Обзор фильма «Старый дуб»

Поэма о прочности человеческого духа и силе общности, родившейся из размышлений о ксенофобии.

По провинциальному графству Дарем — забытому богом, временем и прогрессом — даже самая незначительная новость проносится громом. Жители тотчас норовят высказать мнение по насущным вопросам, будь то междоусобный конфликт соседей или чья-то семейная трагедия. За неимением иных занятий местные давно увязли в перемывании костей и поиске виновных в своем незавидном положении.

Десятки лет назад горнодобывающая промышленность давала живительный сок всему северу Англии, и Дарем был цветущим центром трудолюбия. Закрытие угольных шахт правительством Маргарет Тэтчер не только нанесло удар по экономике, но и нарушило стройный быт региона. Даже величественный кафедральный собор, возвышающийся над округой с эпохи нормандцев, окончательно опустел, как только надежда на лучшее выветрилась сквозь его массивные врата.

Лишь местный паб «Старый дуб» изредка кишит жизнью, собирая последние слухи и ленивых стариков, что любят поворчать за пинтой-другой. Когда-то в его большом зале началась громогласная забастовка шахтеров, к которой присоединился весь город, чтобы ни один безработный не околел от голода. Теперь же памятная комната, украшенная пылью и ржавчиной, навечно закрыта на ключ.

Хозяин паба по прозвищу Ти Джей хранит память о протестах 30-летней давности и обслуживает угрюмых завсегдатаев ради сохранения последнего островка общественной жизни. Пинта эля многим заменила поход в опустевшую церковь, но вместе с безвозвратно стареющей публикой тлеет и едва заметный очаг социализации.

Сам Ти Джей, потерявший сначала родителей, а затем жену и сына, не менее одинок, чем уборщик токийских туалетов из «Идеальных дней» (см. наш текст). Постаревший британец проводит вечера в оглушающем одиночестве, которое скрашивает лишь непоседливая собачка, пришедшая в его жизнь в самый печальный момент. Главный герой стойко ожидает своего конца под стать остальному городу.

Однако по улицам Дарема вдруг проносится оглушительная ругань, прибывшая на остановку вместе с междугородним автобусом. Группа сирийских беженцев, бежавших от войны и жестокого режима, въезжает в опустевшие дома, чем вызывает праведный гнев бывших шахтеров, десятилетиями горбатившихся ради собственного жилища. А у здешних бездельников наконец появляется долгожданный козел отпущения.

Режиссер Кен Лоуч, выходец из сердца трудящейся Британии, в каждом фильме обращается к социальным проблемам «одной из самых богатых стран мира». И в картине «Старый дуб» он ведет диалог с маленькими людьми на отшибе цивилизации, чьи проблемы годами затмевали большие трагедии.

Пока войны разрушают целые страны, личные проблемы малозаметных рабочих едва ли могут привлечь общественное внимание. Фильм же сталкивает эти миры лбами, показывая, что мировые катастрофы по своей сути — такие же несчастья отдельных людей, но слившиеся в общий крик.

По другую сторону баррикад от ныне безработных шахтеров оказываются сирийские беженцы, что знакомятся с ксенофобией, едва увидев автобусную остановку. Под ноги потерявшим кров людям, несущим нищий скарб и испуганных детей, бросают обвинения в смерти солдат в Ираке и требования вернуться домой. Только теперь их дом — в казенных квартирах неприветливого Дарема.

Однако ненависть к приезжим сходит на нет, когда отвыкшие от эмпатии британцы находят их проблемы поразительно похожими на свои. Небогатые люди — без лишней крошки в холодильнике, с измученными детьми, чье детство проходит в полной изоляции от недовольных взрослых — отвечают взаимностью беглецам, которые против воли угодили на неприступный север Англии.

Вместе с друзьями Ти Джей освобождает закрытый зал «Старого дуба» от хлама, заодно смахивая вековую пыль с фотографий времен забастовки. Назло оставшейся парочке непримиримых расистов, в которых локализовалась ненависть к иммигрантам, заросший паутиной паб вновь становится сердцем социальной жизни. А заодно и безвозмездной доброты, в которой тут же тонут и сирийские дети, и местные подростки.

Пока одни видят исключительно непримиримые различия между двумя слоями населения, другие находят радость в культурном обмене. Ни разу не покидавшие родные края старики открывают для себя восточное гостеприимство, а молодая мусульманка Яра, вопреки религиозным противоречиям, плачет от красоты христианского хора.

Мир, что герои пытаются выстроить вокруг общей проблемы и вынужденного соседства, растет на почве взаимопонимания. Столь хрупкого, что пустяковому конфликту по силам нарушить равновесие и вернуть звериный оскал на лица людей. Этим и пользуются отдельные личности вроде бывших завсегдатаев «Старого дуба», чьим ворчливым посиделкам мешают ужины общины.

Кен Лоуч воплотил в Яре и Ти Джее разные способы примирения с внутренними и внешними проблемами. Бойкая девушка не терпит неприязни и требует справедливости, а старик тихо выносит удары судьбы, стараясь сделать жизнь лучше незаметными мелочами. Но простая доброта к ближнему сводит их вместе, и на почве различий вырастает поистине дружное сообщество.

Символическое пространство «Старого дуба» отражает быт целого города. Запылившейся эмпатии и воспоминаниям нужно не так много, чтобы снова вдохнуть жизнь в округу. Картина Кена Лоуча — это поэма о прочности человеческого духа и силе общности, способной пережить самые тяжелые времена. Как и о надежде, которая помогает людям встать с колен и, собрав осколки прошлого, двинуться вперед.

PS. Если понравился текст — ищите нас в Telegram.

Либо заглядывайте на сайт, там уже можно почитать о «Химере» Аличе Рорвахер и о том, как фиксация на прошлом вымывает всякий смысл из настоящего и перемалывает будущее в античную пыль.

#long #deaddinos