Три подхода к просмотру фильма «Я бы тебя пнула, если бы могла»
Разговор о материнстве на разных уровнях
«Я бы тебя пнула, если бы могла» начинается с крупных планов главной героини и закадрового детского голоса: «Мама, не плачь». В кадре - либо крупные планы героини (лицо, руки, ноги), либо объекты, на которые она смотрит. Остальных персонажей камера игнорирует (дочь особенно - она появляется голосом или небольшой частью тела (разумеется, не лица), на которую направлен взгляд главной героини).
Уже на постановочном уровне автор «Я бы тебя пнула, если бы могла» Мэри Бронштейн обозначает: это фильм о маме и только о ней. Ее зовут Линда, а играет ее Роуз Бирн. И как часто бывает с персонажецентричным кино, с претензией на актерские премии. Впрочем, лучшая женская роль, возможно, самая конкурентная кинонаграда 2025 года – тут не всем хватит места даже в пятерках номинантов.
Линда - молодая мама, ее дочь подключена к аппарату искусственного питания (от которого Линда мечтает избавиться), муж в рейсе (он моряк), а в ее квартиру затопило и в ней обвалился потолок, поэтому они вынуждены переселиться в небольшой отель. В этой точке мы и застаем героиню, которая работает психологом. При этом она посещает соседний кабинет уже как пациент.
Драматургический (структуралистский) подход
В традиционной нарративной схеме, предложенной Морин Мердок в книге «Путешествие героини», путь женщины-протагониста начинается с отказа от женской природы (через раскол между матерью и дочерью) и отождествление с мужским началом. Далее следуют испытания и успех (или провал - это уж как повезет персонажу с автором). А после – отличный от мужского этап становления – разочарование в успехе (потеря себя и духовная смерть) и постепенное принятие женского начала через объединение с мужским. А по пути – исцеление раскола между внутренней дочерью и внутренней матерью.
Если применить подобную структуралистскую модель к сюжету «Я бы тебя пнула, если бы могла», то окажется, что здесь нет отрицания женского начала, наоборот, материнство постоянное подчеркивается как ценность и цель. Т.е. классический путь героини происходит до начала фильма (зритель может его вообразить). В описываемых событиях Линда будто застряла на одном из поздних этапов становления, который Мэри Бронштейн и препарирует.
Это работа с очень тонкой материей: если в традиционном пути героини первым шагом становится отделение от матери через создание образа пожирающей матери, которая завидует свободе дочери, то здесь сама мать будто пытается отделиться от пожирающей дочери (да, плохое определение, учитывая сюжет фильма, но точное для описания его идеи) – дочери, которая лишает ее свободы, но без которой сама жизнь Линды не имеет смысла (радикальное осознание этого придет к героине в финале фильма). И в этой точке, вместо окончания пути героини, Бронштейн запускает своего персонажа на новый круг становления. Только заставляет ее пройти не столько путь героини, сколько путь героя.
Упрощенно: цель пути героя - создать условия для жизни, цель пути героини - создать жизнь/наполнить ее (в том числе и смыслами). В «Я бы тебя пнула, если бы могла» героиня вынуждена проходить путь героя: она буквально уходит из дома и сражается с «драконами» (болезнью дочери, парковщиками, врачами и пациентами, дырой в потолке). И проигрывает в каждой борьбе, безуспешно пытаясь создать условия для жизни вместо того, чтобы придать смыслы уже созданной жизни (созданной самой Линдой). При этом вернувшийся из командировки муж легко справляется с ремонтом (создает условия для жизни).
Аллегорический подход
Сразу после стартовой сцены с потопом, нас погружают в сон Линды. Их будет несколько и чем ближе к развязке, тем сложнее будет определить границы полумистических образов с реальностью. Впрочем, почти всегда в них фигурирует тот самый пролом в потолке, который открывает пространство для символических и даже психоаналитических интерпретаций экзистенциального кошмара главной героини. В этой дыре будто заключен и страх материнства, и послеродовая депрессия (воды и последующий детский крик - вряд ли случайны), и метафора потери контроля над жизнью.
