дела. Экспонаты разной степени паршивости и странности с помощью священного скроллинга остаются позади. В тихом омуте программы нужно цеплять только топовые вещи. Но не сегодня. Посреди набивших оскомину выставок и прочего добра попадаются вещи немногим лучше. Пробники авторов прошлого и настоящего, например. Решил «ставиться» говорящей головой Устиновой — будь готов к неприятному осадку и временной отключке. Мудрость ныне живущего творца под маской «Олежек Р.» впитывать соглашается небольшая прослойка (у остальных наблюдается аллергическая реакция — тугие струи неоформленных гневных мыслей). Сам процесс до боли прост: нужно всего лишь приложить небольшой накопитель к виску и нажать «спуск».

День меж тем подбирается к середине. Человек сворачивает мысль в кучу к другим приложениям и лезет в паутину соцсеточек. Потехе — волю. Пестрые холсты под тоннами фильтров, манящие надписи, новостные пустышки за громкими заголовками, бессмертные котики. Все прекрасно. Защита от начальства автоматически включена на втором слое информационного торта. God save lock screen.

Тихий скрип двери насторожил библиотекаря. Живой читатель? Такого не случалось очень давно: с тех пор, как все книги в фонде перебрались в облачное пространство и осели пылью на носителях. Паника расползлась по телу.

Шарк…шарк…шарк.

На входе замаячил старик. Бросив короткий взгляд сквозь очки, человек пробил посетителя по базе — благо, он там оказался — и выдохнул. Пришаркала акула пера: местный писатель-старовер, который продолжает марать бумагу, а не Интернет и тематические сайты.

Короткое «драсьте», приветствие в ответочку, тишина — вербальный обмен завершен. Писака отправился разглядывать стены, на которых буйным цветом распустились голографические стеллажи с муляжами. Не столько для практических нужд, сколько для поддержания давно канувшего в никуда «имиджа» и мутного «статуса».

До конца рабдня фантастический библиотекарь и единственный реальный посетитель не проронили ни слова. Лишь обрывки эмоций, упакованные в шумные вздохи, недовольные цоканья и шмыганья напоминали им о присутствии друг друга.

Библиобудущее наступило.