«Ты инвестор, Гарри!»: как устроена экономика в мире «Гарри Поттера» Статьи редакции

Разбираемся, почему Уизли такие бедные, откуда у Поттеров деньги и как так вышло, что Люциуса Малфоя не наказали за участие в мятеже Волан-де-Морта.

Недавно в продажу поступила долгожданная видеоигра Hogwarts Legacy. И пока игроки исследуют окрестности Хогвартса, учат заклинания и примеряют леггинсы, мы решили разобраться, как во вселенной Джоан Роулинг обстоят дела с экономикой. И вот что мы узнали...

До принятия Статута о секретности в 1689 году многие волшебники активно якшались с маглами. Те же Малфои были вхожи во многие аристократические круги. Если верить слухам (которые, впрочем, никому не удалось доказать), своё внушительное состояние предки Драко нажили в том числе за счёт сделок с землей и другими магловскими активами.

Однако после 1689 года пути обычной и магической Британии существенно разошлись. В том же году был принят Билль о правах — документ, лёгший в основу современного демократического устройства страны. Магическое же общество дрейфовало в сторону тоталитаризма. Учреждённое в 1707-м Министерство магии контролировало все аспекты деятельности своих подданных, включая даже одежду, в которой уважающий себя волшебник мог появляться в магловском обществе.

Стоящий во главе Министерства министр магии контролирует законодательную, исполнительную и судебную власть — идеальная ситуация для многочисленных злоупотреблений. Как показывает практика, министерство может принимать новые законы, не обращая внимания на мнение магического сообщества, а судей не заботит наличие каких-либо весомых улик при вынесении приговоров. В магическую тюрьму Азкабан то и дело попадают невинные люди, а уже вынесенные решения могут меняться на ходу, без какого-либо слушания. Так, к примеру, приговор Сириусу Блэку был изменен с пожизненного заключения в Азкабане на поцелуй дементора прямо на месте.

Жизнь многих волшебников в прямом смысле слова зависит от Министерства — вместе с Хогвартсом и госпиталем святого Мунго Министерство магии является основным работодателем магического мира. Возможно, именно по этой причине Министерство так сильно сопротивляется любому прогрессу, ведь в противном случае работу множества отделов можно оптимизировать, и сотни сотрудников оказались бы на улице. А так — огромная и постоянно разрастающаяся структура организации делает её работу максимально неэффективной.

Министерство магии контролирует все аспекты производства всех без исключения товаров в магической Британии. Именно сотрудники Министерства определяют, какие товары будут продаваться на территории страны, а какие — нет. Так, например, предприниматель Али Башир получил запрет на ввоз в Британию ковров-самолётов (отличная альтернатива мётлам, между прочим!) по причине того, что летающий ковер — это магловское изобретение и внесён в Реестр объектов, запрещенных для колдовства.

Многие ограничения Министерства носят совершенно искусственный характер и вводятся исключительно ради создания впечатления о бурной деятельности организации. Так, например, только-только приступивший к работе в Департаменте международного магического сотрудничества Перси Уизли первым делом решил бороться за стандартизацию толщины котлов, ведь «у некоторых образцов импортного производства слишком тонкие стенки, и количество протечек за год выросло почти на три процента».

Всякая торговля в волшебной Британии ограничена всего двумя районами. В Косом переулке можно купить сов, книги, зелья, мётлы, мантии и тёмные артефакты, а в Хогсмиде продаются одежда, сладости и магическое оборудование. На многие товары установлена монополия. Так, к примеру, Олливандер является единственным лицензированным производителем волшебных палочек.

Причём вопрос об эффективности его бизнеса остаётся открытым —отбоя от новых клиентов в лавке нет только в канун нового учебного года в Хогвартсе, а чем он занимается всё остальное время? Кроме того, Олливандер порой работает себе в убыток. Даже довольно редкие палочки в его магазине можно приобрести всего за 7 галлеонов, при этом только один из основных компонентов, волос единорога, стоит все десять. Неудивительно, что магазинчик находится в старом и обшарпанном здании, а с вывески давно слетела позолота.