Линда будет раз за разом возвращаться к ней и в реальности, и во снах, будто напоминая себе о важном разломе в ее жизни. Об этом же будет напоминать и ее пациентка, столкнувшаяся с похожей, но более выраженной материнской проблемой – ты теперь не одна и ответственна не только за себя, а значит и твоя жизнь не совсем принадлежит тебе. И если, помогая другой Линда может проговорить важность здоровья мамы (маску на себя, а потом на ребенка), то по отношению к себе эти советы будто не существуют (срыв на собрании мам детей с тяжелыми заболеваниям становится квинтэссенцией самобичевания).
При этом мир вокруг не делает скидку на ее роль мамы (и даже мамы тяжелобольного ребенка) и ментальное состояние: парковщик все так же орет, хостес в мотеле хамит, пациенты все так же жалуются. Да и женщиной в глазах других мужчин она не перестает быть: с ней флиртует сосед по отелю, она становится героиней эротических снов своего пациента. Одного из случайных мужчин она даже приводит домой и показывает дыру - от ответственности за последствия этой сцены Линда может позволить себе убежать, в отличие от ситуации с дочерью (хотя….)
Главная героиня привязана к ребенку, а пищевой зонд превращается в метафору пуповины.
Демонстрация еды в «Я бы тебя пнула, если бы могла» это один из способов создать контрастный образ. Дочь Линды страдает от нехватки веса и отсутствия аппетита, поэтому и вынуждена принудительно питаться через зонд; при этом сама Линда уже в стартовой сцене жадно поглощает пиццу (разумеется, это показано крупным планом в мукбанг-стиле). Если дочь отказывается от сыра в пицце и перебирает отельный завтрак руками, отбрасывая невкусные для нее ингредиенты, то мама на собрании таких же мам набирает гору пончиков и прямо пальцем дегустирует торт. А еще Линда много пьет (впрочем, это уже метафора другого порядка).
Особая роль в фильме у воды. Если в начале она сопровождает пугающий перелом в жизни, то в конце становится спасением. Но не тем, каким ее видит Линда, а скорее тем, каким ее видит Бронштейн.
Биографический подход
«Я бы тебя пнула, если бы могла» - очень личный фильм. Всего второй полнометражный в карьере Мэри Бронштейн. Первый за 17 лет. Такой значительный перерыв отчасти связан с негативным приемом дебютного «Возбуждения» (Yaest) с тогда еще малоизвестной и тогда еще актрисой Гретой Гервиг и с начинающими кинематографистами братьями Сэфди.
А еще пауза в кино связана с личными испытаниями, которые и легли в основу «Я бы тебя пнула, если бы могла». За это время Мэри Бронштейн получила диплом психолога и образование, связанное с уходом за тяжелобольными детьми. Несколько лет проработала в больницах Нью-Йорка. Родила дочь. В какой-то момент ее дочь серьезно заболела и, как говорит сама Бронштейн, «забота о ней стала основной работой».
«Мы переехали в Сан-Диего и жили в крошечном номере мотеля, думая лишь о ее выздоровлении и возвращении в Нью-Йорк. Но затем, меня накрыла еще одна волна экзистенциального кризиса: вот она поправится, мы вернемся в Нью-Йорк, а что потом? Кто я?». Мне не понравилось ощущение на премьере «Возбуждения» - я восприняла это так, будто для меня нет места в кино. Но потом решила: «Да пошло оно все. Я сама создам себе место». Именно так я и начала писать этот сценарий - буквально ночами сидя на полу в ванной, потому что это было единственное место, где я могла включить свет, когда она засыпала».
Сценаристка и режиссёр «Я бы тебя пнула, если бы могла» сама играет одну из ролей - доктора Спринга. Возможно, это самый осознанный персонаж фильма, что пересекается с личной жизнью Бронштейн, ведь она уже была в позиции главной героини и теперь (вроде как) знает, как важно отвязаться от себя и жить в союзе с собой.
Среди других персонажей: коллега Линды и ее личный психолог в исполнении Конана О’Брайена и испытывающий симпатию к главной героине сосед по мотелю - его играет A$AP Rocky. Оба выступают вне типичных для себя медийных образов комика-шоумена и рэпера. И будто самим таким выбором Бронштейн показывает, что на все можно смотреть с непривычных и даже некомфортных ракурсов.
С какой бы оптикой не подходить к «Я бы тебя пнула, если бы могла» - с точки зрения биографии автора, символов или структуры сюжета, применяя феминистскую критику или психоанализ (зря что ли в центре повествования мать?), да хоть используя герменевтический круг - фильм работает.