«Dynamite»
Когда в августе 2020-го мир был на грани выгорания, именно BTS выкатили песню, которая звучала как витамин D в аудиоформате. «Dynamite» стал первым англоязычным синглом группы и мгновенно обрушил на слушателей дозу радости, ностальгии и безупречного глянца.
«Dynamite» вообще не должна была появиться. Когда южнокорейский бойз-бэнд BTS стал самой популярной K-pop-группой в мире в конце 2010-х, они при этом полностью сохранили свою корейскую идентичность.
BTS — продукт тщательно контролируемой, местами почти милитаристской системы производства айдолов в Южной Корее, но при этом они пошли против нескольких её правил. Изначально их задумывали как рэп-группу (хотя это быстро сошло на нет). Они пели о любви и вечеринках, но также — пусть и максимально расплывчато — о разочаровании своего поколения.
Они не принадлежали к одному из гигантских развлекательных холдингов, которые держали в руках почти весь корейский шоу-бизнес. И если другие K-pop-группы стремились к мировой славе, набирая участников из разных стран, то все семеро милых парней из BTS были корейцами. И самое важное — они не пели на английском. Это было для них принципиально.
Южнокорейской поп-музыке потребовалось много времени, чтобы завоевать хоть какое-то коммерческое внимание в США. Считалось, что американцы не будут всерьёз увлекаться песнями, которые не звучат по-английски. Если оглянуться на историю этого чарта, станет ясно, что эта установка в целом оказалась верной.
Время от времени в других языках появлялись редкие, почти курьёзные хиты, но это всегда было исключением. Сейчас в чартах стало больше испаноязычной музыки, но ведь испанским в США владеют куда больше людей, чем корейским.
Когда K-pop-группы пытались выйти на американский рынок, они обычно записывали англоязычные версии своих песен или делали коллаборации с американскими артистами. Но BTS — в основном — пошли другим путём.
Феномен BTS, казалось, возник из ниоткуда, но на самом деле он формировался постепенно. Я начал замечать их имя где-то в 2017 году, и тогда разговоры были не столько о музыке, сколько о безумных волнах фанатского восторга, сопровождавших их буквально везде.
В то время Stereogum и Billboard принадлежали одной компании и находились в одном офисе в Нью-Йорке. Я приезжал туда раз в год поработать пару дней, и иногда туда заглядывали какие-то знаменитости — зачем, было непонятно. В первый раз, когда я пришёл, мне сказали: «Ты пропустил мисс Америка, она тут была с утра».
Я не застал тот день, когда BTS зашли в офис, но, как рассказывали, это был единственный случай, когда у здания Billboard собралась толпа визжащих фанатов. Если кто-то из участников группы хотел сходить в туалет, сначала туда заходил телохранитель и выгонял всех остальных. С самого начала их сопровождали, как высокопоставленных чиновников под охраной Секретной службы.
В 2018 году BTS начали стабильно попадать в топ-10 американских чартов — и делали это без песен на английском. Американские радиостанции их не крутили. Успех пришёл благодаря организованным и невероятно преданным фанатам — армии BTS, их легиону гиперактивных (и слегка пугающих) интернет-поклонников.
Как и многие K-pop-группы, BTS вставляли в тексты отдельные английские фразы, но не собирались заигрывать с американской публикой, выпуская полностью англоязычные песни. Из всей семёрки свободно говорил по-английски только RM — по легенде, он выучил язык, пересматривая в детстве DVD-диски с сериалом «Друзья».
В 2019 году RM сказал журналу Time: «Мы не хотим менять свою идентичность или искренность ради первого места. Если мы вдруг начнём петь полностью на английском и изменим всё остальное — это уже будет не BTS».
Как можно понять из этой цитаты, BTS прекрасно осознавали, что могли бы взять первое место в США, просто записав песню на английском. Они просто не хотели этого делать — это шло вразрез с их идентичностью. Без единого англоязычного сингла BTS собирали американские стадионы и попадали в топ-10.
