Зачем детям пели про смерть?

Часть 1. Связь ребёнка с загробным миром

В традиционных верованиях считалось, что когда рождается новый человек, он приходит из потустороннего мира. Поэтому беременные женщины и младенцы считались особенными существами, связанными с загробным царством. Их жизнь была окружена множеством запретов и защитных обрядов. Например, беременной нельзя было смотреть на луну, выходить из дома после захода солнца, заниматься рукоделием, связанным с нитками (шить, прясть, вязать), ходить на похороны, переступать через грабли, наступать в след коня или волка и много чего ещё. Список запретов настолько велик, что из него можно составить отдельную книгу. И всё делалось ради того, чтобы ребёнок родился здоровым, умным и красивым, без родимых пятен и других изъянов. Именно от поведения матери, по представлениям славян, зависело то, каким ребёнок придёт в наш мир, ведь она по сути была его проводником.

Когда новорождённый появлялся на свет, он больше принадлежал к миру мёртвых, чем к миру живых, поэтому не имел никакого социального статуса, что делало его максимально уязвимым для потусторонних сил. Для его защиты использовались многочисленные обереги и обряды, одним из которых и была смертная колыбельная.

Часть 2. Пожелание смерти

Эти жуткие песни действительно содержали весьма странный текст с подробным описанием того, как ребёнка положат в могилу, отнесут на погост и закопают. Вот какие колыбельные фольклористы записывали в деревнях вплоть до конца ХХ века:

Спи да усни,

На погост гости.

Бай да люли,

Заболей да умри.

Бессонов П.А. Детские песни, Москва: Тип. Бахметева, 1868 г.

***

Спи, вороти —

Мне недосуг!

Сегодня усни,

А завтра помри!

На погост повезут,

Вечну память пропоют,

К сырой земле предадут.

Савчук В.В. Кровь и культура. СПб., 1995

Выглядит это и правда страшно. Неужели крестьянский быт был столь суровым, что люди желали смерти собственным детям? Но давайте копнём глубже. Смертные колыбельные исполнялись, как правило, в те моменты, когда ребёнок очень сильно кричал и плакал и долго не мог успокоиться. Но так как младенец - существо уязвимое, статуса не имеющее, то сам он не может плакать. А значит, как считали славяне, на него воздействует кто-то из потустороннего мира, тревожит его и не даёт заснуть. Так, по болгарским поверьям в ребёнка вселялся злой дух под названием Плач, а насылали его женские демонические существа - вилы. Таким образом, колыбельная, призванная насылать смерть, предназначалась не ребёнку, а тому духу или демону, который беспокоил его. Именно демону желали поскорее сгинуть, убраться в свой мир, в то время как ребёнок должен был выздороветь и прожить долгую жизнь.

Есть ещё одна интересная теория, объясняющая суть смертных колыбельных. Как мы помним, новорождённый воспринимался как существо иномирное, недавно пришедшее "с другой стороны". Чтобы считаться полноценным человеком ему нужно было пройти своеобразное посвящение, изгнать из себя эту потустороннюю чуждость и совершить переход в состояние живого человека. Суть любого переходного обряда, будь то свадьба, похороны или инициация, заключалась в том, чтобы умереть в одном статусе и возродиться в другом. Например, невеста в день свадьбы умирала в качестве девицы и возрождалась в качестве жены. С новорождённым была похожая ситуация. Смертная колыбельная была направлена на то, чтобы в нём умерло всё чужое, иномирное, потустороннее, а сам ребёнок стал полноценным живым человеком.

Это один из самых странных обрядов, с которыми мне доводилось сталкиваться, но люди прошлого, похоже, действительно верили, что окружены существами из загробного мира, большинство из которых опасны. Поэтому и защищались самыми разными способами.

Список литературы:

Бессонов П.А. Детские песни, Москва: Тип. Бахметева, 1868 г.

Савчук В.В. Кровь и культура. СПб., 1995

Туминас Д. К вопросу о функции смертной колыбельной песни. Фольклор и постфольклор: структура, типология, семиотика. 2004

Славянские древности: Этнолингвистический словарь в 5-ти тт. / Под общей ред. Н. И. Толстого. М.: «Международные отношения», 1995.

Виноградова Л. Н. Народная демонология и мифо-ритуальная традиция славян. М.: Издательство "Индрик", 2000.