Новый Карфаген: завоевания Баркидов в Испании

Гамилькар, его свита и сыновья строят империю на Иберийском полуострове, чтобы оттуда начать войну против Рима.

По описаниям древних историков и изображениям c античных монет образ Гамилькара можно легко представить: это был внушительный лидер с пронзительным взглядом и большой курчавой бородой. Будь Гамилькар греком, со своей репутацией он стал бы базилевсом, но в Карфагене полководец отправился на Трибунал Ста четырёх. Такая участь постигла многих генералов Карфагена. Но Гамилькара олигархам казнить так и не удалось.

По легенде род Баркидов шёл от самого появления Карфагена — его основал один из приближённых Дидоны, основательницы города.

Гамилькар прославился в конце Первой Пунической войны, когда реорганизовал армию, дерзко захватил Эрикс на Сицилии и нанёс много коварных ударов римлянам. Пусть война и была проиграна, но генерала зауважали по всей стране. Разбив последующее восстание наёмников Гамилькар ещё больше закрепил за собой репутацию отличного полководца. Народ полюбил Гамилькара, а Народное собрание, благодаря ему и его другу Гасдрубалу, вернуло себе вес на политическом поприще.

Власть Баркидов вовсе не была похожа на возвращение царей и эпоху правления Магонидов. В 237 году до н.э. в Карфагене, под влиянием политических реформ, Народное собрание начало участвовать в выборе двух суффетов, которые стали обладать такой же сильной властью, как консулы в Риме, за тем лишь исключением, что суффеты не командовали войсками. Гамилькар же не был политиком, он был солдатом, его не интересовала перспектива обозначать себя как царя Карфагена. Генерал сосредоточился на неизбежной войне с Римом, а для этого нужно было достать деньги.

Легко поверить, что Полибий был прав. Вероятнее всего, Гамилькар действительно понимал, что новой войны с Римом не избежать. Конституционные реформы стали первым шагом революции Баркидов, а вторым было создание собственного государства за пределами Карфагена, где Гамилькар стал бы единственным правителем и ему никто не смог бы помешать. К тому же полезно было скрыться подальше от глаз римлян.

В народе вспыхнула жажда отомстить римлянам за все их поступки, особенно за незаконную оккупацию Сардинии. Патриотический подъём сопровождался и религиозным фанатизмом.

Перед тем, как покинуть Карфаген, Гамилькар приносил жертвоприношения богам и тогда маленький сын Гамилькара, девятилетний Ганнибал, перед алтарём Баалшамина поклялся, что он всю жизнь будет непримиримым врагом Рима. Эту историю сам Ганнибал рассказывал царю Селевкидов, Антиоху III (по Полибию). Помимо Полибия источниками, описывающими данную церемонию, являются труды Корнелия Непота, Валерия Максима и Силия Италика.

Впечатляющая церемония ознаменовала начало решительных действий Гамилькара. Генерал снарядил экспедицию в Испанию, чтобы оттуда начать восстановление былого величия Карфагена. Пользуясь своим положением главнокомандующего, он сосредоточил армию в северо-западной окраине Африки, которую набрал и экипировал на собственные деньги. Большая часть рекрутов набиралась из ливийских крестьян. Основу армии составляла тяжёлая пехота, облачённая в доспехи греческих гоплитов. У Гамилькара служило и множество наёмников: балеарские пращники, каппадокийские и мавританские стрелки, лигурийские копейщики, лёгкая кавалерия нумидийцев и, конечно же, слоны.

Жители шептались, что Гамилькар отправился к Столпам Мелькарта (Геркулесовым Столпам, Гибралтарскому проливу). Всё шло по плану. Как и рассчитывал Гамилькар, Рим не следил за его действиями.

Всенародную любовь заполучил и человек по имени Гасдрубал — он был самым настоящим голосом народа, лидером Народного собрания, а также другом и зятем Гамилькара. Согласно Аппиану, именно Гасдрубал сорвал суд, во время которого собирались приговорить Гамилькара к смерти. Гасдрубал принял на себя командование флотом во время переброски войск в Испанию.

Не дожидаясь разрешения властей Карфагена, Гамилькар отправился в город Гадес, одно из старейших финикийских поселений (согласно Аппиану). Полибий же утверждает, что действия Гамилькара были полностью одобрены властями, которым он обещал добыть в Испании такие богатства, что они покроют все их убытки в недавних войнах и принесут победы в будущем. Слова Полибия звучат убедительнее, если учесть, что властям было бы даже спокойнее, если бы Гамилькар ушёл подальше от Карфагена.

