Может ли писсуар стать произведением искусства?

Среди комментаторов ведутся ожесточённые интернет бои, критики и искусствоведы проводят нескончаемые дискуссии, а всё начинается с простого вопроса — «Искусство ли это?»

Да. По крайней мере, так считает французский художник Марсель Дюшан. Он утверждает, что любая вещь, которую художник назначает произведением искусства, становится таковым. Если быть точнее, то Марсель считает, что в творчестве на первом месте стоит интеллектуальный процесс.

Исходя из его логики — художнику достаточно назвать любую вещь произведением искусства, выставить её в галерее и громко об этом заявить. Так он и поступил — взял писсуар, перевернул его и сделал вымышленную подпись «Р. Матт, 1917». Именно так обыкновенный писсуар получил своё говорящее название «Фонтан».

Оказался ли прав Дюшан? Благодаря его выходке простой туалет увидели миллионы людей. О нём пишут в учебниках по искусству, а копии фонтана продаются за миллионы долларов. Достаточно ли это для того, чтобы вещь получила статус «искусства»? Или это простое шарлатанство и абуз системы?

Фонтан Дюшана не является удивительным арт-объектом с визуальной точки зрения. Вне контекста он не имеет ценности. Это олицетворением идеи, образа, мысли. Дешёвый писсуар во всемирно известной художественной галерее!

Идея автора говорит о том, что основное художественное действие происходит задолго до того, как художник возьмёт в руки кисть, а фотограф фотоаппарат. Законченная и осмысленная идея — вот, как рождается искусство. Не на холсте автора, а в его голове.

Для своей работы «Отель», Софи Калль устроилась на должность горничной. Во время уборки она тайком открывала чемоданы туристов, рылась в грязном белье и изучала содержимое их мусорных корзин. Фотограф является вуайеристом в той или иной степени. Софи Калль — вуайерист в иной степени.

Смотря на эти фотографии, можно подумать, что они были сделаны фотографом криминалистом, который запечатлел устроенный бардак на месте преступления. У криминалиста и Софи общая цель — понять, что здесь произошло. Кто эти люди и что они скрывают?

Проект поднимает тысячу вопросов об этике. Но несмотря на это, зрителю интересно разглядывать вещи неизвестных людей. Мы пытаемся составить цельную картинку из выкинутого плейбоя, разорванной открытки, оставленного крестика. И всё что мы можем знать наверняка — это лишь номер отеля, где были сделаны эти фотографии. В каком-то смысле все эти туристы, сами того не подозревая, стали деятелями искусства, а Софи Калль их зрителем.

Такие работы не могут получиться случайно, быть просто пойманными в удачном моменте. Это процесс долгой мыслительной деятельности. Перед тем как Софи отправилась пробовать себя в роли вуайериста — у неё ушло много времени на продумывание и создания концепта.

Современные фотографы подходят к портретам с большей фантазией. Ведь классическая фотография не даёт в полной мере запечатлеть всю глубину и потаённость портретируемого. Классический портрет — это всегда шаблон, который делали до нас.

Но можно и по-другому: Сидзкуи Йокомидзу сделала серию портретов, которую назвала «Незнакомцы». Эти фотографии выделяются необычной манерой съёмки. Смотря на людей в кадре, мы замечаем что-то необычное: неуловимые эмоции в их лицах, позах, взглядах.

Сидзуки посылала письма жильцам незнакомых ей домов, которые начинались с фразы «Дорогой незнакомец». В письме была просьба о том, чтобы в назначенное время человек подошёл к окну и выглянул в него.

В тексте было важное условие: в комнате не должны присутствовать другие люди. Сама съёмка проводилась после заката солнца, таким образом человек не мог видеть то, что происходит за окном.

Пришёл ли фотограф? Быть может это глупая шутка? Или что-то страшнее? Представьте, что в назначенный час, один в комнате, вы встаёте лицом к тёмному окну и просто чего-то ждёте. И всё это делается по просьбе незнакомки, которую вы даже не видели.

Её фотографии — это психологическое исследование, завязанное на интимности, вуайеризме, доверии, любопытстве и страхе. Все запечатленные люди выглядят по-разному. У них своя, уникальная реакция на абсурдную просьбу. Зрителям интересно изучать их лица и интерьеры, прямо как разбросанное бельё в Отеле Софи Калль.

