2017 РМ. Глава 8. Всё что надо я поймал
Но постеля моя была не пуховая, долго нежиться не позволила.
Проснувшись, услышал я шепот.
Два голоса различить я мог, которые между собою разговаривали.
-- Ну, муж, расскажи-тка, -- говорил женский голос.
- Слушай, жена. Жил-был...
-- И подлинно на сказку похоже; Да как же сказке верить? - сказала жена вполголоса, зевая ото сна.
- Поверю ли я, что были Полкан, Бова или Соловей Разбойник.
- Да кто тебя толкает в шею, верь, коли хочешь. Но то правда, что в старину силы телесное были в уважении и что силачи оные употребляли во зло.
Путешествие из Петербурга в Москву
Александр Радищев
Прошло несколько секунд, а возможно и несколько часов. В сознании Сергея, обдолбанного боевым стимулятором-анестетиком, время превратилось в вязкую, смолообразную массу. Какие-то события происходили очень быстро, какие-то медленно. До мельчайшей чёткости отложились в памяти Градиент и Хиракэн, пытавшиеся урезонить Качкара, который, проблевавшись, собирался снова с кем-то драться. Затем что-то произошло. Повсюду погас свет, уличные фонари, остатки подсветки храма.
На заднем фоне, размытой толпой маячила, собравшаяся вокруг Мэшбэв, группа, оставившая остальных почти без охраны, словно полагаясь на их честное слово.
Более-менее осознавать себя Сергей начал, собрав волю в кулак и разглядывая перед собой высокие сабатоны расписанные в горошек и длинные голени, покрытые глянцевыми пластинами и множеством шипов и лезвий.
— Сергей! Сергей вы меня слышите?
Невский поднял голову, щурясь. Мэшбэв провела у него перед лицом растопыренной пятерней.
— Сергей, ты меня слышишь? – зачем-то повторила она.
Оперативник встряхнул головой и сплюнул свернувшуюся во рту кровь.
— Слышу, слышу.
Понять выражение лица Мэшбэв было невозможно, но та видимо осталась недовольна.
— Сергей, мы должны вас эвакуировать отсюда, здесь небезопасно. Полгорода сошло с ума. Рать и Пруссак помогут вас транспортировать. Мы потеряли связь с Имаго, и я вынуждена использовать дронов для транспортировки Раската.
Невский оперся на правую руку, пытаясь встать, и поморщился от раздавшегося звука щелчка, словно сухая ветка треснула. То ли он себе сейчас вправил выбитое запястье, то ли скорее всего доломал его окончательно.
Мэшбэв проверила жгуты, затянутые на Сергее, и помогла ему облокотится на Рать, и Пруссака. Словно трое алкашей, их группа направилась в сторону от храма.
Было темно. Берег под ногами, представлял собой вязкую и скользкую грязь. Свет в основном представлял собой размытое свечение от города и поверхности воды. Где-то далеко, что-то грохотало.
— Как обстановка?
Рать, пружинивший под весом опера, и Пруссак, заметно кренившийся в сторону, подволакивая ногу, видимо тоже были рады абстрагироваться от своего печального состояния.
— Дурдом.
Голос у Пруссака был странным. Нечто среднее между клекотом, сухим шуршанием хлопьев и прокуренным баритоном. Когда он говорил, детали его маски шевелились, открывая подбородок и губы.
— «Пасюки» атакуют внешний периметр, они взбешены потерять столько своих. Комитет пытается стянуть кольцо, но наши группы по всему городу сейчас, как в репьях. Говорят Дюгонь поймал Ордена в засаду, но врать не буду, переговоров слишком много.
Сквозь дурман от анестетика, Сергей вспомнил, что «Пасюки» это одна из центровых группировок Петербурга. В голове крутились отрывочные детали. Что-то про сотню талантов со средним опытом в два-три года, с учётом того, что в Питере можно было стать ветераном за четыре месяца, если ты просто выжил. Учитывая брутальность столкновений, которые он увидел за сегодня, это неожиданно пугало.
— Так это что, я «Пасюков» взял?
Рать крякнул, и остановился, переводя дух. Чтобы не вымотало его, он выглядел едва ли не бледнее Сергея.
