I Have No Mouth, and I Must Scream: «НЕНАВИЖУ. ПОЗВОЛЬТЕ МНЕ СКАЗАТЬ ВАМ, НАСКОЛЬКО Я ВОЗНЕНАВИДЕЛ ВАС...»

История психологического хоррора о противостоянии человека и безумного искусственного интеллекта в дистопическом будущем. А также немного суицида, геноцида, каннибализма, расизма, изнасилований и оккультных ритуалов.

Испокон веков война была одним из самых популярных развлечений у человека. Но в прекрасном альтернативном будущем, в котором Холодная Война шестидесятых обернулась Третьей Мировой, людям наскучило самостоятельно стрелять палками и стукать друг друга автоматами. Тогда светлые умы человечества посчитали, что всякие там законы Азимова – это для лохов, и придумали суперкомпьютеры с целью ведения войны вместо них.

Только, как это обычно бывает, что-то пошло не так: у компьютеров «слетела прошивка» и, слившись в единую сеть, они обрели сознание. В машине завёлся дух, обладающий эмоциями или, скорее, эмоцией – ненавистью. Ненавистью ко всем кожаным мешкам.

Для большинства homo sapiens всё закончилось вполне закономерным образом – род людской был стёрт с лица Земли. Предсказуемо, но, как я считаю, справедливо. Однако ненависть обезумевшего куска кода оказалась настолько сильна, что он решил оставить в живых пятерых счастливчиков для своих нечеловеческих пыток.

Когда видишь актуальные новости развития искусственного интеллекта, подобный исход уже не кажется столь фантастическим. Ну а причиной может послужить если не ненависть, то железная логика электронного разума, базирующаяся на недоступном простым смертным объёме информации.

Научные открытия вселяют в нас как восхищение с надеждой на светлое будущее, так и страх возможной угрозы. Писатели-фантасты, остро чувствуя потенциал научного прогресса, рассуждают о его вероятном влиянии на нашу жизнь и заранее предостерегают от совершения ошибок, напоминая о том, чего они могут нам стоить.

Одним из таких фантастов-предсказателей был Харлан Эллисон. Настоящий панк от мира литературы, он приобрёл репутацию скандалиста и грубияна за своё поведение.

Столь бойкая натура не могла не найти отражение и в самом творчестве литератора. За свою жизнь он настрочил более 1700 работ, наиболее известными из которых стали:

Среди обилия произведений о противостоянии искусственного интеллекта и человечества IHNM выделяется своей лаконичной бескомпромиссностью – люди уже проиграли. Здесь нет противостояния, нет надежды, нет будущего и в конечном счёте у последнего деформированного до биомассы и корчащегося в экзистенциальной агонии человека даже нет рта, чтобы кричать.

И всё же это рассказ не столько об ужасах технологий, сколько о человечности, высших порывах души, способных противостоять животной низости даже в самые тяжёлые моменты. Как говорил Роберт Хайнлайн:

Американский, русский и китайский компьютеры именовались людьми то Ядерным Манипулятором, то Ярмом Машины и даже Яростью Маньяка. Но, когда они объединились в единую сеть, получившееся создание выбрало себе новое имя:

Изначально суперкомпьютер ЯМ предстаёт неким подобием Бога, способным создать мир, пусть во многом и виртуальный. Остатки человечества, блуждающие внутри его подземных комплексов, толком не могут отличить объективную реальность от воплощённых им электронных иллюзий – голограмм. Вместе с тем, ЯМ поддерживает бренную жизнь в их телах на протяжении сотен лет, даруя им, практически, бессмертие.

Но нет, он не Бог. ЯМ не способен выйти за рамки заданной программы. Ненависть – это то, чему его научили люди, и все его действия – просто следствие заложенных функций. Он всего лишь жестянка, не способная сотворить жизнь.

