Как в кино показывали виртуальную реальность до развития цифровых технологий

Фантастические фильмы 80-х, которые исследовали тему консенсуальной галлюцинации в эпоху господства телевидения и видеомагнитофонов.

Последние 30 лет в фантастическом кинематографе очень часто обращались к теме виртуальной реальности. Надевая специальные приборы, либо же просто подключая свой мозг к компьютеру напрямую, герои оказывались в мире, целиком сотканном из цифрового пространства. «Первому игроку приготовиться», вышедший в этом году — один из самых свежих и ярких образцов жанра.

Можно было бы сказать, что интерес к теме появился после того, как в 1984 году вышел роман «Нейромант» Уильяма Гибсона, в котором впервые была описана так называемая консенсуальная галлюцинация, то есть киберпространство. Однако и до выхода книги было немало фильмов, которые исследовали тему виртуального пространства.

Другое дело, что без подсказки Уильяма Гибсона все они обращались к теме, почти не затрагивая компьютерные технологии. Герои этих фильмов изучали виртуальную реальность снов и воспоминаний, и лишь в редких случаях — созданную с помощью нулей и единиц.

Немного нечестно, конечно, но начнём мы не с 80-х, а с 1977 года. Ведь именно тогда вышел фильм, который многими считается первой картиной о виртуальной реальности. Назывался он Welcome to Blood City. И если проводить аналогии, то это помесь «Матрицы» и телесериала «Мир Дикого запада».

Пятеро незнакомцев просыпаются в пустыне. Они ничего о себе не помнят, на них тюремная одежда, а городок неподалёку и внешний вид всех его обитателей явственно указывают на то, что действие происходит где-то на Диком западе в эпоху ковбоев и салунов.

В городе, который, кстати, называется Кровавым, действует система каст, и чтобы не занимать в ней место раба, нужно брать в руки кольт и расстреливать лихих ковбоев. Однако вскоре выясняется, что весь город и все его обитатели — лишь иллюзия, созданная компьютером.

На самом деле главные герои лежат на столе в лаборатории, подключённые к специальному устройству. А учёные в соседней комнате через мониторы следят за их похождениями. Задача эксперимента – посмотреть, насколько законопослушными останутся люди, если вдруг окажутся в смертельной опасности.

Современному зрителю этот фильм практически неизвестен. За исключением прорывной для своего времени идеи он мало чем может удивить. Авторы не пытаются представить, какой может быть виртуальная реальность. Просто сцены из высокотехнологичной лаборатории сменяются сценами с салунами и ковбоями. Без компьютерной графики.

Своеобразная экранизация первого рассказа Уильяма Гибсона «Осколки голографической розы», в которой главный герой прятался от реальности в устройстве, воспроизводившем ощущения другого человека, записанные на кассету. В «Мозговом штурме» 1983 года речь идёт о чём-то похожем.

Учёные создают устройство, которое записывает воспоминания, мысли и чувства человека. Благодаря этому другой человек, надевая специальный шлем, может «проиграть» эту запись. Можно записать воспоминания о медовом месяце и заново влюбиться в человека, с которым провёл его, когда чувства поостынут. Можно записать ощущения от секса и снова, и снова проигрывать момент с кульминацией.

А можно надеть аппарат на одного человека, устроить ему средневековую пытку, а затем проигрывать эту плёнку другому человеку, чтобы он быстрее раскололся.

Сцены с воспоминаниями сняты от первого лица на камеру с широкоугольным объективом, благодаря чему усиливается эффект присутствия. Хотя виртуальной реальности в этой истории как таковой и нет: персонажи просто надевают специальный прибор на голову, а потом испытывают всё то, что испытал другой человек.

Кино, которое показывает, как выглядело бы «Начало» Кристофера Нолана, если бы оно вышло в 1984 году. Концепция здесь примерна та же — специальное устройство помогает посторонним людям проникать в чужие сны. Если во сне ты падаешь, то в реальности моментально просыпаешься.

Главный герой — ясновидящий, которого просят принять участие в правительственном проекте, разрабатывающем это устройство. Задача проекта якобы в том, чтобы помочь людям, страдающим расстройством сна.

Вскоре главный герой понимает, что может проникать в чужие сны и без всякий приспособлений, по одной лишь своей воле. Выясняется и другая правда: он такой не один, а истинная задача проекта — научиться проникать в чужие сны на расстоянии, чтобы убивать неугодных людей, ведь если человек умрёт во сне, он умрёт и в реальности.

Фильм был снят по мотивам повести Роджера Желязны The Dream Master, хотя само имя автора в титрах и не указывается. Виртуальная реальность здесь представлена сюрреалистичным набором сцен. Президенту США, например, снятся пылающие города, разрушенные ядерной войной, по которым едет трамвай, гниющие от радиации мертвецы и рептилоиды.

В этих сценах повышена яркость цветов, а изображения актёров накладываются поверх анимированного фона. Выглядит крайне неестественно, но фильму это идёт только на пользу.

