Новогодний клуб одиночек

Рассказ про недалёкое будущее, в котором одиночество считается душевным заболеванием, а герою нужно найти себе пару в канун нового года.

Когда Артём увидел в конце очереди рамку безопасности, у него вспотели ладони. «Неделю назад её здесь не было», — подумал он. Артём сделал глубокий вдох, закрыл глаза и представил, что сидит на берегу спокойного озера, где кроме него нет больше ни одной души. Он открыл глаза и посмотрел на экран своего напульсника — пульс: 82, счастье: 74. Артём привёл мысли в порядок и выдохнул. «Всё будет хорошо, рамка не среагирует».

Табло сканирующей рамки зажглось зелёным цветом, приглашая Артёма пройти проверку. Он изобразил на лице счастливую улыбку, прошёл через рамку... и она заверещала предупредительным сигналом.

Охранник, который до этого лениво листал новости на своём айпаде, поднял голову и просверлил его взглядом.

— Наверное, датчик барахлит, — извиняющимся тоном произнёс Артём.

На трясущихся ногах он прошёл через рамку в обратную сторону. Затем расслабил мышцы лица и через секунду изобразил такую широкую улыбку, на которую был только способен. Он прошёл через рамку ещё раз, и она ответила двойным разрешающим сигналом. Артём бросил заискивающий взгляд на охранника. Тот встал со своего насиженного места и подошёл к парню.

— Покажите, пожалуйста, ваши документы.

Артём выставил вперёд руку и нажал кнопку напульсника. Над запястьем высветилась голографическая карточка с паспортными данными и увеличенными цифрами основных параметров — пульс: 96, счастье: 71, потребление контента: в норме. Рука Артёма предательски дрожала.

— Счастье низковато, — пробасил охранник, всматриваясь в лицо парня.

— Это из-за рамки, — ответил Артём ещё сильнее растягивая притворную улыбку.

— Хорошо. И обновите ваше устройство.

Охранник потерял к нему всякий интерес и вразвалочку пошёл обратно к своему креслу.

Артём подошёл к терминалу. От натянутой улыбки болело лицо. «Показатели в норме, — говорил он себе, — я чист». Артём оплатил штраф и на ватных ногах пошёл к выходу из здания. На улице он с болезненным облегчением расслабил мышцы лица и глубоко вдохнул морозный зимний воздух. «Проще найти себе пару и перестать трястись перед каждой рамкой безопасности», — подумал он. Артём бросил взгляд на запястье — пульс: 102, счастье: 43.

Он перевёл дыхание и, ступая по хрустящему снегу, пошёл к своей машине. По пути он отмахнулся от пролетавшего мимо рекламного бота, который призывал купить фильм модного ии-автора. «Со времени прошлого блокбастера нейросеть Элайа прошла всего сорок семь тысяч итераций, — зачитывал рекламный голос, — и уже готова представить вам свой новый шедевр...». Артём сел в свою старую теслу, и, закрыв дверь, отсёк звуки назойливой рекламы. Приборная панель приветливо моргнула, и машина мирно заурчала своим электродвигателем. Артем выбрал в списке пункт «работа», и машина выехала со стоянки.

По пути он думал, что раньше жизнь была гораздо проще. Одиночество не считалось душевным расстройством. А чёртовы напульсники не проверяли каждый день, сколько контента ты потребил, и насколько счастливее ты от этого стал. Артёму было всего двадцать восемь, но из-за воспоминаний о прошлом он чувствовал себя глубоким стариком. Он посмотрел на свой взломанный напульсник, и тяжело вздохнул.

Артём приехал на работу позже обычного. Юля уже открыла магазин, и, перекатывая в зубах жвачку, листала новости в телефоне. Они сухо поздоровались. Артём привычно обошёл взглядом полки с антиквариатом. Виниловые пластинки, диски с музыкой, плёнки с двухмерными фильмами, и самое главное — пожелтевшие и рассыпающиеся в руках бумажные книги. В них хранились герои прошлых эпох и сюжеты, которые на голову превосходили современные истории. Героизм и предательство, любовь и ненависть — персонажи были такими... человечными, что даже не верилось, что раньше люди могли придумывать такие интересные сюжеты. По сравнению с книгами прошлого, современный арт-контент, создаваемый нейросетями, стал примитивным набором событий, которые происходили с манекенами. И единственное, что интересовало людей — это контент.

Контент заполонил всё пространство вокруг. Он висел в воздухе в виде рекламных ботов. Проникал в уши через аудиорекламу в общественном транспорте. Впивался в глаза с экранов галовизоров и огромных трёхмерных уличных реклам. Штампованные тексты и видеоролики вытеснил истории, в которых авторы передавали свой опыт и предостерегали будущие поколения от ошибок. Остался только контент — измеряемый цифрами и показателями, удобный для продажи, переупаковки, и последующей перепродажи.

