Игра по правилам Пекина: как западная киноиндустрия идёт на уступки ради китайского рынка, и почему это опасно для всех

Главное из большого и скандального расследования.

PEN America — это некоммерческая организация, которая занимается защитой свободы слова в США и по всему миру. 5 августа PEN опубликовала масштабное расследование о том, как крупнейшие голливудские студии и известнейшие режиссёры занимаются самоцензурой в своих фильмах, чтобы угодить китайскому правительству и рынку. Мы выбрали из отчёта главное.

Во вступлении к расследованию PEN America указывает, что последние десять лет Китай нарастил своё влияние во всём мире. Это коснулось всех сфер жизни, от торговли до культуры — в частности, страна стала важным рынком сбыта для индустрии развлечений Запада.

Зависимость кинобизнеса от КНР не могла не повлечь за собой участившиеся акты цензуры. Чтобы фильм смог попасть в прокат, студии пошли на компромиссы, которые со временем стали нормой для индустрии. По мнению исследователей PEN, такой подход может повлечь за собой серьёзные последствия не только для бизнеса, но и для западного общества в принципе.

Голливудские кинематографисты нередко поднимают в фильмах болезненные темы для западного общества — например, критикуют действия американского правительства и армии. Но все попытки рассказать о китайских проблемах в кино пресекаются на корню — потому что это выставляет правительство КНР в невыгодном свете. Как отметили в расследовании, Коммунистическая партия и раньше продвигала внутри страны мысль о том, что «в Китае всё хорошо» — а теперь этот тезис благодаря Голливуду транслируется на весь мир.

По мнению PEN, одним из ранних примеров конфронтации Китая и Голливуда стали фильмы «Кундун» (Disney Touchstone) Мартина Скорсезе и «Семь лет в Тибете» (Mandalay) с Брэдом Питтом. И тот, и другой рассказывает о молодом Далай-Ламе, который пережил китайское вторжение и захват Тибета. Оба вышли в 1997 году.

Сначала ленты не допустили в прокат в Китае. Затем китайское правительство добавило в предполагаемый «чёрный список» всех режиссёров и главных звёзд, ответственных за эти фильмы — деятельность продакшн-компаний, приглашённых к работе над ними, запретили в Китае на следующие пять лет.

Впрочем, тогда всё сложилось в пользу Голливуда — китайский рынок был всё ещё слишком мал, «почти как в Перу». В те годы Пекин ещё не обладал столь значительным влиянием.

Но уже спустя год гендир Disney Майкл Айснер встретился с премьером КНР Чжу Жунцзи, чтобы обсудить экспансию компании на китайский рынок. Тогда он извинился за «Кундун», пообещав, что будущие фильмы «больше не оскорбят наших друзей». А режиссёр «Семи лет» Жан-Жак Анно в 2009 году опубликовал пост на китайской блог-платформе с извинениями, где объяснил, что «никогда не поддерживал тибетскую независимость, не общался с Далай-ламой и тем более не становился с ним близким другом».

В PEN отмечают, что сейчас такие фильмы, как «Кундун», было бы просто невозможно запустить в продакшн в рамках больших студий. Даже сейчас представители крупных студий ссылаются на происшествие двадцатилетней давности — в разговоре с PEN один из руководителей сказал: «Ну, мы же не „Семь лет в Тибете“ снимаем».

На данный момент все фильмы, которые попадают в китайский прокат, проходят через специальный комитет, находящийся под контролем у Коммунистической партии. Причём, нет почти никаких инструкций, которым бы могли следовать кинематографисты — в запретах и требованиях указаны лишь размытые формулировки вроде «угрозы национальным интересам».

По сути, китайское правительство может выдумать любую причину, чтобы не допустить фильм на рынок — либо же снять его с проката в последний момент. Это, например, произошло в 2012 году с «Джанго Освобождённым», который запретили после первого дня показа. Судя по всему, Китай делает так намеренно — чтобы западные студии, боясь провала, всё сильнее погружались в самоцензуру.

Но несмотря на отсутствие требований, компании уже давно усвоили список тем, которые поднимать в фильмах нельзя: спорные территории Тибета, Тайваня, Синьцзяня и Южно-Китайского моря; религиозное движение Фалуньгун; высокопоставленные китайские чиновники; протесты на площади Таньаньмэнь в 1989 году; протесты в Гонконге в 2019 году; а также всё, что ставит под сомнению легитимность правления Коммунистической партии.

