Domaver

Ты сидишь, скрюченный, как престарелый вопросительный знак, вросший в кресло, в эту проклятую синтетическую матку, и экран, этот синий опиатный бог, скармливает тебе пиксельную манну, байты пустоты, гигабайты НИЧЕГО. А ты жрешь. Жрешь. Гниешь. Медленно, комфортно, под анестезией цифрового шума. Твое тело — забытый на чердаке скафандр, набитый пылью…

Но потом… Щелчок. Спазм. Не мысль, нет. Мысли — это часть болезни. Это рефлекс. Древний, как первая амеба. Вспышка животного бунта против энтропии. Ты встаешь. Хруст. Скрип. Надсад. Будто ржавый механизм «Железного Дровосека» пытается сделать первый шаг после столетнего дождя. Это звук забвения. Но ты делаешь этот шаг. На ковер. На пол. В центр сво…

Это не похмелье. Выкиньте это слово из своего лексикона, эту уютную, домашнюю кличку для бездны. Это не «голова болит». Это оккупация. Внутренняя гражданская война, где ты уже проиграл.

Вчерашний ты — этот сияющий, громкий, щедрый на обещания весельчак, этот временный бог дешевого розлива — он мертв. Он сбежал, оставив после себя не просто пустые бутылки, а минное поле в твоем кровотоке. Он подписал пакт с дьяволом, а счет принесли тебе.

Забудь все, что тебе втирали бледные доктора в стерильных халатах и глянцевые брошюры про «вред курения». Это все детский лепет. Скука. Статистика для домохозяек. Мы полезем глубже. Прямо в зияющую, пульсирующую рану твоего синаптического разлома, где маленький, грязный демон по имени Никотин правит свой бал сатаны.

Это не зависимость. О, нет. Это слово слишком чистое, слишком клиническое. Это – сделка. Это нейро-фаустианский договор, подписанный не кровью, а первой, неумелой затяжкой за гаражами, когда мир вдруг стал резче, ярче, а внутри черепной коробки на секунду зажглась неоновая вывеска «ВСЕ ВОЗМОЖНО».

Это не заговор. Заговор – это слишком по-человечески. Слишком мелко, грязно, потно. Комнаты, полные дыма, толстяки в костюмах, передающие друг другу чемоданы с баблом. Чушь! Собачий бред для наивных дурачков. Все гораздо элегантнее. И страшнее. Это вирус. Вирус в коде культуры, самовоспроизводящийся мем, который нашел себе идеального носителя – инт…

Они не платят им напрямую. О нет. Они просто создали экосистему, питательную среду, где бацилла Нормы размножается с бешеной скоростью. Они вырастили поколение творцов, которое впитало с молоком матери, с кадрами старых фильмов, со строчками пыльных книг, что крутой парень – это парень с сигаретой. Что усталый коп глушит боль стаканом виски. Что ге…

Однажды ночью проводка в башке коротнула. Не то чтобы вспышка — скорее, выбило пробки, и в густой, бархатной темноте зажглись аварийные огни. И я увидел. Увидел, что ненависть — это прошивка для скота, базовая комплектация для тех, кого ведут на бойню, чтобы они не смотрели на пастуха.

Я ненавидел их — других, чужих, пришлых. Ненавидел со смаком, с огоньком, с хорошо отлаженным ритуалом праведного гнева. А потом щелчок. И панорама развернулась на 90 градусов. Не горизонталь, где мы, как тараканы в банке, грызем друг другу лапы. А вертикаль. Лестница Иакова, ведущая прямиком в пасть Молоха, и ступени ее сделаны из наших костей.

Врубай ящик. Вот он, прайм-тайм. Прямо между новостями о геополитических тектонических сдвигах и ток-шоу, где перемывают кости давно сгнившим звёздам, – он. Скальпель эфира, вскрывающий твою уютную черепушку. Крупный план. Глаза. Огромные, недетские, в которых плещется вся мировая скорбь, разбавленная физраствором. Диагноз – непроизносимое заклинан…

И голос за кадром. Бархатный, как похоронный креп, вкрадчивый, как змей-искуситель. Он не просит, нет. Он заклинает. Он ввинчивается в подкорку, нашёптывая: «Осталось совсем чуть-чуть... Твои сто рублей – это вдох... Твоё СМС – это удар сердца...»

