«Тот, кто он есть». Яркая и печальная история Брузера Броди

Эффектный образ, неуступчивость в денежных вопросах и заоблачное профессиональное эго, приведшее к шокирующей трагедии – всё это в рассказе об одном из символов рестлинга 80-х.

Фрэнк Дональд Гудиш не знал, чем он точно хочет заниматься. Заниматься «по-настоящему». На всю жизнь. Хотя сначала он хотел стать футболистом.

К футболу у него были все данные. Он великолепно, будто сумоист, стоял на ногах. Обладал отличной координацией и реакцией, блестяще ловя мяч. Неплох был и в баскетболе, где, по словам одного из приятелей, Пита Ортеги, «знал, как вести игру, как использовать свои габариты в борьбе за мяч и как занимать правильную позицию». Но сначала, как и у многих других рестлеров, главным для Гудиша был футбол.

Именно через зелёное поле Фрэнк получил шанс на колледж. Сперва учился в Айове – там его хватило на год. После перешёл в знаменитый Texas A&M University, где были сильны не просто футбольные, сколько вообще спортивные традиции. Именно в A&M Гудиш познакомился со Стэном Хансеном – легендой японского рестлинга, в котором, вместе с ним, через много лет станет легендой и он сам.

В рестлинге они тоже встретятся случайно – Стэн столкнётся с приятелем в одной из раздевалок. Это был знак. Они быстро стали одной из самых популярных «гайдзинских» команд, когда-либо выступавших в Японии (а впервые в дуэт их объединили в Mid-South Wrestling, у Билла Уоттса). «Я даже не знал, что Фрэнк тоже борется. Последнее, что я слышал, что он пытался стать журналистом», — расскажет позже Хансен.

Продуктивной учёбе мешал бешеный характер Гудиша. Он был постоянно на взводе, искал какой-то движухи. Терри Фанк, игравший за A&M вместе с ним, говорил, что если бы он достаточно любил футбол, то обязательно стал бы хорошим игроком. Футболистом он был отличным, но ему было плевать. Ему это было не так уж сильно и надо. Всё, что любил Фрэнк Гудиш, так это заниматься спортом, быть в центре внимания и наслаждаться духом товарищества на этой почве. И он был счастлив. А позже, анализируя свою карьеру в футболе, Гудиш понял, что ему не хватало теоретических знаний, глубинного понимания игры.

Терри Фанк говорит, что Фрэнк никогда не любил футбол так, как полюбил рестлинг.

Играя в футбол, Гудиш захаживал на матчи, которые организовывал Дори Фанк-старший. Ему, по словам Терри Фанка, нравилось та аура, которая создаётся вокруг рестлеров. Нравилось, с каким пиететом и уважением к борцам относятся зрители.

Раньше профессиональные футболисты могли выходить в межсезонье на ринг. Они предпочитали это не афишировать, так как тренеры такую работу на два фронта не одобряли. Самый яркий пример – Ваху МакДэниел, заманивший в рестлинг своего друга Билла Уоттса, который впоследствии официально смог и играть в футбол, и бороться. Кто-то шёл в рестлинг, потому что был недостаточно крут на поле. Кто-то, как Уоттс или Стэн Хансен, соблазнялся деньгами. Что стало причиной для Гудиша – доподлинно неизвестно. Можно сделать скидку на буйный характер, на желание стать «таким же крутым и популярным в народе». Впрочем, вопросы заработка тоже делили со здоровым спортивным тщеславием первый план.

Более-менее полноценно в футбол Фрэнк Гудиш стал играть в 1968 году – за полупрофессиональную команду «Сан-Антонио Торос». Попутно пробовал себя в спортивной журналистике, работая некоторое время в спортивном отделе «Сан-Антонио Экспресс». По сравнению с погрузкой стройматериалов за 100 баксов в неделю, чем он тоже занимался, офисно-газетная работа за те же деньги была вполне себе ничего вариантом. Сам Гудиш рассказывал, что редактор Дэн Кук смеялся над ним из-за того, что своими большими руками с «пальцами-сосисками» Фрэнк не мог нормально набирать на машинке свои тексты.

В 1970 году у Гудиша появился шанс заиграть на более высоком уровне – в «Вашингтон Редскинз» из НФЛ. Он почти попал в команду, но помешала смена тренера. Новый наставник не видел Фрэнка в составе. Сделав в 1971 году последнюю попытку удержаться в футболе (Фрэнк подписал контракт с «Эскимосами Эдмонтона» из Канады), он понял, что надо делать выбор.

Переехав в Сан-Антонио и метаясь между спортзалом и далласкими доками (один из основных приработков Фрэнка) Гудиш понял, что рестлингу быть.

Если в футболе у Фрэнка не было нужного тренера в нужный момент, то в рестлинге такой человек ему попался. Это был Юзеф Бернардский, более известный, как Иван Путски. Первый поляк, выступавший за WWF.

