Люцифер против Сатаны: как выглядела европейская демонология до появления фэнтези

Колдовство во славу Господа и другие удивительные традиции.

Демоны уже давно превратились в неотъемлемую часть фэнтези. D&D когда-то обвиняли в сатанизме за то, что там призывали силы тьмы. Тамриэльские маги вовсю телепортировали в свой мир бесов-даэдр. В Warhammer игроки сами могли возглавлять армию из демонов. А Ааз из книг Роберта Асприна ещё в семидесятых рушил накопившиеся стереотипы о призываемых демонах.

Чаще всего фэнтезийных бесов придумывали, беря за основу христианскую демонологию. Но то, что получалось у авторов фэнтези, довольно далеко от средневековых представлений о демонах. Хотя бы потому, что реальные призывы демонов походили скорее на молитвы, а не на сатанинские обряды. Рассказываем, как всё было.

Само название «демон» христианские богословы позаимствовали у греков, которые произносили его как «даймон» — и означало оно «дух» или «божество». Эллины верили: даймон — нечто среднее между богом и человеком, а потому служит посредником между ними. Чаще всего он не говорил человеку напрямую, что ему делать, но направлял его советами. Причём существовали как положительные и нейтральные даймоны, так и злые — какодаймоны. С ними ранние христиане ассоциировали вообще всех демонов.

Ещё сильнее на христианскую демонологию повлияли израильские верования — многие еврейские представления о бесах перекочевали в христианство почти без изменений.

Во время вавилонского изгнания евреи почерпнули у ближневосточных народов очень многое для своей демонологии. К примеру, из-за дуализма, так любимого на Востоке, евреи с тех пор противопоставляли демонов ангелам. Израильтяне позаимствовали множество сложных ритуалов и защитных амулетов, полезных при общении с демонами. А часть ближневосточных богов и вовсе превратилась у евреев в демонов.

Иудеи считали, что благочестивые люди с помощью ангелов и самого господа бога могли приказывать демонами. Мудрецы Гиллель и Йоханан бен Закай порой спрашивали совета у демонов. А царь Соломон благодаря кольцу, который ему даровал архангел Рафаил, мог повелевать демонами. Они находили ему воду и помогали строить Первый Иерусалимский храм. Даже любимая им царица Савская, по некоторым версиям, была демоном. Но с бесами стоило соблюдать большую осторожность — к примеру, демон Асмодей перехитрил Соломона и превратил его в бродягу.

В Библии нет каких-то подробных описаний демонов. Христа искушал предельно абстрактный злой дух. Сам сын божий изгонял демонов буквально парой слов, они не успевали даже как-то особенно проявить себя. А саму концепцию дьявола и его слуг-демонов в привычном нам значении в христианство по сути внёс только Ириней Лионский во втором веке.

Августин Блаженный развил идеи Иринея и заявил, что вмешательство демонов и дьявола — основная причина грехов: злодеяния произрастают из союза человека с нечистой силой. От демонов идёт и вся магия — отчего она по своей природе не может быть чем-то благим. Более того, заявлял Августин, демоны, в отличие от ангелов, не способны сделать что-то настоящее, а потому колдуют исключительно иллюзии. Магия — не более чем обман злых сил.

Но это не помешало многим богословам ещё на заре христианства практиковать теургию — магические практики, во время которых обращались к богу, ангелам и демонам за каким-нибудь чудом.

Христианские священники считали: раз они проводят магические ритуалы во имя Бога, то даже демона получится подрядить на добрые дела, а колдовским обрядом сотворить нечто богоугодное. И несмотря на всю критику теургии, она успела намертво въесться в христианскую традицию: святые совершали некромантические обряды, путешествовали по загробному миру, вызывали бесов и творили остальную магию.

Впрочем официально церковь придерживалась точки зрения Августина Блаженного почти целое тысячелетие. Так в первой половине XII века монах Грациан в своём декрете призывал священников бороться с теми, кто убеждал всех в реальности магии — хотя на самом деле сектантам всё колдовство якобы виделось во сне.

Но уже в XIII веке отношение к магии и демонам резко поменялось. Тот же Фома Аквинский верил в реальность магии — и винил тех, кто заключал договоры с демонами и дьяволом, в том, что это произошло по их личной воле, без демонических наущений. В XIV веке папа римский Иоанн XXII параноидально боялся порчи, а потому в булле Superilliusspecula приравнял тяжесть греха колдунов к преступлению ереси. Инквизиторы с тех пор охотились не только за еретиками, но и за магами.

Так к XV веку во многих уголках христианского мира укоренилось мнение о реальности магии — которую по большей части творили с помощью нечистой силы. Считалось, что с демонами якшались астрологи, ауруспицы, авгуры, хироманты, алхимики, ведьмы, колдуны и прочие оккультисты.

Авторы «Молота ведьм» верили даже в совершенно дикие истории: в одной, например, ведьма благодаря демону якобы летала на виду у всех — а затем при помощи лужи своей мочи вызвала град.