— Да. Там смешанный состав. «Зарница» они контролируют правую сторону Невского района. «Арматура» эти Щемиловку держат.
— Там не все были… Было ещё двое… Минреп, Хеми… Цинг, Тесерарий и ещё одна… В маске совы.
Сергей переборов шокирующую апатию постарался донести полученную им информацию. Рать выругался.
— Блядь. Этих нам не хватало. Секунду… — Рать прижал руку к уху, пытаясь вызвать кого-то. — «Реплика» глушит… Ебана, что за блядский вечер…
— Мэшбэв! Мэшбэв! Рать вызывает… Принимаю… Опер сообщает, что в районе действуют Минреп, Хемилюминесценция, и группа из «Тауруса»… Цингулум, Тессерарий и возможно Зорька… Принял…
Рать повернулся к Сергею.
— Минреп пойман. Хемилюминесценция и остальные из «Ауксилии» пока что внутри периметра. Ох, бляха-муха, надо бы нам сваливать…
Повисла пауза, пока Сергей обдумывал услышанное.
— Почему?
Рать, судя по всему, был либо опытнее Пруссака, либо сделал домашнее задание, потому что несмотря на общий серый и потухший вид, оттарабанил, как наизусть.
— Цингулум, один стоит семерых, они вместе с Тессерарием состоят в команде «Ауксилия Таурус». Это что-то вроде десантно-штурмовой бригады по их меркам. Мы им наваляем сколько сможем, они нам сколько захотят. Хемилюминесценция, под капитуляцию Хиракэна не подписывалась, если она попытается их освободить это не будет нарушением с их стороны. Черт мать его дери, ну вы тут и устроили замес.
Поймав на себе сразу два недоумевающих взгляда, Рать пожал плечами.
— «Пасюки» могли на нож поставить за одного своего пленного, да и если остальные из «Тауруса» и «Ауксилии» узнают, что внутри периметра есть их люди, они сейчас вдолбят по нам со всех сторон. Сколько нас тут? Тридцать талантов? Несерьезно, в окрестных районах наберется под полторы сотни. «Рубеж», «Рапторы», «Ауксилия», «Велиты», «Клыки», «Пасюки», «Амфибия», «Невермор». Они нас в землю вдолбят и сверху нассут, пока серьёзные подкрепления развернуть не успеют. Блокпосты Комитет разворачивает, но у нас тут нет столько серьёзных талантов, чтобы сделать попытку удара не стоящей свеч.
Сергей уловил о чём говорит Рать. Быстро и оперативно перекрыть городской район, Комитет смог, перенаправив талантов с противотеррористической операции, но такая перегруппировка привлекла внимание и всех остальных групп. Получалось, что на короткий момент, значительная группа разных талантов, оказалась в почти полном окружении. Если группировки Петербурга скоординируются достаточно быстро, то схватка у храма повторится, просто в большем масштабе, может даже не один раз. Речь уже пойдет не столько о том, чтобы освободить «Пасюков», сколько о том, чтобы выбить тридцать-сорок активных талантов Комитета.
Это изменит баланс сил в городе и Комитет, оказавшись сильно в меньшинстве, либо получит серию новых ударов, либо вынужден будет идти на компромиссы, либо на снижение активности операций.
Невский с присвистом выругался, поймав на себя уважительный взгляд от Рати. Тот видимо впечатлился тем, что в своем состоянии оперативник смог просчитать ситуацию. Повисла тишина, которую нарушил еле слышный звук. Сергей начал крутить головой, а вот Рать и Пруссак, словно антенны радиолокатора навелись куда-то влево.
— Кто здесь!?
Звук снова повторился, и на этот раз Невский, собрав остатки концентрации понял, что это похоже на слабый стон. Одно сложилось с другим.
— Возможно это Имаго. Он где-то в этой стороне был, когда я его последний раз видел.
Имаго крепко досталось. Его лицо было залито кровью, правый глаз был разбит прицелом от ВСС, который лежал рядом с шакрамом Хиракэна в дуле. Левый глаз был полностью красным и сочился кровью. Кровь лилась из носа.
Судя по следу, он одной рукой и одной ногой отталкивался и прополз не менее семидесяти метров, по топкой грязи речного берега.