Но потом грянула пандемия. Тур пришлось отменить, и группа не хотела терять набранный темп. И внезапно идея записать песню на английском перестала казаться такой уж плохой. Они всё-таки решились. Сдались.
Но BTS сделали не просто англоязычную песню — они сделали, пожалуй, самую бессмысленную версию английского языка, какую только можно себе представить.
Вот такой вот английский.
И это сработало. Благодаря откровенно рассчитанному и очевидному стремлению наконец покорить американский рынок, BTS оказались на вершине чарта Billboard Hot 100 — впервые, но далеко не в последний раз. Они добились того, чего прежде не удавалось никому из их страны, поставив целую серию рекордов и показав, насколько глобализировались американские чарты.
С точки зрения альтернативного рока девяностых, «Dynamite» — это предельно откровенный акт коммерческой измены идеалам. Но подобное мышление вообще никогда не входило в формулу BTS. Для их фанатов настоящим признанием было именно коммерческое завоевание, и BTS этого добились.
Отчасти это стало возможным благодаря фанатской тактике «манипулирования чартами», но «Dynamite», в отличие от некоторых последующих хитов группы, стала настоящим хитом в классическом смысле слова. Это песня, которую можно услышать в супермаркете Target или на школьной дискотеке. И, по сути, это даже больший успех, чем её реальные позиции в чартах.
Так что «Dynamite» — это крупная песня с серьёзным влиянием. И часть этого влияния действительно вдохновляет: мир изменился настолько, что то, что раньше находилось далеко за пределами мейнстрима, теперь может стать по-настоящему огромным и здесь. В целом, это скорее хорошая новость.
Но успех BTS — это ещё и пример блестяще выстроенной корпоративной стратегии, и в этом сложно увидеть что-то по-настоящему трепетное. В конечном счёте, «Dynamite» — песня с запутанным, двойственным наследием. Хотя, пожалуй, лучше иметь сложное наследие, чем не иметь никакого.
А сама песня? Ну… она вполне нормальная.
В своей книге я написал главу о «Dynamite». Это последняя глава. Песня вышла как раз тогда, когда я работал над книгой, так что там пришлось немного поугадывать наперёд. В итоге, думаю, это было не самое удачное решение — хотя вряд ли даже читатели этой колонки сильно переживают из-за того, какие именно песни я выбрал как ключевые в истории поп-чартов.
Если оглянуться назад, то, вероятно, это место стоило отдать «Old Town Road» — во многом уникальному треку, который вошёл в историю как первая песня TikTok-эры. Когда я писал книгу, я ещё не осознавал, насколько быстро TikTok стал играть даже большую роль в поп-чартах, чем когда-то MySpace или YouTube. Тогда мне казалось, что это просто новая вариация тех же моделей — и в каком-то смысле так и есть. Но теперь TikTok стал масштабнее, страннее и оказывает такие эффекты, которые никто не мог предсказать.
Я выбрал «Dynamite» по нескольким причинам. Во-первых, потому что через эту песню можно было рассказать историю того, как K-pop прорвался и стал частью американского мейнстрима. Это действительно произошло — хотя и не так эффектно, как я тогда себе представлял.
Сами BTS на короткое время стали мощнейшей силой в чартах, но я совершенно забыл учесть один важный фактор — встроенный срок годности группы. Согласно южнокорейскому закону, все семь участников должны пройти обязательную военную службу. Страна даже приняла специальный закон, чтобы немного отсрочить их уход на паузу, но в итоге этого избежать всё равно не удалось — перерыв всё же настал.
Пауза теперь закончилась. Все участники BTS уже отслужили и снова вместе — работают над новой музыкой. Когда она начнёт выходить, станет ясно, удалось ли им сохранить тот импульс, который они набрали до перерыва.
Что касается «захвата мира K-pop», то он тоже пока не состоялся. На данный момент лишь одна песня в стиле K-pop, не связанная с BTS или их сольными проектами, поднималась на вершину Billboard Hot 100 — и то она принадлежит вымышленной группе из детского мультфильма.
