Маньяки в масках и Стивен Кинг: как изменились фильмы ужасов в восьмидесятых

Эпоха слэшеров, комедийных хорроров и первых экранизаций Кинга.

Фильмы ужасов зародились чуть ли не вместе с самим кинематографом — первый хоррор под названием «Замок Дьявола» появился в 1896 году. Конечно, сейчас он вряд ли напугает даже ребёнка, но атрибуты вроде летучих мышей и призраков там уже присутствуют.

Ну а дальше ужасы в кино неотступно следовали за культурой и мировыми событиями. В тридцатых начали переносить на экраны произведения Эдгара По «Убийство на улице Морг» и «Чёрный кот». В послевоенное время хорроры смешались с научной фантастикой, отражая опасения людей по поводу ядерного оружия и Третьей мировой: появились сюжеты о гигантских монстрах, вторжении пришельцев и сумасшедших учёных.

Особенно эти темы любили в США и Японии. В Европе же главенствовали фильмы о Дракуле и монстре Франкенштейна от студии Hammer, прославившие Питера Кушинга и Кристофера Ли.

Конец шестидесятых ознаменовался всё большим проявлением социальности в хоррорах. И главное событие здесь — «Ночь живых мертвецов» Джорджа Ромеро. Причём, по словам самого автора, он просто снимал кино о проблемах взаимопонимания, а зрители уже сами нашли аналогии с войной во Вьетнаме, расовой сегрегацией и другими актуальными темами.

Следующая веха хорроров — истории о зловещих детях. Появление фильмов вроде «Ребёнка Розмари» и «Омена», как ни странно, имеет под собой подоплёку. Ещё в пятидесятых годах по миру сильно распространился седативной препарат «Талидомид», который входил в состав лекарств от неприятных симптомов беременности.

Как выяснилось позже, «Талидомид» вызывал мутации у плода. Последствия были действительно ужасны — тысячи детей родились с отклонениями. Эти страхи и передавали режиссёры подобных фильмов.

Также семидесятые ознаменовались первым в истории настоящим блокбастером среди ужасов (а то и вообще первым) — фильмом Стивена Спилберга «Челюсти». Но ещё важнее, что в те же годы на экранах появились маньяки. Разумеется, это произошло после громкого дела Чарльза Мэнсона и его кровавой секты. Так зародился жанр, который можно назвать символом хорроров восьмидесятых.

Как водится в шоу-бизнесе, перемены начались исключительно из-за популярности и денег. Маркетинговые исследования середины семидесятых показали, что ужасы интереснее всего подросткам. Поэтому центральными персонажами фильмов сделали молодёжь, а логику и драматизм практически убрали из сценариев, оставив взамен необычные способы убийства, море крови и красивых полуобнажённых девушек.

Строго говоря, слэшеры появились намного раньше — точнее, некое подобие. Первые их признаки можно найти в итальянских фильмах, которые обозначали словом «джалло» (от giallo — «жёлтый»). Это своеобразные бульварные детективы с обилием крови и насилия, эротикой и обязательным психопатом в роли убийцы. Также настоящим каноном считают «Психо» Альфреда Хичкока. Там убийств маловато, зато есть бесподобно мрачная атмосфера, красивая девушка и эпохальный маньяк.

Но первым полноценным слэшером называют подзабытый сейчас канадский фильм «Чёрное рождество» 1974 года. Это действительно отличный образец жанра: злодей накануне рождества убивает девушек разными изощрёнными способами, от удушения до повешенья на крюке. Ну а если режет, так фигуркой единорога.

В том же году вышла «Техасская резня бензопилой» — о компании друзей, которые попадают в плен к семье каннибалов. Тогда публика впервые увидела маньяка по прозвищу «Кожаное лицо». И опять у истории была основа из реальности — убийца Эд Гин.

Но звёздный час жанра наступил с выходом первого «Хэллоуина» Джона Карпентера в 1978 году. Убийца Майкл Майерс в белой маске и его жертва Лори в исполнении Джейми Ли Кёртис так полюбились зрителям, что к началу восьмидесятых слэшеры посыпались на экраны как из рога изобилия.

«Хэллоуин» вдохновил режиссёра и сценариста Шона Каннингема на создание собственной истории. И в 1980 году вышла «Пятница, 13-е», которая популяризировала очередное клише: подростки приезжают в загородный дом. Кстати, грим и визуальные эффекты к этому фильму — работа Тома Савини, друга Джорджа Ромеро, а впоследствии тоже режиссёра. Савини до этого уже получил признание за грим в «Рассвете мертвецов», и впоследствии немало сделал для развития слэшеров, с их кровавостью и жуткими убийцами.

