Я написала курсовую по "Святому и страшному аромату" Роберта Курвица и вот что из этого вышло

Лонг-рид эссе про Роберта Курвица, главного сценариста Диско Элизиума, голодных эстонских анархистов, Гегеля, DnD, возникновение мира "Элизиума", 9000 лет его истории, и почему "Святой и страшный аромат" такой непонятный.

Риторика [Сложность средняя. Успех]

Я имею честь быть ученицей Литературного Института имени М. Горького, где мы не знаем чего хотим и кем будем работать, но иногда пишем буквы и делаем исследовательские работы про книжки. Думая над темой курсовой работы я решила рискнуть и выдала сомнительное «Взаимодействие настольных ролевых игр и литературы на примере книги «Святой и Страшный аромат» Роберта Курвица». Сказано - сделано, и оценка "отлично" получена.

В результате этой довольно продолжительной работы появилась скорее не курсовая, а лонгрид-эссе про Курвица. Поскольку эта работа не нужна никому, кроме меня, я решила выложить ее на дтф для таких же отбитых фанатов Элизиума.

В работе используются цитаты из старых (2013-2014г.) и новых интервью Курвица (перевод с эстонского и английского мой), цитаты из артбука Диско Элизиума (2021), а так же из архива удаленного блога ZA\UM, ради копания в котором мне пришлось использовать все мои необширные девичьи навыки информатики. Приятного чтения. Спойлеров к роману и к игре почти нет, только легенькие.

Концептуализация [Сложность средняя. Успех]

Первая книга на эстонском языке была написана в 1553 году, это был «Малый Катехизис Лютера». И, откровенно говоря, с тех пор почти никто не слышал об эстонской литературе. Кроме, может быть, адаптации народных сказок, в том числе, «Муфта, Полботинка и Моховая Борода», знакомой детям Советского Союза.

Однако в 2019 году в англоязычном сегменте интернета каждый игрок в компьютерные игры говорит об эстонской RPG «Диско Элизиум» – игре, которая снова научила нас читать.

Игра не изображает Эстонию и её историю напрямую, но по-своему отражает ее, как и историю любой страны, входившей в состав СССР. Послереволюционные реалии, декадентство, алкоголизм главного героя, каморки бедных студентов и бюсты Карса Мазова, разрушенные статуи императоров, эпоха «диско», где-то там далеко в молодости, полиэтиленовые пакеты, в которые можно собирать бутылки, отозвались сердцу русского игрока и занесли "Диско Элизиум" на полку классики.

Ведущим сценаристом и автором идеи, дизайна и геймплея выступил эстонский писатель, музыкант, философ и панк Роберт Курвиц. В 2008 году он основал объединение ZA\UM, а позже это буквосочетание, отсылающее то ли на одноименный язык А.Е. Крученых, то ли буквально "зайти за ум", т.е. за пределы сознания, станет названием компании, которая разработает «Диско Элизиум». И каждый член ZA\UM так или иначе был знаком с огромным выдуманным Курвицем миром "Элизиума".

В 2008 году Курвиц знакомится с писателем Кауром Кендером и с его помощью пишет странный, запутанный роман «Божественный и страшный аромат». В 2008 году Роберт подает его на конкурс, и после еще пяти лет бесконечного редактирования, наконец, издает свою книгу. Книга продается тиражом 1000 копий – ужасное число для многолетнего кропотливого труда. Курвиц снова начинает пить, впадает в депрессию и только после заявления сыновей своего друга Кендера:

«Хватит писать книжки! Никто сейчас их не читает. Займись компьютерными играми!».

Роберт приступает к новому проекту. «Божественный и страшный аромат» был переоткрыт англоговорящим и русским читателем только постфактум, уже после выхода компьютерной игры и был окрещен: «Одним из наиболее значимых произведений эстонской литературы последнего десятилетия» .

Трепет [Сложность средняя. Успех]

Итак, «Божественный и страшный аромат» — это роман-пролог к циклу романов, которым, однако, не посчастливилось случиться. Составить какую-то общую картину по поводу «Аромата…» невозможно: все вопросы к сюжету, рваному повествованию и слишком открытому финалу не имеют никакого смысла, потому что неизвестно, что Роберт Курвиц планировал написать дальше. Роберт никогда не говорил о своих планах продолжения «Божественного и страшного аромата» и не рассказывал о не воплотившихся задумках.

В интервью Роберт, будучи инди-музыкантом (их группа так и не сыскала своего слушателя) характеризовал свой роман как «вступление к альбому». Однако музыки мы, как и слушатели додекафониста графа Эмиля де Перуза из эпилога романа, так и не услышим. То, что «Божественный и страшный аромат» заявляется как роман-пролог, удивляет тем, что книга повествует о конце света: в середине романа детективное повествование плавно перетекает в экзистенциальный ужас от того, что «весь мир — зона энтропонетической катастрофы».

