Восстание Роберта Баратеона: Часть 7
Переломный момент восстания
Несмотря на то, что Колокольная битва не решила исход войны и Таргариены были ещё далеки от поражения, король Эйерис осознал, что имеет дело с реальной угрозой своей власти, крупнейшей со времён первого восстания Блэкфайра, и потому не ограничился сменой десницы. Он доверял рыцарям Королевской гвардии больше, чем кому-либо другому, и использовал их как полководцев, поручив Барристану Селми и Джонотору Дарри собрать рассеянные остатки армии Коннингтона и принять командование над этими силами.
Принц Ливен Мартелл был назначен командовать подошедшей по Королевскому тракту десятитысячной дорнийской армией, при этом Эйерис, боявшийся предательства дорнийцев, бесцеремонно шантажировал Мартелла, напоминая, что принцесса Элия находится в его, Эйериса, власти. Как вспоминал Джейме Ланнистер, Эйерису «повсюду виделись изменники, а Варис усердно указывал ему на тех, кого он пропустил»
В это же время в столице появился Рейегар Таргариен, вернувшийся «с юга», по-видимому, из Башни Радости. После возвращения Рейегару удалось сосредоточить часть власти у себя: так, например, он убедил своего отца смирить гордость и призвать на помощь Тайвина Ланнистера, до сих пор остававшегося в стороне. Однако, по словам Джейме Ланнистера, ни один ворон, отправленный на Утёс Кастерли, не вернулся обратно с ответом, что заставило короля перепугаться ещё больше. Любопытно, что Киван Ланнистер, обычно знакомый со всеми планами своего брата, не знал об этих письмах и думал, что король обратился к Челстеду и Россарту вместо Тайвина.
Эйерису удалось утаить от Рейегара, занятого формированием армии, минирование Королевской Гавани сосудами с диким огнём, осуществляемое мастерами Гильдии Алхимиков, давними друзьями Эйериса, помешанного на огне. Кроме самого Эйреиса и алхимиков, в курсе происходящего были сир Джейме Ланнистер, которого Эйерис постоянно держал при себе, надеясь, что тот послужит ему защитой от Тайвина Ланнистера, которого он боялся больше Роберта, и десница короля Кварлтон Челстед, «десница палицы и кинжала». Челстед попытался отговорить короля и в конце концов швырнул на пол цепь десницы, отказываясь от поста. За это Эйерис сжёг его заживо и назначил новым десницей Россарта, главу Гильдии Алхимиков
Между тем Рейгару удалось сформировать две армии и выступить с ними навстречу мятежникам. В состав новых королевских войск входили остатки армии Коннингтона, 10-тысячный дорнийский корпус принца Ливена и те войска, которые Рейгару удалось собрать в Королевских землях; подкрепления ему также послал сидящий у Штормового Предела лорд Тирелл, у которого не было недостатка в людях.
Рейегар положил руку на плечо Джейме.«После битвы я намерен созвать совет. Произойдут перемены. Я давно уже собирался… впрочем, что толку забегать вперед. Поговорим, когда я вернусь».
Это были последние слова, которые Джейме, услышал от Рейегара Таргариена. Одна рать ждала за воротами, другая уже выступила на Трезубец. Принц сел на коня, надел черный высокий шлем и отправился навстречу своей судьбе.
Соединившаяся на Трезубце армия Рейгара Таргариена насчитывала 40 тысяч солдат, причем десятую часть от этого числа составляли рыцари. Остальное составляли стрелки, вольные всадники, пехота, вооруженная копьями и пиками; четверть этих сил, «десять тысяч копий», составляло дорнийское войско Ливена Мартелла. В Речных землях к Рейгару присоединились и некоторые местные лорды — Дарри, Ригеры, Мутоны, — чьи силы сражались затем на его стороне на Трезубце.
Силы восставших были меньше — около 35 тысяч человек — и включали в себя армии разных областей: Севера, Долины Аррен и верные Талли силы Речных земель, а также, вероятно, остатки армии Штормовых земель, отступившей вместе с Робертом Баратеоном на север после поражения в битве при Эшфорде. Несмотря на то, что у Рейгара было численное преимущество, многие его солдаты были неопытными новичками, тогда как войска Роберта были закалены предыдущими боями. Уолдер Фрей, самый могущественный лорд Речных земель после Хостера Талли, выступил в поход с большим запозданием и явился к месту битвы уже тогда, когда она закончилась — что давало повод сомневаться, к какой именно стороне он собирался присоединиться
Перед битвой противники некоторое время маневрировали. Они должны были присоединить отдельные отряды, ведущие бои друг с другом в Речных землях, найти место подходящее для сражения (развернуть больше 70 000 человек в одном месте — это не шутка). В конце концов они оказались по разные стороны от Трезубца рядом с единственным местом, подходящим для переправы, получившим после битвы название Рубиновый брод. Королевская Гавань и Риверран находятся к югу и востоку от реки, значит, одна из армий переправилась на левый берег. Для обеих сторон в этом маневре есть смысл.