Только убедившись, что его нашли свои, опознав либо Рать, либо Сергея он откинулся и дал волю своей боли, издавай хриплые, прерывистые и почти животные стоны. Пруссак и Рать, положив оперативника на землю, начали осматривать таланта.
Почти сразу стало понятно, что Имаго получил если не инсульт, то нечто похожее. Он не мог подняться, издавал хрипящие и не разборчивые звуки, левая половина лица и тела была парализованной и не подчинялась ему. Положение из просто хренового стало почти катастрофическим.
Даже с учётом живучести талантов, полученная Имаго, травма делала именно его приоритетным для транспортировки. Для этого нужно было две пары здоровых рук и носилки. У них не было ничего из этого. Рать шатался как пьяный и балансировал на грани обморока. Пруссак был здорово потрепан, и хотя был наиболее способным к транспортировке, троих он вытащить не смог бы.
Расстелив на земле похожую на сетчатые крылья пленку, которую Пруссак вырвал у себя из спины, они кое-как уложили Имаго на неё. Рать попытался вызвать Мэшбэв или основной штаб, но ответом ему был лишь взрыв помех.
Имаго начало рвать, буквально выворачивая наизнанку, булькающим кашлем и пенистой желчью. Пришлось трясти и переворачивать его, чтобы он не захлебнулся.
Фляга у Рати оказалась пустой, у Пруссака её не было вообще. Каким-то чудом, во внутреннем кармане у Сергея, нашлась бутылка минералки, прихваченная им на брифинге. Промыв Имаго рот, он отдал её Рати, который смотрел на воду, как наркоман на дозу.
Сергей видел, что оба таланта начинают паниковать, ситуация вышла из любых рамок. У них был медленно истекающий кровью и небоеспособный оперативник, находящийся на последнем издыхании талант, ещё один талант близкий к последнему издыханию, и контуженный хромоногий талант. Требовалось что-то решать.
— Слушайте сюда, - Сергей выдохнул. — Как старший по званию, согласно протоколу работы оперативного отдела… Беру командование талантами на себя. Приказываю, оставить меня и Имаго, и выбраться к ближайшей точке откуда возможна связь. В бой с противником не вступать, задача донести информацию о состоянии Имаго, поняли?
— У меня приказ… - Пруссак неожиданно подал голос.
— Отменяется. Субординация. Сейчас я здесь старший и я расставляю приоритеты. Доберитесь до храма, либо… - Сергей неловко ткнул правой рукой в сторону моста. Запястье, как ни странно, не болталось в воздухе, а более-менее подчинялось командам от мозга.
— Туда. Там была наша машина. Аптечка. Установка связи. Мои напарники. Может там что-то уцелело, может кто-то прибыл на помощь туда. Приказ понятен?
Пруссак снова попытался что-то возразить, открыв рот.
— Я тебя сейчас нахер пристрелю. Я ранен. Я устал. Я задолбался. Я беру всю ответственность на себя. От того что вы тут крутитесь не понимая, что делать, никому из нас лучше не станет. Берите свою жопу в руки, выньте оттуда свои головы и делайте, так, как я вам приказал.
Рать взял Пруссака за плечо и посмотрел на него. Затем оба кивнули Сергею.
— Так точно.
Таланты скрылись в темноте, сделав буквально пару шагов. Невский неловко, одной рукой стащил со спины ГМ-94. Он не знал заряжен ли гранатомет, чем он заряжен, работает ли он после всех падений и ударов, и смогут ли пальцы его правой руки надавить на спуск, достаточно сильно.
Ему просто было нужно для уверенности, подкрепить свои силы, весом оружия в руках.
Имаго, видимо отрубившийся от боли, снова пришёл в себя, издав плачущий, всхлипывающий и хриплый стон.
— Эй слышишь…
Стон в ответ, убедил Сергея, что тот его видимо слышит.
— Ты это, не отвечай. Экономь силы. Дыши.
Новый стон, прервавшийся с каким-то мокрым хрипом, заставил оперативника наклонится вперёд. Действие анестетика либо притупилось, либо проходило, пульсирующая боль и онемение, по левой стороне тела, заставили его самого издать приглушенный стон от проделанного усилия.
Имаго ещё дышал и двигал правым глазом, косясь на лицо Невского.