В мире Божественного и страшного аромата нет героя, который бы всех спас и остановил распространение «Серости» — физического воплощения нигилизма, пожирающего мир. К концу романа Серостью покрывается почти все континенты, и очевидно, что никакого «в последний момент все спаслись» не случится. О чем же тогда должны были быть последующие романы? Обновится ли мир после своего конца? Или все дальнейшие произведения проходили бы до конца света и событий «Божественного и страшного аромата?»

К сожалению, Курвиц не собирается возвращаться к сюжетной линии «Божественного и страшного аромата», а «Диско Элизиум», хоть и делит с романом один мир, нельзя назвать идейным продолжением «Божественного и страшного аромата». В игре мы несколько раз наблюдаем реминисценции к «Аромату…»: в один момент главный герой отмечает: «The air smells sweet…and scary somehow» (В воздухе витает что-то приятное…и каким-то образом страшное), к нему также общаются в пропавшие девочки из «Аромата…» через голос самого города: «IF YOU WANT ME YOU CAN FIND ME ON THE BEACH». («Если желаешь меня, ты сможешь найти меня на пляже»)

Позже главный герой получает откровение от голоса города Ревашоля: "Через 22 года прозвучит первый выстрел. Не пороховой выстрел. Атомный взрыв сравняет меня с землей. Всю меня." – именно это и происходит во второй части «Божественного и страшного аромата».

На этом все. Роман и игра никак не пересекаются и происходят на двух разных континентах довольно большого мира Элизиума.

После выхода игры Курвиц хотел перевести роман на английский язык и официально издать за границей. Впрочем, амбициям Курвица не было предела:

"У нас множество идей для проектов, которые мы хотим воплотить в сеттинге Элизиума. Последний я хочу сделать, когда мне будет лет 50 или 60, я хочу пойти во все тяжкие и вообще отринуть любую коммерцию, и полностью отдаться концепту. Это будет настольная игра. Сейчас мы уже работаем над настольной игрой, рабочее название "You Are Vapor". Это будет просто сумасшедшая игра».

Однако ни одному проекту в сеттинге "Диско Элизиума" не суждено было реализоваться. Может быть, "Святой и страшный аромат" так и остался лишь «прологом» не только из-за коммерческой неудачи… После долгих судебных тяжб Роберт Курвиц потерял права на «Диско Элизиум» как на интеллектуальную собственность.

Итак, что же такое «Мир Элизиума», почему такая всеобъемлющая формулировка? Роман, как и игру, можно отнести к фантастической литературе: действие происходит в выдуманном с нуля мире, который, однако, мало чем отличается от нашего. Мир Элизиума целиком и полностью основан на крупнейших исторических событиях нашего мира, однако, назвать Элизиум альтернативной историей было бы ошибкой по ряду отличий мира книги от нашего.

Мир Элизиума продуман с доисторических времен, с каменного века и вплоть до своего конца в «Святом и Страшном аромате» в эпоху безвременья после не осуществившейся коммунистической революции. С этим впечатляющим фактом и связана основная проблема «Святого и Страшного аромата»: он слишком запутан, его мир слишком огромен. Для большего понимания приведу цитату самого Курвица из интервью 2014 года эстонскому журналу «Kultuur»:

«На момент событий романа население мира составляло около 4,2 миллиарда человек. Запечатлено около 9000 лет истории. На протяжении всего произведения действуют сотни и сотни персонажей, которые чрезвычайно близки моему сердцу».

Откуда эти девять тысяч лет истории? Только чтобы написать пару-тройку романов? Здесь мы подходим к интересному и очень редко обсуждаемому взаимодействию настольных-словесных ролевых игр (ttrpg) и литературы.

Энциклопедия [Сложность средняя. Успех]

«Мне кажется я познакомился с Робертом лет в 17. До этого я слышал только слухи, мол, есть пара чудных ребят, которые целыми днями просиживают штаны играя D&D, только играют они не в эльфов и дворфов, а в мотокареты и мужичков в котелках. Они играли как бы в стимпанк, но не совсем. Этот стимпанк был вдохновлен Великой Французской революцией. Когда мне дали посмотреть на рисунки персонажей, на карты я просто такой: «Ё-мае. Ребята чувствуют» – рассказывает о своем первом знакомстве с миром «Элизиума» Александр Ростов, художник и дизайнер «Диско Элизиума».