Рейгар, отступив на север, занимал сильную фланговую позицию, отсекал от мятежников армию Фреев, идущую в это время на юг, и перерезал их коммуникации с Севером и Долиной. Если бы Роберт вздумал наступать на Гавань, Рейгар мог нанести удар ему в тыл и, при благоприятных обстоятельствах, даже зажать его между столичными укреплениями и своей армией. Баратеон, отступив на другой берег, избегал опасности получить удар в спину от Ланнистеров и получал связь с Севером, Долиной и Фреями. Учитывая, что остатки разбитой королевской армии смогли добраться до Королевской Гавани, скорее всего, на южном берегу была именно она.
О ходе сражения известно мало. Одна из сторон попыталась форсировать реку. Переправа через обширную водную преграду на глазах у противника — очень опасный маневр, который часто заканчивается поражением.
Я не буду описывать все известные детали сражения, так как это лишь нагрузит вас лишними именами. Пройдусь кратко: В бою знаменитый сир Барристан Селми сразил дюжину друзей Баратеонов и Старков, но и сам получил такие раны копьем, стрелой и мечом, что едва от них не умер. Его собрат по Королевской гвардии Джонотор Дарри был убит, также как и тяжелораненый принц Ливен Мартелл, сраженный Лином Корбреем. Джейсон Маллистер сразил троих знаменосцев Рейгара.
Исход боя решился в поединке командующих — Роберт Баратеон столкнулся на броде с принцем Рейгаром. Они несколько раз сходились и расходились на своих боевых конях, нанося раны друг другу, пока Роберт не проломил Рейгару грудную клетку своим боевым молотом. Этот героический поединок был воспет во многих песнях. Гибель командира всегда оказывает плохое влияние на солдат — когда Рейгар пал, многие побросали оружие и бежали с поля битвы.
На груди Рейгара рубинами был выложен герб Таргариенов, красный трехглавый дракон — после удара, убившего принца на месте, драгоценные камни осыпались в воду. Эддард Старк вспоминал, что, когда он прибыл к месту поединка, Рейгар уже лежал в реке мёртвым, а воины обеих армий копошились в грязи, разыскивая вылетевшие из панциря рубины. Именно из-за этого безымянный брод получил название Рубиновый. Рубины, на самом деле, унесло течением, и позже их выловили монахи Тихого острова ниже по реке. Видения Дейнерис Таргариен в Доме Бессмертных добавляют к эпизоду смерти Рейгара любопытную подробность — «рубины, словно капли крови, брызнули с груди гибнущего принца, и он упал на колени в воду, прошептав напоследок женское имя», возможно, «Лианна».
Разорение Королевской Гавани и смерть короля
Когда вести о поражении у Трезубца достигли Королевской Гавани, Эйрис отослал свою беременную жену, королеву Рейлу, и своего второго сына Визериса на Драконий Камень, под охраной мастера над оружием сира Виллема Дарри. Однако принцесса Элия и её дети вынуждены были остаться в столице: Эйрис посчитал, что причиной гибели Рейгара стало предательство Ливена Мартелла, и удержал Элию с детьми Рейгара как заложников против Дорна.
У Эйриса в стенах города всё ещё оставалось несколько тысяч верных ему воинов, однако король не намеревался защищаться, предпочитая сгореть в грандиозном пожаре и забрать с собой всю Королевскую Гавань; он говорил: «пусть Роберт царствует над кучей костей и горелого мяса»
Хотя от Трезубца на юг спешно двигался авангард повстанческой армии под командованием Эддарда Старка — сам Роберт был ранен в битве на Трезубце и задержался позади, — первой у столицы появилась другая армия: Тайвин Ланнистер пришел с Запада с двенадцатитысячным войском. Подозрительный Эйрис сомневался, пускать ли армию в город, мнения его советников тоже разделились. В конце концов великому мейстеру Пицелю удалось убедить короля в добрых намерениях лорда Ланнистера, вопреки предостережениям Вариса, и ворота были открыты.
"Ланнистеры... я всегда служил дому Ланнистеров"
Стоило войску Ланнистеров оказаться в городе, как вместо помощи они напали на защитников. Захват города вылился в настоящую резню, Гильдия Алхимиков была почти целиком вырезана, уцелели лишь новички, множество стариков и детей было убито, изнасилованных женщин было столько, что если бы все они выносили детей, ими можно было бы заселить целый город.
Красный замок продержался дольше остального города. Джейме Ланнистер — единственный королевский гвардеец, оставшийся при короле и поэтому командующий обороной замка — послал к Эйерису гонца, прося разрешить переговоры о капитуляции. Король ответил категорическим отказом: «Принеси мне голову своего отца, если ты не предатель». Узнав от посыльного, что Эйрис совещается с алхимиком Россартом, Джейме понял, что король намеревается поджечь город, и перехватил Россарта, когда тот, одетый простым латником, спешил к боковой калитке. Россарт попытался оказать сопротивление, но «дрался как алхимик» и был легко зарублен.