— Дыши, дыши. Слышишь… Я…
Сергей пытался поймать спутанные мысли.
— Они говорят, я их поймал… Ну «Пасюков» этих сраных… Но всю работу сделал ты… Ты спас тех, кто там был. Ты, ну… Твои эти… Они их сдержали, по серьезному сдержали. Я так… Пытался…
Хриплое сопящее дыхание.
Сергей не понимал в сознании ли Имаго, но просто продолжал говорить.
— Знаешь… Ты герой. Ну не в том смысле, что обычно вкладывают в это слово. Ты реально кого-то спас. Должен перед тобой извинится, за то, что послал тебя при встрече… Но видишь, как оно обернулось. Ты держись давай. Тебе жить дальше надо. Не надо, чтобы всё закончилось вот так… Давай. Ты талант. Мне говорили, что вы упрямые сукины дети, которых сложно убить. Поддерживай такие стереотипы, слышишь, парень?
Хотел ли он услышать какой-то ответ, или услышал его, это было неважно. Под нарастающий рев движка, с выключенными фарами, с берега перед ними пронесся силуэт машины. Микроавтобус, который, не удержавшись на берегу, опрокинулся прокатившись до воды несколько раз.
Грохот, звон битого стекла, отрывистый вопль гудка.
Навряд ли Рать или Пруссак решились бы на такое. Света не было, Невский видел едва ли смутные силуэты. Светящиеся в темноте символы Xe, полыхающие круглые глаза, высвечивающие все перед собой. Что-то крупное, перегораживающее эти глаза.
Потребовалось несколько секунд усилий, чтобы понять, что он видит. Порванный борт микроавтобуса, не был последствием аварии и переворота, что-то или кто-то врезалось в машину, порвав левый борт и часть крыши словно бумагу.
Столкновением машину вытолкнуло с дороги, она поехала по берегу, а драка внутри продолжилась, и именно это опрокинуло транспорт, превратив его в гору металлолома. И теперь, четыре таланта намеревались продолжить свою драку.
Новый талант, державший тело Тессерария в руках, словно куклу, был за два метра ростом. В то же время, его фигура была скорее плотной, коренастой. Колоннообразные ноги, руки похожие на экскаваторные ковши. Зелёная униформа и маска, несомненно, призванные стилизовать его под черепаху с панцирем. Нечто вроде костюма-маскота. Но сейчас он выглядел, как угодно, но не безобидно.
Напротив него стояли Зорька и Хемилюминесценция, и обе выглядели напряженными.
Обмен атаками состоялся почти молниеносно.
По глазам Сергею ударило вспышкой, Зорька явно применила светошумовую. Прикрыть глаза оперативник не успел, не спасло даже расстояние и то, что микроавтобус закрыл от него существенную часть вспышки. По сетчатке заскакал яркий, выжженый круг, моргая, он откинулся назад, слушая лишь грохот.
В следующий момент, когда он снова обрёл способность видеть, правым глазом, отрывистая череда образов, сложилась в здоровяка-черепаху, который избивал Зорьку, телом Тессерария.
Хеми, поднимавшаяся с ног, с кровью, льющейся из рваной раны на лице, могла сбежать. Невский чётко видел, что черепахоподобный был слишком занят вбиванием головы Тессерария в корпус Зорьки. Но она не сбежала.
В какой-то момент, она получила абсолютно дикую травму лица, удар или что-то подобное, что оставило её нижнюю челюсть висящей и сломанной, а левую щеку разорванной, так что можно было пересчитать её зубы с правой стороны.
Но она не сбежала.
С левой перчатки в здоровяка сорвалась струя огня. Правая обстреляла его чем-то похожим на белые плевки, которые при попадании застревали в его то-ли костюме, то ли шкуре, в виде игольчатых белых шипов.
Черепахоподобный выпустил Тессерария из рук, и что-то прорычал в адрес злодейки. Расстояние размыло его реплику, но ничего хорошего этот рык не предвещал. Талант кинулся вперед на Хеми, как медведь. Широким, размашистым ударом.
С рук девушки сорвались две толстые струи, похожие на фараонову змею. Каким-то образом она разбила эти струи на десяток, покрыв все пространство перед собой паутиной из белесых линий. В следующее мгновение из её сопел вырвались две струи пламени.