И такие истории всерьёз рассматривались в светских судах. Инквизиторов всё же больше волновали преступления против веры, способные отвернуть людей от католической церкви.

Когда многие священники уверовали в реальность магии, в обществе расцвела уверенность в действенности колдовства. Тогда и появились гримуары — книги с колдовскими рецептами и описаниями заклинаний. Они полнились философией теургии, переложениями мифов и трудов богословов, а также кучей авторских выдумок — раз в реальности демона не призвать, писателям приходилось додумывать всё самим.

С XIII по XVII века растиражировали целую серию гримуаров, приписываемых самому Соломону, что, естественно, неправда — хотя их истинное авторство так и не удалось установить. «Большим ключом Соломона» называли сборник всех магических книг Соломона.

В первом томе «Ключа» описывалось, как призывать демонов и заставлять их работать на себя, во втором — как приносить им жертвоприношения, как конструировать магические артефакты и как одеваться во время ритуала.

В Lemegeton Clavicula Salomonis, «Малом ключе Соломона», полно обращений к ангелам и нейтральным духам, но в главе «Гоетия» авторы описали 74 демона, а в «Теургии Гоетия» рассказали, как призвать некоторых воздушных демонов. В восемнадцатой главе «Завещания Соломона» рассказывалось, как израильский царь изгонял 36 демонов-деканов, что вызывали болезни.

Как утверждал монах Иоганн Вейер, он в 1563 году написал свою книгу De Praestigiis Daemonum, «Об обманах демонов», по мотивам найденной им «Книги о служебных обязанностях духов или Книги высказываний Царя Соломона о князьях и царях демонов».

К его труду прилагалась знаменитая Pseudomonarchia Daemonum, «Псевдомонархия демонов», где он описал семьдесят два демона. В отличие от «Малого ключа», Вейер не описывал печати демонов, а его заклинания призыва проводить гораздо проще. При этом сам монах утверждал, что колдовство — иллюзия, приносящая скорее психологический эффект. Поэтому стоило прекратить так сильно преследовать колдунов и ведьм.

В Средневековье некромантами частенько называли вообще любых магов, так что в «Мюнхенском руководстве по некромантии» XV века описаны заклинания для призыва одиннадцати демонов, а не для воскрешения мертвецов, как можно было подумать.

Другие гримуары уповали скорее на призыв ангелов и нейтральных духов природы. Ещё больше руководств по демонической магии, дошедших до наших дней — подделки из более поздних времён, которые часто выдавали за какие-то древние труды. А в сети сейчас порой на полном серьёзе пишут о существовании Grimoirium Imperium, «Книге Древних Духов» 1680 года за авторством Абдула Аль-Хазреда,. Только вот самого автора придумал Лавкрафт, так что и никакой книги с таким названием нет и никогда не было.

Впрочем многие адепты демонической магии почти ничего не знали о каких-то гримуарах и проводили обряды, вдохновляясь только народными преданиями. Ранние сатанисты, которых, вопреки обвинениям в судах, было очень мало, чествовали демонов тем, что проводили христианские обряды наоборот. В народе же обращались с демонами как во времена язычества.

Ещё больше информации о демонах указано в книгах, призывающих, как «Молот ведьм», всячески бороться с нечистью. Авторы этих трудов рассматривали демонов исключительно как врагов добропорядочных христиан. Многие другие книги по демонологии были посвящены скорее аналитике этого явления, как в «Оккультной философии» Агриппы.

В христианской демонологии демонами называли бессмертных существ, подчинённых Дьяволу. Обычно они незримы, хотя порой способны принимать любой облик — но чаще они угрожающе ужасны. Их знания огромны, у них полно сверхъестественных способностей, они могут даже вторгаться в тела людей, делая их одержимыми. И всё это они часто применяют для того, чтобы отворачивать людей от христианства.

На этом сходится во мнении большинство из тех, кто писал про демонов. В остальном же у демонологов были расхождения, которые хорошо видны в классификациях демонов.

Многие демонологи цитировали византийского монаха Михаила Пселла: он делил нечистую силу по среде обитания. И, по его словам, некоторым демонам поклонялись как богам и духам в древности, и не все из них отличались злобным характером.

По этой классификации, самые злобные демоны — гелиофобы или люцифуги, бесы-светоненавистники. Они сторонятся света, голосов и всякого шума, отчего выходят из Ада только по ночам. Их души полны тьмы и всевозможных злых страстей, отчего они непостижимы для смертных. С ними невозможно договориться, их нереально вызвать самому, никакое колдовство не способно спасти от них. Всех встречных людей демоны-гелиофобы душили и травили своим дыханием.

Огненные демоны живут то ли в верхних слоях атмосферы, то ли в лунном эфире, а то и вовсе над Луной. Они оттуда никуда не отлучаются, ни с кем не контактируют — поэтому о них почти ничего не известно. Как предполагал Пселл, они явятся на землю только во время Апокалипсиса.

