The Binding of Isaac - Самые наглядные детские травмы игровой индустрии

Айзек и его мама жили одни в небольшом доме на холме. Айзек был сам по себе, рисовал картинки и играл со своими игрушками, пока его мама смотрела христианские передачи по телевизору. Жизнь была простой, и они были счастливы. Так ведь всё было?

Мне потребовалось 250 часов (и закрыть лист достижений Лоста, лол), чтоб осознать, насколько это неверная позиция.

Экспозиционно, игра нам даёт фанатичную мать, которой голос в голове приказал принести сына в жертву. Опять же, очень просто, да?

Но, с точки зрения драматургии, если всё происходящее в игре - фантазия Айзека, то логично и одержимость матери отнести к вымыслу.

По сути, что мы знаем наверняка? Мама отобрала у Айзека игрушки - это раз. Заперла его в комнате - два. Мы не можем говорить наверняка, что это произошло в результате помутнения разума матери, можем только выдвигать гипотезы относительно причин.

И тут все просто. Христианские передачи.

Кстати, именно телевизор для Айзека является высшим проявлением Бога, видимо, потому что религиозные шоу идут там без остановок. Ну и Херувим из телевизора, да.

Травмированное сознание (а мама Айзека точно травмирована) впитывает идеологию аки губка, так что вариант с просмотром передачи про условные "игрушки дьявола" выглядит очень даже логично.

Ну а дальше, маме хватило просто зайти с ножом в комнату Айзека (Ну, типа ужин там готовила, например), чтоб не менее травмированный ребенок словил очередную травму.

Причём, важно понимать, что влияние религии на Айзека по итогу оказалось намного серьёзнее, чем на его маму.

На него, как на чистый лист бумаги, легли чернилами ветхозаветные персонажи, смешавшись с мухами и пауками. Такой вот аналог игр с мягкими игрушками.

Логично, что и любой предмет, встречающийся в игре - это что-то, нанесённое на этот чистый лист. По сути, кусочек сознания Айзека. И именно из этих 728 предметов (вроде столько) можно сложить мнение о том, что его окружало эти 5 лет.

Самый базис тут - "костюмы", в которые он наряжается: Каин, Ева, Самсон, Лазарь и все прочие. По сути, то, что персонажами для игр Айзека являются герои ветхозаветных сюжетов, говорит о том, что практически вся информация, которая его окружала была религиозной.

Отдельно хочется остановиться на Магдалине. Не совсем понятна глубинная суть желаний переодеваться в девочку (а из его снов можно понять, что он это делал и вне "игр"). Может, дело в детских вещах и игрушках его мамы, которую так же зовут Мэг, или, как частенько бывает, мама мечтала о дочери и все это - некая извращенная аффирмация.

Говоря о персонажах, игру хотелось бы мысленно разделить на 2 половинки: ванильный айзек, который заканчивается падением библии на голову мамы, и всё, что было после него.

Именно после ванилы персонажи перестали ограничиваться исключительно костюмами, появились:

Ну а вместе с новыми персонажами раскрываются и новые подробности персональной драмы ГГ: второе интро показывает, как Айзек после первого конфликта рисует маму чудовищем, чем и доводит её до истерики, после чего она запирает его в чулане.

Открытие Порченных персонажей идёт как раз через этот чулан, куда мы попадаем после Восхождения и именно Порченность воплощает в себе чувство вины Айзека.

Это самое чувство вины - главный драматургический рычаг всей истории.

Дети по определению эгоцентристы и в этом нет ничего удивительного. Когда тебе 5, мира за забором, считай, не существует, а остальной мир вертится вокруг тебя априори. Ну и выливается это в то, что в разводе родителей ребёнок винит исключительно себя, ведь он же центр вселенной.

Ну и добавляя сюда слова матери из разряда: "ты такой же, как твой отец", на выходе мы получаем ребенка, который всерьёз начал считать себя некой вариаций антихриста.
А вспоминая, что последняя часть Айзека называется Repentance (раскаяние), залезть в сундук для Айзека стало епитимьей, неким искуплением своей греховности.

Вот и получается, что вместо изначально планировавшегося матерью жертвоприношения (по мнению самого Айзека), мальчик принёс себя в жертву самостоятельно, задохнувшись в сундуке.

Если посмотреть на предметы в игре, можно обнаружить полный комплект всего, о чем думают при слове "эзотерика".
Тут тебе и карты таро, и гадание, и астрология, и гороскопы, и даже тюркские амулеты от сглаза и шары с предсказаниями. Казалось бы, базис, частенько можно встретить женщин с такими увлечениями, НО

Мы же помним, что мама Айзека Очень религиозна? И при этом, она увлекается (а узнать обо всех этих вещах Айзек мог только от неё) тем, что любая церковь считает ересью и, по сути, сатанизмом.

Отталкиваясь от всего этого, Мэг читается не как искренне верующий человек, а как слабая личность, ищущая решения своих проблем в любом месте, который предлагает быстрый и простой результат. И неважно, Бог это будет или расклад таро.

Ну, и тем проще поверить в её одержимость, если она действительно имела место быть.

Имеет место быть скорее набор образов, ассоциирующихся с отцом, через забытые им вещи (найденные, скорее всего, в сундуке): ключ, открывающий всё на свете, счастливая монета (жетон трезвости из клуба анонимных алкоголиков), обручальное кольцо и бумаги о разводе.

В целом, из звуков ссоры отца и матери в процессе Восхождения понятно, что он сорвался и начал снова пить и играть в азартные игры. И как раз после этой ссоры он и ушёл из семьи.

Айзек, к сожалению, не знал о своих родителях того, что знаем мы. Все, что ему оставалось - винить себя в их разводе.
И именно нахождение папиной записки в сундуке стало тем кризисом, после которого его психика не смогла оправиться.

Вот такие вот пироги.

Спасибо, коли дочитали. Можете уж тогда и подписаться заодно, мне приятно будет.

#thebindingofisaac #isaac #инди #рогалик #разбор