Ещё мгновением спустя, она каким-то чудом увернулась от рухнувшего на неё с неба здоровяка, который схватил её за руку и дернул к себе с такой силой, что Сергей даже в свете огней, увидел, как конечность вырвало из плечевого сустава, едва не оторвав.
Кто бы ни был этот новый талант, по жестокости он не уступал «Пасюкам» около храма и опер не мог решить, хорошо это или плохо.
Из левого сопла в сторону черепашьей морды, вырвалась струя, словно шип пролетевшая в воздухе, но талант снова увернулся. Намеренно удерживая Хемилюминесценцию за травмированную руку, он поднес её к своей морде, и почти тут же упал, взревев от боли.
Оклемавшаяся, или не очень, Зорька, схватив шип из борта машины, пропорола им ногу черепахообразного, в подколенное сухожилие. Потеряв равновесие, талант упал, получив удар в голову с разворота от Хеми, прямо в нос.
Девушка, впрочем, тоже не устояла, она упала прямо на правую сторону и её болезненный вопль долетел до Сергея.
Здоровяк лежа вытянул руку вверх. В его ладони, словно старинный кремневый пистолет, лежало орудие чудовищного калибра, пантганообразный обрез, который выстрелил словно пушка. Выхлоп огня и дыма, напоминал извержение вулкана, а затем всё вокруг залило светом рукотворного солнца, осветительная бомба, едва ли такой заряд можно было назвать ракетой, залила всё вокруг свечением сгорающего магния.
Опустив руку, талант одновременно метнул свое орудие прямо в Хеми, и удар, пришедшийся снова в правое плечо, опрокинул поднимающуюся девушку через себя. Сорвавшийся с её сопла, протуберанец пламени ушёл в сторону, оставив огненную полосу длинной метров двадцать.
Зорька, хватаясь за машину попыталась подняться, но здоровяк, схватившись за колесо, в одно движение оторвал его и приложил её ударом в голову, с такой силой, что её затылок оставил вмятину в корпусе.
Мгновением позднее мимо Сергея и Имаго, пробежал Цингулум.
На самом деле бегущий Цингулум, был скорее неуправляемым снарядом, живым локомотивом, от движения которого во все стороны расходилась воздушная волна и сотрясалась топкая земля.
Его удар по черепахообразному был заблокирован, потому что это был размашистый, гневный удар, лишенный какой-либо техники. Просто отведенный кулак в решающий момент, обрушенный сверху вниз.
Здоровяк попытался сдержать этот удар, технично заблокировав его. Цингулум пробил блок, вывернув запястье таланта, и врезав ему по ребрам, как выстрел из артиллерийского орудия. Зверюгу весом явно под пару центнеров сдуло, он врезался в корпус машины, и кувыркаясь в воздухе, улетел куда-то в темноту за микроавтобусом.
Звук от удара, был похож на грохот врезавшегося в бетон поезда. Гигант огляделся, обменявшись какой-то репликой с поднявшейся на ноги Хеми, рука которой висела плетью, а правая ключица отличалась видимой асимметрией от левой.
Их разговор едва ли занял несколько секунду, девушка махнула левой рукой и Цинг, сняв с пояса цепь, протянул её под сопло распылителя. В несколько мгновений множество хлопьев и пузырей пены покрыли два конца цепи, превратив её в подобие гасила. Затем она, стащив с себя рюкзак, начала что-то с ним делать.
— Полежи тут браток. Подберусь к ним поближе. Разбегались тут, всякие козлы. Не поминай лихом.
Сергей окончательно обозлился. Боль обостряла эту злобу, равно как и желание закончить всё это. Едва ли Цингулум и его товарищи собирались сдаваться. Едва ли Хеми собиралась сдаваться. Напротив, они собирались устроить подходящим подкреплениям какую-то ловушку, ну или так всё выглядело со стороны Сергея. А это значит, что как вооруженный и единственный дееспособный, пусть и относительно, он должен был что-то предпринять.
Он мог остаться в стороне, но для себя он решил, что не станет этого делать. Скоро осветительный заряд отгорит и в темноте, кто-нибудь вроде черепахообразного, или Цингулума может их затоптать. Возможно, внешний периметр уже нарезали в пастрами, возможно он единственный кто может что-то сделать.