Но это произошло совсем недавно, и трек оказался громким событием. Так что, возможно, настоящее наступление K-pop всё ещё впереди. Время покажет.
Я выбрал «Dynamite» для книги ещё и по другой причине — и, думаю, в этом я оказался прав. Фанаты BTS решили, что важно поднять группу на первое место, — и они это сделали. Скоординированными усилиями в интернете они буквально вынесли своих парней на вершину чарта. А потом — снова и снова.
Лейблы играют с хит-парадами с тех пор, как те существуют, но раньше этим занимались только продюсеры, не слушатели. До BTS фанатские сообщества не умели управлять чартами в таком масштабе. Конечно, онлайн-«армии» фанатов уже начали влиять на хиты № 1 — мы это видели по громким коллаборациям лета 2020 года. Некоторые фанаты тоже пытались продвинуть своих любимцев: например, фанбаза Джастина Бибера пыталась протолкнуть «Yummy» на первое место с помощью согласованной кампании. Но у них ничего не вышло — Родди Рич с «The Box» оказался сильнее (к слову, «Yummy» я бы оценил на 3).
А вот Армии BTS не смог остановить никто.
Я, честно говоря, до конца не понимаю такую логику — не просто поддерживать любимых артистов, а сознательно искажать реальность, чтобы казалось, будто они гораздо популярнее, чем есть на самом деле.
С одной стороны, фанатский пыл — это красиво, по-своему вдохновляющее зрелище. Если люди находят в этом ощущение общности, силу коллектива — кто я такой, чтобы спорить?
Но с другой стороны — зачем кто-то добровольно, без оплаты, тратит силы на продвижение чьих-то корпоративных интересов? Это, мягко говоря, странновато. На базовом уровне — просто пустая трата энергии.
Да, эти тактики сработали для BTS, но джинн уже вылетел из бутылки. После «Dynamite» самые разные онлайн-сообщества начали использовать Billboard Hot 100 как идеологическое поле боя. И дальше всё будет только чуднее.
Чтобы рассказать историю BTS, нужно углубиться и в историю самого K-pop — ведь это первое появление этой музыки в рамках этой колонки. Сразу скажу: я вовсе не эксперт в этой теме. Если вы читали мою книгу — привет вам, и вы уже наблюдали, как я с переменным успехом пытался пересказать общую историю корейской поп-музыки. Постараюсь не повторяться и изложить максимально коротко. Хотя «максимально коротко» в этом случае всё равно будет довольно длинно.
Итак. После окончания японской оккупации в 1945 году и разделения Корейского полуострова на две страны Южная Корея оставалась военной диктатурой почти полвека. За это время власть неоднократно менялась — через перевороты, убийства и на фоне полного разрушения страны в ходе Корейской войны. На протяжении всего этого периода южнокорейская поп-культура находилась под жёстким контролем.
Ситуация начала меняться после 1987 года, когда была принята новая конституция, и страна стала демократией. А ещё примерно через десятилетие военная цензура сошла на нет — тогда правительство осознало, что яркая национальная массовая культура может стать мощным инструментом «мягкой силы» на международной арене.
Во времена диктатуры южнокорейское правительство яростно ограничивало культурное влияние извне — особенно из Японии. При этом в самой Южной Корее музыка, конечно, была: в 60-е там существовали рок-группы и фолк-певцы с протестными песнями, но государственные СМИ к этому не проявляли интереса.
До появления K-pop единственным южнокорейским коллективом, попавшим в американские чарты, были The Kim Sisters — семейное трио, которое выступало перед американскими военными во время Корейской войны. После войны они пели в казино США и появлялись в The Ed Sullivan Show, а их кавер на песню The Coasters «Charlie Brown» в 1962 году стал лёгким курьёзным хитом, добравшись до 7-го места в Billboard Hot 100 (оценка — 5).
Так что The Kim Sisters действительно были поп-группой из Южной Кореи, но их успех целиком происходил в Америке — и подача балансировала где-то между «милотой» и откровенно расистским стереотипом. Это не было K-pop. K-pop — это совсем другое явление.