Единственной отраслью магической промышленности, где действительно наблюдается прогресс, остаются мётлы. Новые модели выводят на рынок практически каждый год, и выпущенная в августе 1991 года «Нимбус 2000» устарела уже несколько месяцев спустя. А «Нимбус 2001», флагманская модель «Скоростных мётел Нимбуса» уже через год не смогла сравниться в скорости с «Молнией». Правда, «Нимбус» выигрывал за счёт доступности, потому что одна «Молния» стоила как семь «Нимбусов», которые и сами по себе были не самой дешёвой опцией.

Впрочем, экономические барьеры наверняка можно обойти с помощью чёрного рынка, благо что в магической Британии его существование почти не скрывается. На Лютном переулке, всего в двух шагах от банка «Гринготтс» и Косого переулка, расположено сразу несколько лавок, где можно купить или продать (например, в ожидании рейда из Министерства) тёмные артефакты и ингредиенты для занятий тёмной магией. Причём пользоваться магазинчиками вроде «Горбина и Бэркеса» не гнушаются даже видные и состоятельные волшебники вроде Люциуса Малфоя.

Есть волшебный чёрный рынок и в других странах. Например, торговцы в Джакарте специализируются на продаже магических существ, щупалец гигантских кальмаров и зачарованных клеток для нюхлей.

Всеми финансовыми делами в магической Британии заведует управляемый гоблинами Гринготтс. Банк печатает деньги, предотвращает появление фальшивок и предоставляет услуги по хранению, которые варьируются от простых защитных чар до особо навороченных частных хранилищ, в комплекте с которыми идёт дракон.

Местоположение Гринготтса наверняка обведено красным пером на всех картах, прилагаемых к приглашениям в Хогвартс, которые рассылаются волшебникам из магловских семей, ведь банк — единственное место в Англии, где маглы могут обменять свои фунты и пенни на галлеоны, сикли и кнаты.

Несмотря на то, что большая часть магловского мира уже давно перешла на электронные расчёты, Гринготтс продолжает вести дела в первую очередь с наличкой, ведь электроника и магия плохо ладят между собой. Так что лучше не спрашивать у ближайшего гоблина-операциониста, принимают ли они крипту.

Хотя, возможно, гоблинам стоило бы задуматься о том, чтобы ввести в оборот хотя бы бумажные купюры или открыть филиал в Хогсмиде. Когда среднестатистический студент Оксфорда или Кембриджа едет в университет, ему достаточно положить в карман карточку, на худой конец он может снять наличку в ближайшем банкомате. Когда студент Хогвартса садится на поезд, ему заранее нужно взять с собой нужную сумму в полновесных золотых монетах, ведь снять деньги со счёта можно только в Лондоне. С другой стороны, обучение в Хогвартсе бесплатное, а тратить деньги ученики могут только во время вылазок в Хогсмид.

Гринготтс не может считаться полноценным финансовым институтом, так как банк в первую очередь является сейфом, а не кредитором. Гоблины не занимаются инвестированием и слышать ничего не хотят о процентах. Если вы хотите положить деньги в Гринготтс, будьте готовы, что это вам придётся платить за хранение и охрану.

Что же касается инвестиций, когда Фред и Джордж Уизли планировали открытие своего магазина, они даже не подумали обращаться в банк за займом. Всю необходимую сумму им дал Гарри Поттер, вложивший во «Всевозможные волшебные вредилки» весь выигрыш за победу в Турнире Трех Волшебников — тысячу галлеонов.

В магическом обществе царит потрясающее неравенство. Старые семьи чистокровных волшебников невообразимо богаты. Так, например, Пожиратель смерти, расист и просто мерзавец Люциус Малфой — самый богатый человек в волшебной Британии. В 2006 году журнал Forbes оценил его состояние в 1,3 миллиарда долларов.