Отталкиваясь здоровой ногой и локтем, он пополз вперёд, волоча за собой на ремне, завернутый в куртку гранатомет.
Хеми закончила колдовать со своим ранцем, и начала что-то делать при помощи сопла, какую-то овальную структуру, из бело-жёлтой пены, похожей на монтажную.
Цингулум тем временем проверил Зорьку и Тессерария. Зорьку он подтащил к Хемилюминесценции, Тессерария не рискнул даже трогать.
Момент нападения на себя Цингулум не пропустил, напротив он нарочито задержался у Тессерария и когда черепахообразный кинулся на него сзади, Цингулум встретил того хорошо поставленным ударом в голову, прямо под челюсть, рукой на которую была намотана толстенная, стальная цепь.
Маска здоровяка лопнула, осколки не разлетелись во все стороны, лишь потому что чудовищное давление вмяло их в коричневатую шкуру, проглядывающую под лопнувшей маской.
Черепах, или кем бы он там ни был, рухнул как подрубленный. Точнее его отбросило в сторону, точно картонную фигурку, он пошатнулся, приземлившись на ноги, а затем упал, рухнул словно в глубокий нокаут.
Цингулум однако в этот раз не был намерен так просто отвязаться от своего соперника. В один прыжок подскочив к нему, он рывком за плечи поднял бессознательное тело вверх. Судя по кренящемуся корпусу, Сергей предположил, что ещё после первого удара, как минимум половина ребер с правой стороны тела у черепахи, превратилась в осколки, которые, как шрапнель прошили его остальные органы.
Едва ли это заботило Цинга, ударом руки, он сломал вторую половину маски и вбил голову, а точнее морду или рыло таланта в землю. В ещё тлеющем свете ракеты, Сергей успел разглядеть только бурую шерсть, торчащие обломки желтых клыков и плоское рыло переходящее в жирный, плотный подбородок.
Ауксиларий поднялся, разворачиваясь к Хеми, грузившей Зорьку на плот, когда в его тело врезалось нечто похожее на статую зверя, сделанную из металла. Вокруг лежавшего свиночерепаха, возник купол из зелёной, вязкой жижи.
Цингулум прокатился по берегу, кубарем и отбросил атаковавшее его создание куда-то в темноту. Хеми что-то крикнула ему, что-то про ещё немного времени.
Зелёный пузырь около тела свинообразного таланта исчез, на его месте оказалcя более или менее вертикально стоящий кабаномордый здоровяк и фигура, напоминающая нефритовую статую средневекового китайского воина верхом на собаке Фу. Из темноты к ним вышло нечто, похожее на бочкообразного медведя, голем из металлолома, коренастый и покрытый лезвиями и шипами.
Цингулум раскрутил в своей руке цепь, с такой скоростью, что та превратилась в размытое марево, издающее гул вертолетных лопастей. Трое талантов кинулось в его сторону. Столкновение было быстрым и громким, как ДТП грузовика с арматурой.
Медведя смяло от столкновения с импровизированным кистенём, однако, свернувшись в комок металла, он рванул вниз и в сторону, создав с правой стороны от Цингулума уязвимое пространство. Зелёный всадник и его зверь, атаковали слева. Пасть статуи вгрызлась в предплечье ауксилария, однако тот оказался настолько силен, что повалил статую одной рукой, заставив лапы пса уйти в землю.
Зеленая масса статуи и всадника на ней, неожиданно снова обратилась в жидкость. Обвивая руку Цингулума, эта масса удержала его и слева.
Кабан, рванул вперёд и несколько раз ударил ауксилария в корпус. В ответ Цинг выпустил из руки цепь и с правой ударил по таланту перед собой.
Медведь за его спиной, каким-то противоестественным образом изогнулся, превратившись во что-то вроде помеси осьминога и дерева, металлические ветви и щупальца впились в плоть таланта, не остановив удар, но замедлив его. Свинообразный увернулся, и ударил в ответ прямо по шлему.
Цингулум, напрягшись, коротким прыжком вырвался вперед, протащив за собой двух сдерживающих его талантов, словно бульдозер. Удар его шлема, отбросил кабана назад. Издав низкий, глухой рёв, ауксиларий свел руки вместе, столкнув массу зелёной жижи и металлолома между собой.