По общему мнению, первой настоящей K-pop-песней считается «I Know» группы Seo Taiji & The Boys, которая стала огромным хитом в Южной Корее в 1992 году. Эти парни делали что-то вроде южнокорейской версии New Kids On The Block — с дешёвыми синтезаторами, металлическими гитарами, сэмплами Public Enemy и примитивным рэпом.
Несколько лет спустя группу разорвало на части из-за общественного скандала: музыканты осмелились критиковать правительство в одной из песен. Один из участников, Ян Хён Сок (Yang Hyun-suk), после этого основал компанию YG Entertainment, которая позже стала одним из трёх гигантов корейской музыкальной индустрии. Вместе с SM Entertainment и JYP Entertainment она в конце 90-х адаптировала японскую систему айдолов под корейские реалии.
Суть проста: находят симпатичных и талантливых подростков, собирают их в группы и отправляют в многолетний тренировочный лагерь. Они живут в общежитиях, занимаются вокалом, танцами, иностранными языками и учатся правильно вести себя на телевидении — нечто вроде сверхинтенсивной версии старой моттауновской «школы обаяния».
Разумеется, за этой глянцевой системой скрывалось и тёмное — детей часто эксплуатировали, психологически давили и обдирали до нитки. Когда новоиспечённые айдолы были «готовы», лейблы устраивали громкий телевизионный дебют, и они исполняли песни, полностью созданные и контролируемые продюсерами.
В нулевых некоторые K-pop-группы начали становиться по-настоящему огромными по всей Азии — а кое-кто из них стал пробиваться и за её пределы. Эти усилия нередко поддерживались самим южнокорейским правительством, которое активно продвигало национальную поп-культуру по всему миру.
Особенно сильные позиции K-pop занял в Японии: многие группы записывали отдельные японские версии своих песен. В Сеул стали приезжать американские продюсеры вроде Teddy Riley и Sean Garrett, чтобы поучаствовать в создании треков для этих артистов.
Где-то в начале 2010-х я сам увлёкся этой волной — наткнувшись на YouTube на клипы 2NE1 и BigBang. Эти песни и видео были яркие, блестящие, безумно энергичные и изобретательные. Они делали ставку на чистый раззл-дазл — ослепительный гламур и визуальный напор — и достигали этого так эффектно, что западные поп-звёзды рядом выглядели блекло.
Мне нравилась сама идея: группа из другой культурной вселенной способна собирать стадионы по всему миру. K-pop взял гипер-поп эстетику эпохи TRL и превратил её во что-то почти галлюциногенное. И мне это ужасно нравилось.
До появления BTS некоторые K-pop-группы уже начали формировать фан-базы в США — в основном через интернет, выступая иногда в крупных городах. В 2009 году Wonder Girls выпустили англоязычный сингл «Nobody», который дошёл до 76-го места в чарте. В 2012 году Girls’ Generation даже выступили на шоу Леттермана.
Но первый настоящий прорыв K-pop в американские чарты произошёл не благодаря айдол-группам. Всё началось с «Gangnam Style».
PSY был ветераном сеульской андеграундной рэп-сцены и другом основателя YG Entertainment Ян Хён Сока. Несмотря на возраст (ему было за тридцать) и внешность, далёкую от типичного айдола, PSY числился артистом лейбла YG. В 2012 году он записал саркастичный трек в духе танцевального рэпа — песню о культурном материализме — и снял к ней до нелепости смешной клип.
Видео стало вирусным в масштабах, которых раньше просто не существовало: «Gangnam Style» стал самым просматриваемым роликом в истории YouTube. Если бы тогда Billboard учитывал просмотры YouTube при подсчёте Hot 100, песня почти наверняка попала бы в этот список. Даже без этого она добралась до №2. (Оценка — 8).
«Gangnam Style» был скорее курьёзным хитом — и сам по себе мало что говорил о реальных перспективах K-pop в США. Но потом появились BTS.