Своим поступком Гамилькар решительно разорвал связь с традиционной политикой Карфагена. Карфагеняне, как и все финикийцы, никогда не были заинтересованы в захвате обширных территорий, предпочитая занимать только побережья. Гамилькар стал первым настоящим «империалистом» Карфагена. Главнокомандующий начал захват огромной Испании, отправившись вглубь континента.

Гамилькар отчётливо понимал, что эпоха городов-государств закончилась и начинается эпоха империй. Полисная система не могла противостоять сильной и молодой Римской республике с уникальной и отлаженной государственной системой. Пусть Рим и был ещё республиканским, но уже превращался в империю. Вот и Карфагену нужно было стать империей, если он собирался выжить.

Первая и важная роль рудников Испании была в том, чтобы поскорее выплатить позорные контрибуции Риму за Сардинию и не дать римским купцам нанести карфагенской экономике сокрушительный удар. Вторым шагом Гамилькар планировал направить испанские богатства на строительство нового флота и осадных машин. В третьих, главнокомандующий намеревался купить себе союзников: кельтов, греков, африканцев и многих других, чтобы изолировать Рим. И, наконец, в новом государстве внутри государства, Гамилькар сосредоточился на создании военной монархии, основанной на военной мощи и доктрине лидерства, подобной государствам диадохов, которые появились после распада империи Александра Македонского.

Во время действий Гамилькара Рим не ощущал угрозу для себя, а считал его экспедицию внутренними делами Карфагена. Примерно в это время и возник последний спор Гамилькара с его давним соперником, Ганноном, который завершился тем, что армия получила право самой выбирать себе генералов. А Народное собрание это право поддержало.

Богами Баркидов были Мелькарт и Баалшамин. Именно возле алтаря Баалшамина (Зевса) маленький Ганнибал принёс свою клятву. А сама фамилия Баркид переводится как «Молния». Мелькарт (Геракл) же издревле почитался в Гадесе, по старым добрым традициям Тира, отца Карфагена, где этот бог был самым главным в пантеоне. У местных финикийцев Мелькарт считался покровителем всего Иберийского полуострова. Религия играла важную роль в империи Баркидов. Гамилькар собирал воинов в семейном пантеоне, объясняя, что им покровительствуют сами боги. В будущем Ганнибал будет чеканить монеты, где, на изображениях, он и его отец отождествлялись с Мелькартом. В семитской религии не было принято обожествлять смертных, поэтому и тут действия Баркидов стали новшествами. Баркиды установили в Гадесе, в храме Мелькарта, статуи в греческом стиле: Геракла и Александра Македонского. Большая ирония, если учитывать, что именно Александр уничтожил Тир, историческую родину карфагенян.

В Гадесе была первая штаб-квартира Гамилькара. Своё завоевание Испании он начал с долины Гвадалквивира, где жили турдетаны, ветвь древнего народа из самого Тартесса. Уже подвергшиеся мощной карфагенской пропаганде, турдетаны почти без сопротивления сдались и открыли Гамилькару путь к своим рудникам. Затем главнокомандующий, не утруждаясь поиском поводов для войны, пошёл дальше и силой продолжил покорять другие испанские племена.

Политические противники Гамилькара в Карфагене подняли недовольство в Совете старейшин, возмущаясь, что Гамилькар незаконно вторгается на земли иберийских племён. Народ Карфагена напротив с восторгом воспринимал новости о новых завоеваниях Гамилькара и радовался прибывающим в город богатствам. Сам Гамилькар начал формировать в Испании государственность, которую ранее иберы не видели.

Гамилькар распространил своё влияние на старые финикийские колонии, которым лет столько же, сколько и Карфагену: Секси, Абдера и Малага. Населены они были финикизированными тартессийцами. Бастетанцы и мастианцы, территория которых была примерно возле современной Мурсии, не оказали особого сопротивления Гамилькару. А затем были покорены их северные соседи, дейтаны.

Стоит сделать акцент, что иберийские культуры не были отсталыми. Иберы строили хорошо укреплённые крепости и отлично знали военное дело. Именно иберы делали превосходные клинки (гладиусы), которые позаимствовали даже римляне. Южные племена иберов создавали прекрасные скульптуры и керамические изделия, которые были не хуже греческих и отличались собственным уникальным стилем — в этом отношении они были значительно лучше карфагенян. Гамилькар и его последователи погубили прекрасную культуру, которая была на рассвете своего развития, а римляне её добьют.

