Мне станет гораздо лучше #будеткровь
«Снова с ней»
Пронзительный писк будильника разорвал утреннюю тишину и вырвал Андрея из глубокого сна. В полудрёме Андрей выключил будильник, но уснуть уже, конечно же, не смог – все же груз ответственности за сегодняшний день не позволил бы спать дальше.
Еще один день. Молодой парень «студенческого возраста» и непримечательной внешности начал свое очередное утро. С отсутствием утреннего аппетита просто выпить чашку чая – лишь бы желудок не ворчал – умыться и почистить зубы, принять «витамины» для здоровья и тонуса, одеться в стандартную одежду и выйти из дома прямиком на улицу.
Ноябрьская погода удивила парня снегом и приятно колющим морозом. Впрочем, на погоду Андрей в последнее время обращал все меньше и меньше внимания, потому он, просто сосредоточившись на своих мыслях, стремительно зашагал в сторону автобусной остановки.
Автобус забавно покачивался из стороны в сторону, запах слегка сырого салона бил по ноздрям, а обволакивающая теплота после морозной улицы вновь погружала в сон. Пара десятков минут, и вот – Андрей вышел на своей остановке, сразу встретившись взглядом с миниатюрной девушкой с длинными темными волосами, выпадающими из-под забавной шапки.
Полина, его близкая подруга из университета, ехидно улыбнулась и потянулась вперед, чтобы дружески обнять.
– Ого, даже почти не опоздал! – Полина, как и всегда, начала разговор с дружеского подкола.
Андрей робко приобнял Полину за талию, почувствовал небольшой холод от нежной румяной щеки, что прижалась к его обветренному лицу.
– Извини, что разочаровал, – ответил с улыбкой Андрей.
– Ничего, впереди еще целый день – успеешь!
Друзья вместе зашагали в сторону городского выставочного центра. Полина звонко рассказывала о своих делах, хотя Андрей даже не спрашивал об этом, но это нормально – Полина всегда так делала, а Андрей был только за: так создается приятный фон для мыслей.
Молодой человек, шагавший чуть быстрее обычного, чтобы поспевать за вечно активной и юркой девушкой, прокручивал в голове мысли об обстоятельствах, которые привели его сюда.
С Полиной он был знаком давно, с самого детства. Про таких говорят: познакомились в животе. Их родители дружили, а это обрекает проводить вместе время, играть и попадать в какие-то истории. Честно говоря, Андрею, несмотря на общую нелюдимость, Полина всегда была по душе. Вряд ли она знала его лучше других, но с ней было легко. А это главное.
Так вот, Полина всерьез увлекалась африканистикой. Вплоть до того, что свою курсовую работу она посвятила этой тематике. Девушка могла часами рассказывать об особенностях различных народностей Центральной Африки – Андрей не запоминал, не вникал, но фон в виде страстных рассказов Полины ему был по душе. Вот и сейчас Полина уговорила его сходить на выставку африканской культуры. Почему он согласился, Андрей уже не помнил, да и это уже ни к чему.
«Смотри на лицо»
Большие залы с различными экспонатами. Причудливые формы и цвета, совсем непонятное содержание, которое, откровенно говоря, наводило жуть на неподготовленного зрителя. Полина двигалась перебежками: от одного к другому, то не двигалась по несколько минут, то стремительно бежала к следующему. Андрей поначалу ходил с ней, все так же слушал этот приятный фон голоса подруги детства, но спустя какое-то время пара начала отдаляться. Полина не то утомилась говорить, что сомнительно, не то всерьез задумалась – все-таки она пришла сюда не для развлечения, а для своей работы. Ее взгляд стал совсем другим: пронзительным и серьезным, изучающим и даже холодным. Ее лицо начало походить на африканские маски, коих здесь было действительно много.
Без фона Андрей даже как-то потерялся. Вдруг он вновь почувствовал какую-то отчужденность и заброшенность. Людей будто бы становилось все меньше, а экспонатов – все больше. Этот вечно хмурый и нелюдимый парень даже не заметил, как оказалось совсем один у очередного экспоната.
