История Василия Каширина-младшего, знаменитого деда писателя Максима Горького

Мы все в школе читали автобиографическую повесть Максима Горького под названием "Детство". Исходя из её описания, дед писателя был очень властным, алчным и вспыльчивым человеком, который был не прочь даже избивать своих детей. Хорошо, что в то время органов опеки не было, а то Василию Васильевичу несладко бы пришлось!

В общем, все в доме дедушки, в том числе и дети, только и делали, что враждовали между собой. Там царила атмосфера зависти и злобы, в центре которой стоял дед, показанный как сугубо отрицательный, но весьма неоднозначный персонаж.

Из истории матери писателя мы знаем, что она вышла замуж самокруткой, поэтому дед писателя возненавидел её и не давал приданого, а также был причиной постоянных драк между его сыновьями - Михаилом и Яковом.

Но таким ли на самом деле был Василий Каширин, каким Алексей Пешков - таково настоящее имя писателя - выставил его в своей повести? Давайте разберёмся. Вот перед Вами фотография Василия Каширина и его супруги - Акулины Ивановны, любящей бабушки Максима Горького:

Как мы видим, фото уже разнится с тем описанием, какое даёт писатель в своей повести. Таким в романе предстаёт пред нами Василий Каширин:

"...Впереди всех быстро шел небольшой сухонький старичок, в черном длинном одеянии, с рыжей, как золото, бородкой, с птичьим носом и зелеными глазками..."

А такой - бабушка Акулина Ивановна:

"...бабушка – круглая, большеголовая, с огромными глазами и смешным рыхлым носом; она вся черная, мягкая и удивительно интересная..."

Когда я слышу слово "автобиография", то сразу представляю себе официальные данные, правдивый рассказ о судьбах тех людей, которых мы в ней затрагиваем. Но ожидания не равны тому, что мы зачастую наблюдаем в реальности.

Вот как биография Василия Каширина выглядит на сайте Нижегородского Некрополя, где и был похоронен дед знаменитого писателя:

"Василий Васильевич Каширин родился 16 (28) января 1807 года в городе Балахне, в бедной многодетной семье. Именно здесь род Кошириных (именно так писалась фамилия во всех документах ХVIII – XIX веков) имеет древние корни.

Составителем биографии знаменитого писателя и его близких был нижегородец Евгений Позднин, кандидат филологических наук. Он провёл своё исследование рода Кошириных по документам Центрального архива Нижегородской области.

Подробное повествование о перипетиях жизни прадеда Максима Горького было опубликовано в газете «Нижегородская правда». Некоторые сведения жизнеописания деда Максима Горького были изложены также в материалах книг Милы Смирновой "Про Василия Каширина" и Павла Басинского "Страсти по Максиму".

Основателем рода, по мнению Е.Н. Позднина, является мещанин Василий Назарович Коширин, который значится по 4-й Ревизской сказке купцов и мещан города Балахны. Умер он в 1766 г. в глубокой старости (за 83 года), оставив трех сыновей – Ивана, Степана и Дмитрия. У старшего, женившегося на Авдотье Федоровне Барминой, было два сына – Петр и Данило. В этой семье и родился в 1771 г. Василий Данилович – прадед М. Горького.

Родители его жили в старом посаде, в приходе Козьмодемьянской церкви в доме, доставшемся Даниле Ивановичу от отца. Но Василий в возрасте 15 лет со своими братом и сестрой (старшая сестра была уже замужем) остались сиротами, бедствовали, лишились отчего дома.

В 1795 году Василий Данилович, находясь на городской службе в должности посыльного у купеческого старосты, женился на купеческой дочери Ульяне Максимовне Бебениной и поселился в доме ее отца, который достался ей как единственной дочери после смерти родителя, не дожившего до ее свадьбы. Оставшись без родительской поддержки, супруги бедствовали, занимали.

Василий подрабатывал в услужении у купцов, ходил бурлаком по Волге, занимался рыболовством, «хватил по жизни лиха». Об его нелегкой судьбе можно узнать из архивных дел Балахнинского магистрата.

В 1804 г. Василий Данилович был арестован в Астрахани за бродяжничество и отсутствия у него паспорта. На родине за ним числилось немало долгов, уплату которых по решению городового магистрата должно было взять на себя мещанское общество.