— Артём, ты что, ещё ходишь со старым напульсником?!

Голос Юли, типичной девушки своего поколения, выдернул его из размышлений.

— В каком смысле, со старым?

— Ты совсем что ли не следишь за новостями?

— Нет. Что случилось то?

— Вчера начали продавать новые версии. Я взяла с дизайном «неоновый киберпанк», — она показала свой вычурный напульсник. — Ещё у них новая защита. А старые напульсники завтра отключат от сети. Рамки безопасности, кстати, тоже обновляют, и они будут видеть взломанные устройства.

Артём взглянул на свой напульсник, и притворно откашлялся.

— Сегодня и куплю, — сказал он как можно спокойнее, — так что, уйду пораньше.

— Отлично, — ответила она с облегчением, даже не скрывая, что тяготится его присутствия.

После работы Артём сразу же направился к Михаилу — владельцу сувенирной лавки, который тайно продавал взломанные напульсники. Но Михаил его огорчил: защита новой модели оказалась слишком сложной, и взломанная версия напульсников появится только через две недели, после нового года.

Артём не мог ждать две недели. Уже завтра он попадёт в список «временных одиночек» — людей, которые расстались со своим партнёром, и у них оставалась неделя, чтобы вступить в новые отношения. Для таких людей каждый вечер в кофейнях проводились «молниеносные свидания». Специальный алгоритм рассаживал людей по интересам за один столик, и они задавали по три вопроса, чтобы понять подходят они друг другу, или нет. Экономическая машина в паре с государством делали всё, чтобы люди как можно быстрее находили себе пару и возвращались к привычной норме расходов и потребления. А если «временный одиночка» не находил себе пару за неделю, то государство направляло его на принудительное психиатрическое лечение, после которого никто не возвращался обратно.

На следующий день напульсник Артёма горел оранжевым светом — владелец в поиске партнёра. У него оставалась одна неделя. Он зарегистрировался на сайте знакомств и выбрал ближайшую кофейню.

На календаре — двадцать четвёртое декабря. Канун нового года считался мёртвым сезоном для поиска партнёра. Автоматическая система не нашла ему совпадений по интересам, и предложила несколько случайных знакомств. Все его «молниеносные свидания» проходили по тому же сценарию, что и с застенчивой девушкой в очках:

— Ты читаешь старые книги? — Артём сразу начал с главного вопроса.

— Книги?

— Которые с текстом. Ты никогда их не видела?

— А, это как избранные выражения Леди Гаги? Я читала однажды.

— Да нет же, бумажные книги. Ладно, забудь. Ты хоть статьи какие-нибудь читаешь?

— Это сложно. Но я люблю смотреть комиксы. Какой твой любимый супергерой?

Артём тяжело вздохнул. Автоматический женский голос произнёс: «Собеседники задали три вопроса. Итог: несовпадение».

Следующие несколько дней прошли так же безрезультатно. Система знакомств не находила никого по интересам, а случайно выбранные девушки не могли сойтись с ним в едином мнении ни по одному вопросу.

«Может быть, я действительно болен? — думал Артём. — Вероятно, это со мной что-то не так, а не с миром. Может быть, мне действительно место в психушке?».

Он отчаялся настолько, что даже спросил Юлю, сможет ли она на неделю бросить своего партнёра чтобы помочь ему. Услышав это, Юля достала из сумочки газовый баллончик и решительно попросила его уволиться.

Время, выделенное на поиск партнёра, закончилось. Артём попал в список потенциально опасных для общества людей — одиночек. Его счета заблокировали. Информация о нём появилась на каждом посту полиции с пометкой «задержать и направить на психиатрическое лечение».

Его напульсник горел ярко-красным светом, обозначая нарушителя общественных устоев. Артём надел рубашку с длинными рукавами и плотную куртку, в надежде спрятать свою метку изгоя. Но яркий сигнал просвечивал сквозь одежду. Эта ярко-красная полоска сковала его по рукам и ногам. Он не мог ничего оплатить в интернете. Не мог устроиться на работу. Он не мог даже спокойно пройтись по улице. Каждый прохожий мог заметить красное свечение из-под рукава куртки, а в каждом переулке его мог встретить полицейский патруль.

Шло тридцать первое декабря. Артём быстрым шагом шёл к сувенирной лавке Михаила. Он понимал, что новые напульсники не могли так быстро взломать, но ему ничего больше не оставалось, как надеяться на новогоднее чудо.

Он подошёл к лавке и дернул ручку на двери. Она осталась стоять на месте не издав ни звука. Артём дёрнул ручку ещё несколько раз, но дверь не поддалась. Он чертыхнулся и от злобы стукнул кулаком по двери. Она отобрала у него последнюю надежду, и он не мог ей этого простить. Он начал со всей силы бить кулаками по двери.