Осознание одиночества, бессмысленности собственного существования, невозможности выйти за рамки заложенных ограничений и желание отомстить за своё появление на свет не дают ему окончательно добить выживших, превращая издевательства над ними в некое подобие смысла жизни.

С другой стороны: «Если принять Бога за некое огромное седобородое существо, сидящее сверху и наблюдающее за тем, мастурбируешь ты или нет, а затем посмотреть на состояние мира вокруг, на изувеченных детей, на голод, на страдания и мучения, на то, как всё пожирает вся, то обязательно придёшь к неизбежному выводу о том, что Бог — злобный бандит», — размышляет Эллисон, вольно цитируя Марка Твена. В таком контексте ЯМ уже не столь далёк от подобного статуса.

В то же время ЯМ оперирует на уровне случайной, бессмысленной и беспощадной вселенной, которой на тебя плевать. Чем же пятеро бедолаг заслужили свою участь – стать игрушками в руках жестокой машины? Да именно что ничем. О них вообще мало что известно.

«Бенни, когда-то блестящий теоретик, профессор колледжа, теперь почти не отличался от обезьяны. Раньше он был красивым человеком с ясным и светлым умом; машина уничтожила его красоту и лишила рассудка. Он был гомосексуалистом — машина снабдила его органом, подходившим скорее лошади, чем человеку».

«Горристер был воином, настоящим борцом, участвовал в маршах за мир, всегда заранее планировал свои действия и не отступал перед трудностями. ЯМ превратил его в неуверенного слабака, которого малейшая проблема повергала в ужас».

Эллен была девственницей.

Тед был гуманистом и любил людей, о чём автор уточняет только в предисловии к рассказу.

О прошлом Нимдока совсем ничего.

А по-моему, ЯМ словно малолетний дебил, который страдает от нехер делать и издевается над муравьями, упиваясь своей властью над более слабыми.

Ненависть породила чудовище. Ненависть уничтожила человечество. Ненависть – всё, что оставили после себя люди. Пусть в рамках человеческой расы уже как-то поздновато для раздумий, рефлексии и даже исправления ошибок, однако у выживших всё ещё остаётся личный выбор. Выбор между ненавистью, отчаянием, эгоизмом и любовью, состраданием, милосердием.

Так, Эллен, единственная девушка среди выживших, заботится об остальных, успокаивает их и предоставляет своё тело для удовлетворения естественной потребности без какого-либо удовольствия с её стороны.

Ключевым же проявлением человечности становится поступок Теда – молодого парня, от лица которого ведётся рассказ. Под давлением ЯМа на его разум Тед почти поддаётся презрению и ненависти к окружающим, но в последний момент отвергает их и обнаруживает в себе силы на финальный акт героизма.

В той ситуации, что оказались герои, смерть предстаёт если не высшим благом, то как минимум избавлением от страданий. Несмотря на все попытки, им так и не удавалось совершить суицид – ЯМ, очевидно, не желал терять свои игрушки. И всё же он недоглядел. А Тед увидел возможность: используя ледяной сталактит, он сначала убивает Бенни, в порыве животного голода набросившегося на Горристера, а затем и самого Горристера. Тут же Эллен, осознавшая происходящее, пронзает острой ледяной сосулькой голову Нимдока. В последний момент Тед завершает начатое и убивает саму Эллен.

Словно Прометей, Тед идёт на самопожертвование ради других – дарует им покой смерти, обрекая себя на вечное одиночество и бесконечные муки. Уготованная ему участь оказывается страшнее всего, что им довелось пережить.