В отработку долгов В.Д. Коширин был отдан в работники на 10 лет одному из мещан. Осенью 1806 г. за два месяца до рождения сына Василия в возрасте 35 лет он был призван в рекруты, домой он больше не вернулся.

Но вернёмся к судьбе его сына, также названного Василием. Известно, что где-то в 1806 году его отца сдали в солдаты, где тот и сгинул на полях сражений с Наполеоном.

Оставшаяся вдовой с 4 детьми Ульяна (мать Василия) вынуждена была заняться предпринимательской деятельностью: плела кружева, пекла калачи и варила пиво на продажу.

И тут в какой-то степени Василий Каширин повторил судьбу своего отца - после окончания церковно-приходской школы и Нижегородского уездного училища также ходил по Волге бурлаком. Вот как красочно писатель рассказывает об этом в своей повести "Детство":

«Ты вот пароходом прибыл, пар тебя вез, а я в молодости сам своей силой супротив Волги баржи тянул. Баржа - по воде, я по бережку, бос, по острому камню, по осыпям, да так от восхода солнца до ночи! Накалит солнышко затылок-то, голова, как чугун, кипит, а ты, согнувшись в три погибели, - косточки скрипят, - идешь да идешь, и пути не видать, глаза потом залило, а душа-то плачется, а слеза-то катится, - эх-ма, Олеша, помалкивай!»

Василия Каширина-младшего приняли в бурлацкую артель, которую возглавлял Яков Максимович Долгополов, приходившийся ему дальним родственником (его отец, Максим Михайлович, был мужем сестры бабушки Василия по отцу).

Почти семь лет Василий тянул лямку, но ум и изворотливость взяли своё. В 22 года он уже имел почётную на Волге должность водолива и получал за путину немногим меньше лоцмана. Водолив – это старший рабочий на барке, старшина над бурлаками, наблюдавший за сохранностью груза и исполнявший обязанности «артельщика», то есть заведовавший артельным хозяйством, хранением артельных денег, выдачей кашевару продуктов.

Такому человеку должны были доверять не только хозяин, но и бурлаки. А почему «водолив»? Потому что обязан был следить за водотечностью барок и при необходимости ещё и плотничать, и результат его упорного труда не заставил себя ждать.

В 1831 году построенный им дом украшал в Балахне улицу Никитскую. В том же году Василий Васильевич женится на Акулине Ивановне, в девичестве Муратовой (в метрических книгах имя женщины писалось как Акилина).

В Спасоприображенской церкви (в настоящее время не существует), которая располагалась как раз на Никитиной улице, 18 января (по ст. стилю) 1831 г. состоялось их бракосочетание.

Примечательно, что на свадьбе среди поручителей (сейчас называют – свидетели) присутствовал нижегородский цеховой. Уже тогда дед Василий был связан с ремесленниками Н. Новгорода.

Ему всего 24 года, а он уже занимает почётную должность сначала писца в Думе, а затем и рассыльного. В те времена – почти поголовной неграмотности – Каширин и его работа вызывали у окружающих безусловное уважение.

Между тем, сестра Василия – Надежда - вышла замуж за Ивана Андреевича Можарова, имевшего дом в Нижнем Новгороде в Успенском приходе. Это был тот самый дом, в котором сейчас располагается музей «Домик Каширина». Вот он перед Вами:

Убранство Дома Кашириных:

В этот-то дом в гости к сестре и стал частенько из Балахны наведываться Василий с женой Акулиной и матерью Ульяной. Его, кроме всего прочего, интересовала красильня Можаровых, но не как таковая, а как способ, дающий возможность обучиться красильному делу.

После смерти мужа (1840), последовавшей от чахотки, Надежда Васильевна пригласила к себе в дом брата – за хозяина. Он согласился. И стал жить с тех пор на два дома: сам в Нижнем Новгороде, семья в Балахне. Настойчивый и упрямый, он досконально изучает красильное дело, мечтая посредством него стать богатым.

Вскоре Каширин перевёз семью (жену и четверых детей) в дом Надежды. В 1844 у Василия рождается ещё одна дочь – Варвара. И кажется, что всё хорошо. Но нет.

Ни с того, ни с сего вдруг заболела Надежда. У нее оказалась чахотка. Сначала она пересиливала болезнь, крепилась и старалась работать, но потом совсем ослабела и слегла. В 1845 году её не стало. Остался после её смерти сиротой малолетний сынишка Павел.