Кроме светоненавистников и огненных бесов всех остальных демонов можно призывать в месте их обитания.

Воздушные демоны незримо живут вокруг людей в воздухе. И это классическая нечистая сила, которую стоит сторониться — хоть заклинатели могли их околдовать. Они вызывают бури и штормы, спускаются в Ад по своим делам.

А ещё воздушные демоны — главная тема «Теургии Гоэтии». По «Малому ключу Соломона», эти демоны и добры, и злы, поэтому их призывают, чтобы узнать какую-нибудь тайну и в целом заставить их сделать почти что угодно. Правит ими тридцать один князь, среди которых есть четыре императора: Демориэль, Карнесиэль, Каспиэль и Аменадиэль. Одному только Демориэлю служило 700 000 800 000 900 000 духов (примерно 700 квадриллионов). У каждого из властелинов духов был свой нрав, а вызывать его стоило только в определённое время.

Водяные демоны буйны, агрессивны и полны обмана, они чаще предстают перед людьми в женском облике. Они тиранят подводную живность и губят моряков, устраивая бури и штормы.

Подземные демоны обитают в пещерах и горных расщелинах. Они вредят шахтёрам и всем тем, кто работает под землёй. К тому же они устраивают землетрясения и рушат фундаменты домов.

Земные демоны обитают в лесах, чащах и горах, где любят расставлять разные ловушки для путешественников. Но далеко не все из них злы — некоторые из них спокойно живут среди людей, ничем себя не выдавая.

Из-за такого разделения природных духов, к которым в эпоху Ренессанса обращались адепты «естественной» магии, алхимических элементалей тоже постоянно относили к демонам.

Монах Альфонсо де Эспина верил, будто существует 133 316 666 демонов, ровно треть от той части небесного воинства, которую увёл с собой Люцифер. И в пятой части трактата Fortalitium Fidei он предлагал свою классификацию бесов. По его методу духи делились не по стихиям — хотя де Эспина не придумал какой-то строгий критерий разделения демонов на группы. Ни один из этих бесов не отличался добротой или хотя бы безразличием к смертным — и потому они жили только для того, чтобы строить козни людям.

Демоны-парки вмешивались в судьбу человека: они дёргали за нити, символизирующие предначертанный человеку путь. Эта разновидность бесов явно вдохновлена тремя римскими богинями-парками и греческими мойрами.

Полтергейсты обычно не приносили большого вреда. Эти невидимые духи двигали по ночам вещи в домах, мешали людям спать, устраивали беспорядок, бросали камни в прохожих, публично раскрывали стыдные тайны людей и устраивали им мелкие пакости. Чтобы изгнать полтергейста, приходилось проводить обряд экзорцизма для помещения.

Инкубы и cуккубы стремились заняться сексом с человеком. Суккубы оборачивались девушками и соблазняли мужчин, а инкубы желали секса с женщинами. А остальные сведения о них полны противоречий — хотя они по сути пришли в средневековую мифологию из язычества и ислама, где духи часто занимались соитием с людьми.

Суккубы представали перед мужчинами в виде симпатичных девушек, уродливых старух, но чаще — в облике красивых женщин с небольшими перепончатыми крыльями и когтистыми ногами.

Они парализовали человека и пользовались тем, что он не может пошевелиться. Хотя многие мужчины занимались сексом с суккубом по своей воле. Такое продолжалось целыми десятилетиями: так священника-ведьмака Бенуа Берна сожги в восемьдесят лет, когда он признался, как всю жизнь якобы регулярно спал с злобным суккубом по имени Гермиона. Некоторые, если не нарушали особые условия, умудрялись спокойно жить с суккубами всю жизнь и зачинать с ними самых обычных детей.

Женщинам везло меньше: инкубы их чаще просто насиловали. Хотя инкубы нередко приходили к ним в виде симпатичных мужчин средних лет, по Европе ходила куча историй о том, как инкубы принимали личину какого-то чудовища, сатира, козла, собаки, кошки, оленя, быка, косули, ворона, аиста, змеи. Пенис демона часто описывали монструозным, сдвоенным, похожим на змея, член осла, схожим с железным прутом, горящей головнёй.

Инкубов часто описывали как холодных существ с просто ледяной спермой. По одному довольно популярному мнению, эти демоны вселялись в тела мертвецов, собирая сперму у усопших, из поллюций и того, что оставалось после мастурбации. Хотя и самые обычные мужчины превращались в марионеток инкубов.

Секс с инкубами и суккубами тоже описывали противоречиво. Одни называли его наивысшим наслаждением. Многие считали: этот процесс не приносит удовольствие, а только ужас и расстройство. Некоторых несчастных такой секс буквально убивал. Связь с суккубом приравнивалась к греху мужеложства. А с инкубом — к греху скотоложества.