Первым по-настоящему сложным испытанием Гамилькара стало покорение мыса Кабо де Ла Нао, где его экспансия значительно замедлилась. В 231 году до н.э. он всё-таки смог его занять и в этом же году от греков Эмпории и Массилии до римлян дошли слухи об успехах Гамилькара в Испании. Римляне прислали к Гамилькару посольство, чтобы узнать, зачем он воюет. Тот сделал послам экскурсию в рудники и ответил, что лишь оружием сможет добыть деньги, которые выплатит Риму. Похоже, что римляне тогда успокоились данным ответом. Затем, до конца года, Гамилькар перенёс свою штаб-квартиру из Гадеса в Акра Левке, чтобы продвигаться дальше на север.

Северные племена были менее «промытыми» карфагенской пропагандой и более воинственными. В 228 году до н.э. Гамилькар взял в осаду город Гелика. Уверенный, что всё идёт удачно, он отправил часть армии зимовать в Акра Левке, но союзный вождь племени ориссов предал Карфаген и атаковал оставшееся войско осаждавших. Во время атаки чуть не погибли сыновья Гамилькара, Ганнибал и Гасдрубал. Бросившись защищать своих детей, Гамилькар погиб. По самой распространённой версии лошадь сбросила его в воду, где он утонул. Полибий утверждает, что он пал смертью храбрых в бою, когда сражался в реке. Такой же рассказ сохранил и Диодор. Чуть более подробно описал гибель Гамилькара Аппиан.

По карфагенской традиции преемника Гамилькара должен был избрать Совет старейшин, но после Наёмнической войны солдаты сами начали выбирать себе полководцев. Вот и в этом случае они, не дожидаясь мнения администрации Карфагена, выбрали главнокомандующим Гасдрубала, зятя и лучшего друга Гамилькара. Когда новости дошли до столицы, Народное собрание поддержало решение солдат, а до мнения Совета старейшин никому дела не было. Хотя он и старался подать голос, влиять на события, происходящие столь далеко, ему было сложно.

Согласно Аппиану и Фабию Пиктору Гасдрубал настолько поверил в ослабление центральной власти в Карфагене, что после своего избрания главнокомандующим прибыл в город и постарался стать царём. В результате у него ничего не получилось и Гасдрубал уехал обратно в Испанию, полный злобы. С того момента он работал над их общим с Гамилькаром делом — построением новой империи, при этом полностью игнорируя инструкции Совета в будущем.

Гасдрубал и ранее, ещё во время Наёмнической войны, пытался восстановить монархию в Карфагене, а теперь, находясь далеко, он стал вести себя как настоящий греческий базилевс. Новая элита, сформированная Гамилькаром и Гасдрубалом, помыкала местным испанским населением, устраивала кровавые побоища с последующими казнями, создавала новые города и расширяла старые, развивала инфраструктуру и ещё больше укрепляла власть Гасдрубала и Баркидов.

Гасдрубал не был таким же блестящим полководцем, как Гамилькар, зато был превосходным администратором. Он быстро наладил связь с влиятельными иберийскими вождями и нашёл на них рычаги давления или способы сотрудничества. Согласно Диодору Сицилийскому, иберы провозгласили Гасдрубала титулом strategos autokrator, что является аналогом статуса тирана в Греции. Полководца прозвали Гасдрубалом Красивым.

Ещё в начале своего правления Гасдрубал жестоким образом покарал за убийство Гамилькара племя ориссов. Армией, численностью в 50 тысяч пехотинцев и 6 тысяч всадников, Гасдрубал перебил всё сопротивление подчистую, а орисские города склонил к полному подчинению Карфагену.

Однако Гасдрубал не был воинственным человеком. Месть ориссам было делом чести. В целом же главнокомандующий старался договариваться мирно, когда это было возможно. Не умея воевать, при необходимости начать войну Гасдрубал прибегал к помощи юного Ганнибала, старшего сына Гамилькара, который любил военное дело и которого любили солдаты.

Одни племена стали союзниками Карфагена, другие же, менее сговорчивые, стали выплачивать ему дань. Гасдрубал настолько погряз в испанской дипломатии, что даже породнился с иберами. После смерти своей жены, дочери Гамилькара, он женился на дочери одного из иберийских вождей. Благодаря действиям Гасдрубала в Испании возник настоящий союз племён с карфагенским правителем во главе. Влияние Карфагена в Испании было столь сильным, что можно справедливо считать территории его союзников частью государства.