История группы началась примерно в 2010 году. Бан Си Хёк (Bang Si-hyuk), штатный сонграйтер крупного лейбла JYP Entertainment, ушёл оттуда в 2005-м и основал собственную компанию с бодрым названием BigHit Entertainment. Позже она превратилась в Hybe — глобальную развлекательную империю, главным образом благодаря тому, что Бан сделал с BTS.
Идея группы родилась, когда Бан познакомился с 15-летним парнем по прозвищу Rap Monster (сейчас он просто RM, что, если честно, жаль — «Rap Monster» звучало шикарно). Бан хотел собрать вокруг него рэп-группу, но вскоре решил сменить курс и сделать из проекта полноценный айдол-бэнд.
Тем не менее, он с самого начала стремился, чтобы BTS отличались от других.
Кстати, название BTS не расшифровывается как Behind The Scenes или Built To Spill. Полная форма — Bangtan Sonyeondan, что по-корейски означает «Пуленепробиваемые бойскауты».
У Бан Си Хёка изначально были слабые позиции — ни финансов, ни ресурсов, как у гигантов индустрии. Поэтому он решил выделить группу за счёт искренности. Участникам позволили самим участвовать в написании песен и говорить о поколенческой усталости — о чувстве давления со стороны родителей, школ и общества, требующих невозможного.
Иногда BTS напрямую намекали на социальное недовольство — например, называли себя «собаками и свиньями» в песне, отсылая к высказыванию политика, заявившего, что стране нужна более жёсткая кастовая система и что людей стоит воспринимать как животных.
Но если честно, всё это я знаю лишь по прочитанным материалам: я не владею языком и не чувствую культурного контекста до конца. Почти все синглы BTS звучат для меня как чуть более сонная и сентиментальная версия привычного K-pop — с крупными хуками, рэповыми куплетами и постоянной ротацией семи участников у микрофона.
Они никогда не были моей любимой K-pop-группой. Я их, в общем-то, не понимаю. И это нормально — не всё ведь нужно понимать.
BTS выпустили свой дебютный сингл «No More Dream» в 2013 году — и он не принёс им большого успеха. Но в группе было что-то, что зацепило слушателей, и вокруг них почти сразу начала формироваться фан-база, получившая имя BTS Army.
Постепенно группа набирала обороты в Южной Корее, и в 2016 году их сингл «Blood Sweat & Tears» стал первым №1 на родине. К 2017 году BTS уже выросли до уровня мирового турне, собирая арены в Нью-Йорке и Лос-Анджелесе. В том же году их песня «DNA» впервые попала в Billboard Hot 100, достигнув 67-го места.
Вскоре после этого они поднялись до №28 с треком «Mic Drop», записанным вместе со звёздным диджеем Steve Aoki и рэпером Desiigner (когда-то тоже входившим в список Number Ones). Именно примерно в то время BTS приехали в офис Billboard — и вызвали там настоящую истерику.
Снежный ком катился дальше: в 2018 году группа добралась до №10 с синглом «Fake Love». (Оценка — 5).
«Fake Love» не был мейнстрим-хитом вроде «Gangnam Style», но и к категории курьёзов он не относился. BTS вошли в топ-10 без песен на английском и без дешёвых трюков.
По подаче они выглядели как типичная мужская K-pop-группа — разве что с чуть меньшим упором на лихорадочную энергетику и чуть большим — на мрачную искренность. У каждого из семерых участников был свой узнаваемый образ, что позволяло фанатам выбирать любимчиков — по всем законам бойз-бендов. В клипах — сложные танцевальные постановки, спецэффекты, продуманная визуальная драматургия. Всё по учебнику, но резонировало это куда сильнее, чем у их коллег по цеху.
BTS выпускали альбомы с бешеной скоростью: первые шесть вышли всего за четыре года. Один из них — «Love Yourself: Tear» (2018) — дебютировал сразу на №1 в американском альбомном чарте. В том же году они взяли ещё один топ-10-сингл — «Boy With Luv», записанный вместе с Холзи, которая тоже числится в списке Number Ones. Трек поднялся до №9. (Оценка — 5).