Он смотрел на сильно деформированную маску из темно-коричневого дерева. Часть лба была, судя по всему, отломана, по подбородку шла заметная трещина, да и вообще время явно не пощадило этот экспонат. Маска в общих чертах изображала человеческое лицо, однако в ней было что-то не естественное, от чего она наводила откровенную жуть.
– Тебя эта заинтересовала? – раздался женский голос под ухом Андрея.
Он не вздрогнул, но внутри все неприятно сжалось. Он совсем не заметил, как Полина, от которой всего секунду назад и следа не было, возникла совсем рядом. И ее голос стал таким серьезным и холодным. Андрею показалось, что за все годы знакомства он никогда не слышал ее голос именно так. Впрочем, раньше он с ней и не ходил по таким местам.
– Кхм, немного.
– Ну не знаю, так внимательно ты тут еще ни на что не смотрел, – на секунду голос Полины вновь стал приятным и веселым фоном, но быстро вернулся к серьезному тону.
– Она странная какая-то. Другая.
– Да, правда. С точки зрения истории не особо значимая, но внешний вид внушает. Обратил внимание на надбровные дуги?
– Надбровные дуги?
И действительно, дьявол кроется в деталях. Лицо маски, как бы странно это ни звучало, выражало непонятную эмоцию. Рот был широко открыт, а глаза были достаточно большие, будто бы на выкате. Но понять, что это за эмоция было трудно. Гнев? Ужас? Брови могли бы сказать наверняка, но их тут не было – вся верхняя часть маски была достаточно сильно повреждена.
– Не пойму, что он чувствует...
– Да уж, честно говоря, вот эта и на меня жуть наводит. Что здорово, на самом деле. Интересно, а что же за маска все-таки... – Полина начала внимательно всматриваться в табличку с описанием экспоната. Андрей же только продолжал осматривать маску, все больше зависая над темными отверстиями глаз и рта. Они будто бы создавали фон.
– Оё обеп впауэта юупдп.
– Что?
– Я говорю, пойдем дальше, – Полина с улыбкой повернулся к Андрею, – тут еще много всего интересного.
Ему показалось? Он слышал совсем другое. Стало как-то тревожно и не по себе. Андрей бросил взгляд на маску, но сразу же отвернулся – ему резко расхотелось дальше смотреть на экспонат.
«Дома нас уже ждут»
Андрей не помнил, сколько они еще ходили по залу. Он ничего больше не говорил. Полина вновь заговорила, ее голос даже вновь стал тем самым, привычным ему фоном, хоть с интонациями усталости и легкой раздражительности. В других обстоятельствах его устроило бы и это, но сейчас какая-то мерзкая тревога забралась к нему будто бы под кожу. Жутко чесалась, без причины.
Пара покинула выставочный центр и остановилась в местном кафе, чтобы обсудить день и перекусить.
– Ну как тебе вообще все? Расскажи, а то молчишь и молчишь. Не говори только, что совсем не понравилось, не разбивай мне сердце! – после еды Полина сразу же приободрилась и восстановилась.
– Ну нормально все было, интересно. Познавательно. Ты очень интересно рассказывала.
– Ага. И что же ты запомнил?
Полина прекрасно знала, что Андрей, как и всегда, ее особо не слушал. Хоть она к этому давно привыкла, все равно ей становилось обидно от этого. Андрею же неожиданно стало как-то неприятно и даже стыдно. Хотя, с чего бы это так...
– Маска.
– М? – Полина вернулась к своей тарелке и пропустила тихое слово Андрея.
– Маска та поломанная.
– О-о, я так и знала, что она тебя зацепила! – победно заулыбалась девушка.
– Нхщъж хиж пж уфвпжф. Фхф пкщжер пж срёжнвфю. Струфр руфвдю дуж мвм жуфю к кёк ёрорл.
Теперь Андрей точно слышал это. Он смотрел на губы Полины, что активно лепетали, но голос, фон, был совсем другим. Он не принадлежал Полине. Холодный пот тут же выступил на спине. Андрей постарался не подавать виду, как сильно ему стало страшно. Нужно было оставаться дома.