Продвигаясь дальше на север Гасдрубал встречал всё более примитивные и воинственные племена, внушающие ужас. Так северных иберов и кельтиберов описывает Страбон:

Власть Гасдрубала распространилась на почти половину всего Иберийского полуострова. Бывшая морская держава Карфаген с того момента стала одной из самых крупных теперь уже континентальных держав античности.

Конечно Испанская империя всё ещё подчинялась напрямую Карфагену, но превратилась в государство внутри государства. Совет старейшин постоянно держал при Баркидах своих советников, чтобы контролировать их, но Баркидам было на них почти наплевать и самые важные решения они принимали сами. Если верить Диодору, Гасдрубала даже провозгласили царём в Испании.

Административным центром Баркидов и хабом для связи с Карфагеном всё ещё считался Гадес и это было чертовски неудобно для Гасдрубала, учитывая протяжённость новой империи. Дальновидный Гасдрубал понял, что ему нужно создать самую настоящую столицу в Испании. Для своей цели он выбрал маленький город Мастия, на юго-восточном берегу полуострова.

Примерно в 228 году до н.э. Гасдрубал, на месте Мастии, провозгласил столицу под названием… Карфаген (Qart-Hadasht) — это был уже третий Карфаген по счёту. Первый находился на Кипре — именно туда бежала когда-то Элисса (Дидона). Затем царица основала город с таким же названием в Африке. Сейчас город на месте испанского Карфагена называется Картахена.

Историки ещё в античность государство Баркидов стали называть Новым Карфагеном. Вы можете увидеть империю с таким названием в компьютерных играх (например, в Total War: Rome II) или на страницах книг. Но, само собой, государства с названием Новый Карфаген никогда не существовало. Автономией империя Баркидов не обладала, она всё ещё была частью Карфагена и жила по его законам, так что существование Нового Карфагена в виде отдельного государства, как в Rome II, либо бред, либо специальная игровая условность. Новым Карфагеном (лат. Carthago Nova) город впервые назовёт Сципион Африканский, когда захватит его во время Второй Пунической войны. Испанский Карфаген, даже до прихода римлян, всё равно называют «Новым» просто потому, что так удобнее отличать его от Карфагена африканского.

Новый Карфаген обладал отличной гаванью и удачным местоположением, поэтому вырос, как на дрожжах. В городе возвели величественный дворец Гасдрубала и засадили там всё кипарисами, такими же как в Карфагене. Неудивительно, что для иберов прекрасный и развитый город казался чем-то невероятным. Пребывая в Новый Карфаген они открывали рот от изумления и передавали вести о его величии по всей Испании. Колонны из нумидийского и сицилийского мрамора, мебель из чёрного эбенового дерева и ливанского кедра, украшения из слоновой кости, пышные кусты роз — всё это было в Новом Карфагене.

В Новом Карфагене появился особый деликатес, рыбная смесь из скумбрии или макрели под названием «гаруму». Куски рыбы засыпали в бассейн с солёным раствором, а затем распределяли по глиняным горшкам и выставляли на солнце на пару месяцев. Данную смесь процеживали и разминали до состояния соуса. Кушанье распространилось среди греков и итальянцев, который создали постоянный на него спрос у карфагенских купцов. Похоже карфагеняне придумали что-то близкое к шведскому сюрстрёмингу.

Всего пару лет потребовалось Новому Карфагену, чтобы стать одним из центров торговли Западного Средиземноморья. В него стекались: вино Кампании, олово Британии, керамика Коринфа, шкуры Галлии, янтарь и свинец Испании, пурпур Тира, медь Кипра, слоновая кость Африки, железо острова Эльба и эбеновое дерево Нубии. Археологи даже нашли на территории Картахены нефрит из далёкой Азии.

При Гасдрубале население Нового Карфагена разрослось до 25 тысяч человек, а гарнизон до 10 тысяч солдат.

Греки Эмпории снова начали бить тревогу и обращать внимание Рима на ситуацию в Испании, но Риму, на тот момент, было несладко. Однако римский сенат заметил разросшуюся мощь Карфагена и, в 226 или 225 году до н.э. отправил к Гасдрубалу послов.