По одной из версий, суккубы и инкубы так жаждут заниматься сексом из-за своей природной похотливости. Другие говорили, что так они вводят людей во грех — особенно монахов с монахинями. Правда во многих книгах указывалось, будто демоны хотят так зачинать детей: иногда похожих на ленточных червей или каких-то жутких мутантов, иногда просто сильнее склонных к греху. Ряд средневековых мыслителей и политиков подозревали в родстве с инкубами. А камбионы, демоны, родившиеся из союза человека с суккубом или инкубом, относятся к ещё одной категории бесов де Эспины.

Ещё одним видом демонов де Эспина называл домашних духов ведьм, которых мы знаем скорее как фамильяров. В Средневековье считалось, что фамильяр — это призванный демон или природный дух, который по своей прихоти пришёл на помощь к человеку.

Фамильяры обычно выглядели как обычные животные: кошки, собаки, совы, лягушки, жабы — только были разумными и зачастую умели говорить. Хотя порой они принимали совсем уж странный облик: кошки с человечьим лицом, например.

В фамильяре заключалась частичка души хозяина, отчего он чутко реагировал на все его нужды. Они помогали ведьмам и колдунам в быту и магических практиках. Как считают средневековые авторы, многих фамильяров маги называли своими лучшими друзьями.

К отдельной разновидности демонов относились кошмары — нечисть, вызывающая ужасные видения во сне. У греков за плохие сны отвечал демон-эфиальт. У славян и некоторых немцев — Мара, от которого, возможно, пошло само слово «кошмар».

Демоны-кошмары питаются страхом, потом и кровью. Согласно поверьям, ночью они садились на грудь человека и намертво сдавливали ему грудную клетку, отчего тот не мог даже пошевелиться. Наутро после кошмара люди просыпались уставшими и без какого-либо желания жить.

Демоны-обманщики представали в виде обычных мужчин и женщин. В отличие от суккубов с инкубами, эти лжецы обещали встречным людям всевозможные блага, чтобы склонить их к греху — но никогда не выполняли обещанного.

«Чистые» демоны вели дела только со святыми и ангелами. Первых они искушали, а со вторыми бесы боролись не на жизнь, а на смерть.

Марширующие демоны — призраки убитых армий. Они сбивались в огромные толпы и жутко шумели, бряцая своими доспехами и оружием.

В отдельный разряд де Эспина выводил демонов, что склоняли старух к греху и внушали им, будто они слетаются на шабаш.

Будущий король Яков I посвятил свою диссертацию демонологии. В ней описывалось четыре разновидности демонов. Спектры, они же лемуры, терроризировали дома и уединённые постройки. Наваждения — духи, что преследовали определённых людей и учиняли им пакости. Одержимости вызывала ещё одна разновидность демонов, они же основная причина болезней. А феи давали советы, пророчествовали и порой куда-то переносили людей.

Корнелий Агриппа, знаменитый немецкий натурфилософ и оккультист, по царившей тогда моде делил демонов по сторонам света. Восточными демонами правил Ориенс, западными — Паймон, на севере был главным Эген, а на юге демонами заведовал Амаймон.

При этом Агриппа развивал идею «Малого ключа Соломона» о том, что демоны живут на семи планетах, отчего их стоит вызывать в соответствующие дни недели. Когда их призывают, они обозначают себя каким-то способом, при этом материализуются довольно редко.

Сатурианцы черны и высоки, у них четыре лица: спереди и сзади головы, два лица на коленных чашечках — и все оскалены в бешенстве. Их движения подобны дуновению ветра.

Юпитерианцы железного цвета, среднего роста и желчного вида. Они много волнуются, очень кротки и приветливы. Эти демоны двигаются словно молния. Своё появление они показывают тем, что возле защитного круга призывателя материализуются люди, «имеющие вид пожираемых львами».

У марсиан длинное желчное тело смуглого красноватого цвета. На их головах оленьи рога, на руках и ногах — когти грифона. Они постоянно ревут, как взбесившиеся быки. Их передвижения сопровождаются огнём, что никого не щадит на своём пути. Вызов марсиан сопровождает гром и молнии.

Солнечные демоны большие и тучные, их кожа цвета золота, окрашенного кровью. Вызывающие их люди резко покрываются потом.

Своим обликом венерианцы красивы и приятны, цветом они зелены или белы, с островками позолоты. Походка подобна яркой звезде. При призыве венерианца возле защитного круга появляются девушки, приглашающие колдуна к себе.

Меркурианца можно описать как прозрачного красивого солдата, холодного и влажного. Когда он двигается, то напоминает серебристое облако. Но призывающего охватывает чувство ужаса.

Духи Луны большие и широкие, вялые и флегматичные. Они мрачны и напоминают тёмные тучи, их лица одутловаты и с кабаньими клыками, глаза — красные и слезящиеся. Их появление сопровождают сильные ливни.