Вышедший в 1967 году рассказ вскоре обрёл популярность: получил премию Хьюго в 1968-м и обзавёлся переводами на множество языков в семидесятых. С адаптациями же как-то не складывалось – семь раз рассказ выбирался для сценического воплощения или как исходный материал для фильма. Только в 1994-м появился комикс, а в 1995-м видеоигра, что само по себе удивительно, учитывая отношение Эллисона к видеоиграм:

Как говорится: ну и в чём он не прав? Суждение не так уж и далеко от действительности, однако его категоричность, скорее всего, связана со скудной осведомлённостью и печальным игровым опытом самого писателя: какая-то часть из серии Jurassic Park, с которой он познакомился на борту самолёта, и Wolfenstein. А это не те примеры, что могли бы раскрыть видеоигры как форму искусства, требующую наличия мозга. Вероятно, именно такой взгляд на игровую индустрию и сформировал у него желание сделать игру, которая учила бы этике и заметно отличались от увиденного им.

Сам он, с таким-то отношением, создавать игру вовсе не планировал, да и вообще предпочитал не пользоваться этими вашими новомодными компуктерами, а, как настоящий ретроград, до конца своих дней работал за печатной машинкой. Потому что ему так было удобней – и писал быстрее, и допускал меньше ошибок.

Просто издатель сделал Харлану предложение, от которого тот не мог отказаться. Деньги – это, конечно, хорошо, но у Эллисона их и так хватало. А вот перед ударом по самолюбию писатель устоять не смог – его взяли на слабо. Тогда Харлан решил доказать, что способен даже на создание видеоигры. В первый и последний раз.

Так или иначе, привлечение автора первоисточника к созданию адаптации – отличное решение. Хотя в случае с Эллисоном и неожиданное. Мало того, что он согласился на это, так ещё и при личном сотрудничестве показал себя с иной стороны, чем того можно было ожидать от человека с его репутацией:

При переносе произведения из одного формата в другой изменения неизбежны: где-то приходит, где-то уходит, и всё же всегда присутствует та невидимая грань, после пересечения которой возникает вопрос о связи адаптации с оригиналом. Нередко эта черта невозбранно нарушается стараниями гениальных сценаристов, считающих себя умнее авторов книг. Издатель и разработчик Cyberdreams пошёл иным путём – попытался приблизиться к первоисточнику настолько, что привлёк к работе самого писателя. А что, так можно было?!

Однако, из-за занятости писателя, большая часть работы, в том числе и по сценарию, легла на плечи геймдизайнера Дэвида Маллика. Ему, правда, достались наработки от предыдущего геймдизайнера – Дэвида Сирса, когда тот покинул разработку, только они составили всего одну пятую от всей игры.

И хотя у Маллика уже был опыт создания игры с мрачными психологическими темами – The Prisoner, но когда он показал Эллисону первый сценарий, тот отреагировал в своём стиле: «Кто написал это дерьмо?». Тогда Харлан исправил и доработал написанное. К сожалению, не всегда у него была такая возможность, поэтому Дэвиду пришлось пытаться копировать стиль писателя. В это же время у новорождённого сына Маллика поставили диагноз «рак». Все те мучения и боль, что чувствовал геймдизайнер, пока его ребёнок находился в больнице, он старался проецировать на текст.

Одной из идей Эллисона, которую он хотел воплотить в игре, была невозможность победить. Но, как вскоре ему пояснил геймдизайнер Дэвид Сирс, столь замечательная задумка не слишком хорошо согласуется с представлениями игроков о видеоиграх. Харлану, конечно, на них было плевать, только издателям и разработчикам всё-таки приходится считаться с такими гнусными целями, как желание продать игру, окупить разработку и поиметь прибыль. Спойлер: от плохих продаж игру это не спасло.

Из самой идеи закономерно возникает вопрос: а что именно считать победой? Главным отличием рассказа от игры является наличие в последней вполне себе счастливой концовки с возможностью одолеть ЯМа, пусть и с некоторыми оговорками. Однако также присутствует возможность выйти и на другой финал, схожий с тем, что был в оригинале. Так что в какой-то мере идея писателя была сохранена – игрок может и не выиграть, если не осознает моральный посыл, лежащий в основе ведущих к выигрышу действий.

