Однажды в Сен-Дени

Или «Кто ограбил Артура Моргана?»

«Анджело, ублюдок, чтоб его! Я чё нанимался кошельки подрезать? Папаша, сукин сын, промотался к чертям вместе со своей хвалёной «системой». Он, видите ли, карты считать научился. Ну, ну. Он, значит, просчитался, а нам с матерью хороняй его. У бабки в Роудсе последнюю скотину продали, чтоб этого растяпу схоронить да с долгами расплатиться.

Смешно сказать — расплатились. Должны ещё долларов сорок. Бранте, хрен богатый, для него это не деньги, но жульбан так просто не отвяжется. Однажды среди ночи пришли громилы, перевернули халупу вверх дном, сломали матери рёбра, сказали, мол, долг не отдашь, будешь натурой расплачиваться, пока не сдохнешь. А что мать? Мать ничего. Лежит и всё. Хыркает. Она и до громил кашляла, сейчас совсем слегла. Теперь на мне хозяйство да мелкий Билли довеском. Толку от малого — ноль, а жрать просит. Вот я и пошёл к Бранте, чтоб он сдох, хренов макаронник.»

— Эй, Джимми, хорош ворон считать, наш клиент чешет. — Шершавая рука семнадцатилетнего блатняжки отвесила оплеуху задумчивому подельнику. Тот по-воробьиному встрепенулся, освобождаясь от тяжелых мыслей. Джимми с благодарностью взглянул на компаньона. Быть здесь и сейчас всегда легче томительного ожидания катастрофы.

Саймон никогда не размышлял — если у него была работа, он целиком погружался в заботы о деле. Думы о никчемной жизни не посещали юного бандита. Надо подшестерить Бранте? Не беда, подшестерим, лишь бы старик Анджело не забыл заплатить. В Сен-Дени сиротам туго приходится, и Джимми понимал, что он уже одной ногой в их лагере. Мать медленно, но верно пожирала чахотка, отец на том свете, и пятнадцатилетний паренек предоставлен самому себе. Но одному не выжить в душных кварталах трущоб, где за цент тебе в любую минуту готовы перегрызть глотку. Местные шайки не сделают скидку на возраст, если ты враг или псих-одиночка, считай, тебе крышка. Анджело Бранте — единственная надежда беспризорника. Продав себя подпольному королю, ты обеспечишь себе хотя бы кукурузную лепешку на обед и ужин, и вдобавок — это главное — тебя не тронут.

— Вот эта деревенщина? — Джимми указал на обросшего мужчину в потёртом сюртуке, в старой ковбойской шляпе. — Сай, думаешь шкурка стоит выделки?

Клиент будто сошел с обложки дешевого романа о Диком Западе. Он то и дело мотал головой из стороны в сторону, рассматривал наряды богачей, принюхивался к экзотической вони Чайна-тауна. Видно, что город был ковбою в диковинку. — Сам посуди. Майер шепнул, будто видел, как этот клоун сегодня утром купил арабскую кобылу. Арабскую, сечёшь? — Джимми судорожно закивал. — То-то. Уверен, у него ещё остались бабки.

Ковбой рыскал по дорогим салунам Сен-Дени, карманники шли по пятам. Краем уха Саймон услышал, что клиент ищет Анджело Бранте. Все без исключения хотят жить, даже такие существа, как салунные шлюхи и вышибалы, поэтому про Анджело как будто никто в городе не знает.

— Дело в шляпе, Джимми! — обрадовался Саймон. — Этот клоун ещё тупее, чем я думал. Он вообще не знает, что такое Сен-Дени. Посмотри на нас, — воришка галантно взмахнул рукой, — мы же идеальные гиды.

— Да, может и так. — Джимми почесал затылок. — Но...какой-то он, не знаю, непредсказуемый, что ли. Вдруг выкинет чего, а?

— А я-то думаю, чего мочой запахло. Смени портки, Джеймс! Ты со мной или как?

Джимми колебался. Дело казалось простым, слишком простым. Таких остолопов он с начала воровской карьеры не встречал. За последний месяц паренек грабил всякий народ: ожиревших мошенников с дамочками в дорогих нарядах — этот лоснящийся сброд трётся около театров и пригородных особняков. Ходят они толпами, боятся простых людей, боятся посмотреть в глаза, увидеть чью-то нужду. Они прячутся от совести в фешенебельных резиденциях, роскошных салунах, на балах, запихивая распухшие тела в модные костюмы. Таких обчищать не сказать, что бы трудно, но надо лишний раз идти к Бранте, чтобы тот пристроил на очередную вечеринку мэра мальчиком на побегушках. Надо мыться, одевать дурацкий костюм, крутиться среди этих тварей, улыбаться им, подливать шампанского и предлагать раков. Тьфу! Мерзость.

То ли дело приезжие фермеры, на этих любо-дорого смотреть. Припрутся на рынок, вывалят товар за грошовую цену, разинут рот и торгуются, счастливые от своей тупости и неумения вести дела. А ты пока нет-нет да и стянешь сумочку с прибылью, или на худой конец мешок с бобами. Всё неплохо. А тут...тут ковбой. Кто он такой? Зачем ищет Бранте? И откуда у него деньги? На акционера не похож, а покупает арабскую. Хех, банк, что ли, ограбил? Нееет. Это вряд ли, в наше время таких людей уже не осталось.

— Была ни была, Сай. Говоришь, гидами, прикинемся?