Джейме Ланнистер с окровавленным мечом вернулся в тронный зал и сообщил королю, что убил Россарта; когда Эйрис в страхе побежал к трону, Джейме стащил короля со ступеней и перерезал ему горло.
«Мне нужно, чтобы этот изменник умер. Мне нужна его голова, и ты мне ее принесешь, а иначе я сожгу тебя со всеми остальными. Со всеми предателями. Россарт говорит, что они прячутся в стенах! Ничего, скоро им станет жарко. Чья это кровь? Чья?»«Россарта», — сказал Джейме.Тогда пурпурные глаза округлились, и королевский рот в ужасе раскрылся. Эйрис обмарался и побежал к Железному Трону. Джейме под пустыми взорами черепов на стенах стащил со ступеней последнего короля-дракона, визжащего, как свинья, и воняющего, как выгребная яма. Единственный надрез по горлу — больше ничего не потребовалось. Как все просто, подумал он тогда. Король не должен умирать с такой легкостью.
В Красный Замок ворвались войско Ланнистеров и застали Джейме вместе с убитым королём. Они признали его и передали его приказ - прекратить резню и брать в плен всех, кто сложит оружие. Джейме сообщили, что замок пал, это была неправда: на дворовых лестницах и в арсенале всё ещё шли бои, сир Григор Клиган и сир Амори Лорх со своими солдатами штурмовали твердыню Мейгора, а повстанческий авангард под началом Эддарда Старка как раз входил в северные ворота. У Джейме Ланнистера также интересовались, стоит ли провозгласить нового короля — видимо, однозначных планов на этот счёт у Ланнистеров не было. Джейме, помимо кандидатуры Роберта Баратеона, обдумал кандидатуры своего отца Тайвина, а также младших Таргариенов — Визериса и Эйгона, — однако в конечном счёте заявил: «Провозглашайте, кого вам охота», — и уселся на Железный трон сам; по словам Джейме, он желал посмотреть, кто первый потребует себе королевство.
Войско Эддарда Старка, войдя в город через Королевские ворота, сразу же направилось к замку. В тронном зале Эддард, въехавший в здание прямо на коне, обнаружил сидящего на Железном троне Джейме Ланнистерa с окровавленным мечом на коленях и трупом короля у подножья трона; вокруг толпились солдаты Ланнистеров. В конце концов Джейме встал с трона и заявил «Не бойся, Старк. Я просто грел кресло для нашего друга Роберта. Увы, не слишком-то удобное сиденье». Оба участника этой сцены, Джейме и Эддард, сохранили крайне неприятные воспоминания о ней: Эддард много лет спустя напоминал о ней королю Роберту, убеждая его, что Джейме Ланнистер не достоин доверия, а Джейме, столкнувшись с Русе Болтоном, думал, что не любит «светлых северных глаз», напоминающих ему об Эддарде Старке и памятном дне в Королевской Гавани
После смерти Эйриса, но до вступления северян в Красный замок люди Ланнистеров взяли штурмом Твердыню Мейгора и убили семью Рейгара: Григор Клиган размозжил младенцу Эйгону голову о стену, а потом изнасиловал и забил до смерти его мать, дорнийскую принцессу Элию.
В то же самое время Амори Лорх вытащил из-под кровати Рейгара принцессу Рейнис и нанес ей полсотни ножевых ударов.
"После я спросил его, зачем нужно было убивать ребенка двух или трех лет полусотней ножевых ударов. И он ответил, что она лягалась, кричала и ни за что не хотела замолчать. Будь у него в голове чуть побольше ума, чем в репе, он успокоил бы ее парой ласковых слов и придушил подушкой."
Эйгон и Рейнис были убиты по приказу Тайвина Ланнистера, который хотел таким образом продемонстрировать лояльность новой власти.
"Мы примкнули к Роберту с запозданием и должны были доказать ему свою преданность. Когда я положил эти тела перед троном, никто больше не мог сомневаться, что мы порвали с домом Таргариенов навсегда. И Роберт не скрывал своего облегчения. Даже он, при всей своей глупости, понимал, что его трон обретёт устойчивость только со смертью детей Рейгара. Однако он мнил себя героем, а герои детей не убивают."
Через некоторое время в город прибыли основные силы повстанцев во главе с Робертом. В качестве доказательства того, что дом Ланнистер окончательно порвал с Таргариенами, лорд Тайвин преподнес Роберту трупы детей Рейегара, завернутые в красные плащи ланнистерской домашней гвардии. Кто и как их убил — не объяснялось; хотя многие, включая Мартеллов — родню принцессу Элии, — справедливо считали, что убийство детей было совершено по прямому приказу Тайвина.
Роберт принял это подношение и заключил мир с Тайвином. Этот эпизод привёл к ссоре Роберта с Эддардом Старком: северянин был предельно возмущен и назвал поступок Тайвина убийством, тогда как Роберт сослался на военное время и заявил, что видит перед собой не убитых детей, а «порождение дракона».
Источники информации:https://7kingdoms.ru
Паблик ВК "Внезапные теории. Ветра зимы. Дом дракона" (большая часть информации целиком скопирована из теории о заговоре в Харренхолле)