Кладбищенский фонарь увлекает в бездонную ночь

«Господин Флинс живёт на маяке далеко отсюда. Говорят, он инициативный и хорошо разбирается в тактике. Но это неточно, ведь в отряде я недавно и лично мы не знакомы. Всё знаю только от Старшины. Что думаю о нём? Возможно, у него множество историй. Не кажется ли вам странным, что у воина могут быть такие светские манеры? И к тому же он умеет добиваться своего с помощью красноречия»,

- Иллуга

◆ Имя: Кирилл Чудомирович Флинс

◆ Титул: Дивный свет, неведомые тени

◆ Ратник из Нод-Края

◆ Лунное колесо: Электро

◆ Созвездие: Ночной Фонарь

Во время сбора урожая ни один гость не кажется странным на празднике. Под тёплыми лучами солнца на рыночной площади разыгралась такая сцена: прибыл некий господин, и любопытные местные жители тут же вовлекли его в оживлённую беседу.

Господин представился: Флинс, светоносец. Он был награждён медалью гражданской благодарности за вклад его отряда в отражение атаки Бездны. Это произошло давно. Хотя никто специально не организовывал церемонию, люди без слов решили выразить благодарность таким образом. Медаль была тяжёлой, вручена ему в потёртой коробке.

Учитывая, сколько жертв унесла та операция, Флинс считал, что и десяти медалей было бы недостаточно. Раньше их было больше: семь или восемь человек в отряде. Теперь из всего отряда остался только Флинс. Он охраняет кладбище у маяка.

На мгновение толпа замолчала. Эта история напомнила о многом: о Дикой Охоте, чудовищах... и всколыхнула иные воспоминания, тягостно лежавшие на сердце. Скованные печалью, не могли они молвить и слова. Некоторые всё же задали вопросы, но Флинс не ответил. Он опустил голову, будто предавшись воспоминаниям.

В отличие от других Светоносцев, Флинс говорил утончённо. Он не отвечал на вопросы о своём происхождении или о родных, предпочитая обсуждать далёкие, посторонние темы. Он пересказывал события в точности. Его рассказы о прошлом впечатляли слушателей, и они думали: «Какая незабываемая история».

Поскольку большинство его слушателей не имели большого жизненного опыта, они слушали Флинса скорее из любопытства. А сам он, как нарочно, подбирал истории, словно созданные для рассказа на публике.