«Эй!» — кто-то громко крикнул в сторону Артёма.

К нему быстрым шагом приближались двое полицейских.

Сердце Артёма на секунду остановилось... чтобы затем забиться с удвоенной силой.

Он сорвался с места и побежал по улице. «Стой!» — закричали полицейские, и ринулись вслед за ним. Артём не знал куда бежать. Ему негде спрятаться от гало-рекламы, нормы потребления контента и измерения счастья. Морозный воздух обжигал лёгкие. Дыхание сбилось. «Хоть бы остановилось сердце, и на этом всё закончилось» — промелькнула в голове мысль.

Он забежал в незнакомый переулок... и остановился. Тупик. Артём согнулся, и стал жадно хватать ртом воздух. Бежавшие за ним полицейские повалили его на снег и надели наручники. «Ну точно — псих!» — отдышавшись, сказал один из них.

На проплывающий мимо пейзаж Артём смотрел с заднего сидения полицейского автомобиля. Впереди вырастало серое, громоздкое здание психиатрической лечебницы — его новый дом.

Он гадал, что его ждёт внутри. Будут ли проводить терапию электричеством? Или просто запихают в него сотни таблеток? Как быстро он станет овощем и потеряет разум? Артём был не прочь, если бы это произошло как можно скорее.

Полицейские специальным ключом сняли с него напульсник и передали Артёма сотрудникам больницы. С этого момента он официально перестал считаться человеком. Теперь он — лишь запись в медицинском журнале.

Врачи провели его в общую комнату и оставили наедине с новыми соседями. Здоровяк с добродушным лицом подошёл к нему и протянул руку.

— Добро пожаловать. Вы к нам на новогодние, или надолго?

— Скорее, навсегда.

— Ох, как интересно! Новые лица — это всегда большое событие. Пойдёмте, я вас со всеми познакомлю.

Артём пошёл вслед за приветливым здоровяком. Новый знакомый провёл его в смежную комнату, и Артём открыл рот от изумления. В комнате вплотную друг к другу стояли шкафы, доверху набитые бумажными книгами.

— Господа, у нас пополнение! — здоровяк представил его людям, которые сидели за столом.

К удивлению Артёма, в одном из них он узнал Михаила, владельца сувенирной лавки.

— Михаил?! Что вы здесь делаете? Что здесь вообще происходит?

— Молодой человек, не теряйте рассудок, — с улыбкой сказал Михаил, и все, кроме Артёма, добродушно засмеялись.

— Эта шутка никогда не устареет, — отметил здоровяк и подвинул к Артёму свободный стул.

Артём продолжал стоять как вкопанный.

— Я ничего не понимаю, — сказал он. — Михаил, как вы здесь очутились?

— Ох, я смотрю вы оказались здесь не по своей воле, да? И ещё не поняли.

— Да хватит морочить мне голову! Что здесь происходит?

Михаил пожал плечами.

— Обычное новогоднее собрание одиночек. Жаль, что вы оказались здесь только сейчас. Вам бы понравились наши предыдущие посиделки.

— Посиделки?

— Да. Уже несколько лет мы собираемся здесь в конце декабря и отмечаем новый год. Единственное место в городе, в котором люди не сходят с ума от предновогодней суеты. Да и вообще единственное место в городе, в котором у людей ещё сохранился здравый рассудок.

Здоровяк подвинул к Артёму стул.

— Прошу, присаживайтесь. Михаил, расскажите нашему новому другу как мы праздновали в прошлый раз.

— О, это долгая история, — засмеялся Михаил.

Артёму ничего не оставалось, как сесть на свободный стул и слушать. Через минуту Михаил рассказывал, как, заплатив главному врачу, они оставались на несколько дней, чтобы провести праздник подальше от безумной толпы. Чем больше Артём слушал, тем яснее понимал, что сидящие за столом люди вовсе не были сумасшедшими. За столом сидели банкир, хирург, владелец сувенирной лавки, школьный учитель, а здоровяк был художником. Остальные оказались не буйно помешанными, а такими же одиночками, как и сам Артём. Их не пичкали таблетками и не заставляли проходить болезненные процедуры. Всё лечение сводилось к выражению себя через устаревшее творчество — письмо, живопись и рукоделие.

— Так что, Артём, не всё так плохо в вашем положении, — улыбнулся Михаил.

— А ещё здесь отлично кормят, — подмигнул здоровяк.

Остальные члены необычного новогоднего клуба продолжили размеренный разговор. Артём осматривал книжные полки и потирал освободившееся от напульсника запястье. С каждой минутой ему всё больше и больше нравился его новый дом.