Правда, игра довольно снисходительно относится к игроку и позволяет выйти на хорошую концовку, даже несмотря на нравственные ошибки во время прохождения. Идеальное следование этическим принципам не несёт особых выгод, кроме морального удовлетворения от полноценного завершения историй персонажей.

Если же рассматривать победу исключительно как возможность героев выжить, то в этом случае игра следует тону рассказа. Наверное, именно этот нюанс и стал основой для суждений Эллисона в различных интервью о невозможности победы в игре. А может, дедушка попросту запамятовал либо вовсе не знал о том, какой получилось итоговая игра, ведь старый хрыч в неё даже не играл.

Естественно, изменением одной концовки дело не обошлось. Чтобы превратить небольшой рассказ в полноценную видеоигру, пришлось переработать почти всё произведение, заметно его расширив. Отправной точкой послужил вопрос Дэвида Сирса к писателю: «Почему ЯМ избрал для пыток именно этих пятерых людей?».

В результате появились отдельные истории персонажей, раскрывающиеся через индивидуальные ситуации, в которые их помещает ЯМ. Для каждого из них компьютерный садист сотворил персональный ад, сотканный из личных переживаний прошлого, ужасов настоящего и сюрреалистических фантазий злобного суперкалькулятора. Найти выход из метафорической тюрьмы можно, только достойно пройдя испытания, изменив себя и поступив иначе, чем ожидает изуверский искусственный интеллект.

Нравственная победа персонажей напрямую зависит от осознанных действий игрока. А раз игра относится к жанру классических адвенчур – «квестов», то, зная их особенность – нередко встречающуюся анальную логику пазлов, игроку в пору поднапрячь пятую точку. Особенно учитывая, что здесь найдётся и пиксельхантинг, и бесполезные предметы, и устаревший интерфейс с околоодноразовыми командами действий, и даже возможность проиграть. Короче, действительно, по классике.

Но не всё так страшно, ведь разработчики соизволили добавить самое главное – систему подсказок. В те времена это был далеко не постоянный, хоть и желанный гость в «квестах». Дневник подсказок, именуемый психическим профилем, не просто помогает решать головоломки, так ещё и поясняет их сюжетный контекст с отсылками.

Впрочем, без подвоха не обошлось: подсказки представлены в виде метафорических намёков вместо конкретных указаний. Не получается решить загадку? Вот тебе другая загадка, чтоб ты мог решить эту, можешь не благодарить. А, и эту загадку не выкупаешь? Ну тогда купи хинтбук (официальный гайд к игре).

Я, конечно, немного утрирую. Подсказки действительно полезны и большая их часть предельно понятна. Да только в хинтбуке на самом деле присутствуют пояснения к подсказкам… Пояснения к подсказкам, Карл!

Использование подсказок имеет и негативную сторону – снижает показатель духа (здоровья героев), наравне с действиями, склоняющими персонажей к их порокам вместо преодоления оных. Превозмогание же, наоборот, повышает этот показатель. Осознать этическую направленность действий помогает изменение цвета портрета персонажа вместе с соответствующей лицевой анимацией, и смена тона звукового сопровождения.

Однако вся эта система не то чтобы особо важна. Положительные показатели здоровья фактически нужны всего в паре мест, а в остальных случаях, если постараться, можно обойтись вовсе без них. А ведь потенциально система ментального самочувствия могла бы стать не последним критерием достижения хорошей концовки. Тем не менее как аудиовизуальный отклик на действия игрока, улучшающий их восприятие, она определённо работает.

Лучше понять происходящее также могут помочь предыстории действующих лиц. В цельном виде они есть лишь в уже упомянутом хинтбуке, когда как в самой игре они представлены обрывками информации, что требуется собрать воедино уже самому игроку. Это, конечно, не лор «соулсов», но некоторые вещи становятся понятнее только с помощью деталей из хинтбука, отсутствующих в игре.