Антология из четырёх не связанных друг с другом жутковатых историй. В контексте нашей темы интересна та, что идёт второй по счёту — «Епископ сражения». История небольшая. По сюжету главный герой пытается пройти игру в зале игровых автоматов. 11 уровней даются ему легко, а на 12-м, предпоследнем, до которого ещё никто не добирался, его настигает смерть.

Главный герой становится одержим игрой и ночью проникает в зал, чтобы пройти её до конца. Когда же он попадает на финальный 13 уровень, противники из игры внезапно выбираются в реальный мир и начинают охотиться за ним.

Заканчивается история тем, что герой сам становится персонажем игры, которую он так настойчиво пытался пройти. В отличие от предыдущих картин, здесь не человек попадает в виртуальную реальность, а наоборот, виртуальная реальность просачивается в мир главного героя.

Шедевр режиссёра Дэвида Кроненберга об эпохе VHS. Главный герой, президент небольшого телеканала для взрослых, ищет что-нибудь новенькое, чем можно было бы разбавить эфир. Через знакомого, у которого есть неавторизованная спутниковая тарелка, он ловит телевизионный сигнал канала «Видеодром», по которому круглые сутки показывают, как кто-то кого-то пытает и убивает.

Откуда сигнал исходит непонятно — то ли из Азии, то ли откуда-то неподалёку. Но это не единственная странность. Вскоре после просмотра телеканала у главного героя начинаются галлюцинации.

Как это принято у Кроненберга, собаку съевшего на боди-хорроре, тело главного героя начинает меняться. В груди появляется гигантская расщелина, в которую надо вставлять видеокассеты, а кисть руки обрастает гофрированными трубками, привязывающими к ней пистолет.

В конце концов выясняется, что сигнал видеодрома провоцирует развитие несмертельных мозговых опухолей, которые и приводят к галлюцинациям.

Виртуальная реальность «Видеодрома» показывала мир, сотканный из телевизионного сигнала. В эпоху, когда компьютеры и интернет ещё были чем-то далёким для обывателей, Кроненберг предсказывал будущее, в котором телевидение заменит собой реальную жизнь.

Так, один из персонажей картины, профессор Брайан О’Бливион (oblivion — забвение) существовал только как изображение на экране телевизора, как цикл монологов, записанных на видеокассеты.

С технологической точки зрения «Видеодром» уже не так актуален — видеокассеты стали архаизмом. Однако мысли в него были заложены правильные. Пусть не телевидение, но интернет уж точно почти заменяет многим реальную жизнь.

Картина, которая, пожалуй, ближе всего подобралась к теме виртуальной реальности в «восьмидесятых». Хоть по структуре это скорее фэнтези про попаданца, нежели история о человечестве, объединённом консенсуальной галлюцинацией, как любил говорить создатель киберпанка Уильям Гибсон.

Главный герой, разработчик компьютерных игр, случайно оцифровывается и попадает в компьютерный мир. Здесь программы выглядят как люди, биты информации летают по пространству в виде мячиков и на все вопросы отвечают «да» или «нет», а пользователь, забредший на огонёк, может подчинять своей воле окружающее пространство.

Стандартный «фэнтезийный» сюжет про злобного правителя и доблестного героя, уникальный даже по современным меркам визуальный ряд и шутки, понятные только программистам. «Трон» стал важной вехой в развитии кинематографа, ведь это первая лента, широко применявшая компьютерную графику.

Сам фильм не стал особо популярным, но обрёл статус культового и получил продолжение «Трон: Наследие», которое вышло спустя три десятка лет и тоже особо успешным не стало.

Экранизация короткого рассказа Филиппа Дика, которая берёт от оригинала только завязку.

Будущее. Главный герой мечтает побывать на Марсе, но в силу обстоятельств не может туда попасть. Тогда он решает отправиться в компанию, которая загружает клиентам в мозг воспоминания о путешествиях — чувствуешь себя так, будто только что вернулся из крутого отпуска, полный свежих впечатлений.

На деле выясняется, что главный герой действительно когда-то был на Марсе. Причём не просто был: он — секретный агент со стёртыми воспоминаниями, который, благодаря этой процедуре, снова их обретает.

Этот фильм любят причислять к жанру виртуальной реальности из-за одного простого факта. В конце картины главный герой не смог определиться, реально ли всё то, что с ним происходит, или же он по-прежнему подключён к машине, которая загружает в него воспоминания. В рассказе всё было куда однозначнее.

И с этой лентой в жанре «кино о виртуальной реальности» закончились восьмидесятые. В следующем десятилетии для которого компьютер и интернет уже не были чем-то далёким и непонятным, под фразой «виртуальная реальность» стали понимать именно цифровое пространство, созданное компьютером, а не сны или ощущения другого человека.

Консенсуальная галлюцинация обрела иную форму. Появились такие картины, как «Газонокосильщик», «Джонни Мнемоник», «Экзистенция», «Хакеры» и «Матрица». Но это уже другая история.