Именно Юзеф познакомил Фрэнка с Фрицем фон Эрихом – отцом знаменитого борцовского семейства и владельцем промоушена WCCW. И в 1974 году, если верить этой статистике, дебют Гудиша в рестлинге состоялся.

Мест, где выступал Фрэнк, в эпоху территориальной эры рестлинга было полно. Он не ограничивался WCCW. В первые годы карьеры он даже умудрился отметиться у МакМэна-старшего, когда в аббревиатуре WWF была дополнительная буква «W». Он набирался опыта. Потому что до «настоящего» появления Брузера Броди было ещё очень далеко.

Фрицу фон Эриху потенциал Гудиша был очевиден. Раскрывать его он отправил Броди по как можно большему количеству территориальных промоушенов по всей стране. Одним из первых мест работы Броди стала Оклахома, где рулил Лирой МакГирк и делал свои первые шаги на промоутерско-букерском поприще «бархатный диктатор» Билл Уоттс. Бак Робли, один из букеров МакГирка, рассказывает, что Фрэнк учился на ходу. И самое главное – у него всё получалось с первого, максимум, со второго раза. Например, всех с ходу поразило то, как легко Гудиш делал дроп-кик. Он был большого роста и когда он взлетал со всей своей массой и ростом, то создавалось впечатление, что оппонента сейчас перерубит пополам.

После Гудиш расскажет, насколько ему было сложно адаптироваться в рестлинге. «Когда я начинал бороться, мне нужно было научиться использовать свои спортивные навыки ещё и для того, чтобы не нанести серьёзный вред оппоненту».

Своей упорной работой на ранних этапах карьеры Гудиш заслужил приглашение в Мэдисон-Сквер-Гарден от Винса МакМэна-старшего, где работал против самого Бруно Саммартино.

К тому времени он уже звался «Брузером Броди». Наработав опыт и быстро въехав во всё, во что нужно было въехать, Фрэнк на такой звучный никнейм полное право. Но на севере Фрэнк не прижился. Фриц фон Эрих и его букер Гэри Харт очень хотели, чтобы он вернулся в Техас. Ещё у самого Гудиша не сложились отношения с Гориллой Монсуном, одним из центровых рестлеров МакМэна-отца.

В 1977 году Броди возвращается туда, где он состоялся в качестве рестлера.

К этому моменту своей карьеры Броди научился держать на ринге нужный баланс жёсткости и аккуратности. Кевин фон Эрих вспоминает, что от Брузера ему порою сильно доставалось. Но и сам Кевин мог смело врезать Броди в ответку «больше, чем надо», точно зная, что тот никогда не будет на это жаловаться. Главное – люди в зале должны верить тому, что они видят. Подобного рода философию Брузер Броди продемонстрировал на Булле Карри – известном грубияне, которому к 1977 году было почти за семьдесят.

Как-то раз в Хьюстоне промоутеры решили поставить двух «отморозков из разных эпох» друг против друга. Поставили. Броди не стал церемониться с Буллом и разделался с ним раньше времени, так и не «продав» его публике. На вопрос, почему он это сделал, Броди ответил, что «этот старый хрыч дал мне пощёчину, а я, Брузер Броди, ни от кого этого не потерплю».

Я обычно не люблю рассуждать о ринг-скиллах того или иного рестлера. Но Броди будет очередным исключением. Если присмотреться, то в его действиях на ринге ничего особенного нет. Что есть? Захваты, клоузлайны, дропкики – одним словом, «база». Того же самого не было, например, у его друга и напарника по команде Стэна Хансена, но он, несмотря на ограниченность, смотрелся даже выигрышнее, чем Броди. Хансен работал интенсивно и жёстко, держа ритм и не сбавляя темп. Была у него ещё одна фишка, работавшая на него – он был близорук, из-за чего для Хансена не существовало ничего, кроме ринга и оппонента.

Брузер же компенсировал то, чего у него не было, за счёт страсти и коммуникации со зрителями. Эдакий «гиперактивный псих», постоянно отвлекающийся на внешние раздражители. Добавьте к этому его харизму и легендарность – получаете то, что…получаете. И этим он умело скрывал свою «технико-тактическую ограниченность». Впрочем, это мелочи – есть команды с одинаково равными рестлерами, а есть такие, где один тащит, а другой помогает это делать. Помогает, в том числе, больше работая на публику.

Такое мнение насчёт дуэта Хансена-Броди сложилось не только у меня. Вот, к примеру, любопытный анализ одного из фанатов. Например, когда Броди падал, то выглядело это так, как будто он реально упал неожиданно для самого себя. «Все, что делал Броди, Хансен делал куда лучше». Хотя именно падений Броди боялся больше всего – образ его был построен на том, что он держит любые удары. Нет, он, конечно же, падал. Но не со всеми соперниками подряд.

…В конце 70-х в жизни Фрэнка произошли две вещи. Первая дала ему надёжный личный фронт, а вторая зафиксировала то, кем он стал. Он встретил Барбару – свою жену, будущую мать его первого и единственного сына.