Сразу становится понятно, откуда появились девять тысяч лет "Элизиума" – юноши играли в настольно-ролевую игру и медленно конструировали, подобно сестрам и брату Бронте, свой мир фантазий. Однако это был не сказочный мир, а мир, основанный на романах Эмиля Золя, «Капитале», произведениях Джона Стейнбека и Витольда Гомбровича.

Изначально роман «Божественный и Страшный аромат» планировался очередной игровой сессией, однако идея перемежающихся между собой, петляющих и вихляющих во всех возможных направлениях временных линий была неосуществима в формате настольно-ролевой игры. История исчезновения четырех сестер Лунд требовала именно такого повествования, и тогда Роберт решил написать роман:

«Когда «Божественный и страшный аромат» находился на стадии планирования в виде настольной ролевой игры, роль Инаята Хана должен был сыграть Арго Туулик. К сожалению, из-за скачков во времени рассказ в таком виде оказался неосуществимым» .

Однако вся предыстория, атмосфера и отсылки на исторические события, исторические личности под другими именами, и предметы, характеризующие эпоху, все это пришло Курвицу из бессчетных проведенных им сессий настольно-ролевых игр.

Ничто, кроме «Диско Элизиума», «Божественного и страшного аромата» и редких записей в блоге ZA\UM, из этой огромной, поражающей масштабом истории невозможно найти в открытом доступе. Все, что происходило за столом, устланным листами персонажей, картами и игральными кубами, навсегда останется там и уже, к сожалению, не воплотится в шести романах, о которых Курвиц упоминает в интервью. Так, кануло в Лете и оригинальное название мира: «Elysium is the Crown of the World».

Почему такое название? Для начала можно выдвинуть предположение, основываясь на реплике из игры. Главный герой с амнезией спрашивает ультралибералистку Джойс Месьер о том, как устроен мир, на что получает ответ, что полной картины мира не существует, так как в мире Элизиума люди даже к семидесятым годам не вышли на орбиту. Все, что можно наблюдать, это:

«Объединив усилия, три крупнейшие ученые собирают сведения про темно-серую корону...Изображения размытые, но если там и была сфера, то, несомненно, она раскололась уже давным-давно…Они говорят, что диск нашей планеты окружен разреженной оболочкой из материи. И это в том случае, если мы все еще живем на планете. Говоря проще, представь себе обширные участки суши, разорванные пустотой».

Дело в том, что в оригинале используется не слово «crown«, а «corona». Слово «corona» тоже обозначает корону, но в современном английском используется, в основном, в контексте звездной короны (star corona). Звездная корона – это окрашенный круг, который изредка можно увидеть вокруг светящегося тела (например, солнца или Луны или звезд). Он вызван дифракцией, создаваемой взвешенными каплями или иногда частицами пыли. Звездная корона – это разреженная внешняя атмосфера звезды. К этой короне мы еще раз вернемся позже.

Мир Диско Элизиума целиком состоит из таких замысловатых, апеллирующих к совершенно разным и никак друг с другом не связанным дисциплинам, будь то политика, экономика, история или мировая художественная культура, а в данном случае и космическая физика. Кругозор Курвица изумляет больше, чем Шекспир, в существовании которого ученые сомневаются в том числе из-за того, что его лексикон гораздо богаче, чем лексикон любого другого человека.

Кругозору и образованности Роберта Курвица можно только позавидовать, однако не стоит отдавать все лавры ему. Все-таки, мир "Элизиум Корона Мира" – плод воображения нескольких людей. В конце «Божественного и страшного аромата« авторами сеттинга значатся: Роберт Курвиц, Мартин Луига, Каспар Кальвет и Арго Туулик. Все эти люди, члены объединения ZA\UM, кропотливо собирали 9000 лет мировой истории Элизиума за письменным столом, бросая двадцатигранники.

Эмпатия [Сложность средняя. Успех]

Возникает закономерный вопрос: как воплощается коллективная идея, когда мир словесной игры переходит в литературу? Суть настольно-ролевых игр заключается в коллективном придумывании истории: игроки не знают, какую ситуацию предложит им гейм-мастер, а мастер не может предугадать действия игроков. Именно из такой джазовой импровизации формируется повествование, и его оригинальность зависит от оригинальности самих игроков.

Повествование не ограничено только багажом автора игровой сессии (хотя, очевидно, костяк истории придумывает он), но знаниями игроков. История формируется за счет персонажей, которых придумают игроки, и того, как эти персонажи реагируют на заранее придуманные, а зачастую импровизированные мастером заданные условия в пространстве-времени мира игры. История мира формируется сразу несколькими людьми, и не будет ли это кражей писать книгу о мире, который ты придумывал на протяжении нескольких лет со своими игроками?

