Крикет и раннеры: каково делать игры в Пакистане
Чем живёт зарождающаяся индустрия.
Журналист Басим Усмани (Basim Usmani) написал для сайта Polygon материал, посвящённый игровой индустрии Пакистана. Четыре интервью рассказывают истории компаний, достигших успеха, фрилансеров, вынужденных искать работу за рубежом, и разработчиков-любителей, создающих игры ради политической сатиры.
DTF публикует перевод материала.
Chappal Strike, пародия на Counter-Strike, — это игра, в которой нужно кидать чаппалы (пакистанские сандалии) во вражеские вертолёты. Она отражает один из самых тёмных моментов Пакистана в 2016 году.
27 марта две тысячи митингующих, по большей части, члены экстремистской религиозной партии Сунни Тегреек, окружили здание парламента в Исламабаде в знак протеста против казни Мумтаза Кадри. Кадри судили за убийство губернатора провинции Пенджаб Салмана Тасира.
Убийство произошло средь бела дня. Кадри опустил оружие и сразу же был задержан. Он признался полиции, что убил губернатора потому, что ему не нравились попытки Тасира смягчить закон о богохульстве (очень горячая тема для споров в Пакистане).
Многие пакистанцы были недовольны протестами и выразили своё негодование в Твиттере. Хэштеги типа #IslamabadUnderSeige и #TeachingsofMyProphet вышли в топ соцсети. Твиты были полны грусти, горя и саркастичных выпадов в сторону протестующих «молви» и «мулл» (в Урду — священнослужители, слова также используются как слэнг).
Затем, 29 марта, на YouTube появилось видео, на котором протестующие кидали свои сандалии в армейские вертолёты. Возникший благодаря этому хэштег #AntiAircraftChappal и вдохновил разработчика игры.
Шайян Сагир выложил игру на Facebook, как он говорит, в качестве шутки.
Я думал, люди посмеются, может, игра соберёт 80-100 лайков, и всё. Но через несколько минут после размещения я начал получать неожиданный отклик. Её лайкнули и репостнули такие знаменитости, как [стендап-комик] Джунаид Акрам и [музыкант] Али Суфиан Васиф.
В пакистанском Google Play можно найти десятки игр, тоже вдохновлённых политическими событиями. Протесты против фальсификации результатов выборов превращают в раннеры, а кумовство в правительстве изображают в виде файтингов. Эти игры от молодых пакистанских авторов используются как средство насмешки над политиками и знаменитостями. Почти все эти проекты бесплатны.
Помимо этого, в Пакистане есть и основная игровая индустрия. Несколько местных студий работают с клиентами по всему миру, такими, как Disney Interactive и Zynga. Они создают анимации, портируют игры на различные устройства, тестируют проекты и создают DLC. Например, над портами Fruit Ninja для Android и Facebook работала студия Caramel Tech, расположенная в Лахоре.
Бизнес — это всегда риск, но жизнь в Пакистане несёт свои испытания. Тем не менее, некоторым удалось адаптироваться.
Любовь и крикет
Самые крупные игроки в пакистанской игровой индустрии — те, кто были первыми на этом поприще. И отчасти это связано с финансированием. В прошлом не было очевидного пути для создания компании-разработчика в Пакистане.
«Принести предпринимательский капитал в Пакистан — одна из самых сложных вещей в мире», — говорит Бабар Ахмед из Mindstorm Studios, одной из самых крупных пакинстанских студий-разработчиков.
В 2008 году ему с братом и друзьями удалось убедить маму Ахмеда продать машину, и они использовали эти деньги, чтобы основать Mindstorm. «Мне только исполнилось 26. В то время вся команда располагалась в одной комнате», — вспоминает Ахмед.
Mindstorm была не первой студией, появившейся в Пакистане, но была первой прибыльной студией. Дебютным хитом Mindstorm была Cricket Revolution, аркадный взгляд на крикет. Она прошла Greenlight в Steam в 2009 году.
Ахмед увидел, как мало было игр про крикет в Steam и Google Play, несмотря на всемирную популярность спорта. «Мы думали, что на рынке была незанятая ниша», — говорит он. Когда игра была закончена, разработчики вдруг поняли, что работа ещё далека от завершения.