Что касается профессиональных перемен, то Гудиш сильно сошёлся с рестлерами «Королем Кёртисом» Яукеа и Марком Левиным. Оба исповедовали те же самые принципы, что и Гудиш. Профессиональное кредо Кёртиса было: «Я могу делать в рестлинге все, что захочу, потому что я тот, кто я есть».

Этот принцип перенял и Фрэнк и Гудиш для своего образа на ринге. Именно у Кёртиса, а потом и у Мясника Абдуллы, Броди научился работать и с лезвием, которое всегда носил не под бинтами на руке, а во рту.

Острое лезвие. Во рту. В процессе матча.

…Итак, в 1978 году Брузер Броди родился окончательно. Букер WCCW и промоутер Гэри Харт говорит: «Фрэнк действительно понял своего персонажа. Окончательно и бесповоротно».

На ринге был свирепый Брузер Броди. Вне ринга – не менее жёсткий и неуступчивый Фрэнк Гудиш, который готов был до крови биться за свои кровные.

Когда Фрэнк услышал разговоры о том, что неплохо бы создать профсоюз рестлеров в надежде на медицинскую страховку и официальную пенсию, то он засмеялся. И сказал, что идея отличная, но рестлеры – это такие люди, которые даже не могут договориться о том, куда они сегодня жрать пойдут.

Гудиш постоянно выделялся независимым характером. В рестлинге это было оптимальной стратегией поведения. Как-то раз Рика Флэра спросили о том, кого из рестлеров он может назвать своим другом. Он ответил так: «Настоящих друзей очень трудно найти, особенно в рестлинге. Это сложный бизнес. Большинство моих друзей на самом деле мои знакомые по бизнесу».

В большинстве случаев так поступал и Броди.

Если деньги в карман Броди внезапно потекли, причём с каждым годом всё больше и больше, то отдачи в виде титулов – а, следовательно, ещё больших денег, – не было. Главное чемпионство NWA? У боссов Альянса таких планов на Фрэнка не было. Был, правда, «международный» титул NWA, раскрученный в матчах между Лу Тесом и Рикидозаном. Да и в начале 80-х стало понятно, что вскоре в NWA будет нечего ловить – на горизонте кометой вспыхнул Винс МакМэн-младший, начавший предлагать публике то, что доселе они даже и не видели.

Как бы то ни было, первая половина 80-х была для Брузера Броди персональным «золотым веком». Больше всего его привечали в WCCW фон Эрихов.

По словам Кевина фон Эриха, их отец так уважал и ценил Гудиша, что хотел помочь ему с открытием бизнеса на стороне, чтобы было, на что жить после карьеры. Сам Фриц фон Эрих толк в этом знал, и знал неплохо, а видя, что Броди не кидает деньги налево и направо, посчитал, что в бизнесе у него может получиться. Ничего не вышло, но такой жест очень польстил Броди.

Деньгам он и впрямь знал счёт. Гэри Харт из WCCW рассказывал, что Броди ел консервы у себя в номере отеля и пил самое дешёвое пиво, которое только находил в магазинах. Жена Ларри Матысика вспоминает, как в Сент-Луисе они встретили Броди после матча. «Мы спросили, не хочет ли он где-нибудь перекусить, но он сказал, что с ним все в порядке, и показал нам консервы с тунцом, которые купил на ужин».

Выглядел он счастливым, словно не ел много дней, и наконец-то ему представилась возможность набить свой желудок.

Рестлеры тоже были рады видеть Брузера. Если в карде шоу есть Броди, то это означает, что доход с шоу будет на порядок выше, чем обычно. То есть, кормушка открывалась для всех, а не только для избранных. А если учесть, что большинство территориальных промоушенов были небогатыми, отчего ценность таких рестлеров, как Броди, возрастала вдвойне.

…В 1982 году, когда комментатор Ларри Матысик (одним из соратников президента NWA Сэма Мачника) задумал попробовать себя на промоутерской ниве, Броди решил ему помочь. Как на ринге, так и в качестве менеджера. Он помог Ларри привлечь в ростер Николая Волкова, Тору Танака и своего друга Стэна Хансена. Но организационная работа была не для него. Тремя годами ранее братья Фанки ангажировали Фрэнка Гудиша для работы в Японии – в All-Japan Pro-Wrestling. Это стало местом, где Брузер Броди окончательно нашёл себя и свою публику.

Брузера Броди «забронировали» в AJPW Гиганта Бабы.

Букинг в AJPW в 80-е был качественным. Большинство главных событий были командниками, в которых участвовали 2-3 звёздных рестлера и 2-3 рестлера, которые вот-вот станут таковыми. Иностранцы обычно выходили по одну сторону, но вскоре рестлеров начали комбинировать. Сам же Броди быстро понял, с кем надо дружить – конечно же, с Бабой и его группой приближённых. Гиганту пуш Броди тоже был выгоден: если на его фоне все смотрятся щенками, то сам Баба на фоне Броди становился ещё большей звездой.