Сделавшись опекуном Павла, Василий Каширин-младший фактически стал хозяином дома и красильни. Дела пошли в гору. Заказов полным-полно. Только успевай, поворачивайся. В те годы крашение нужно было всем. И купцы отдавали подновить старые вещи, и крестьяне желали сделать яркими домотканые холсты.

Для Каширина наступила полоса везения. А тут ещё через замужество своей старшей дочери Натальи он породнился со старшиной красильного цеха Тимофеем Базановым, тем самым обеспечив себе поддержку ремесленной управы и выгодное распределение заказов.

Кстати сказать, в Нижнем Новгороде Базанов был единственным художником-академиком. Каширин очень гордился таким родством. Зять же, со своей стороны, помогал тестю подбирать краски для мехов и делал рисунки, в соответствии с которыми окрашивались в каширинской мастерской ткани.

В январе 1852 года Василий Васильевич окончательно покупает дом на Успенском (ныне Почтовом) съезде. Начавшаяся в 1853 году Крымская война дала ему большую прибыль. Ведь Каширин красил тогда холсты и сукно для армии. Заказы были крупными, и работа кипела.

Кроме того, Василий Васильевич, как истый патриот России, и, конечно же, хитрый и умный человек, организовал сбор средств в помощь армии. Всё удалось, и он был награждён царём кафтаном с позументом (отличительной золотой тесьмой) и шляпой с пером. Каширин в то время - уже старшина цеха, один из состоятельных людей Нижнего Новгорода.

В данных «Обывательской книги Нижегородского цехового общества с 1855 года по 1857 год» о Василии Каширине говорится: «Избирался старшиной по красильному цеху в 1849 и 1855 годах». Он даже метил в ремесленные головы (но не избрали, чем смертельно обидели гордого деда Василия).

В 1861 году Василий Каширин даже стал депутатом Городской Думы Нижнего Новгорода, а затем и членом Шестигласной Думы, то есть, «по-тогдашнему», гласным.

В том году было всего шестеро гласных: купцы И.И. и П.В.Вяхиревы, И.С.Кварталов, Я.Г.Панкратов, мещанин Е.Ф.Баташев и вечно цеховой В.В.Каширин. (Пояснение: к вечно цеховым относились те цеховые, которые подтвердили многолетнее своё мастерство и имели мастерские с наемной силой).

В 1864 году Василий Васильевич не был более избран в гласные, но труд его достойно оценили. Новый городской глава В.К.Мичурин, перечислив фамилии бывших гласных, в том числе и В.В.Каширина, сказал, что они все выполняли свои обязанности «с совершенным усердием и деятельностью, стараясь о приращении и соблюдении городских интересов».

У Василия Васильевича и Акулины Ивановны родилось всего около двадцати детей, но до взрослого возраста дожили лишь четверо: Наталья, Михаил, Яков и Варвара (будущая мать Максима Горького). Михаил и Яков зачастую запивали, и Василий Васильевич, разумеется, боялся, что всё его состояние в случае раздела дети пустят по ветру.

Всё же, в 1865 году он вместе с женой и семейством дочери съезжает с дома на Успенском съезде на Ковалиху, во вновь построенную усадьбу с флигелем. Впоследствии отцовская красильня достаётся Якову, а Михаил открывает свою в Канавине.

Развитие машинного хлопчатобумажного производства и распространение фабричных ситцев вытесняли в ту пору ручное домашнее ткачество, а вместе с ним и красильный промысел такого же типа. Этот процесс тяжело давил на семью Кашириных, вызывая отчаянные попытки каждого из рабочих членов семьи удержать для себя остатки когда-то выгоднейшего предприятия, порождая свары и жестокие драки.

Последние свои годы Василий Васильевич жил в Канавине в семье сына. Михаил хорошо относился к отцу и заставлял своих детей присматривать за стариком.

А тот иногда потихонечку убегал от заигравшихся внуков и шёл наверх, на базар, где его ещё помнили и называли уважительно Василием Васильевичем. Естественно, никакой милостыни он не просил, как это показано в кинокартине, сделанной по горьковскому «Детству» (1938 год).

О бабушке же Максима Горького, Акулине Ивановне (не персонаже из повести, а о реальном человеке), к сожалению, известно немногое. Родилась она в 1813 (1816) году. О матери своей, прабабушке Горького, Акулина Ивановна рассказывала, что она "бобылка была, увечный человек; еще в девушках ее барин напугал. Она ночью со страха выкинулась из окна, да бок себе и перебила, плечо ушибла тоже, с того у нее рука правая, самонужная, отсохла, а была она, мaтyшкa, знатная кружевница”.