Мы быстро поняли, что создание продукта — это от силы 20% от ведения бизнеса
У студии была игра, но не было ни одной идеи, как её распространять и рекламировать. Хуже того, попытки Ахмеда продать проект зарубежным издателям провалились. Он полетел в Индию, где игровая индустрия гораздо более развитая, чем в Пакистане, в надежде найти там партнёров. Но и эта затея не увенчалась успехом.
«Многие хвалили меня, но мои усилия так и не обернулись чем-то значимым», — говорит Ахмед. Это заставило его крепко задуматься.
«Очевидно, что в Пакистане никто не платит за контент, всё распространяется нелегально, — говорит он. — Так что я обратился к компаниям, которые спонсируют крикет в Пакистане, и одной из них была Pepsi. Я связался с их отделом маркетинга».
Он до сих пор помнит свою речь.
«Я сказал, смотрите, вместо того, чтобы платить миллионы за рекламу, идущую целый месяц, дайте мне включить Pepsi в игру, которую вы можете распространять бесплатно, и вы получите долгосрочный эффект. Они дали нам кучу денег на разработку»
Mindstorm Studios удалось невозможное. Она нашла способ монетизировать игру в Пакистане
Благодаря отношениям с Pepsi Ахмед встретился с членом правления Международного совета крикета в Лахоре в 2011 году. «Мы покурили кальян, я показал ему игру, — вспоминает Ахмед. — Он был в восторге. Так мы вместо EA получили официальную лицензию на чемпионат мира».
Ахмеду несказанно повезло второй раз. Крикет — самая популярная игра в Пакистане, страна приняла множество соревнований, но в 2011-м потеряла права на проведение чемпионата из-за угроз безопасности. Когда начали распространяться слухи о том, что пакистанская студия разрабатывала официальную игру про крикет, Mindstorm привлекли внимание СМИ.
«Однажды у моего дома столпились съёмочные группы новостей», — говорит Ахмед. Когда репортёры в прямом эфире брали у него интервью, они отнеслись к его словам с недоверием.
Нас постоянно спрашивали: «Вы правда разрабатываете официальную игру про крикет?» или «А вы точно из Пакистана?», и про саму игру мы почти не говорили
«Было сложно избавиться от клейма „мы из Пакистана”», — говорит Ахмед.
Сегодня компания располагается в Сан-Франциско, а её второй офис находится в Лахоре. По словам Ахмеда, по большей части он переехал из Лахора из-за коммерческих возможностей, но также ради лучшего будущего для своей семьи.
«Грустно, но люди, которые хотят создавать в Пакистане что-то хорошее, рано или поздно уезжают из страны по какой-то причине. В моём случае это был ребёнок. Я не хотел, чтобы ему пришлось пройти через эту ужасную школьную систему», — говорит Ахмед.
Людям с востребованными навыками трудно найти причины, чтобы остаться в Пакистане
«Учитывая, как легко в наше время переехать, сложно оправдать своё пребывание в Пакистане, когда у тебя есть возможности [за рубежом]. И так считаю не только я. Весь мой круг общения чувствует то же самое».
В офисе Mindstorm в Лахоре работает около 50 человек. Самая известная работа студии — мобильная стратегия War Inc. Её бы не существовало, если бы не Cricket Revolution и амбиции команды.
После выхода этого материала Бахар дал интервью Polygon, в котором сказал, что стал более оптимистично относиться к игровой индустрии Пакистана: «Пусть большая часть разработчиков в стране и сталкивается с серьёзными трудностями — например, с ещё только зарождающимся местным рынком, индустрия приближается к переломному моменту. Множество небольших команд, вдохновлённых немногочисленными успешными студиями, появляется по всей стране».
Зарождение фриланса
Согласно недавнему государственному докладу, Пакистан — одна из самых «молодых» стран в мире, но ресурсы, доступные 104 миллионам пакистанцев моложе 30 гораздо скуднее тех, которыми располагают их соседи в Индии и Китае.
Это во многом влияет на игровую индустрию. Например, в Пакистане нет ни одной программы обучению геймдизайну кроме вводных курсов. В крупных городах типа Лахора, Исламабада и Карачи есть бизнес-инкубаторы, помогающие стартапам. Эти инкубаторы изредка помогают разработчикам игр.
Бабар Ахмед — член правительства Plan9, самого крупного пакистанского технологического инкубатора. «Я часто заглядываю в стартапы в надежде найти будущие хиты, — говорит он, — потому что мы рассчитываем, что если у нас получится внезапно заработать много денег с помощью нескольких успешных проектов, то государство проснётся. Что государство поможет нам».