В целом, хотя средневековые рассказы о демонах полны неразберихи, всё-таки можно разбить всех бесов на три условные группы.

Первая — это архонты, то есть демоны-персонификации сил природы и космоса. В древности, по мнению средневековых богословов, их нередко принимали за богов. К ним ещё относили многих демонов-деканов— причину всех болезней.

Вторая категория — демоны-хранители мест и людей, которых римляне называли гениями. К ним относят леших, водяных, домовых, нимф, дриад, шеду, фамильяров. Туда включали и нефилимов, детей ангелов и людей. А целый ряд богословов относил вообще любых призраков к демонам — по их версии, на самом деле повадки усопших копировали демоны, что в виде приведения ужасали народ.

Ну а в третьей категории — все те демоны, что не воплощали в себе какую-то концепцию и не привязывались к определённому месту. Это всевозможные гномы, эльфы, феи, русалки, сатиры, суккубы и правители демонов вроде Баала или Вельзевула. Туда относятся даже бесы-загребалы, которые в «Божественной комедии» вилами удерживали души мздоимцев на дне кипящей реки Флегетон.

Средневековые науки о сверхъестественном просто обожали распределять существ по иерархиям, деля всех на правителей и их слуг. И европейская демонология полна этим.

Демонолог Бинсфельд говорил: за каждым смертным грехом закреплён свой главный демон, которому служат бесы послабее. Люцифер — демон гордыни. Маммона склонял к алчности. Асмодей — к похоти. Сатана был символом гнева. Вельзевул отвечал за чревоугодие. Левиафан любил зависть. А Бельфегор начальствовал над ленью.

Да, если вас смутило, что тут Люцифер и Сатана — это разные демоны, отличные от Дьявола, то для средневековой демонологии это норма. Эти три имени главного падшего ангела ещё долго не ассоциировали с одним и тем же персонажем.

Ещё в V веке нашей эры византийский богослов, которого все запомнили под именем Псевдо-Дионисий Ареопагит, рассудил: раз высшие демоны — падшие ангелы, то у них продолжает царить тот же порядок, как во времена службы Господу Богу. Три лика по три чина, каждый главнее прошлого.

В первом лике у демонов были аналоги ангелов, архангелов и начал. Во втором — власти, силы и господства. А в третьем, наиболее приближенном к Сатане, располагались престолы, херувимы и серафимы. Как считал Псевдо-Дионисий, демонами-серафимами, что возвышались над всем адом, кроме самого дьявола, были Асмодей, Левиафан и Вельзевул.

Эту концепцию развили Роберт Бёртон и Иоганн Вейер. Они достаточно хорошо расписали функции демона на каждом посту.

Самые младшие демоны — искусители и злопыхатели, что всё время преследовали людей, нашёптывали им искушения. Их князь — Маммона.

Следующий чин — обвинители и соглядатаи. Они запоминали каждый поступок человека и обвиняли его в плохой жизни, которую легко получилось бы исправить парой-другой грехов. Этими демонами правит Астарот.

Ранг, схожий с архангелами, занимали фурии. Они сеяли беды, раздоры и войны. Их винили за все беды и опустошения. Фуриями заведовал Абаддон.

Воздушные власти обожали летать по воздуху среди туч, разносить заразу и наводить бедствия вроде наводнений. Главный среди них — Мерезин.

Пятый чин закреплён за обманщиками. Демоны-обманщики совращали людей ложными чудесами, похожими на истинные христианские. Их князь — Сатана.

Каратели злодеяний говорили людям не прощать никаких обид и подстрекали их к мести, что потом будет снедать душу. Направлял карателей демон Асмодей.

На третьем по важности месте располагались демоны-изобретатели. Они придумывали всё новые и новые порочные занятия и вещи. Наибольшего искусства в таком деле достиг Велиал.

Духи лжи вторгались в тела людей и выдавали себя за прорицателей, чтобы обманывать мирян и вводить своими «предсказаниями» в искушение. Их князь — Пифон.

Главные демоны в Аду — псевдобоги. Они выдавали себя за истинных божеств, требовали жертвоприношений и почитания. А главный псевдобог — Вельзевул.

В «Малом ключе Соломона» обошлись проще и использовали понятную для всех феодальную иерархию. Там были короли, герцоги, принцы, маркизы и губернаторы.

А теперь немного о самых знаменитых демонах. Многие из них когда-то назывались богами античных религий — или вовсе какими-то местами.

Вельзевул некогда был богом филистимлянского города Экрона. Но филистимляне проиграли войну иудеям, которые в отместку назначили его демоном нечистот. Из еврейской мифологии Вельзевул перешёл в христианство. С тех пор он прославился как один из главных демонов в Аду, властелин нечистот и повелитель мух. Его порой отождествляли с самим дьяволом.