За века внушительное состояние Малфоев обеспечило им благосклонность Министерства магии. Хотя ни один Малфой ни разу не стал министром, семейство неоднократно финансировало избирательные кампании успешных кандидатов, и многие министры, по сути, сидели у предков Драко в кармане. Так, поговаривают, что десятый министр магии Анктуоус Осберт был не более чем марионеткой в руках Септимуса Малфоя, а Абраксас Малфой сыграл важную роль в заговоре, из-за которого свой пост преждевременно покинул первый маглорожденный министр магии Нобби Лич (доказательств не нашли… или не искали?).

Именно поэтому никто не удивился, когда известный Пожиратель Смерти Люциус Малфой вышел сухим из воды, когда сторонники Волан-де-Морта предстали перед судом. Его поместье превратилось в штаб-квартиру Пожирателей, в стенах его дома были зверски замучены и убиты десятки невинных, и всё же на суде папаша Драко заявил, что находился под действием заклинания Империус… и был оправдан.

Большинство древних и богатых семейств волшебников привыкло полагаться на услуги домашних эльфов. Обладающие очень сильной магией, эльфы были низведены до статуса простых слуг, чуть ли не рабов, которые обязаны выполнять все распоряжения своих хозяев, а в случае неповиновения — наказывать себя, как это делал Добби во время первой встречи с Гарри Поттером.

По сути, положение эльфов было ничем не лучше рабства, они даже свободу и расчёт от хозяина могли получить только в том случае, если он дарил им предмет одежды — именно поэтому многие эльфы ходили в лохмотьях и обносках.

Самое страшное, что даже прогрессивные и добрые волшебники не видели в положении эльфов ничего плохого — «ведь эльфов всё устраивает». Эльфы действительно настолько привыкли к подобному обращению, что находили попытки освободить их или улучшить условия их жизни оскорбительными. Например, когда Гермиона Грейнджер в 1994 году попыталась освободить всех эльфов в штате Хогвартса, эльфы так обиделись, что отказались прибираться в комнатах Гриффиндора.

Потребовалось обостренное чувство справедливости и неуемная энергия Гермионы Грейджер-Уизли, чтобы дело сдвинулось с мертвой точки. Закончив Хогвартс, Гермиона пришла в Отдел регулирования контроля за магическими существами и за время пребывания там значительно улучшила условия жизни домашних эльфов и их собратьев.

Хотя состояние Гарри Поттера меркло по сравнению с Малфоями, по меркам среднестатистического ученика Хогвартса Гарри был «богатеньким Буратино». На его счету в Гринготтсе лежало 319 тысяч галлеонов, доставшихся в наследство от родителей. Вот только Лили Эванс была маглорожденной, а Джеймс Поттер погиб в 20 лет. Возникает вопрос: откуда деньги?

Оказывается, всё дело в зельях. Один из предков Гарри, Линфред из Стинчкомба, живший в XII веке, был крайне успешным лекарем. Многие его средства легли в основу зелий, использующихся по сей день, например, Костероста и Бодроперцового зелья.

Но по-настоящему увеличил состояние Поттеров дедушка Гарри Флимонт, создавший волшебное снадобье «Простоблеск» — средство для укладки волос и лечения кожи головы, особенно эффективное для укрощения густых и непослушных волос. Не является лекарственным средством.

Уйдя на пенсию, Флимонт продал компанию, а полученные деньги положил в хранилище в Гринготтсе. В настоящий момент производством снадобья занимаются в Китае.

Даже старые чистокровные семьи волшебников могут испытывать проблемы с финансами. Возьмём, к примеру, Уизли. Артур Уизли, глава семьи, занимает руководящую должность в одном из отделов Министерства магии (и служит ходячим примером бесполезной бюрократии организации), однако его дети вынуждены донашивать одежду друг за другом и пользуются подержанными книгами.

А когда в 1992 году Уизли заходят в Гринготтс перед началом нового учебного года — а им нужно было собрать в Хогвартс Джинни и купить ей мантию, палочку «и много чего ещё» — в их хранилище оказывается всего 1 галлеон и горстка сиклей. А ведь им потом ещё пришлось выплатить штраф в 50 галлеонов за незаконный полёт Рона и Гарри в «Форде Англия».

