Весенний портал в Париж.
Осенью 1996 года вышла игра Broken Sword: The Shadow of the Templars, и как обычно она не попала сразу ко мне, а пропетляв где-то, добралась лишь в апреле 1997-го. Как раз тогда, когда день становится длиннее, темнеет позже, и ты меланхолично сидишь дома, глядя на заходящее весеннее солнце, пьёшь чай, а на мониторе перед тобой разворачивается приключение Джорджа и Нико.
Есть игры, которые западают тебе не графикой или экшеном, а чем-то более тонким. Broken Sword зацепила меня именно этим. В тот момент у меня были долгие романтические отношения с девушкой, очень похожей на Нико — тёмные волосы, каре и то же упрямство. И такие совпадения уже не стираются из памяти.
Создателями игры была студия Revolution Software, основанная в Англии Чарльзом Сесилом. До этого они отметились Beneath a Steel Sky, но именно история про Джорджа Стоубарта и журналистку Нико принесла им культовый статус. В отличие от многих квестов того времени, тут не было перегруза нелепыми загадками или карикатурными персонажами — всё выглядело как европейский детектив с элементами нуара.
Отдельно стоит сказать про стиль. Художники вдохновлялись анимацией Don Bluth, и каждый фон был нарисован вручную, как кадр из мультфильма. В 1996-м это смотрелось невероятно. А музыка, написанная Барри Личем и записанная с живым оркестром, создавала ту самую атмосферу Парижа, где за витражами собора может скрываться заговор.
Игра выходила на CD-ROM и полностью озвучивалась, что для середины девяностых было редкостью. Актёры сделали героев живыми — именно поэтому диалоги Джорджа и Нико до сих пор помнят многие. Любопытный факт: в США игра вышла под названием Circle of Blood, но культовым названием всё же стало Broken Sword.
И вот почему у меня эта игра всегда ассоциируется не только с весной 97-го, но и с редкой гармонией. В ней сошлось всё: европейский шарм, аккуратный дизайн, живые герои и музыка, которая будто пришла из большого кино. Она не кричала и не пыталась поразить наповал — она тихо, но уверенно оставляла след.
тех пор были продолжения и ремастеры, кто-то играл на «первых соньках», кто-то позже на телефонах. Но настоящая магия осталась именно там, в середине девяностых, когда мы впервые садились за монитор и вместе с Джорджем и Нико открывали двери старого Парижа.
Для кого-то культ — это Quake или Duke. А для меня пятничный культ — это кружка чая, весенний закат и Broken Sword на экране. И чувство, что в жизни всё ещё есть место тайне.
Из архива Горбушки | Подготовил спецкор CHLB