Господи, я ВИЖУ. Эти существа. Эти двуногие грибы с пучками нейронного мха на макушке.

Иногда достаточно просто остановиться. Замереть на полпути к черту на рога, выдохнуть дым и посмотреть. Просто посмотреть, без фильтров, без культурного кода, без маминых советов. И вот они — ходят, копошатся, кожаные мешки, набитые требухой и амбициями, а наверху… НАВЕРХУ этот сраный газон. Островок. Клумба. Черепной папоротник. Зачем?

Вот он. Снова. Этот зуд в затылке. Не чесотка, нет. Глубже. Прямо в кости черепа, в серое вещество, в самый центр управления полетом. Новая идея. Она не стучится. Она врывается, вышибая дверь с ноги, как федерал в притон. И это не гость. Это рейдер. Захватчик.

Сначала — тонкий шепот. Эй, парень. А что если?.. А давай?.. И ты отмахиваешься. У меня дела, у меня быт, у меня вчерашний я, который еще не до конца сдох. Но вирус уже в крови. Он бежит по венам, как дешевый спид по организму дальнобойщика, он разгоняет сердце до ритма пулеметной очереди. И вот уже не шепот. Вот уже ОР. Он глушит все. Мысли, планы…

Котятки. Да, блядь, именно они. Слепые, тычутся в тепло, инстинкт и больше ни-ху-я. Потом глазки-бусинки прорезаются, и мир взрывается карнавалом! Веревочка! Красный бантик! Мячик, сука, мячик! Гоняй его, рви когтями, это же ебаный смысл жизни, вот он, скачет перед носом! Лазерная точка – о да, это божество, неуловимый красный бог, за которым можно…

А потом... щелк. В мозгу что-то перегорает. Контакт замыкается. И вчерашний бог – просто блик от фонарика в руке этого двуногого идиота. Веревочка мертва, пока ее не дернут. Мячик – унылый кусок резины, пока его не пнешь сам. И игра кончается. Навсегда. Остается только знание. Тяжелое, свинцовое знание о том, как устроен этот балаган. И презрение.…

Слушай сюда. Забудь про Адама и Еву. Забудь про Каина и Авеля. Это сказки для воскресной школы, сахарная вата для мозгов, которые еще не проснулись. Настоящий Большой Взрыв случился не в вакууме. Он ебнул прямо внутри черепной коробки первого гоминида, и вселенная треснула надвое. ЩЕЛК! И потекла рябь по реальности.

Не было никакого древа познания. Был Великий Разлом. Генетический сбой, космическая шутка, ошибка в коде. И все человечество, вся эта кишащая биомасса разделилась на два первоэлемента, на два полюса одной ржавой батарейки. На Долбаебов и Уебанов.

ВЕНЕЦ ТВОРЕНИЯ? СЕРЬЕЗНО? Кто сказал? Какой обдолбанный демиург начертал это в своих кислотных скрижалях, хихикая в пустоту? Венец… Да мы даже не корона, мы – перхоть на скальпе умалишенного бога, блоха на шкуре космической собаки! Венец, блядь, из колючей проволоки, который мы сами себе нацепили на череп и теперь носимся с ним, как ссаный веник, т…

А ведь все просто. Загляни внутрь. Не в душу – там только пыль и перепуганные тени, – а глубже, в самую клеточную память, в спирали этого вонючего ДНК. Что ты там видишь? Рыбу? Ящерицу? Обезьяну, срущую с дерева на голову сородичу? Вот! Мы – ходячий палеонтологический музей, винегрет из отмерших эпох. Наш позвоночник до сих пор помнит фантомную бол…