По одной из версий, Вельзевул произошёл от финикийского и семитского бога Баала, также именуемого Ваалом. Впрочем, в демонологии Баала называли и отдельным демоном, вобравшего в себя ещё и черты кельтского бога Белена.

Пуны называли в честь Баала детей — то же имя Ганнибал значит либо «Баал — мой господин», либо «Баал милостив». Финикийцы приносили ему многочисленные жертвы, во время мистерий Баала священники резали себя. Ходили даже слухи о том, как карфагеняне приносили ему человеческие жертвоприношения, в его честь убивали даже младенцев — но, возможно, это всё римская пропаганда против пунов.

Причём евреи были не первыми, кто демонизировал образ Баала. К примеру, эллины трансформировали Баала в титана Кроноса, чтобы показать превосходство их верховных богов над восточными богами.

В христианской демонологии Баал превратился в главного демона востока. Он говорил хриплым голосом и появлялся то в виде человека, то в форме жабы, то в облике кота — а иногда как монстр с головами этих трёх существ, чью тушу двигали щупальца и паучьи лапы.

Иштар, вавилонская богиня любви и власти, попала в финикийскую культуру, где она была богиней природы и женой Баала. А затем она переместилась и в Грецию, сменив имя на Астарту.

Спустя сотни лет Астарта, которую евреи посчитали демоном, как и её мужа, в христианской демонологии мутировала в демона-мужчину по имени Астарот. Теперь это исхудавший безобразный ангел, что восседает на драконообразном чудище, держа в правой руке змея. Его призывали, чтобы узнать о событиях прошлого, настоящего и будущего, раскрыть причины грехопадения ангелов и быстро обучиться какой-нибудь науке.

Этот демон столь прославился благодаря оккультистам, что Булгаков вплоть до последних вариантов «Мастера и Маргариты» звал предводителя нечистой силы не Воландом, а Астаротом.

Левиафану поклонялись ещё до пришествия Баала в сирийские земли. Но и после о нём не забыли: со временем он превратился в опасное гигантское морское чудовище. В таком виде он попал в иудейскую веру и даже в Библию. Позднее его сделали демоном и символом вечных неотвратимых мук для грешников.

В Библии Бегемот был обычным животным. Но затем он трансформировался в титанического изначального монстра земли. Через века демонологи назначили его демоном: его представляли то как воплощение египетского фараона, преследовавшего евреев, то существом, предающим людям звериные наклонности, то символом сладострастия, у которого волочится по земле вовсе не хобот. Временами его изображали с лицом на теле.

На иврите слово Велиал значит «ничтожный», «бесполезный», что неплохо связано с его ролью в средневековой иерархии демонов — он покровитель снобизма, пустых удовольствий, не приносящих радости. Впрочем в Библии он прослыл до падения ещё более достойным ангелом, чем Уриил, но потом превратился в куда более ужасное создание, чем Люцифер.

Виер описывал его как двух прекрасных ангелов, сидящих в огненной колеснице. В его власти было исцелять, дарить благосклонность людей, давать чины — но в обмен на бессмертную душу.

Аваддона раньше знали как часть Преисподней. Затем он превратился в демона войны и разрушений, царя саранчи. Его порой звали Аполлионом, что наводит на мысль о родстве его образа с Апполоном — к тому же они оба очень вспыльчивы.

Азазель — один из первых падших ангелов. Пока он служил Господу в допотопные времена, он научил мужчин воевать и создавать оружие, а женщин — пользоваться косметикой и украшениями. Ещё он показал людям, как врать, колдовать и развращаться. За такое ему отрезали крылья — так как никто из архангелов не мог его убить.

Своё имя Азазель получил от наименования древнего иудейского обряда ал-азазел — козла отпущения грехов, когда на одно животное скидывали все народные грехи и отпускали в пустыню.

Асмодей вероятно произошёл от авестийского божества Аэшма-дэва. И во многих историях он держался достойно, особенно на фоне большинства демонов. Он дал Соломону червя Шамура, чтобы тот построил Иерусалимский храм. А потом занял место царя и обратил Соломона в нищего в надежде показать ему тщету всего земного. И в средневековой демонологии он выступает палачом тех, кто окончательно погряз в грехах. Асмодей способен дать кольцо силы, научить арифметике, астрономии, геометрии и всем другим ремеслам. Он делает призывателей непобедимыми и показывает им, где скрыты сокровища — которые сам же и охраняет.

Но нередко его обвиняли чуть ли не в содействии каждому греху. Да и его каноничный облик довольно отвратителен. У него три головы: бычья, человечья и баранья. Он носит змеиный хвост, его ноги оканчиваются гусиными перепонками. Из пасти Асмодея бесконечно извергается огонь.

Изначально Маммона — это арамейское слово, означающее «богатство». Но Иисус сказал, что невозможно служить и богу, и «маммоне» — отчего Маммону назначили демоном, символизирующим богатство и жажду наживы.