Другой пример исследования «человека» мы можем увидеть в фотографиях Джиллиан Уэринг. Джиллиан, в отличие от большинства фотографов, позволяет представиться модели самостоятельно, отдавая результат фотографии в их руки. Для своих целей она использует белую бумагу и маркер, прося написать на них что-нибудь о себе. Её работа — это своеобразное уличное интервью, где ответ участника ограничивается лишь размером листа. Такой подход, хоть и в лоб, но позволяет нам увидеть то, чем хочет поделиться другой человек.

Могли ли мы подумать, что этот приятный на вид мужчина в костюме находится в отчаянии, будь это классическая фотография?

Или что страж порядка, который помогает людям каждый день, сам нуждается в помощи?

Автор позволяет людям быть собой, показать себя такими, какие они есть.

Традиционное искусство в определенных местах может уступать современному. То, что не позволено в классике — с легкостью воплощают художники, которые не ограничивают себя рамками этики и негласными правилами.

Но даже такие, казалось бы, очевидные работы могут быть непоняты.

Однажды ночью Тим Дэвис вышел на прогулку с фотоаппаратом в руках и заметил отражение неоновый вывески «Shell Oil» в окне дома. Это была самая необычная вещь, которую он фотографировал. Смотря на единственную фотографию из серии нам сложно догадаться о задумке автора.

Художник Кен Лум считает, что для полного раскрытия идеи, работа нуждается в пояснении. Ведь фотография, даже если она постановочная — остаётся неоднозначной. Без чёткого ориентира люди будут воспринимать работу по-своему.

Мы не можем контролировать сознание публики, но мы можем направлять их мысли в нужное русло. Например, с помощью повторения.

С этим эффектом отвечать на вопросы и делать выводы становится проще. Каждая фотография превращается в факт, и чем больше у нас фактов, тем увереннее становится ответ.

В своём проекте "Retail" Тим Дэвис поднимает вопрос о культуре потребления и вторжении корпораций в наши жизни. Но не даёт ответа. Одной фотографии недостаточно, чтобы показать и убедить.

Поэтому Тим начал фотографировать эти завораживающие отражения по всей стране, в течение двух лет. Как рассказывает автор – это была самая сложная работа в его жизни, поскольку такие отражения крайне сложно снять.

Их видно лишь с одной очень конкретной точки обзора, которую почти невозможно уловить и сфотографировать.

В итоге было сделано 49 фотографий, благодарю чему аргумент стал намного убедительнее и весомее. А прочитать мысль автора можно без букв и лишних слов.

Эффект повторения можно использовать не только для аргументов и фактов, это отличный инструмент, чтобы усилить восприятие зрителя и полноценно раскрыть свой замысел.

Фотография не обязательно должна являться частью авторского высказывания. Она может пытаться быть объективной, беспристрастной. Чтобы добиться визуальной тишины, авторы используют различные приёмы. Один из ярких представителей такого жанра — Андреас Гурски.

Его изображения могут достигать пяти метров в ширину. Благодаря такому масштабу создаётся дистанция для зрителя. А высокая детализация заставляет его рассматривать снимок дольше, искать в нём закономерности, задавать вопросы и находить ответы. Усиливается этот эффект благодаря тому, что фотографии делаются издалека.

Зритель не должен быть участником действия — он наблюдатель с собственным мнением и восприятием.

Многие авторы, делают свои высказывания через серии, с помощью определенной последовательности кадров. У Гурски — это самодостаточные, законченные высказывания. Его фотографии дают законченный визуальный опыт и не требуют дополнительного контекста.

Но у всех есть исключения:

Подобная беспристрастность присутствует в работах Эдварда Буртынского. Он снимает индустриальные пейзажи, показывая, как человеческая деятельность влияет на среду.

В серии «Нефтепромыслы №13»нефтяные вышки полностью заполняют пейзаж, демонстрируя последствия человеческого развития. Несмотря на очевидный посыл, он просто фиксирует объективные последствия человеческой деятельности. Его работы стараются показать картинку такой, какая она есть. Спокойно, тихо и беспристрастно.

Беспристрастная фотография не лишина высказываний — она просто делает их менее вызывающими. Если у неё и есть посыл, то он не проговаривается, а наблюдается. Такие изображения не спорят с реальностью, а внимательно её изучают.

Современное искусство очень тонкая и неоднозначная вещь. Порой оно простое и понятное, а иногда запутанное. Зритель может кинуть колкую фразу «я могу лучше», но во многом это лишь от непонимания.

Однако, если успокоить внутреннего критика и постараться понять произведения, то многие из них могут откликнутся с сердцем. Заставить окунуться вглубь себя и поискать ответы на появившиеся вопросы. Искусство — многогранно, его нельзя обозначить. Ведь определить — значит ограничить.