По очень устаревшим данным до сих пор принято считать верной версию Полибия, что якобы Рим сильно боялся войны с кельтами и поэтому решил убедиться, что Карфаген не откроет второй фронт, создав для Рима катастрофическую ситуацию. По словам Полибия сенат заключил с Гасдрубалом соглашение, в котором Рим признаёт за Карфагеном новые завоёванные им территории, а также все территориии, что он завоюет до реки Ибера (Эбро). Известный французский историк Жерар Каркопино доказал, что река, которую называют в договоре Иберусом, вовсе не Эбро, а Хукар. Историки братья Пикары также поддерживают именно эту версию, а это означает, что Гасдрубалу запрещалось расширяться за территории, достигнутые Гамилькаром. Более того, римляне были против царского статуса Гасдрубала.

Рим оказался настолько не готов к кельтскому восстанию, что позволил кельтам даже разорить Тоскану. Данная трагедия произошла по вине внутренней политики в Риме, как часто уже бывало. Регулы являлись ярыми противниками Карфагена. Двое сыновей Эмилия Регула ненавидели Карфаген за убийство их отца, поэтому были сильно озабочены могуществом Баркидов. Они настояли на том, чтобы перетянуть легионы на Сардинию и Сицилию, оставив под ударом север.

Регулы не поддерживали «мягкую» позицию сената и решили действовать по своему. Им удалось добиться, чтобы Рим заключил союзный договор с Сагунтом, самым развитым городом Испании, ещё не покорённый Карфагеном. Народная партия Сагунта не одобрила договор с Римом и высказала открытое недовольство. Римляне тут же вмешались во внутренние дела города и вся оппозиция была перебита.

Помимо нерасширения за реку Ибера/Хукар Гасдрубалу выдвинули условия, в которых Сагунт признаётся союзником Рима, и нападение на этот город будет считаться объявлением войны самому Риму. Вполне вероятно, что решение Гасдрубала подписать этот унизительный договор и положило начало падения Карфагена. Никто не знает, зачем он это сделал. Вероятно, что Гамилькар бы не пошёл на такой договор, а Ганнибал бы вообще проявил жёсткую позицию, борясь до последнего за права Карфагена. Но мы сейчас можем лишь рассуждать.

Скорее всего Гасдрубал знал о тяжёлом положении римлян в войне с восставшими кельтами, и он не сделал ничего, чтобы воспользоваться удачным моментом и нанести Риму сокрушительный удар. Многие историки склоняются к тому, что Гасдрубал мог тогда помочь мятежникам и это стало бы самым верным и своевременным поступком.

Из-за бездействия Гасдрубала Рим получил возможность разбить своих недругов поодиночке.

Вдобавок ко всему стоит принять во внимание действия Квинта Фабия Максима Кунктатора II, который был консулом в 228 году и успешно воевал на севере Италии. Он возродил былую политическую мощь семьи Фабиев, о которой мы неоднократно говорили и которая всегда выступала за расширение Рима на север. С Квинтом Фабием Максимом мы ещё столкнёмся, а сейчас следует зафиксировать, что Карфаген на тот момент, помимо Регулов, Сципионов и Корнелиев, теперь должен был бояться и Фабиев. Прошло то время, когда только юг Италии выступал за войну. Теперь и северные и южные знатные дома сошлись во мнении, что противостояния не избежать. Так что даже и думать не стоит, что римляне желали дружить с Карфагеном, когда сенат отправил в Новый Карфаген послов.

Смерть настигла Гасдрубала почти сразу после договора с Римом. По приказу главнокомандующего был казнён один из кельтских вождей, в связи с чем слуга вождя решил отомстить за господина и заколол Гасдрубала кинжалом. По одной из версий Гасдрубал находился на охоте и загонял медведей, оленей, волков и диких лошадей, когда его закололи. Полибий и Тит Ливий же утверждают, что Гасдрубала зарезали во дворце и кельта очень долго пытали за этот поступок, но он только смеялся и радовался, что отомстил за вождя.

Ханниба’ала римляне называли Ганнибалом. Его имя переводится как «Милость Баала». Он был первым сыном Гамилькара и оброс огромным количеством легенд, которые придумал сам или которые сочинили такие писатели как Силий Италик. В своей поэме «Пуническая война» Силий рассказывает, что Ганнибала должны были принести в жертву Молоху вместе с другими детьми знатных карфагенян, но Гамилькар подменил ребёнка и пожертвовал Баал-Хаммону сына раба.