Любопытно, что один из самых знаменитых экранных маньяков Джейсон Вурхиз в первом фильме только упоминается, а лично убивать он начал только в сиквеле 1981 года, который уже снимал другой режиссёр.

Ну а в 1984 году Уэс Крэйвен по собственному сценарию создал «Кошмар на улице Вязов». Крэйвен на тот момент уже отметился отличными фильмами, сняв «У холмов есть глаза» и «Последний дом слева» (кстати, над ним режиссёр работал вместе с будущим автором «Пятницы, 13-е»).

Но всё-таки в историю он вошёл как создатель Фредди Крюгера — сверхъестественного убийцы, который охотится на подростков во снах. Заодно прославив и исполнителя этой роли Роберта Инглунда. А ещё в этом фильме состоялся экранный дебют Джонни Деппа.

Дальше каждый новый автор уже просто придумывал, каких бы ещё способностей добавить убийце и как его выделить на фоне остальных злодеев. Пожалуй, самый яркий пример — «Детская игра», где главным злодеем сделали куклу Чаки с вселившимся в неё духом убийцы.

Отдельно стоит отметить «Восставшего из ада» Клайва Баркера, снятого по его же рассказу. Фильмы из этой серии только потом приблизились к слэшерам, а первая часть — атмосферное кино с принципиально новым отображением Ада и его приспешников. С появления первого фильма Пинхэд неизменно попадает в рейтинги самых пугающих монстров.

Простота сюжетов и неубиваемость главных злодеев привели к тому, что каждый из этих фильмов получил чуть ли не с десяток продолжений и ремейков. Все перечисленные выше франшизы либо живы до сих пор, либо их в скором времени планируют перезапустить.

Комедийные хорроры — тоже во многом творение эпохи восьмидесятых. Их можно поделить на два основных направления. Это либо истории о всяких забавных монстрах, либо классические сюжеты, например, о зомби.

К первым можно отнести «Гремлинов» 1984 года и менее известных сейчас, но породивших целую коллекцию продолжений «Гоблинов» (Ghoulies). А также, конечно, «Зубастиков», где в сюжет ещё добавили фантастики о пришельцах.

Во всех этих фильмах забавно-страшные небольшие существа терроризируют какой-нибудь дом или городок, пожирая его обитателей или вытворяя какие-нибудь другие пакости. Кстати, в первых «Зубастиках» ненадолго появился ещё юный Билли Зейн, а в третьей — Леонардо ДиКаприо.

Ну а за второе направление отвечали такие режиссёры, как Сэм Рэйми с его «Зловещими мертвецами»: сюжет вроде бы повторял классические слэшеры, но герои вели себя уж слишком неуклюже. И, например, Дэн О’Бэннон с «Возвращением живых мертвецов», где поумневшие зомби ярко контрастировали с очень тупыми людьми.

Это направление важно ещё и потому, что такие фильмы обрели не меньшую популярность, чем обычные слэшеры. И с каждой следующей картиной франшизы вроде «Детской игры» или «Кошмара на улице Вязов» всё более явно склонялись к комедийности, стараясь не столько напугать, сколько развлечь зрителя.

Но одним лишь развлекательным кино для молодёжи хорроры в восьмидесятых не ограничивались. Среди авторов серьёзных фильмов ужасов в первую очередь стоит отметить Джона Карпентера и Дэвида Кроненберга.

Первый хоть и запустил один из самых популярных слэшеров «Хэллоуин», не стал ограничиваться только этим, и в 80-х снял ещё несколько знаковых хорроров.

В 1980 году он выпустил картину «Туман» — историю о том, как небольшой прибрежный город оказался во власти тумана, а вместе с ним пришли и призраки, убивающие людей. Вряд ли этот фильм привнёс что-то принципиально новое в жанр, но Карпентер здесь показал себя как мастер саспенса: даже в тех сценах, где ничего не происходит, атмосфера остаётся очень напряжённой, заставляя зрителя ожидать худшего.

А дальше (уже между второй и третьей частями «Хэллоуина») появилось легендарное «Нечто». И тут уже в полной мере раскрылось видение режиссёром самой природы зла как чего-то абстрактного и всеобъемлющего. Немалую роль сыграла и дружба режиссёра с Дэном О’Бэнноном, который на тот момент уже написал сценарий к «Чужому» Ридли Скотта и сумел придумать ещё одно жуткое существо из космоса.