В 2014 году Ассоциация пакистанских разработчиков программного обеспечения, Google и Samsung (с помощью небольшого гранта от госдепа США) создали инкубатор в Карачи под названием The Nest i/o.
Один из недавних выходцев — Wondertree, создающая игры с дополненной реальностью для детей с отклонениями в развитии. Менеджер программ The Nest Румайса Мугхал проработала в нескольких компаниях до того, как основала свою студию Artboard.
После окончания Индского института искусств и архитектуры в 2012 году Мугхал присоединилась к студии Pi-Labs. Pi-Labs создала официальную игру про Гарфилда, основанную на своём движке из игры Candy Pot. Candy Pot привлекла к себе внимание после того, как взяла серебряный приз на Asia Pacific ICT Awards в Бруней в 2012 году.
В Artboard Мугхал решила создать команду художников, о которой мечтала, когда была единственным дизайнером в команде. Она позвала в свою студию бывших одногруппников. Одним из первых проектов Artboard была игра для мультфильма «3 Bahadur».
Амна Салим, одна из нанятых в Artboard студентов, говорит, что университет плохо подготовил её к работе геймдизайнера.
Это было удивительно. Я получила степень дизайнера, но я почти ничего не знала о геймдизайне. Многому пришлось учиться. Не было даже курсов по UI/UX, об этом мне пришлось узнавать у Румаисы.
По её словам, большинство студентов обращаются к обучающим видео на YouTube.
«Если графический дизайнер хочет стать самодостаточным и научиться писать код для приложений и сайтов, то ему приходится проходить онлайн-курсы и самообучаться», — говорит Салим.
Другая участница команды Artboard, Анем Ирфан, пришла в студию в 2013 году и тоже работала над «3 Bahadur». После этого Ирфан создавала дизайн для мобильных игр, например, для клона Candy Crush для пакистанской компании Jojo. Она говорит, что большая часть её работы — фриланс.
Амна Салим считает, что серьёзная проблема пакистанской игровой индустрии — недостаток творческих амбиций. «Среди разработчиков в Пакистане только единицы осознают потенциал игр. Всё можно превратить в игру, но люди создают контент только для продвижения других продуктов», — говорит она.
Румайса Мугхал признаётся, что её работа несправедливо оценивается местными заказчиками, поэтому ей приходится искать клиентов за рубежом. Талант в Пакистане не ценится.
«Рынок здесь перенасыщен, поэтому иногда они даже не хотят платить и игнорируют письменные соглашения», — говорит она.
Попытки создать «по-настоящему пакистанскую» игру
We R Play — студия-разработчик, появившаяся в Исламабаде в 2010 году. Она создала себе репутацию, работая над сервисами, дизайном, анимацией и контролем качества для таких компаний как Kiwi, Zynga, Pocket Gems, Disney Interactive и Chillingo.
«Большая часть наших доходов — это работа, которую мы выполняем для других. Так мы держимся на плаву во время разработки своих игр», — говорит директор компании Махсин Афзал.
В штате сейчас 95 человек, основной профиль работы студии — разработка DLC для чужих крупных проектов. Также у We R Play есть отдел, ответственный за создание собственных игр. Одна из них — трёхмерный раннер для местной аудитории Run Sheeda Run.
Персонажи игры — Шида, по словам Афзала, «обычный, ленивый мальчик», его курица и мясник, от которого они убегают. «Нам не хотелось включать тяжёлый моральный посыл, часто встречающийся в пакистанских играх», — говорит Афзал.
Место действия раннера — мультяшный Старый город Лахора. Игру выпустили одновременно с онлайн-комиксом.
«Мы поняли, что у нас есть необходимые навыки, и увидели, что никто не делает высококачественный контент для местной аудитории, — говорит он. — Предпосылкой к этому стало ещё и появление в стране 3G и доступных смартфонов. Монетизация проходит с трудом, но зато привлечение пользователей очень дешёвое».
В настоящее время We R Play заканчивает проектировать сиквел к RSR. «Продолжение будет гораздо лучше технически. Основой геймплея останется бег, но появится сюжет, миссии и открытый мир, — говорит он. — Будет больше городов и больше контента».
В отличие от многих коллег, We R Play намерена достичь успеха в Пакистане. Афзал признаёт, что в стране нет индустрии как таковой, но он видит в этом в первую очередь возможности.