Кстати о звёздах, местных и иностранных. В Японии Броди помог сломать правила. Если раньше местные борцы побеждали приезжих иностранцев, то теперь ситуация была немного иной. Первыми начали доминировать над местными Терри и Дори Фанки. А Броди и его друг Хансен лишь закрепили эти перемены.

Япония быстро стала основной частью бизнес-стратегии ИП «Брузер Броди». Каждая поездка приносила ему деньги и повышала его популярность. Вскоре его зарплата взлетела до 10 000 в неделю (включая «командировочные расходы»). Вскоре Броди достиг положения, когда ему не можно было не работать на кого-то, на кого он не хотел работать.

В США тем временем начали лопаться маленькие компании: WWF Винса МакМэна прожорливым комбайном продвигалась по всей стране. Брузер Броди понял, что и это можно обернуть себе на пользу. Просто теперь нужно больше ездить там, где финансовые дела совсем уж плохи. Если с деньгами всё более-менее нормально, но ростер хуже некуда – молодо-зелено – то и тут Броди был нужен. Начинающие рестлеры ведь должны встречаться с опытными звёздами? Следовательно, последние «вольные стрелки» с большим именем вроде Броди и в такой обстановке были на вес золота. Насчёт последнего он даже шутил: «Единственное, что меня беспокоит, это когда я даю больше автографов в раздевалке, чем для фанатов».

Постепенно Фрэнк начал понимать, что скоро придётся защищать не территориальные промоушены от финансового краха, а себя. Своё имя. Свою уникальность и независимость во всех смыслах этого слова. После стольких лет работы на себя Гудиш просто физически не мог идти и «ложиться» под какой-то конкретный промоушен – а то, что национальный борцовский ландшафт сужался до нескольких ведущих компаний, не видел только слепой.

Нарастающая экспансия WWF заставляла рестлеров и промоутеров задумываться о том, что будет дальше. Думал над этим и Броди, считая, что дни NWA сочтены и будущее за Винсом. Но ему не нравилось то, во что МакМэн превращает рестлинг.

Думал ли Броди, чтобы в один прекрасный день обьявиться на экранах WWF, обсуждают до сих пор. По словам рестлера Джона Норда, в июне 1988 года они говорили с МакМэном о том, чтобы вместе прийти в WWF в качестве командных партнёров. Это лишь одна из версий. Этого не случилось. К счастью или нет – не знаю. Винс МакМэн вполне мог изменить его образ просто потому, что так требует «холодный бизнес-расчёт», основанный, по большей части, на персональных хотелках Винса и его окружения. А мог бы и не изменить... Впрочем, это уже не имеет значения. Броди был доволен тем, кем он был.

В начале 80-х Брузер понимал, что его карьера пусть пока и не перевалила за экватор, но вскоре это произойдёт. А там рукой подать до пенсии. Накапливаемые травмы также начинали давать о себе знать. Броди отошёл от работы с большими весами на тренировках, стал больше уделять внимание кардио, делая упор на выносливость и гибкость. Стал покуривать марихуану – он говорил, что это помогает ему расслабить мышцы и суставы, отчего боль стихает.

В 1979 году для Брузера прозвенел первый тревожный звонок – в самолете из Японии у него вдруг начались судороги и он потерял сознание. Он думал, что умирает. Всё обошлось. Однако в США его госпитализировали. Причина, которую озвучил он сам в беседе с другом Ларри Матысиком, была прозаична для рестлера: оказывается, он некоторое время принимал стероиды и в случившемся винит именно препараты.

Больница пошла ему на пользу. Он отдохнул, скинул немного лишних килограммов. Стал подвижнее. Стал уделять больше времени и внимания вещам вне рестлинга. Например, он уже достаточно давно играл на фондовом рынке. Даже имел консультанта по инвестициям, некоего Джерри Коэна из Сан-Антонио.

Брузер стал его клиентом в начале 1987 года. Обстановка в сфере после «Чёрного понедельника» была в том году не очень; как-то раз один прогоревший чувак пришёл в офис своего финансового брокера и застрелил его. Услышав про это, Броди усмехнулся: «Не дрейфь, Джерри, я не из тех парней, к тебе в офис я с пушкой не приду». Выждав немного, добавил. «Приду с голыми руками и сломаю тебе, нахер, обе ноги».

Это, разумеется, была шутка чёрного юмора. Такого же цвета, как тот самый понедельник, прошедший и по маленьким местечковым рестлинг-промоушенам, половина из которых закрылись или перешли к новым владельцам.