Курвиц решает проблему, предположительно, тем, что он сам называет «общее редактирование». В интервью он объясняет это так:

"Были задействованы: автомобильный инженер; модный фотограф; человек, который много дрался; лингвист с академическим образованием; неудачник и многие другие. Общая цель – это не только соответствие современным стандартам, но и передовой уровень реальности в тексте! Фактичекинг и пруффридинг объединены в один с различными редакционными статьями".

И действительно, в конце романа мы видим какое-то баснословное число редакторов: Трийн Руубель, Мярт Эмиль Белкин, Юри Франсискус Лотман, Каспар Кальвет, Каур Кендер, Арго Туулик, Хелен Хиндпере, Лилиан Мари Мерила, Ивар Савин. Среди этих имен – актеры, ученые, финансисты, сценаристы, однако у меня есть предположение, что все эти люди так или иначе были игроками. Они знали мир Элизиума изнутри, буквально побывали там, в отличие от будущего читателя «Божественного и страшного аромата».

«Недоступность мира для понимания с первого взгляда всегда была центральным элементом проекта, и это, конечно, напоминает о том, что и наш собственный мир невозможно понять сразу: приходится упрощать огромные объемы данных, они могут постоянно дополняться, может потребоваться сменить угол зрения, может понадобиться вписать в картину мира какую-то новую информацию — говоря вкратце, Роберту хотелось бы, чтобы мы рассматривали этот мир тем способом, который считает продуктивным он сам. И это поэтический дискурс, поскольку центральное место в нем занимают эмоции, а человеческие эмоции определенно следует уважать и относиться к ним внимательно — из-за того, какую силу они собой представляют, как в хороших делах, так и в дурных» – пишет в своем блоге Мартин Луига, один из авторов сеттинга «Элизиум».

Внутренняя Империя [Сложность средняя. Успех]

Это философское и с одной стороны, очень понятное объяснение и послужило причиной коммерческого провала книги. Мир Элизиума сложен, он ничего не объясняет читателю, бросает его в незнакомом мире совершенно одного. Повествование скачет из одной временной линии в другую, иногда совершенно отходя от фабулы и описывая исторические события, имевшие место быть в мире Элизиума. Это завораживает и одновременно отвращает неподготовленного читателя от дальнейшего чтения.

Нагромождение неизвестных терминов, исторических личностей, фабула романа кажется удовлетворительной только после второго прочтения, ведь только при нем сюжет выстраивается в более или менее прямую линию. Контекст мира подается очень резко: кто такой Карс Мазов? Что такое эзолы? Почему поезда магнетические? И, самое главное, что такое Серость?

Впрочем, все эти вещи можно легко понять и принять как данность, хотя бы немного зная европейскую и советскую историю. Чужой и незнакомый мир Элизиума весь построен на аналогиях. Герои Курвица то и дело повторяют судьбы исторических личностей реального мира, и происходит «эффект узнавания». Лучший друг и соратник лидера мирового коммунистического переворота Карса Мазова по имени Ингус Нельсен, стертый из истории революции, очевидный оммаж на отношения Ленина и Троцкого, само имя "Карс Мазов" – с одной стороны, Карл Маркс, с другой – Карамазов. Самоубийство Карса Мазова и Юлии Добревой после провала коммунистической революции отсылает нас к самоубийству Адольфа и Евы Гитлер. Один из главных героев Йеспер – дизайнер, придумавший знаменитый на весь мир «простой офисный стиль», то, что в нашем мире назовут «Frutiger Airo».

И, конечно, один из самых сильных моментов в книге – исчезающий комиссар. Роберт Курвиц посвящает целую главу циничному описанию авторучки с исчезающим комиссаром: сувенире, где под определенным углом на фотографии, запечатлевшей революционеров, то появляется, то исчезает комиссар Юлий Кузницкий и, почему-то голубь.

" …Очистка начинает требовать определенных технических ухищрений прекрасно видно на примере вышеупомянутого «исчезающего комиссара» Юлия Кузницкого, которого волшебная палочка ретушера заставила испариться с борта парохода «Мазов» хмурым воскресным утром…Две версии фотографии — оригинальная и отретушированная, — поставленные бок о бок, стали в определенных кругах феноменом популярной культуры…Отправив Ухтомского за мусорную свалку после Процесса Девяти, он приказал уничтожить все записи о его существовании. Но подделать историю не вышло: ретушеры по рассеянности пропустили одну фотографию, на которой в числе прочих был запечатлен Ухтомский. Ту самую, с которой до того ушел в небытие комиссар Кузницкий".