В 2019 году RM появился в одном из ремиксов на «Old Town Road», что помогло песне так долго удерживаться на вершине чарта. А уже на Грэмми-2020 все участники BTS присоединились к Lil Nas X на сцене во время исполнения того же хита.
Группа продолжила своё восхождение с треком «On» — в основном на корейском языке, — который в начале 2020 года дошёл до 4-го места в Billboard Hot 100. (Оценка — 6). Импульс BTS был колоссальным, и, по сути, они могли бы взять №1 и без перехода на английский — исключительно с корейскими песнями. И в итоге они действительно этого добились (об этом чуть позже).
Но сначала случилась пандемия. Турне пришлось отменить, и тогда кто-то принял судьбоносное решение: BTS выпустят сингл на английском языке.
Множество сонграйтеров и продюсеров мечтали написать первую англоязычную песню BTS. Фанаты злились на американский лейбл группы, Columbia Records, считая, что тот делает недостаточно, чтобы протолкнуть BTS на первое место в чартах. В итоге для Columbia это стало делом чести.
Демоверсии песен присылали напрямую главе Columbia Рону Перри, а не самим BTS или их корейскому менеджменту. Победила заявка от британского авторского дуэта Дэвида Стюарта (не путать с тем самым из Eurythmics) и Джессики Агомбар.
Стюарт — сын известного британского актёра пантомимы — начинал как гастрольный гитарист у рэпера Example, позже получил продюсерские кредиты, работая с артистами вроде Tinie Tempah и TroyBoi, а некоторое время занимался A&R в Interscope.
Примерно к 2020 году он начал писать песни вместе с Джессикой Агомбар — бывшей участницей британской герл-группы Parade. В тандеме они создали трек «What A Man Gotta Do», который Jonas Brothers довели до 16-го места в чарте в начале 2020-го. Мне, кстати, эта песня нравится.
У Columbia были чёткие требования к англоязычному синглу BTS: песня должна быть позитивной, цепляющей и энергичной. Дэвид Стюарт и Джессика Агомбар постарались выжать из этого брифа максимум.
Агомбар упоминала, что при написании текста вдохновлялась «взрывным» образом из песни Katy Perry — «Firework». Вероятно, в уравнении участвовал и другой «Dynamite» — хит Taio Cruz, который в 2010 году дошёл до №2 (оценка — 8). Честно говоря, именно та версия «Dynamite» застревает у меня в голове, когда я пытаюсь вспомнить, как звучит песня BTS.
А «Dynamite» от BTS, если разобраться, ни о чём конкретном не рассказывает. Лирика — это суматошный, бессмысленный калейдоскоп слов и образов, которые подростки наверняка узнают: King Kong, LeBron James, rock ’n’ roll. К финалу ребята вообще забивают на слова и переходят на «na na na na» и «hey».
Музыкально — чуть больше конкретики, но ненамного.
Единственная строчка в «Dynamite», которая мне действительно понравилась, — это та часть припева, где, как я думал, BTS поют, что они shinin’ through the city with a little funky song. Мне казалось, это звучит круто. Но нет — настоящие слова: a little funk and soul, что куда более неуклюже и, честно говоря, менее точно. Потому что «Dynamite» и есть маленькая фанковая песня, и в этом-то её прелесть.
Как продюсер, Дэвид Стюарт выбрал курс на аккуратный бруно-марсовский пастиш — стерильно отполированный, но эффективный. Все инструменты на треке, кроме духовых, он сыграл сам. А духовые записал Джонни Тиркелл, тот самый человек, что делал трубы для «Uptown Funk!».
По сути, «Dynamite» — это гладкий, сверкающий ретро-диско в духе Dua Lipa и её «Future Nostalgia», только без той хищной сочности. Все элементы на месте: журчащие гитарные риффы, извивающиеся синтезаторы, щёлкающий слэп-бас, фанфарные духовые, хлопки, «whoa»-подпевки.