…В поездках, вне ринга, Броди становился Фрэнком Гудишем. Как-то раз в самолетё он изучал финансовые сводки. Сидевший рядом благообразный господин в костюме обратил на это внимание: здоровяк с длинными волосами и в шрамах читает про акции. И спросил, чем он зарабатывает на жизнь. Броди, не любивший общаться с незнакомцами, буркнул, что он рестлер. Господин поразился: «Да, я смотрел это несколько раз. Выглядит довольно грубо». Следующим вопросом он мог навлечь на себя физические неприятности: «Скажите, там у вас всё не по-настоящему?». Реакция Броди была оригинальной: «Ага».

Господин оказался хитрее, чем сначала показалось. Он ответил: «О, я не знаю. Вам, ребята, иногда бывает действительно больно». Внезапно для самого себя наш герой, который и сам толком не знал, кто он сейчас в разговоре с этим незнакомцем – Фрэнк Гудиш или Брузер Броди – отложил газету и заговорил с ним. Поняв, что ему по кайфу отвлечься на простейший разговор ни о чём.

И это тоже было одной из черт его характера.

Доброта и душевное отношение Броди к обычным людям, которые и сами тянулись к легенде, были известны. Ларри Матысик рассказывает о некоем Хэле ЛаПорте, фотографе-любителе, который познакомился с Броди и был шокирован различием между его реальным характером и тем, что он видит на ринге. Хэл рассказывал, что когда за кулисами к нему подкатили инвалидную коляску с больным подростком, желавшим с ним пообщаться, то он встал как вкопанный и, конечно же, проговорил с ним ровно столько, сколько тот захотел.

Это было своевременно. Через несколько месяцев этот мальчик умер, о чем Броди рассказал ЛаПорт, который сделал памятный снимок с пареньком и рестлером. Броди замолчал, взял у Хэла фото и попросил оставить снимок себе на память.

И это были далеко не разовые акции. Фрэнк Гудиш, напомню, работал на себя, а не на конкретный промоушен, и не участвовал в программах а-ля Make a Wish, что делает для своих борцов Винс МакМэн. Как-то раз он и вовсе пришёл на день рождения к сыну одного из своих новых знакомых. «Добродушный Кинг-Конг», которого в нём видели дети, вообще легко находил с детворой общий язык. И при случае постоянно вспоминал в разговорах с ними о своём единственном сыне Джеффе, которого он, из-за специфики своей работы, редко видел.

В 1986-87 годах Броди максимально сосредоточился на выступлениях в маленьких промоушенах, не забывая, естественно, о Японии. Но она теперь была другой. «Новой». Узнав, что к Гиганту Бабе приходят новые звёзды, причём за ту же зарплату, что и у него, Броди и глазом не моргнул, перейдя к прямому конкуренту Бабы – Антонио Иноки в New Japan Pro-Wrestling. Он хотел большего.

Но с Иноки отношения у Броди были не такими, как с Бабой Гигантом. И вскоре Брузер покинет NJPW. Про AJPW тоже пришлось забыть. Правда, на время. Сначала Баба не простил Броди переход к конкуренту, но потом остыл.

Работа на Иноки, по мнению Стэна Хансена, Брузера немного остудила. Он понял, что всегда есть кто-то жёстче его. Его, по сути, в первый раз подвела тяга к большим деньгам. Это в Японии. В Штатах же он целенаправленно обрекал себя на низовые промоушены, вычёркивая своё имя из поля зрения ведущих ньюсмейкеров, для которых рестлинг всё больше идентифицировался с тем, что делал Винс МакМэн в WWF.

Брузер выступал везде, где позовут и где гарантированно его ожидают. Этим кочевничеством и самоотверженностью он «Безумного Макса» от рестлинга, разъезжавшим по выжженной апокалипсисом земле. Помогал с букингом старым друзьям – семейству фон Эрихов в их WCCW. Познакомился с юным Полом Хейманом, идеи которого оценил весьма высоко. В начале 1987 года поработал во Флориде с молодым Лексом Люгером. Их матч вошёл в историю, потому что в нём Броди отказался «селлить» его удары («продавая» новичка публике). В зависимости от точки зрения, это был либо еще один пример лютого своенравия Фрэнка, либо хороший урок для новичка.

Броди ездил по всей стране, полностью адаптируясь к новой бизнес-реальности в рестлинге. Вместе с WCCW съездил в Израиль, где фон Эрихам рады до сих пор. А вскоре Броди стал активно добавлять в своё рабочее расписание матчи в Пуэрто-Рико.

Место, ставшее для него роковым.

«Брэдбериевский» заголовок как нельзя лучше объясняет то, что начал чувствовать Фрэнк Гудиш (именно так, именно он, настоящий), живя кочевнической жизнью. В мае 1988 года он поделился с Ларри Матысиком жутковатой новостью. «Знаешь, Ларри, Джеффри только что написал небольшое сочинение для школы о том, что они с мамой будут делать, если папа никогда не вернется из очередной поездки».

Он сказал: «Нам будет грустно, но мы переживем это и продолжим, потому что этого хочет папа». Это очень умно для возраста Джеффа, согласись». Фрэнк поколебался, но добавил: «Но это меня немного напугало».