При этом у Карпентера монстр пугал не только своим внешним видом. Самое страшное заключалось в его способности принимать форму любого другого существа. Именно это и создавало атмосферу всеобщего недоверия и подозрений, заставляя людей нападать друг на друга.

Жуткий камерный фильм, к сожалению, не стал хитом проката, поскольку вышел практически одновременно в «Инопланетянином» Спилберга. Но, несмотря на провал, Карпентер и дальше продолжил снимать фильмы на подобную тему. Он сам говорит, что его фильмы «Князь тьмы» и «В пасти безумия» продолжают «апокалиптическую трилогию», хоть и не связаны сюжетно.

В «Князе тьмы» постановщик смешал тему инопланетного зла с религией. Но снова люди оказываются во власти неизведанного, которое вселяется в них, толкая на жестокость и убийства.

А вот Дэвид Кроненберг пугал людей скорее на животном уровне. Его называют мастером жанра «боди-хоррор», то есть ужасов, связанных с телом человека, мутациями и различными уродствами.

Кроненберг продемонстрировал своё увлечение этой темой ещё в первых картинах. Но с годами развивались спецэффекты, да и мастерство автора росло. И самые знаковые его работы вышли в восьмидесятых. Появились «Сканнеры» — история о телепатах, которые могут управлять человеком. Позже он снял «Видеодром». Здесь у героя в животе появлялось вагиноподобное отверстие, а в финале ещё и пистолет прирастал к руке.

В 1986 году вышла «Муха», прославившая актёра Джеффа Голдблюма. Это очередная экранизация рассказа Жоржа Ланжелана и частично ремейк фильма 1958 года. Сюжет рассказывал об учёном, который во время испытания камер для телепортации смешал свои гены и ДНК мухи и стал постепенно превращаться в насекомое.

Фильм Кроненберга сочетал в себе захватывающий сюжет и омерзительные физиологические подробности: постепенное разложение тела, растворение плоти в кислоте и так дальше. В 1989 году вышло продолжение — «Муха 2», но к нему Кроненберг уже не имел отношения, и фильм приняли прохладно.

Экранизации Стивена Кинга в восьмидесятых, пожалуй, можно выделить в отдельный поджанр. До этого вышла лишь знаменитая «Кэрри» Брайана Де Пальмы и не самые известные «Салемские вампиры» (Salem’s Lot). Но как раз к началу восьмидесятых Кинг обрёл массовую популярность, и его имя в титрах неизменно привлекало зрителя. Поэтому режиссёры один за другим взялись за его произведения.

Во многом взлёту популярности поспособствовал успех фильма «Сияние» Стэнли Кубрика. При этом не секрет, что сам Кинг эту картину невзлюбил, поскольку режиссёр очень вольно обошёлся с сюжетом. Но именно «Сияние» часто попадает на первые места в рейтинге самых страшных фильмов, а Джек Торренс в исполнении Джека Николсона признан одним из лучших злодеев.

А дальше чуть ли не каждый второй режиссёр, снимающий ужасы, экранизировал хотя бы одну историю Кинга. Джордж Ромеро выпустил альманах «Калейдоскоп ужасов», часть сценариев к которому Кинг написал специально. Кроненберг взялся за «Мёртвую зону», а Карпентер — за «Кристину».

Всего в восьмидесятые сняли больше полутора десятков фильмов по произведениям Кинга. Даже сам писатель попробовал себя в режиссуре и выпустил картину «Максимальное ускорение» на основе рассказа «Грузовики». Но вышло у него посредственно.

А из наиболее запомнившихся и удачных фильмов стоит отметить «Детей кукурузы» Фрица Кирша, «Воспламеняющую взглядом» Марка Лестера, где закрепила свой звёздный успех юная Дрю Бэрримор (до этого она уже сыграла в «Инопланетянине»), и, конечно «Кладбище домашних животных» Мэри Лэмберт.

В девяностых мода на Кинга не спала, там уже насчитывалось больше 20 экранизаций. Да и сейчас фильмы и сериалы по его произведениям выходят с завидной регулярностью.

А вот эпоха хорроров всё-таки пошла на спад, уступив место триллерам. С выходом в 1990 году «Молчания ягнят» Джонатана Демми кровавые слэшеры и монстры на несколько лет уступили место зловещим преступникам с тяжёлым взглядом. Вернуть злодеев в масках снова помог Уэс Крэйвен со своим «Криком», но это случилось уже значительно позже.