У столь бедственного положения семейства Уизли есть сразу несколько причин. Во-первых, у них семеро детей, а долгое время единственным кормильцем в семье был Артур, в то время как Молли осталась присматривать за домом и детьми даже после того, как Джинни подросла (интересно, есть ли у волшебников декретные отпуска?). При этом Артур, хоть и руководил в Министерстве магии целым Отделом по борьбе с незаконным использованием изобретений маглов, был начисто лишён амбиций и занимал довольно малозначимую и низкооплачиваемую должность.

С другой стороны, Уизли никогда и не заботились о деньгах. Когда в 1993 году Артур выиграл 700 галлеонов в ежегодной лотерее «Ежедневного пророка», Уизли потратили почти весь выигрыш на семейную поездку в Египет, где работал старший сын Билл. Впрочем, на новую палочку для Рона у них что-то всё-таки хватило.

При этом стоит заметить, что определённые социальные лифты в обществе волшебников всё-таки действуют. Так, например, Волан-де-Морт поднялся с самых низов, а Гермиона Грейнджер-Уизли смогла стать вторым в истории маглорожденным министром магии.

Каждый волшебник после рождения автоматически зачисляется в одну из одиннадцати магических школ мира. Обучение в школе бесплатное, однако родителям нужно раскошелиться на мантию, палочку, метлу, котёл, сову, книги и ещё огромное количество вещей, которые понадобятся студентам. Далеко не всем это по карману, и те же Уизли вынуждены экономить, передавая учебники и одежду от старших детей младшим.

Все предметы в Хогвартсе так или иначе связаны с волшебством. Студенты изучают астрономию, заклинания, защиту от Тёмных искусств, зельеварение, историю магии, травологию, трансфигурацию, полёты на мётлах, древние руны, магловедение, нумерологию, прорицания и уход за магическими существами. При этом школьные преподаватели и министерские чиновники даже не задумываются, что детям могут понадобиться и не-магические дисциплины, например, язык, литература, математика, социология и основы экономики.

Но даже сложившуюся систему образования нельзя назвать идеальной. Всё обучение в Хогвартсе посвящено в первую очередь изучению уже известных заклинаний, а в любимчики пробиваются лишь ботаны и заучки вроде Гермионы Грейнджер. Учителя никак не поощряют студентов пробовать и придумывать что-то новое, а инноваторы и изобретатели вроде Фреда и Джорджа Уизли едва ли находятся на хорошем счету. Но даже изучаемые дисциплины преподаются только так. Например, в девяностые годы пост преподавателя защиты от Тёмных искусств в школе был настоящим проходным двором. Тогда этот важнейший предмет доверили проходимцу и шарлатану, министерскому бюрократу и прихвостню того, от кого предмет должен был защищать — профессору Квирреллу.

Хогвартс кажется идеальным местом, чтобы потратить семь лет своей жизни, но все указывает на то, что школьные годы — лучшие в карьере любого волшебника. Ведь дальше его ждёт скучная и унылая карьера простого бюрократа в Министерстве магии или в лучшем случае — торговца в Косом переулке.

Министерство стремится контролировать всё, от длины палочки до толщины стенок котлов, противится всему новому, искусственно ограничивает конкуренцию и в целом — институт косный и авторитарный. Единственный гоблинский банк не выдает кредиты, поэтому способ открыть своё дело (если вы не подумываете переехать в Лютный переулок и открыть там лавку тёмных артефактов) остаётся один — найти инвестора вроде Гарри Поттера и продать ему свою идею. Да и то надеяться, что чиновники Министерства не сочтут ваш товар незаконным.

Гринготтс также нуждается в реформировании — гоблинам пора хотя бы узнать о существовании банкнот, не говоря уже о пластиковых картах, безналичном расчёте и банкоматах, и открыть отделения в Хогсмиде или даже Хогвартсе.

К сожалению, одними экономическими реформами делу не поможешь — для дальнейшего развития волшебного общества серьёзные изменения должны пройти в самом Министерстве магии. Но это тема уже для совсем другой статьи.

#гаррипоттер #истории #лонг