Хеми что-то крикнула ему, но он отмахнулся от неё. Присев на колено, девушка наклонилась. Из её ранца, через открывшееся на спине сопло, в воздух, словно из римской свечи, начали вырываться заряды, белыми комками взлетая над рекой и взрываясь белыми облаками аэрозоля.
Зеленая масса, сформировавшаяся в человеческую фигуру, попыталась рвануть вперед, однако Цингулум, подхватив свою цепь, словно клыстом обвил силуэт и, крутанувшись, отбросил его в сторону.
Следующим он столкнулся с металлообразной фигурой, и ударом сверху вниз, сложенными в замок руками, промял и порвал массу металла перед собой, разбив голема на две части.
Схватив одну из частей, он не глядя метнул её в сторону кабанообразного и попытался прыгнуть к микроавтобусу.
Вторая половина металлической статуи снова извернулась, преображаясь. На этот раз она превращалась в коренастую, шипастую, но без сомнения человекообразную фигуру, которая ухватила ауксилария за щиколотки, похожими на промышленные клещи руками.
Прыжок превратился в падение, проволочив за собой металлическую массу, Цингулум упал, скатившись по берегу. Пока он пытался встать, фигура из металла выпрямилась, часть металла, обнажая человеческое тело внутри, превратилась в цепи и проволоку, которые обвились вокруг ауксилария, удушая, разрывая плоть и пытаясь сдержать бушующего громилу.
Схватка происходила настолько стремительно, что Сергей не прополз и десятка шагов, к моменту, когда Хемилюминесценция отстрелялась в сторону реки. Продолжая ползти, он пытался определить приоритет целей.
Цингулум был однозначно самым опасным из всех. Тессерарий продолжал неподвижно лежать, возможно, потому что, как подозревал Сергей, после столкновения с кабаном его тазобедренная кость и ноги, могли представлять собой занятный травматологический паззл. Хеми и Зорька, тоже едва шевелились. Их обстрел в сторону реки, поставивший аэрозольную завесу, не казался чем-то значимым. Куда они смогу уплыть, особенно в таком состоянии?
А вот Цингулум входя в раж буянил всё сильнее.
Фигура, управляющая зелёной жижей, и кабан снова добрались до ауксилария, начав его избивать. Удары, точно кувалдой по мешку с песоком, четко отдавались над рекой, говоря о нечеловеческой свирепости и силе. Шлем Витязь, измятый и изломанный, словно пластелин облепил голову Цинга, его толстую кожу исполосовало разрезами и разрывами. От ударов он ушёл в топкую прибрежную землю, почти по колено. И всё же это был не конец.
Взревев, как двигатель реактивного самолета, он вырвал одну ногу из земли и пнул кабанообразного таланта, пробив его ровно в то же место, где он уже сломал ему ребра. Какие бы силы и стимуляторы не держали таланта в костюме черепахи на ногах, второй удар в, уже критически пробитое место, его надломил. Выкашливая кровь и согнувшись, он попал под второй удар ногой, который бросил его оземь.
Зеленая фигура ответила формированием чего-то похожего на топор, ударив Цингулума в голову и обвив его лицо сплошно массой. Металлический талант за его спиной попытался сделать несколько шагов в сторону, но тут Хемилюминесценция подхватила что-то с пояса у Тессерария и выстрелила в сторону сражающихся, уже знакомым комком плазмы, от свечения которого у Невского началась резь в глазах.
Аэрозоль, достигнув поверхности воды, начал формировать на ней плотную белую пену. Часть смесей, заставила воду кипеть. В считанные секунды, шестьсот метров Невы в обе стороны, покрылись растущей шапкой пены, которая вскоре превратилась в сплошную, растущую стену туманной и плотной массы.
Выстрел Хеми, врезавшийся в влажную почву, вызвал взрыв, спекший почву в стекло. Часть удара досталась зелёной массе, которая словно закипела и поплавилась. Откуда-то из массы вещества, с воплем выкатилась фигура девушки в тлеющей одежде. Прежде чем она опомнилась, Хемилюминесценция окатила её градом струй из распылителя. Какие-то, превратившись в вязкие нити, опутали её тело, другие, превратившись в твердые шипы и осколки, проткнули его.