Великий губернатор Марбас обычно принимал форму рычащего льва, хотя мог обернуться и человеком. Он раскрывал магам, призвавшим его, тайны и правду о скрытых вещах, рассказывал о механике, обучал искусству изменения облика и, самое главное, рассказывал, как насылать и лечить болезни.

Хотя демоны не могут сравниться по своей мощи ни с Богом, ни с его ближайшими слугами — они всё равно дьявольски могущественны. Если уж в детских страшилках, где призывают кровавую Мэри, пиковую даму или матного гномика, всё могло плохо закончиться, если нарушить ритуал, то во время обряда обращения к владыкам демонических легионов уж точно нужно соблюдать осторожность. Поэтому ритуалы демонологов так сложны, а средств защиты у них столь много.

Прежде всего маги запасались талисманами и магическими инструментами вроде ножей, мечей, серпов, шпаг, чаш и, что особенно важно, волшебных жезлов — они символизировали власть магов над демонами. Эти артефакты отмаливали, обливали святой водой, целиком покрывали колдовскими символами и порой вставляли в них мощи святых или ещё какие-то волшебные предметы.

Причём для каждого ритуала требовался свой набор инструментов с уникальными свойствами. То же самое касалось и одежды. Как правило, она была белого цвета, а все магические символы на ней вышивались золотыми нитями.

Хотя маги стремились защищать себя от демонов каждый день. Демоны могли сделать их одержимыми или как-то ещё навредить. Так что колдун и в повседневной жизни обвешивался защитными амулетами, пускай и не так тщательно.

Маги творили заклинания и без магического круга, но это было небезопасно, а потому не рекомендовалось. Так что каждый магический ритуал начинался с начертания защитного круга отмоленными чернилами на пергаменте или мечом на земле.

В основе защитного рисунка традиционно делали круг — но для каждого ритуала рисовался свой пентакль. Кругов могло быть несколько, их рисовали в квадратах, которые окружали ещё одни круги. Порой в этом рисунке чертили пентаграмму — неважно, перевёрнутую или нет: её считали защитным символом, а порой и вовсе печатью самого Соломона. Во всё это вписывали огромное число священных имён и сигилов — магических знаков.

Духи считались вездесущими, да и для выполнения своих задач они перемещались в пространстве. А потому пытаться закрыть демона в каком-то круге бессмысленно и даже опасно. Так что круги были нужны именно для защиты демонолога от потустороннего, а не для сдерживания призываемого существа.

Впрочем, призывателям демона гораздо важнее было уберечься от светских властей. За такие магические ритуалы светила смертная казнь.

Знания демонологов были необходимы для проведения обрядов экзорцизма. Причём демонов приходилось изгонять даже чаще, чем призывать, ведь они, согласно поверьям, вызывали болезни. К примеру, в «Завещании Соломона» говорилось, что демона Rhyx Achoneoth, вызывавшего боли в горле, нужно изгонять при помощи слова Leikourgos на куче листьев плюща.

Но всё же маги, алчующие новых знаний или материально достатка, желавшие кому-то порчи или приворота, осмеливались ещё и вызывать демонов. Такие практики называли эвокацией — и они отличались громадной сложностью.

Чаще всего этим занимались аристократы и другие состоятельные люди — на книги и проведение ритуалов по всем правилам требовались немаленькие деньги. Более нищие демонологи обычно приступали к ритуалам, смутно зная о них лишь из рассказов знакомых.

Так как, очевидно, демонов в реальности не существует, призыватели рассчитывали только на какие-то косвенные признаки появления потусторонних сил. Демонологи часто относились к этому скорее как к символическому акту, хотя порой во время процесса они галлюцинировали и им чудились вполне реальные бесы.

Обвинения в сговоре с нечистой силой были скорее судебной практикой — особенно когда протоколы велись не по настоящим словам подсудимых. Договором многие судьи вообще считали любые нехорошие мысли, приятные демонам. Юридически оформленные договоры с бесами и дьяволом составляли либо безумцы, либо те, кто хотел так кого-то подставить на суде.

К ритуалу призыва маги готовились очень тщательно. Они постились и причащались целыми неделями — порой за это время им нельзя было даже ругаться. Колдуны находили необходимые заклинания, готовили магические артефакты и занимались самым главным, без чего обряд мог вообще не состояться: узнавали имена призываемых духов.

Эвокация проводилась в определённом месте, в астрологически определённое время и нередко даже в определённом направлении. И хотя желательно, чтобы заклинатель проводил обряд в одиночку, с ними могли прийти и другие участники ритуала — лучше нечётное число. Они подходили к эвокации во всеоружии, в магической одежде и с головы до ног усеянные талисманами — порой сигилы рисовали на коже.

На земле строили защитный круг. Затем где-то за пределами того круга рисовали печать призываемого демона — её брали из гримуаров. К печати дополнительно писали имя демона, его звание, названия легионов демонов, которыми он правит и тому подобное. В помощь могли ещё и ангелов призывать.