Но это не означает, что такие темы в кино отсутствуют как явление. Наоборот, студиям приходится сотрудничать с китайскими цензорами, чтобы «правильно» их отобразить и переработать фильм.

Также студии нанимают консультантов, корректоров, юристов и прочих специалистов, которые дают советы по поводу того, что из фильма стоит вырезать, а что — оставить.

Так, в Китае есть явные табуированные темы. Например, довольно часто цензуру не проходят фильмы с изображением призраков и сверхъестественного — из-за этого в китайский прокат не попали «Пираты Карибского моря: Сундук мертвеца» 2006 года, а также ремейк «Охотников за привидениями» 2016 года. Скорее всего, это связано с отношением Партии к «религиозным суевериям».

Кроме того, в документах цензорского комитета «рекомендуют» не показывать путешествия во времени, так как они «фривольно обращаются с историей». Судя по всему, Коммунистическая партия не хочет допустить, чтобы в выдуманной вселенной современная история Китая была изменена.

Впрочем, бывают и исключения. В китайский прокат попала вся серия «Гарри Поттера», которая полна магии и призраков, а также «Тайна Коко» от Pixar.

Вырезать сцены для китайского кинорынка начали ещё в 2000-х годах. Так, например, из третьей «Миссии невыполнимой» убрали несколько сцен: в одной Итан Хант убивает китайского телохранителя, а в другой из окна шанхайских квартир свисает нижнее бельё на сушильной верёвке.

В 2008 году в фильме «Казино Рояль» про Джеймса Бонда актрисе Джуди Денч, сыгравшей М, пришлось переозвучить для китайского проката фразу «Боже мой, я скучаю по Холодной войне» (Christ, I miss the Cold War), на «Боже мой, скучаю по старым временам» (God, I miss the old times). В «Скайфолле» Sony убрала сцену, где убивают китайского охранника, а также все упоминания полицейских пыток и секс-работы.

По требованию цензорского комитета из фильмов также зачастую (но не всегда) убирают сцены с поцелуями однополых героев — например, в «Облачном атласе», «Стартреке: Бесконечность» и «Чужом: Завет». К тому же, из «Богемской рапсодии» вырезали несколько сцен, в которых упоминается сексуальность Фредди Меркьюри.

После массовой хакерской атаки на Sony в 2014 году в сеть слили множество переписок руководителей компании, которые обсуждали в том числе изменения в фильмах ради Китая. Из «Пикселей» вырезали сцену, где инопланетяне разрушают Великую стену — прокатчики посчитали, что её присутствие не стоит потенциального риска.

Причём, этот момент вырезали не только из китайской версии фильма, но и в международной тоже. В письме один из руководителей Sony объяснял это тем, что пресса и блогеры наверняка заметят разницу — и сделают вывод, что компания потакает китайскому рынку.

Также в сливах нашли упоминания фильма «Капитан Филлипс» с Томом Хэнксом, сыгравшего капитана корабля, который захватили сомалийские пираты. В Sony считали, что лента вряд ли пройдёт цензорский комитет Китая, потому что в ней изображены «героические действия американской армии ради спасения одного-единственного человека» — в то время как Пекин «ставит ценность общества превыше личности».

Один из самых известных примеров самоцензуры принадлежит ремейку «Красного рассвета» от 2012 года (в России — «Неуловимые»). В оригинале история рассказывает о советском вторжении в Америку, а в ремейке — про КНДР. Как выяснилось, изначально сюжет рассказывал о китайском вторжении, но уже на этапе постпродакшна все флаги и опознавательные знаки сменили на северокорейские.

В 2016 году в адаптации «Доктора Стренджа» изменили происхождение Старейшины (героини Тильды Суитон) — по словам сценариста Роберта Каргилла, изначально она была тибетским монахом, но затем ей приписали кельтское происхождение. Об этом Каргилл упомянул в интервью, но позже, после разгоревшегося скандала, он отметил, что это лишь его позиция, а не всей Marvel.

В «Топ Гане: Мэверик» с куртки героя Тома Круза пропал флаг Тайваня, который присутствовал в оригинальном фильме 1986 года, а флаг Японии заменили на красный треугольник на белом фоне. Paramount никак это не прокомментировала.