В голове хоть самую малость образованного читателя, проживающего на территории стран бывшего СССР тут же всплывает знаменитая фотография, уже ставшая хохмой (и смех, и грех): «Товарищи Ворошилов, Молотов, Сталин осматривают шлюз № 3 канала Волга-Москва у Яхромы 22 апреля 1937 года» авторства Николая Власика с исчезающим после 1938 года комиссаром внутренних дел Ежовым. Ранее упомянутый в цитате Ухтомский:

«Редкая аполитичная фигура, чьи непритязательность и бесценный вклад в рацион мирового пролетариата трижды спасали его от партийных чисток. До тех пор, пока научная беспристрастность Ухтомского на XXI пленуме генетиков не показалась кому-то оскорбительной» – лысенковщина и дело генетиков.

И все вышеупомянутое – только в одной главе.

Если Роберт Курвиц и его соавторы-редакторы так хорошо знают историю, зачем пытаться погрузить читателя в полностью вымышленный мир с незнакомыми именами и терминами?

Кроме всего прочего, людям отчего-то зачастую интереснее погружаться в мифологию вымышленных миров, нежели реального. Фэнтези-романы, романы-антиутопии, постапокалипсисы на любой вкус и цвет, романы, где действие происходит на других планетах и в параллельных мирах. Меня, как и многих других читателей, печалило и обескураживало, если в фантастической книге я вдруг вижу знакомый «Нью-Йорк» или встречаю на другой планете за тысячи лет после гибели Земли парнишку по имени «Пол». Так или иначе, пусть действия таких романов и происходит в ненастоящем мире, чувства, испытанные героями и читателем, философская, морально-этическая мысль и ощущения – остаются реальными. И через такую небывалых масштабов аллюзию на реальный мир, эти чувства на читателя с определенным складом ума воздействуют гораздо сильнее.

Примечательно, что в настольно-ролевых играх практически невозможно играть в реализм. Очевидно, динамика НРИ, как приключение в стиле фентези или научной фантастики, идет от отца всех НРИ Dungeons&Dragons. Однако с 1974 года, когда "рулбук" Подземелий и Драконов первый раз вышел в свет, прошло больше тридцати лет, за это время было написано невероятное множество других систем игр, а миров придумано и того больше.

Некоторые из них, набирая популярность, издавались в качестве книг с основными характеристиками миростроения для того, чтобы другие люди могли также насладиться разгадыванием чужого мира. Однако лишь крохотная часть из них – это игры про реальный мир: в качестве исключения, подтверждающего правило, несколько систем игр про холодную войну, шпионство и дикий запад. Остальные, если и используют сеттинг реального, привычного нам мира с «Нью-Йорком» и «Полами», всегда добавляют туда элемент мистики или научной фантастики, будь то Красная Земля, где во время коммунистической революции в Российской Империи разверзлись двери Ада и выпустили всю нечисть, или Vampire: The Masquerade, где на улицах американских городов скрываются вампиры-панки. Реалистичный, суровый мир Элизиума, мир рабочих и забастовок, коммунизма и национализма, королей с сифилисом и исчезающих комиссаров – даже этот мир, по словам Курвица, начинался с высокого фэнтези.

Сумрак [Сложность средняя. Успех]

Возвращаясь к размышлению о недоступности понимания мира, роман «Святой и страшный аромат» наводит на мысль, что настольно-ролевые игры, происходящие в совершенно незнакомых вселенных, так и книги, повествующие о сюжете, с нашим миром никак не связанном, в какой-то степени помогают и, возможно, нужны для того, чтобы помочь человеку справиться с экзистенциальным ужасом необъятности мира.

«Недоступность мира с первого взгляда», иллюзия массивов информации, которые придется преодолеть, заставляет человеческий мозг поверить в реальность придуманного мира и с остервенением разбираться во всех его загадках. И это остервенение всегда награждается, будь то разгадка сюжета или наилучший для героев исход событий в настольно-ролевой игре. Рассмотрев и исследовав упрощенный чужой мир, можно очень многое понять о своем собственном.

Паракосм – красивый термин англоязычного психиатрического сообщества на русский адаптируется как «Игра в страну-мечту» или «Швамбрания» по одноименному роману, описывающему ситуацию паракосма. Паракосм – это игра-импровизация, возникающая из ниоткуда и уходящая в никуда, и паракосм – это способ ребенка упорядочить мир вокруг себя, но при этом и изменить его, «подкрутить настройки« не удовлетворяющих его социальных норм, своего положения, дать себе высочайшую степень свободы. Еще дети выдумывают свой паракосм просто, чтобы повеселиться.