Напугало – это ещё мягко сказано. Но Фрэнк, кажется, уже написал свою судьбу. Оставалось нанести ещё пару штрихов.

Броди, держа в уме это зловещее предзнаменование, отказался от тех поединков в своём расписании, которые выпадали на бейсбольные матчи его сына. А в одной из бесед с промоутером Хербом Симмонсом внезапно начал рассуждать, как он ненавидит все эти поездки и разлуку с сыном из-за них. Но изменить всё не может, потому что это его выбор и он должен будет идти до конца.

На дворе был июль 1988 года. Брузер Броди направлялся в пуэрториканский Баямон. Для него это был очередной матч. Которых было уже много и которых, как он думал, будет ещё столько же. Но хорошо, что люди не умеют знать грядущее.

Или плохо?

В Пуэрто-Рико Броди бывал не раз – впервые в 1984 году. Сначала на пару со Стэном Хансеном, а потом и один. Хансен соскочил быстро. Он говорил, что «работать там всегда было битвой не на жизнь, а на смерть. Гринго есть гринго, и мы были такими всегда для них. Фрэнк же чувствовал, что сможет с этим справиться. Он всегда считал себя непобедимым. Хотя с меня было более чем достаточно».

Выступать в Пуэрто-Рико и впрямь было непросто. По словам Датча Мантелла, пуэрториканцам «не нравились американские мальчики, которые приходили туда и брали их деньги, которые, по их мнению, принадлежали им по праву». «Бушвакеры» Люк и Бутч рассказывали, что это было «настоящим безумием». В Пуэрто-Рико фанаты часто пытались напасть на борцов, кидали на ринг кружки или стаканы с камнями внутри, замотанными в бумагу, словно в магазине, чтобы «наполнитель» не выскочил (эдакая вариация «миллуолского кирпича»). В итоге между трибунами и рингом установили железную сетку.

Иметь дело с пуэрториканскими промоутерами было крайне сложно. С деньгами Карлос Колон, заправлявший там делами, либо вообще прокидывал или искал способы, как заплатить поменьше. С учётом того, как Броди бился за свои деньги, но при этом всё равно ездил в это место, возникают вопросы…

Кевин фон Эрих вспоминает, что пуэрториканцы «задолжали Фрэнку большие деньги». Это стало одной из причин, почему Броди туда зачастил. Нередки были такие ситуации, когда перед поездкой в Пуэрто-Рико Броди высылали чеки, которые потом оказывались недействительны. С учётом того, что Броди был прижимистым, его жене из-за такой подставы приходилось в очередной раз залезать в сбережения, что приводило Брузера в ярость.

Поездки Броди в Пуэрто-Рико были небезопасными из-за натянутых отношений между Броди и Хосе Гонсалесом – рестлером и букером пуэрториканского промоушена World Wrestling Council.

Негатив начался с 1976 года, когда Броди и Гонсалес регулярно встречались в WWF, где первый просто ел второго на обед, демонстрируя его перед публикой в невыгодном свете, тем самым снижая его шансы на карьерный пуш. Тогда как у самого Броди шансы на пуш были – ему предстояло работать с самим Бруно Саммартино, главной звездой МакМэна. Следовательно, сливать «какому-то» Гонсалесу, в два раза ниже и меньше его самого, Броди не собирался. А когда эти двое снова встретились уже в Пуэрто-Рико, то Гонсалес, ставший букером и местной главной звездой, сразу дал понять, что Брузеру здесь будет очень нелегко.

Впрочем, матчей, где между Броди и Гонсалесом летали искры, было полно. Журналист Кайл Даннинг даёт ссылку на один из матчей Броди и Гонсалеса. По мнению Кайла, этот матч стал последней каплей, переполнившей чашу терпения Хосе в отношении Броди.

По мнению Датча Мантелла Броди и Гонсалес друг друга просто на дух не выносили. Вокруг этого всё и завертелось: если ты не нравился Броди, то на ринге он переходил все красные линии, и в итоге он нарвался на неуравновешенного и морально неустойчивого человека, которым был Хосе. А как-то раз Броди избил его так сильно, что Гонсалес отправился в больницу и по пути сказал сопровождавшему его рестлеру: «Я когда-нибудь убью этого человека. Убью, слышишь?».

Ещё Броди своими матчами в Пуэрто-Рико в очередной раз мешал уже местному пушу Гонсалеса. Колон готовил его в главные фейсы своего промоушена. Брузеру же было начхать на то, что Хосе нужно должным образом «продавать» публике и выставлял его полным ничтожеством. В раздевалке Брузер всячески опускал Гонсалеса перед остальными рестлерами, ни в грош его не ставя и морально прессуя, чего он, по словам Терри Фанка, прекрасно умел делать. В итоге Хосе превратился в одержимого местью. Что для неуравновешенного человека было очень страшно, равно как для тех, кто его окружает. А после того, как маленькая дочь Гонсалеса трагически погибла, утонув в озере, он и вовсе слетел с катушек, став ходячим комком нервов.