Создатели «Железного человека 3» пошли ещё дальше — вместо того, чтобы вырезать сцены, они ещё и добавили новые, эксклюзивные для китайского зрителя. Так, например, в фильме оказался момент, где китайские врачи спасают жизнь Тони Старка. Сцена настолько сильно выбивалась из всего монтажа, что это не оценили сами китайцы.

Иногда, впрочем, даже самоцензуры не хватает, чтобы фильм попал в прокат. В 2013 году один из руководителей Paramount анонимно рассказал, что из адаптации «Войны миров Z» убрали сцену, где делалось предположение, что зомби-вирус изначально появился в Китае. Это же говорится и в оригинальной книге.

Но «Война миров Z» так и не попала в китайский прокат. Причина неизвестна: одни связывают это с давней «обидой» цензорского комитета на Брэда Питта и его главную роль в фильме «Семь лет в Тибете», а другие считают, что проблема в изображении зомби.

В феврале 2020 года автор первоисточника Макс Брукс рассказал в интервью, что выбрал Китай в качестве эпицентра зомби-вируса неслучайно — ведь там царит авторитарный режим, в котором замалчиваются все внутренние проблемы.

По словам источников, по этой же причине «Война миров Z» так и не получила продолжение — просто потому что её не получится выпустить в Китае.

На фоне уже ставших стандартом для индустрии актов самоцензуры выделяются случаи, в которых режиссёры наоборот отказывались идти на уступки. В 2019 году «Однажды... в Голливуде» запретили в Китае всего за неделю до начала проката, потому что в фильме высмеивался образ Брюса Ли. Режиссёр Квентин Тарантино, у которого согласно контракту было право утверждать финальный монтаж, отказался что-либо менять в угоду Китаю.

Впрочем, Тарантино — это лидер индустрии и, скорее всего, лишь исключение из правила. Вряд ли режиссёры рангом пониже смогут так же противостоять студиям.

Крупные компании заинтересованы в укреплении не только на кинорынке Китая. Так, например, Disney владеет 47-процентной долей в шанхайском Диснейленде. В то же время Universal планирует построить в Пекине целую курортную зону — с двумя парками развлечений, шестью отелями и аквапарком. Её строительство продолжается даже во времена карантинных ограничений.

Это ещё одна причина, по которой студии продолжают идти на уступки Партии. От изображения Китая в их фильмах зависит не только будущий успех кинобизнеса, но и других отраслей индустрии развлечений. А ещё это может объяснить, почему студии продолжают цензурировать даже те фильмы, которые в Китай гарантированно не попадут — например, те же «Топ Ган: Мэверик» или ремейк «Красного рассвета».

Кроме того, в крупные студии всё чаще вкладываются частные китайские инвесторы для совместного производства отечественных фильмов — либо же корпорации сами решают снять ленты, ориентированные по большей части на китайский рынок. Например, «Мулан».

В августе 2019 года Лю Ифэй, исполнившая главную роль, опубликовала пост в поддержку полиции Гонконга, которая разгоняла протесты — со словами: «Я за полицию Гонконга, теперь вы можете меня избить». Disney продолжала молчать на протяжении всего скандала, в то время как в Китае запустили хэштег SupportMulan, под которым китайские пользователи занимались травлей оппозиционного движения.

Вся суть проблемы сводится к поиску ответов на следующие вопросы: какие компромиссы для китайских цензоров остаются позволительными, и где Голливуду стоит провести черту? Как глобальное проявление самоцензуры может повлиять на общемировой образ Китая? Есть ли риск в кооперации Голливуда с цензорскими комитетами, и не способствует ли это распространению репрессивных норм по всему миру?

Наконец, станет ли Голливуд продолжать пассивно принимать агрессивную политику Пекина, который даёт указания, какие истории стоит рассказать, а какие — нет? Начнут ли авторы фильмов отстаивать свою творческую независимость, даже перед лицом возможных убытков?

Судя по всему, актов самоцензуры в Голливуде не избежать — для кинобизнеса Китай стал вторым рынком по величине. А в будущем, согласно прогнозам, он обгонит и США.

Поэтому, как отметили в PEN America, американской киноиндустрии стоит объединиться для урегулирования вопроса. Среди возможных решений проблемы в организации предложили, к примеру, ввести запрет на использование китайской версии проката в качестве международной, а также обязательство студий открыто публиковать все акты самоцензуры, на которые им пришлось пойти.

#разбор #китай #новости #политика