Элизиум возник еще до 2000 года, и тогда он был паракосмом грустных маленьких анархистов, прогуливающих школу. Это был фэнтезийный сеттинг, который рос вместе с этими мальчиками – будущим фундаментом объединения ZA\UM, а пока компанией «Шинелей». Элизиум был способом эскапизма, попыткой перекроить апокалиптическую реальность («Я вырос в пост-аппокалипсисе. Среди руин Советского-Союза, в только что рожденной заново стране сделок оружия, стремительного финансирования и ковбоев-капиталистов, убивающих друг друга на площадях» – Александр Ростов, ведущий дизанер «Диско Элизиума», друг Роберта Курвица), исправить все мановением волшебной палочки, а точнее словом, произнесенным за столом после броска двадцатигранника. Дети росли, и пора уже было забыть про свой паракосм и открыться реальности. Но они не забыли. Детский эскапизм был заменен марксизмом-ленинизмом, гегелианством и у Курвица, и компании появилась цель: превзойти реальность.

Внутренняя империя [Сложность средняя. Успех]

Реальный мир казался замерзшим подросткам в шинелях недостойным внимания:

«Об этом, как говорят христиане «падшем мире», невозможно было что-то написать. Даже названия были фальшивыми, дефилированными: Лондон, Милан, Париж. Даже сейчас, когда мне приходится писать эти имена, меня охватывает дрожь отвращения».

Но подростки хотели творить, потому что больше ничего не оставалось. Изменяя названия техники, перекраивая временные эпохи, выдумывая названия, так похожие на реальные, но все же ими не являющиеся (Ревашоль, Мирова, Долорес Деи, Мартинез), Роберта Курвица захватывало сакральное, необъяснимое ощущение великого, возможно ощущение того, что имеется в виду под знаменитой фразой: «И сотворил Бог человека по образу и подобию своему». А потом и этого оказалось мало.

«Все интересное и ужасное из истории – и ничего другого. Только преувеличенное. Разреженное. Церемония коронации самого мира».

Тогда возникла идея сделать Элизиум короной. Не короной звезды, что является сюжетным объяснением термина, а тем, что станет сильнее и в каком-то смысле важнее реальности, тем, что станет равным ею, если вообще не затмит ее.

«Элизиум — это комплекс идей, в которые мы вложили всю нашу любовь к миру. И его истории. Все это то, что, по нашему мнению, имело хоть какую-то ценность — все это нужно было запомнить, упорядочить и переосмыслить…Это геополитическая мечта, которую застали несуществующие. Никто из ниоткуда»

Курвиц и его небольшая группа единомышленников несколько лет играли наперегонки с историей всего мира, и восемь лет словесного выстраивания привели к появлению первого и единственного, первого и последнего opus magnum Роберта:

«Мир вокруг нас становился все больше и мрачнее. И чтобы не отставать, Элизиум тоже должен был стать больше, ужасающее. Более того, он должен был стать миром, который прикончит все остальные миры, ибо он будет великолепнее реальности. Куда более радикальным. Мы же все-таки были анархистами, решившими на голодный желудок стать марксистами-ленинистами. Альтернативному миру нужно было не только превзойти, но и оставить Реальный мир с его сатанинскими комплексами далеко позади» .

Реальный мир для них – постыдная игра воображения, и только Элизиум действителен. Они начинают изучать философию и историю, чтобы добиться квинтэссенции миров, и конструируют, с одной стороны, платоническую идею об эйдосе самого мира, а с другой, доказывают (пока только сами себе) гегельянский тезис: «Бытие определяется сознанием».

В один день у Курвица возникает идея провести игру для трех человек: философский детектив о пропаже четырех девочек. Но эти девочки не пропадают просто так — это не похищение, не убийство, и эту загадку невозможно раскрыть, потому что сам мир, корона мира отчего-то противится их существованию. Элизиум аннигилирует из мира четырех сестер Лунд, и четверо мальчиков, позже четверо грустных мужчин, посвящают всю жизнь их поиску и, кажется, только они во всей короне мира помнят об их существовании, и только их противоречащие реальности воспоминания позволяют сохранить остатки идеи четырех сестер Лунд.

Однако эта история оказывается слишком тяжело реализуемой в рамках «pen&paper role-play game», к тому же Курвиц знакомится с издателем Кауром Кендером. Тогда Корона Мира первый раз являет себя миру в физическом воплощении. Роман «Божественный и страшный аромат« в твердой обложке авторства Ростова попадает на полки эстонских книжных магазинов.

Концептуализация [Сложность средняя. Успех]

Роберт Курвиц и команда представляют миру свое творение: первое появление мира Элизиума за пределами игрового стола. «Божественный и страстный аромат» — пролог к циклу романов, повествующих об энтропоцентрической катастрофе, конце мира и истории четырех мальчиков, больше двадцати лет влюбленных в четырех пропавших без вести девочек.