– Ёжлуфдкфжнюпр пхипр гэнр руфвдвфюуб ёров. Фво усрмрлпжж, чрфю к д фр иж дтжоб ертвйёр чхиж. Жунк джтпжъюуб, фрщпр уфвпжф нжещж, пр фэ хиж пж дэгжтжъюуб рффхёв, яфр фрщпр.
Фразы становились все дольше и осмысленнее. И с каждым звуком становилось все страшнее. Зачем это все? Почему это происходит? Андрей сцепил руки на сжатых коленях. Опустил голову так низко, что почти касался лбом своей тарелки.
– Эй, ты чего? Андрей, все в порядке? – встревоженный фон Полины вытащил из холодного омута.
Тревожный взгляд чуть напуганных голубых глаз стал для него спасением и, пожалуй, самым прекрасным, что он видел за последние несколько месяцев. Но он больше так не мог. Он резко встал, попытался извиниться, но, скорее всего, просто что-то пробубнил и выбежал из кафе, оставив подругу детства одну.
«Причина всегда в нем»
Дома лучше не стало. Как такое возможно?
Андрей судорожно вошел в ванну, умылся холодной водой и принял еще «витаминов», хотя по времени прием еще не положен. После этого он вернулся в комнату, улегся на кровать. Его начало тошнить, шум в ушах заполнял собой все его сознание, порождая жуткий и ужасный фон.
Охваченный страхом парень сел на край кровати, обхватив голову руками. Он начал глубоко дышать и успокаивать себя, как его и учили поступать в таких ситуациях.
Сколько времени он уже не знал, но на улице уже было совсем темно. Несмотря на гробовую тишину, он мог бы поклясться, что слышит гнетущий звон вокруг себя.
– Если я открою дверь, мне станет гораздо лучше.
Кто это сказал? Это сказал Андрей? Да, именно он. Но тогда почему он вскрикнул и упал с кровати, будто бы услышав кого-то постороннего. Он попытался резко встать на ноги, но голова закружилась, а звон перерос в настоящий гул, белый шум динамика, выкрученный на максимум громкости.
– Если я попью воды, мне станет гораздо лучше.
Андрей начал стонать от боли в висках и от чувства ужасной тяжести, болью, тянущей его вниз, обратно к полу. Он неуклюже зашагал прочь из комнаты.
– Если я перестану кричать, мне станет гораздо лучше.
Коридор предстал перед ним не привычной железобетонной темной кишкой, а тоннелем, который переливался фракталами неописуемой формы. Неожиданно темнота стала иметь различные цвета и оттенки, а свет стал чем-то сплошным и беспорядочным. Гул перерос в крик. Не то Андрей кричал, не то кто-то другой. Он зашагал на свет, в сторону, где раньше была кухня.
– Если я перестану винить себя и приму себя таким, какой я есть, мне станет гораздо лучше.
Лучше не станет. Андрей закричал, но не услышал собственного крика. Он разрывал связки, но боли даже не чувствовал. Все стало фоном, кроме его сжавшейся головы и тяжелого живота, что мертвым грузом тянул его вниз.
– Если я перестану ненавидеть и бояться, я смогу выйти отсюда, и мне станет гораздо лучше.
Андрей начал ломиться во входную дверь. Свет «кухни», который поначалу манил его ложным спасением стал мучительно жечь его глаза. Он зажмурился, закрыл лицо ладонями, чтобы перекрыть свет, но он все равно проникал вовнутрь. Андрей вжимал пальцы в глаза все сильнее, стараясь скрыться от света, но все еще горячо и больно. Нужно было открыть дверь – он пытался нащупать в острых и злых фракталах объект, что раньше был ручкой его двери.
– Если я перестану быть здесь, мне станет гораздо лучше.
Дверь открылась. Тело молодого человека упало с глухим грохотом вниз. Лицо было искажено ужасающей гримасой не то гнева, не то ужаса. Впрочем, если вглядеться в надбровные дуги, окажется, что лицо мертвеца изображало скорбь. #будеткровь #конкурс