Многие ритуалы требовали жертвоприношения духам. Нормой считались как можно более странные и экзотичные жертвы — благодаря ним, якобы, обряд был более действенным.

Эвокации проводились в рамках традиции теургии во славу Господа Бога, поэтому человеческие жертвоприношения во время призыва демона если и встречались, то чрезвычайно редко — да и то такие обряды были далеки от того, что описывалось в гримуарах.

Главной частью ритуала было чтение заклинания, которое стоило говорить чётко и внятно, никоим образом не отходя от первоисточника. Текст заклинания произносился во имя Бога и звучал по обыкновению в приказном тоне. Для человека, незнакомого с демонологией, это вообще напоминало молитву, а не колдовство. Вот одно из типичных заклинаний той эпохи:

Духи были обязаны подчиниться. Если этого не происходило, проверяли правильность всех приготовлений и читали дополнительные заклинания.

Гримуары немало говорили о демонах, не скупились на подробности о подготовке к ритуалу, о его исполнении — но чрезвычайно редко описывали результаты колдовства. Это было предусмотрительное решение авторов книг, которые со всей уверенностью могли ответить, что результаты не моментальные, их якобы нужно подождать. Некоторые составители гримуаров вообще утверждали, что вся демоническая магия — иллюзия, которую не так легко приметить.

С XV по XVI века демонология переживала свои лучшие времена. Но затем, когда Ренессансу на смену пришла эпоха Просвещения, дела у этой дисциплины резко ухудшились. Вера в сверхъестественное ослабла. Ещё сильнее подорвался авторитет церкви.

Да, на таком фоне произошёл рассвет тайных обществ, любивших оккультные книги. Но новые гримуары, которые они использовали, в значительной мере были подделками. Тот же популярный Grimorium Verum, «Истинный Гримуар», что назвали одним из трудов Соломона, на самом деле написали впервые в XVIII веке. И хотя все эти подделки основывались на средневековых материалах, но писались они людьми совершенной другой идеологии, очень далёкой от догматичной христианской морали Средневековья. Лицом магии той поры вообще были авантюристы и мошенники.

Когда у магии почти совсем исчезла привязка к христианству, демонология в своём классическом виде исчезла. Спиритисты проводили ритуалы призыва духов без какой-либо защиты и не от имени Господа. Демонов романтизировали и перестали считать таким уж злом.

Впервые оформилось движение сатанистов, что восхваляли демонов, а не стремились подчинить своей воли, как маги Средневековья. Оккультист Элифас Леви даже назвал перевёрнутую пентаграмму дьявольским символом — как антагонистичную «нормальной» пентаграмме и за похожесть на голову козла.

Толкин, как и другие основатели жанра фэнтези, не особо интересовался оккультизмом Позднего Средневековья. Поэтому неудивительно, что авторы фэнтези, не знакомые с классической демонологии хотя бы в достаточно точном переложении, во время жанрового бума с пятидесятых по восьмидесятые по сути придумали свою собственную традицию.

В фэнтези, как правило, даже если есть бог-творец, то он далёк от христианства. В фэнтезийных мирах царит язычество. Поэтому там просто не может быть какого-то высшего авторитета, которому демоны безоговорочно подчинялись бы.

Зато там царит магия, что исходит от самих людей — или они хотя бы способны обращаться к ней без посредников. Поэтому отпала надобность в обращениях к демонам ради всякой ерунды вроде поисков предметов. В классическом фэнтези демоны нужны только для чего-то серьёзного.

Демоны лишились своей репутации вселенского зла и превратились в обычный народ, живущий в какой-то материальной точке мультивселенной. Пускай даже это магическая и преимущественно злобная раса.

Из-за особенности новой магии традициям пришлось измениться. Стало принято, что для колдовства можно всё время оставаться на одном месте. А потому печати призыва демонов авторы помещали внутри защитного круга, из которого появившемуся демону не получалось вырваться. То есть защитный круг превратился в телепорт и клетку для демона, а не в «купол» для призывателя.

Вместе с тем под влиянием популяризаторства сатанизма призывы демонов начали считаться чем-то исключительно плохим. А эвокаторы приобрели репутацию чудовищ.

В западной культуре демоны прошли необычный путь: те существа, которых мы знаем из фэнтези — полная противоположность тому, во что верили в Средневековье. Раньше воплощали в себе всё плохое, что есть в мире, а их эксплуатация морально оправдывалась. В современном же фэнтези это угнетаемый народ, подвергаемый бесконечным пыткам ради желаний гораздо более злых магов.

Вполне обычные фэнтезийные демоны гораздо сильнее других нечеловеческих рас походят на рабов, которых европейцы свозили в Новый Свет. Понятно, что такая трансформация произошла из-за веяний времени. Гораздо интереснее другое: как демоны из поп-культуры изменятся, скажем, лет через 30?

#месяцдемонов #магия #истории #лонг