Диско Элизиум, который появится только через шесть лет после провала «Божественного и страшного аромата», — это повесть о любви к миру просто за то, что он такой, какой он есть. Бесполезный, бессмысленный, наполненный кровавыми революциями, безумными королями-наркоманами, ультралибералами и нацистами, где неизвестно кому верить, где жена пахнет персиками и уезжает с другим мужчиной в Граад — все равно он прекрасен.

«Божественный и страшный аромат» — это повесть о мире, который никто не любит, повесть о конце мира, охваченном нигилизмом и, как итог, пожираемым живым воплощением отрицания: субстанцией, заполняющей все континенты под названием «Серость». Однако война, атомная бомбардировка, всемирная катастрофа — лишь фон для проведения расследования пропавших без следа сестёр Лунд и первого в мире интерзолярного дирижабля «Харнанкур».

Роберт Курвиц настаивал на том, что «Святой и страшный аромат" – это научная фантастика. Впрочем, того, что мы можем назвать «нереалистичным" или мистическим, в книге довольно мало: механизм za\um, позволяющий проникнуть в чужую голову, а после сжигающий все нейроны, масса под названием Серость, покрывающая большую часть территории мира, и, конечно, исчезновение сестер Лунд. Серость – физическое воплощение нигилизма, отрицания. Физическое воплощение «идеи», чего-то умозрительного — характерный прием для научной фантастики. И для Курвица то, что его роман характеризуют как «научная фантастика» (часто добавляя еще и «реалистичная-научная фантастика»), очень важно. Однако Роберт по-своему понимает термин «научная фантастика»:

«Научная фантастика – это то, что человек хочет видеть. Это возможность сделать что угодно…О тормозящей силе, с которой человек сталкивается всюду в своей деятельности: это невозможно, это невозможно, закон природы против этого. Красота научно-фантастических миров — это красота мира, зависящего от прихоти человечества, как и их ужас… Это и есть эскапизм. Радикальный эскапизм, каким его представляет научная фантастика, — это единственное прогрессивное, что у нас есть».

Трепет [Сложность средняя. Успех]

Курвиц, сам будучи левым, называет коммунизм братом-близнецом нигилизма и ненавидит его: в мире Элизиума это самое опасное и бессмысленное, что может случится:

«Неурожай в Йесуте, эпидемия цараата в Сарамиризе – это все не про Зигги. Он не чувствует, что они его как-то касаются. Он воспринимает это как упреки, пустой негатив. Зиги не беспокоится о мире, он не хочет ни понимать, ни помогать… «Я задолбался ждать!» – вопит Зиги, прижав локти к бокам и согнувшись от напряжения. – Сгинь, мир, исчезни!».

Метафорическое воплощение нигилизма в мире Элизиума — это Серость и религиозная фигура по имени Амброзиус Кусто. Амброзиус в романе появляется только один раз, будучи еще маленьким мальчиком, которого растит Ион Родионов – будущий математик коммунистической революции и разработчик идеи «нигильмата», как и Ингус Нельсен, забытый. Только вот если Нельсена тщательно отретушировали, что теперь на любой хронике рядом с Карсом Мазовым ходит буквально «призрак коммунизма», то Ион Родионов аннулировал сам себя и пытался использовать физическое воплощение нигилизма как оружие против мировой буржуазии.

Амброзиус – внесценическое лицо романа. От его лица написана только одна глава, даже не глава, а манифест, признание. Эта глава называется «Святой и страшный аромат». Здесь стоит упомянуть о еще одном интересном «научно- фантастическом» концепте мира Элизиума: Светочи или в другом переводе – Невинности. В мире Элизиума нет религиозных течений как таковых (хотя, один раз Хан обращается к какому-то неизвестному Богу, и обещает, что будет верить в него, если он устроит все так, что Молин будет любить его), что, очевидно, объясняется атеизмом и левизной Курвица.

Однако религиозные, фантастические фигуры, которым поклоняются люди мира Элизиума, все-таки существуют. Это люди, появляющиеся в разные периоды истории и воплощающие собой оную, по сути физическое воплощение Мирового Духа (Weltgeist) по Гегелю. Мировой Дух в мире Элизиума был выражен шестью историческими личностями: Пием Перикарнасским (изобретение идеи Бога), Эрно Пастернаком (идея жестокости и бессмысленной войны), Франконэгро (идея милитаризма и нации), Долорес Деи (идея гуманизма и культуры), Солой (идея недеяния) и последним светочем мира – Амброзиусом Сен-Миро (идея нигилизма).