Не будучи больше в состоянии прокормить себя, прабабушка ушла со своей дочерью Акулиной по миру и нищенствовала, пока Акулине не исполнилось девять лет. Бывали в Муроме, Юрьевце, ходили по Волге вверх, и по тихой Оке. Когда Акулине исполнилось девять лет, прабабушка застыдилась водить свою дочь по миру и осела в Балахне.

Собирала милостыню, "кувыркаясь” из дома в дом, а на праздниках - по церковным папертям собирала. Акулина же оставалась дома, учась ремеслу кружевницы и вскоре достигла в этом искусстве, благодаря руководству маюри, большого совершенства.

Акулина Ивановна - единственная светлая фигура среди предков Горького. Это не только физически и психически здоровая женщина, но гениальная женщина, насколько вообще существует народный гений. Эта женщина из народа обладала исключительной моральной силой, христианcкой добродетелью в истинном смысле этого слова.

Ее доброте и оптимизму не было границ, также и христианской ее любви. Она не могла не любить людей, и все люди легко привязывались к ней, чувствовали к ней уважение, грелись у огня ее любви, наслаждались красотой поэтического ее гения. Психическая энергия Акулины Ивановны была огромная, никакая неожиданность не захватывала ее врасплох и постоянно находила она выход из положения.

Органы ее чувств особенно слух отличались замечательной тонкостью, память и другие душевные ее способности были на высоте своего развития. Один только алкоголизм более случайный и, можно прямо сказать, непатологический ложится черным пятном на безупречно чистую жизнь Акулины Ивановны.

Два раза в своей жизни запила Акулина Ивановна: в первый раз, когда Василий Васильевич не захотел выкупать из солдат сына Михаила и второй раз, когда дочь Варвара связалась с Максимом, и Акулина Ивановна видела, как эта связь разорила их материально и должна была кончиться скорой гибелью дочери, в чем она, конечно, не ошиблась. Однако, алкоголизм Акулины Ивановны не имел для нее никаких последствий, так как он был только временный и скоро прекратился.

Если Горький обязан кому-нибудь из своих предков своим гением, то это только своей бабушке Акулине Ивановне Кашириной. Живя долгое время душой и телом в самом близком прикосновении с бабушкой Акулиной, Горький всосал в себя соки народного ее гения, который лег в основу гениального его труда, продолжающегося по сию пору.

Вот как поэтично описывает союз Василия Каширина и Акулины Ивановны в своём очерке Людмила Михайловна, человек яркого дарования и пытливого ума, по крупицам собрала достоверные факты о жизни и общественной деятельности этих двух людей:

"Василий Васильевич умер в один год со своей Акулиной Ивановной, многолетней и, наверное, преданной спутницей. Ему было 80 лет, ей 74. Шёл 1887 год. И хотя в последнее своё земное время они, скорее всего, редко виделись, мы будем мысленно представлять их, неизвестных нам внешне, - на фото - две головы, склонённые друг к другу.

И в мареве далекого далёка он для нас навсегда быстроумный, быстроногий, хитрый человек, отдавший жизнь своей семье; а она - великая неунывающая труженица, умница, несмотря ни на что, и прекрасная печальница, принёсшая себя в добровольную жертву любимым Кашириным.

А потому Василий Васильевич и Акулина Ивановна достойны всяческого уважения как совершенно самостоятельные единицы, независимые от имени знаменитого внука. Хотя... Если бы не это самое имя, оба они, скорее всего, навсегда бы остались сначала в тени, а потом уже в полном забвении".

В метрической книге Воскресенской церкви была сделана только одна соответствующая запись о смерти нижегородской мещанки Акилины Ивановны Кашириной, скончавшейся 16 февраля 1887 года в возрасте 70 лет, тогда как её муж, Василий Васильевич - умер три месяца спустя - 01 (13) мая 1887

К сожалению, кладбище, где были похоронены дедушка и бабушка писателя Горького, было ликвидировано. Могилы Василия Каширина как таковой нет, а вот Акулине Ивановне как раз-таки был установлен памятник в парке имени Кулибина:

Вероятнее всего, именно из-за повести писателя Горького, к реально жившему в те годы Василию Каширину отнеслись столь пренебрежительно.