Помогите

Мой сын — фанат гачи. Ему 26 лет, ни разу не работал, не женат, да и, кажется, женщин в принципе воспринимает как побочный эффект эволюции. Целыми днями сидит дома, слушает странные ремиксы, где потные мужчины с идеальными телами говорят на ломаном английском что-то про «deep dark fantasies». Раньше он играл в компьютер, теперь — «работает над собой». Смотрю: штанга, коврик, протеин, афоризмы Билли Херрингтона на стене — «Never skip chest day». Говорит, что Билли — не просто человек, а «греческий архетип маскулинности». Иногда ловлю, как он с придыханием говорит: «Вот это эстетика силы, мама… вот это — мужское искусство». Я-то думала, что гачи — это просто мемы, а он утверждает, что это философия братства и чистой энергии тела. «Мы, мама, — говорит, — боремся не с врагами, а с самими собой. Через боль. Через пот. Через дисциплину. Как Билли». Недавно захожу в комнату — сын стоит в позе воина, голый по пояс, весь в масле (говорит, это «ритуал осознания мускулатуры»), а на мониторе — Билли в кожаных шортах. Вокруг — свечи, музыка, techno-beat и запах мужского дезодоранта. Я чуть не потеряла сознание, а он спокойно говорит: «Мама, не бойся. Я просто постигаю эстетику силы. Это не похоть — это просвещение». Он не пьёт, не курит, стал подтянутый, уверенный… но каждый разговор всё заканчивается словами: «Билли бы гордился мной». Недавно попросил у нас деньги — якобы «на культурный артефакт». Я, наивная, думала — книга, а он заказал гипсовый бюст Херрингтона в натуральную величину. Поставил в углу, зажигает перед ним ароматические палочки и каждый вечер произносит: «Thank you, Billy, for the gains». Иногда я думаю, что это всё — шутка. А потом слышу из комнаты: «Yeah, that’s it, boy… deeper!» — и понимаю, что нет. Это его жизнь. Его храм. Его путь. Он даже сестру недавно спросил: «Если что-то случится с родителями, кому достанется бюст Билли?» И ведь не шутил. Мы с мужем любим его, но иногда сидим по вечерам, слушаем, как из комнаты гремит ремикс GachiBASS, и думаем: может, он просто родился не в том времени? Может, в Древней Греции он был бы философом, воспевающим мужественную красоту тела. А теперь — просто фанат гачи.