О вышеперечисленных светочах упоминается вскользь как в романе, так и в игре: «Диско Элизиум« концентрирует внимание на Долорес Деи и любви к миру, «Божественный и страшный аромат» отдает на растерзание Амброзиусу целую главу, где он провозглашает, декларирует и проповедует:

«И куда бы я ни пришел, я заражал вас упадничеством и нигилизмом. Я рассказывал, что в мире все неправильно и неважно, все egal, pohui, какая разница?.. Я был единственным, кто спросил: что за божественный и страшный аромат витал тогда в воздухе?».

Амброзиус объявляет, что вместе с божественным и страшным ароматом в мире прошла эпоха нигилизма, и то, что за ней следует – это энтропонетическая катастрофа, разлив Серости и ничто, das Nichts, Бытие без Сознания.

Амброзиус утверждает, что до этого он был каждым из вышеперечисленных светочей, и только потакал желаниям человечества. "Божественный и страшный аромат" пронизан пропажами, которых никто не замечает или равнодушно предпочитает не замечать: Тереш Мачеек пользуется удостоверением пропавшего агента полиции, люди забывают или считают неважным, скольких убил Игнус Нельсен с Карсом Мазовым, мать пропавших сестер Лунд не держит дома ни одной их фотографии и смотрит на них так, будто не может вспомнить, кто это такие, никто не помнит великого додекафониста Эмиля де Перуз-Митреси, все забывают переулки, девушек на велосипеде, свет, весь мир. И Амброзиус подытоживает:

«Все откровения – все, говорю вам, – обратятся в ничто!».

На что цитоплазматический призрак Ингуса Нельсена, единственное, что осталось от теоретика революции в Серости, отвечает только:

«Боже мой…Боже, как мне надоела эта болтовня про исчезновение».

Внутренняя Империя [Сложность средняя. Успех]

В 2021 году Роберт Курвиц, Александр Ростов и ведущая сценаристка Хелен Хиндпере были уволены из компании ZA/UM. Информация об увольнении лидеров проекта попала в сеть только в 2022 году. Компания пыталась скрыть увольнение сотрудников, отказывая СМИ в интервью. Культурная ассоциация ZA/UM была распущена, потому что, по заявлению Мартина Луиги, больше не олицетворяла собой ту идею, на которой была основана. Компания ZA/UM осталась существовать и собирается выпускать игры дальше, однако сеттинг «Элизиума» был то ли отложен в долгий ящик, то ли вообще умышленно забыт из-за скандала с Курвицем, Ростовым и другими членами «Шинелей».

Судебные тяжбы Курвица и инвесторов — темная и запутанная история, результатом которой стало то, что Роберт лишился прав на интеллектуальную собственность своего мира. Обвинения в краже интеллектуальной собственности с юридической точки зрения были бессмысленны, так как махинации со студией и интеллектуальной собственностью были сделаны в рамках закона.

Говорить о «Божественном и страшном аромате» можно очень долго. В своем эссе я не упомянула ни детективную составляющую романа, ни многочисленные лирические отступления, ни арки развития каждого из четырех молодых людей. Комплексность и своеобразие романа позволяет говорить о нем бесконечно, трактуя, строя теории, рассуждая и анализируя. Однако не пропадает чувство того, что всего этого мало. Роман отрывочен. Это маленькая частичка, вырванная из другой реальности, страдающая в своей «маленьковости» по сравнению с идеей, которая в нее заложена. Возможно, сравнение не совсем корректно, но «Божественный и страшный аромат» это несбывшийся роман-эпопея, то, что получилось бы, если бы Толстого отвлекли от написания «Войны и мира», и он бы решил, в силу обстоятельств, остановиться только на первой ее части.

Удивительно, как жесток и ироничен бывает мир, который «Шинели» пытались обойти в радикализме и красоте. Оба проекта Курвица, пытавшегося реализовать кропотливо придуманный им мир, корону мира — застыли в зачаточном состоянии. Пролог к циклу романов остался без основной части, Диско Элизиум — с латыни: «я изучаю Элизиум» – должна была стать первой игрой в цикле игр, которые показали бы нам не только неблагополучный район города Ревашоль, но и другие города, другие эзолы. Но она останется первой и единственной, продолжения не последует.

Идеи маленьких голодных эстонских анархистов были побеждены капиталистическими авантюрами и финансовыми махинациями, как это всегда и бывает. В итоге реальный мир оказался больше и ужаснее гротескного мира Элизиума. Церемония коронации Элизиума была отменена, однако, сдается мне, в отличие от Ингуса Нельсена, исчезающего комиссара, дирижабля Харнанкур, Иона Родионова и четырех сестер Лунд, Элизиум Корона Мира не будет забыт. По крайней мере, преданными Незнакомцами, освещенными светом голубого экрана компьютера или теплой лампой, светящейся на страницы «Божественного и страшного аромата».

#discoelysium #disco_elysium #sacredandterribleair