По некоторым версиям матерью Ганнибала была гречанка из Сиракуз. Возможно, так могли подумать, потому что Ганнибал проявлял очень большой интерес к греческой культуре. Он изучал военное дело по книгам Энея и восторгался Александром Македонским. Ганнибал умел говорить и писать на греческом языке. Ещё он знал нумидийский и иберский языки, что позволяло ему вести практически любые переговоры.

Ганнибал родился и вырос в войне. Он не знал другой картины реальности. Сын Гамилькара помнил подвиги отца и почитал того как народного героя. Ганнибал признавался, что, проведя часть детства и всё юношество в Испании, уже забыл ханаанские традиции и обычаи Карфагена. Однако Ганнибал помнил свою клятву, данную в девять лет у алтаря. Он мечтал уничтожить Рим. Ганнибал был одновременно ибером и пунийцем, он был солдатом до мозга костей и получил самое лучшее образование, какое было доступно знатным карфагенянам.

Так случилось, что мы вынуждены изучать биографию Ганнибала из легенд и сказок, либо из материалов, написанных враждебными к нему писателями, поэтому крайне сложно установить, где правда, а где вымысел. Труды друзей Ганнибала, спартанцев Сосила и Силена, которые состояли из семи книг, почти не дошли до нас. Основываясь на книгах этих спартанцев писал истории Дион Кассий, который составил самый интересный и непредвзятый портрет Ганнибала. Вся литература самого Карфагена погибла, когда уничтожили город.

Со слов Силия Италика известно, что Ганнибал женился на финикийской женщине испанского происхождения по имени Имилика.

На какое-то время Гасдрубал отправил Ганнибала в Карфаген, опасаясь держать при себе такого сильного претендента на власть. После смерти Гасдрубала, в 224 году до н.э., Ганнибал вернулся в Испанию. Никаких споров среди солдат не возникло и Ганнибала сразу же выбрали новым главнокомандующим. Народное собрание единодушно поддержало юного правителя, а Совет старейшин молча смирился с этим решением. Ганнибалу тогда было 26 лет. Александр Македонский пришёл к власти в 20, но у него не было такого боевого опыта, как у Ганнибала.

Весной 220 года до н.э. Ганнибал начал поход в земли веттонов. Главнокомандующий находился во главе нумидийской конницы. Ганнибал осадил крупный город Салмантику и разграбил города ваккеев. Население захваченных городов он обратил в рабство. После завершения кампании, на обратном пути, на его войско напало сто тысяч иберов, среди которых преобладали карпетланы. Ночью Ганнибал создал ложное отступление и перешёл реку Тахо. Иберы беспорядочно бросились за его войском в погоню, нарушая строй. Тогда Ганнибал развернул и направил кавалерию на вражескую пехоту на переправе, но сам не участвовал в сражении. Сокрушительным ударом кавалерия утопила иберов в реке, а оставшихся в живых топтали слоны на берегу. Карфагенян спасла переправа. Останься они на другом берегу, войску пришёл бы конец.

После этой победы Ганнибал без сопротивления разорил все племена вдоль реки Тахо. Он грабил и сжигал иберийские города. В Новый Карфаген Ганнибал вернулся с огромным количеством награбленных богатств. И, в это же время, туда прибыли и римские послы. Римлян поразило то, что они увидели в городе, как и факт того, что почти весь Иберийский полуостров уже сдался Карфагену. Послы напомнили Ганнибалу, чтобы он не расширялся за территории, обозначенные в договоре и не нападал на Сагунт, но поняли, что говорить это теперь бесполезно.

Вернувшись в Рим послы сообщили, что война с Карфагеном неизбежна. Нет никаких сомнений, что Ганнибал действительно собирался начать войну с Римом. Если Гасдрубал видел в Испании свою империю и не хотел с ней расставаться, то Ганнибал воспринимал её как временную базу, как источник ресурсов для будущего великого противостояния.

Приняв решение воевать, Ганнибал больше никогда не собирался возвращаться в Испанию. Судьба вела его через Альпы и дальше — в Италию.

Спасибо, что читаете мои лонгриды по истории! Буду благодарен любой поддержке!

Основные источники:

Всеобщая история, Полибий

Римская история: Иберийско-римские войны, Аппиан

О знаменитых иноземных полководцах, Корнелий Непот

История Рима от основания города, Тит Ливий

География, Страбон

Карфаген. Летопись легендарного города-государства с основания до гибели, Ж.Ш. Пикар и К. Пикар

Карфаген должен быть разрушен, Майлз Ричард

Карфаген. Белая империя чёрной Африки, Александр Волков

#лонгрид