Если абстрагироваться от наивно-бессмысленного текста, это вполне рабочий поп-сингл — не переворачивает жизнь, но срабатывает ровно так, как должен. Припев легко заседает в голове… если, конечно, первым туда не влезет «Dynamite» Таио Круза. А финальная модуляция — прямо-таки приятно выверенная.
Дэвид Стюарт и Джессика Агомбар отправили готовую «Dynamite» своему издателю, а тот — в Columbia, в самом начале пандемии. Спустя несколько недель лейбл ответил: песню берут.
Поскольку большинство участников BTS не говорили по-английски, им пришлось учить свои партии фонетически. И это слышно. Да, все поют чисто, ноты берут безупречно, но особого огня или эмоциональной вовлечённости там нет.
Впрочем, это и не та песня, где нужна страсть. Это трек, который мог бы существовать на любом языке — слова в нём вторичны, почти случайны.
BTS прислали Дэвиду Стюарту буквально сотни вокальных дорожек, и тот потом вручную сшивал всё это в готовый трек. Обычно корейские синглы группы отличаются пышными, детально проработанными вокальными аранжировками, но в «Dynamite» этого нет — несмотря на то, что все семеро участников поочерёдно поют соло-партии.
На деле «Dynamite» — это учебник по ультраупрощённому западному попу. Менеджмент BTS вместе со Стюартом правил текст: изначально в песне было несколько лёгких рэп-намёков с флиртом, но их убрали. BTS не собирались выпускать ничего даже отдалённо хедонистического или бунтарского. Их «рок-н-ролл» должен был подаваться — с чашкой молока.
Может, поэтому текст и получился таким бессмысленным набором слов, хотя написали его люди, для которых английский родной язык. В итоге он настолько «правильный» и безобидный, что кажется почти ироничным — будто BTS продают американцам их же музыку, одновременно слегка издеваясь над тем туповатым попом, который здесь привыкли любить.
BTS сняли яркий, солнечный и в целом довольно милый клип на «Dynamite». В нём они выглядят как старшеклассники из самой беззубой ситком-вселенной на свете: хихикают, строят рожицы, вставляют маленькие michael-jackson-движения. Моменты с большой хореографией при этом поставлены настолько плавно и виртуозно, что на их фоне эпизоды «спонтанного веселья» кажутся специально сыгранными — и именно так и задумано: они должны были выглядеть так, будто просто дурачатся.
Когда сингл вышел, BigHit заявили, что решение записать песню на английском — это «подарок миру», призванный поднять настроение людям во время пандемии. И — сработало.
«Dynamite» дебютировал на первом месте, разойдясь сотнями тысяч цифровых копий за первую неделю. Несколько недель трек боролся за вершину чарта с «WAP» от Cardi B и Megan Thee Stallion — песней прямо противоположного толка. В итоге «Dynamite» даже добился приличного ротационного успеха на американском радио.
Фанаты — BTS Army — изначально поставили себе цель: поднять группу на первое место в США. И они этого добились. Сами BTS тоже помогли делу, выпустив несколько ремиксов с минимальными отличиями, чтобы поддерживать трек в чарте как можно дольше. Поклонники могли покупать все версии сразу — и каждая шла в зачёт.
Я этого не понимаю, но есть люди, которые готовы платить реальные деньги, чтобы воплотить такую цель в жизнь.
Сегодня «Dynamite» имеет пятикратно платиновый статус, а количество прослушиваний на Spotify и YouTube перевалило за два миллиарда на каждой платформе. BTS и их армия сделали это — они взяли под контроль Billboard Hot 100. И это был далеко не последний раз.
Привыкайте: BTS остаются.
Оценка: 6/10.
Бонус-трек: в 2022 году Майк Джадж перезапустил Beavis and Butt-Head для Paramount+, и я настоятельно рекомендую тебе посмотреть, как эти два дегенерата реагируют на клип «Dynamite».
Они вылезли из творческой спячки — и, честно говоря, выдали одну из своих лучших сцен за всю историю шоу.
by Tom Breihan from Stereogum