Помимо долгов перед Броди и его натянутых отношений с Гонсалесом, есть ещё одна любопытная версия, обосновывающая частые отлучки Брузера в Пуэрто-Рико. Броди планировал…стать партнёром Карлоса Колона! В World Wrestling Council уже был американский совладелец – звезда WWF Горилла Монсун. Именно в сделке между ним и Броди участвовал Виктор Хинонес, ещё один партнёр с 10% акций. И если бы сделка состоялась, то Броди бы стал миноритарным владельцем промоушена с возможностью принятия ключевых решений. Одним из этих решений было увольнение Хосе Гонсалеса – Брузер говорил об этом, что подтверждает Датч Мантел.

Если всё это правда, то для Хосе слухи о сделке стали последней каплей, и он решился взять грех на душу.

16 июля 1988 года очередное шоу WWC проходило на открытом воздухе, на стадионе «Хуан Рамон Лубриэль». Броди прибыл на место вместе с рестлером Тони Атласом, которому будет суждено стать в этих событиях одним из главных действующих лиц.

Вместе с Тони они сидели в раздевалке. Атлас, увлекающийся рисованием, сидел и создавал очередной портрет. Брузер был впечатлён этим и попросил Тони нарисовать портрет его сына. Нашёл в сумке его фото и передал Тони. Тот добродушно усмехнулся и, разумеется, пообещал другу, что портрет будет.

Подержать в руках фотографию сына – это стало последним «приятным» эпизодом в жизни Брузера Броди. Сразу после этого его окликнул его «заклятый друг» Хосе Гонсалес. Он стоял перед ним с полотенцем в руке, которое что-то скрывало. Хосе сказал Броди, что у него есть к нему очень важный разговор и ему с ним лучше поговорить наедине в душе. В этом тоже не было ничего странного – иногда борцы отлучаются туда для бесед с глазу на глаз с букерами или промоутерами. Вот и Броди подумал, что это «что-то по работе».

Внезапно из душевой раздался крик и звуки, свидетельствующие о потасовке. Все бросились туда. Первым был Тони Атлас, отбросивший бумагу и карандаши в сторону, как только услышал тревожные звуки. Вот как всё произошло:

Брузер Броди упал на пол, и из его груди текла кровь. Она пузырилась, что было хреновым знаком – было задето лёгкое (уже в больнице было выявлено внутреннее кровотечение). Уже после выяснится, что кровь Броди была сильно разжижена приёмом аспирина, который он регулярно глотал для облегчения болей в мышцах. Скорая приехала через 20-30 минут. В итоге с момента нападения и до доставки Броди в больницу прошёл почти час.

Атлас, бывший бодибилдер, помог положить Броди в машину санитарам, которым явно было затруднительно транспортировать до автомобиля таких крупных людей. Разумеется, Тони поехал в больницу вместе с ним.

В 5:40 утра 17 июля врачи констатировали смерть Фрэнка Гудиша.

Между тем, в раздевалке творилось шоу почище, чем на стадионе (там действо даже и не думали сворачивать). Нож исчез. Испарился. Гонсалес незаметно покинул место происшествия, а после, спустя некоторое время, вернулся в раздевалку и спокойно вышел на ринг.

Датч Мантелл рассказывает, что в раздевалке, через плексигласовую дверь, ведущую в душ, были видны Гонсалес и Виктор Йовица, компаньон Карлоса Колона, которые орали друг на друга, а Виктор ещё сдерживал пытавшегося покинуть раздевалку Гонсалеса. Цирк был и с вызовом «скорой».

Далее, свидетельствует Мантелл, несколько полицейских вошли в раздевалку, и Тони Атлас начал рассказывать им, что произошло, но они не понимали английского. Они улыбались и о чём-то бормотали друг с другом, думая, что это очередной борцовский сюжетный пиар-ход.

17 июля, в день смерти Броди должно было быть ещё одно шоу. Оно не состоялось. Многие рестлеры уехали. Некоторые отказались участвовать (как американцы, так и пуэрториканцы). Среди уехавших был Мясник Абдулла – есть версия, что он на полном серьёзе считал, что он будет следующим.

Атлас же сидел в полицейском участке, взывая к совести стражей закона и рассказывая о случившемся. Позже туда приехал и Датч Мантелл. По его словам, ему пообещали, что Хосе Гонсалесу будет предъявлено обвинение в убийстве первой степени и обещали вызвать его, Датча, повесткой.

Повестка пришла на следующий день после суда, где Хосе Гонсалес был оправдан, как применивший самооборону.