— БЕГИТЕ УЖЕ!!!
Цингулум, разбив окаменевшую массу на голове, сорвал с себя шлем, взревев так, что у Сергея едва не лопнули перепонки.
Без шлема его голова представляла собой монструозную деформацию. Короткая, почти отсутствующая мускулистая шея, переходила в деформированные костные наросты челюсти, которые вместе с разросшимися костями черепа формировали почти конусообразную структуру, с глубокими глазницами черепа и широкой, клыкастой пастью.
Хеми, вцепившись в Зорьку, одной рукой затащила её на плотик. В какой-то момент, Сергей даже не усел заметить, когда, она успела залить свою порванную щеку, той же пенистой массой. Затем из её распылителя вырвалась струя пламени, но узкая, импровизированный двигатель, который бросил её и плот с Зорькой в воду. В секунду они скрылись в белесой пенной пелене.
Цингулум остался один на один с повелителем металла. Тот превратил, покрывающую его тело, массу в подобие рыцарского доспеха, латные рукавицы, которого походили на помесь кувалды со стойкой для кривых восточных клинков.
Кинувшись друг на друга, таланты обменялись ударами. Цингулум отбросил противника в сторону, но лезвия правой руки, обвились вокруг его предплечья и “металлист”, уйдя в землю, поймал ауксилария на рывок.
Весь его костюм деформировался, левый локоть и корпус превратились в сплошное лезвие, и когда Цингулум ударил, он, промахнувшись, сам по инерции напоролся на государственного таланта, получив глубокую, длинную рану.
Хлынула кровь, но едва ли он заметил это, пинком отправив металлического таланта в сторону, прежде чем согнутся.
Новое столкновение и обмен ударами прошли на условиях Цингулума. Ложным замахом в корпус, он вынудил государственного таланта перенаправить почти весь металл туда, а затем ударом сверху вниз, левой рукой вбил металлического в землю, словно кувалда гвоздь.
Несмотря на то, что в последний момент госгерой понял, что удара в корпус не будет, и левая рука Цинга превратилась в освежеванную массу кости и крови, его удар врезавшись в шлем, промял его, из правой глазницы полилась кровь, часть маски на лице таланта деформировалась, а его ноги ушли в землю едва ли не на полметра.
Шатаясь и оставляя за собой дорожку из крови, Цингулум направился к микроавтобусу.
Его широкая, похожая на бугристый холм спина, была уже едва видна в остатках света от осветительной бомбы. Повсюду гудели сирены, мелькали огни скорых и стробоскопы полицейских и комитетских люстр.
Едва ли Цингулум был намерен сдаваться мирно. Едва ли он был намерен сдаваться вообще.
— Ты упорный сукин сын…
Сергей, уже приготовил гранатомёт. Пока Цингулум выбивал последние мозги из кабана с металлистом, он вытащил зубами нож из своей ладони, залёг, вложив цевье помпы в травмированную руку, и сделал из своей куртки скатку подпорку.
Он тоже был упорным сукиным сыном.
Первый выстрел, взорвавшийся прямо на затылке у Цингулума, был светошумовым. Белое марево затопило и без того двоившееся и троившееся в глазах изображение и дальше, он стрелял, не видя результата.
Меньше, чем через минуту их нашли таланты и оперативники Комитета.
Истекающий кровью и рычащий от бешенства Цингулум, которого три клеевые гранаты приклеили к Тессерарию и микроавтобусу, и истекающий кровью, ослепший и оглушенный сотрудник комитета, продолжавший нажимать на спуск помпового гранатомета, несмотря на то что тот был пуст.
По просьбам трудящихся в прошлом посте, ссылки на предыдущие части:
Сергей вышел на сутки, сразу после пристрелки оружия, ни Илья, ни Ершов, не шутили, когда говорили о постоянном аврале. Он ещё выходил из раздевалки, а его коллеги, уже спускались ему навстречу, и подхватив его под локти, поволокли его в гараж. Сухие строчки формального отчета постепенно обретали выпуклую четкость реальной ситуации на местах. 8-10…
6 я глава
Интерлюдия
5 я глава
4 я глава
Пролог
Артбук по проекту