Карлос Колон был в не меньшем шоке. Когда он говорил Гонсалесу, чтобы тот наконец-то решил все свои проблемы с Броди, то он имел в виду вовсе не это. Однако перед ним теперь встала задачка куда сложнее: под угрозой был весь их бизнес. Промоушен могли просто раздавить. Следовательно, им нужно было срочно заметать все следы, что они и сделали. Терри Фанк считает, что он бы хоть и не хотел оказаться на их месте, но не исключено, что он бы сделал то же самое, если бы из-за убийства над его компанией нависла бы угроза.

На Реддите есть даже отдельная тема, автор которой задаётся вопросом – «скрыл или не скрыл Колон вину Гонсалеса». Самое простое объяснение в духе Терри Фанка: да, скрыл, потому что если бы всё вскрылось, то именно Колон понёс бы полную ответственность и его промоушен бы точно накрылся медным тазом. В итоге Карлос безоговорочно принял сторону Гонсалеса и до сих пор отказывается хоть как-то задевать эту тему в интервью. В любых. Сам он, если что, до сих пор живёт и здравствует, входит в Зал Славы WWE и находится во главе пуэрториканского промоушена World Wrestling Council, основанного им самим.

Колон, допустивший подобное, наказал сам себя. И сильно. Какую бы хорошую мину он не строил, на нём всегда было и будет клеймо человека, допустившего кровопролитие. С не меньшим, а то и большим клеймом, на свете живёт и Хосе Гонсалес. Хоть и его успехи в рестлинге вызывают большие вопросы (а ведь он даже работал в WWF), Хосе до сих пор номер первый в Пуэрто-Рико. Как и Колон. «Карлито» – местный эквивалент Халка Хогана. Гонсалеса любят и ненавидят (за то, что он сделал) одновременно. Всё сводится к тому, что «да, нас там не было, откуда мы знаем». Или к «да оставьте вы его уже в покое, он и так живёт с грехом в душе (если убийство и впрямь было им совершено)». В любом случае, пуэрториканские поклонники рестлинга не понимают одного – их герой запятнал индустрию рестлинга в их регионе. Кровью.

В 2014 году в доме Гонсалеса произошёл сильный пожар, изрядно попортив имущество звезды пуэрториканского рестлинга. Как знать, возможно, это было напоминанием о том, чтобы Хосе не сильно успокаивался, отказываясь поминать старое.

Однако то, что это именно он убил Брузера Броди, Гонсалес отрицает до сих пор.

Сокрытием улик и молчанием всех, кто был в тот вечер в раздевалке, были шокированы друзья и коллеги Броди. И, конечно же, его семья. За Барбарой и Джеффом Гудишами, которые приехали в Пуэрто-Рико по звонку жены Карлоса Колона, тайно присматривали некоторые рестлеры, о чём позднее рассказал рестлер Бобби Джаггерс. После он утверждал, что это было единственное, чем они могли помочь своему, теперь уже покойному другу. Идти на большее – свидетельствовать, обращаться в прокуратуру и т.д. – в Пуэрто-Рико было небезопасно. Но Барбара Гудиш меньше всего думала о том, что с ней будет меньше всего, когда пришла в морг, где тело для опознания подвозили на тележке к разделявшему живых и мёртвых стеклянному окну.

После убийства Брузера Броди Джаггерс вскоре навсегда уйдёт из рестлинга. По его словам, после случившегося в нём что-то «разорвалось».

Тело Фрэнка Гудиша кремировали. На похороны не потратили много денег – одержимому рестлингом кочевнику, уходившему в «вечный промоушен» его новой небесной жизни теперь они уж точно были не нужны. Поминальная служба прошла дома в Берне, штат Техас, но она была скромной. Из мира рестлинга там были только Джон Стадд и Ларри Матысик и, конечно же, Стэн Хансен.

А ещё…

А ещё за 8 дней до своего убийства Фрэнк Гудиш узнал о том, что у его жены случился выкидыш. Второго ребёнка, которого они давно планировали, у них так и не будет. Как не будет и их семьи. Не будет и династии – в том смысле, что Джефф не решился пойти по стопам отца и тоже заняться рестлингом. В детстве, когда его об этом спрашивали, он отвечал, что он никогда не будет бороться. Потому что из-за этого «папы никогда не бывает дома».

В 1983 году Брузер Броди рассказал о своей карьере и о том, каким он видит рестлинг. Он говорил о ветеранах, которые, якобы, до последнего цепляются за то, чтобы продолжать выходить на ринг. Это, по его мнению, было благом. Потому что «единственный способ, с помощью которого начинающие рестлеры смогут когда-либо достичь вершины, это бороться с парнями, которые уже там находятся».

Того же самого – внести как можно больший вклад в рестлинг, становясь старше и опытнее, раздавая больше автографов в раздевалках, чем после матчей – хотел и «Громила Броди». Фрэнк Гудиш.

#рестлинг #жизнь

Что ещё прочесть, чтобы лучше врубиться в контекст упоминаемых в этом материале событий:

«Эра территорий». История развития профессионального рестлинга в США от эпохи «местечковых» промоушенов до появления WCW и WWF. Части первая, вторая и третья.