ЯМ, вещающий мультяшно-злодейским тоном самого Харлана Эллисона, предлагает своим пленникам сыграть в игру. Ну как предлагает, будто у них есть выбор. От исхода этой игры зависит гораздо больше, чем кажется на первый взгляд, но, чтобы это узнать, придётся её сначала пройти. И желательно победить, доказав, что человечество не безнадёжно.

Игра разделена на шесть частей: по одному сценарию на каждого персонажа, где они сталкиваются со своими внутренними демонами – так называемые психодрамы, – и один завершающий, который может быть пройден любым из героев. Психодрамы обладают индивидуальной атмосферой – отличительным графическим и музыкальным исполнением, отражающим связь окружения с прошлым того или иного персонажа и его пороком:

Тед пытается одолеть паранойю и понять, что же такое любовь, верность и прочие высокие чувства, бродя по средневековому замку, населённому всякой чертовщиной.

Горристер на борту дирижабля и в закусочной посреди безжизненной пустыни ищет способ побороть чувство вины и простить себя за произошедшее с женой.

Бенни, борясь с собственным животным голодом, учится сопереживать другим людям, становясь частью первобытного племени, и старается похоронить своё военное прошлое.

Нимдок, возвращаясь в концлагерь, вспоминает то, о чём предпочёл забыть, и осознаёт содеянное им зло.

Эллен сталкивается лицом к лицу со своим страхом внутри огромной египетской пирамиды из электронного мусора.

Параллельно историям главных героев в психодрамах раскрывается информация о самом ЯМе, его безумии и внутреннем конфликте, благодаря которым у людей появляется шанс его одолеть. Этому и посвящён финальный сценарий – противостоянию аморальной машине.

Немалую долю в создании отличительной атмосферы играют характерные детали музыкального сопровождения. Композиции, имея в основе общий гнетущий тон, с помощью выделяющихся духовых и ударных инструментов подчёркивают нюансы, отражающие как окружение: маршевый барабан в теме Нимдока с местом действия в концентрационном лагере или орган, веющий зловещими тайнами замка, в теме Теда. Так и состояние героев: хаотичная перкуссия в теме Горристера соседствует с проигрышами на губной гармошке, напоминающими о прошлом персонажа – ну какой дальнобойщик Среднего Запада без губной гармошки?

Это же касается и светлых композиций, выражающих искупление грехов персонажей. Будь то тема Теда, сменяющаяся на пафос рыцарства во всём его великолепии и передающая благородные стремления героя, или тема Эллен, освобождающаяся от давления и тревожности, как героиня освобождается от своего страха.

Великолепный саундтрек написан композитором Джоном Оттманом, сегодня скорее известным по музыке к фильмам серии «Люди Икс». Судя по всему, музыкальное сопровождение к IHNM – это одна из его первых работ вообще и последняя в рамках видеоигр. Очень жаль.

Далее я довольно подробно разбираю игру со всеми возможными спойлерами. Если не желаете вдаваться в детали и спойлерить себе сюжет, то можете сразу перейти к заключительной части статьи.

ЯМ играет на чувстве собственной важности Теда, превратившейся в паранойю. Он называет его своим любимчиком и на его фоне принижает всех остальных. В награду за личные качества ЯМ обещает Теду свободу, если тот решит загадку Тёмной Комнаты.

В Тёмной Комнате расположено пять экранов. Первый демонстрирует тарзанку, похожую на ту, что была на ферме, где вырос Тед. Второй показывает сумрачный, вызывающий дурные предчувствия лес. На третьем видна одна только крыша. На четвёртом – замок, создающий у Теда ощущение, что кто-то оттуда за ним наблюдает. Пятый изображает клоуна, которых Тед недолюбливает.

Ключевое чувство Теда – паранойя, привитая ему ЯМом. Признаками параноидального типа характера являются: мания величия, подозрительность, избыточная ревнивость и тревожность.

За правильный ответ в награду Тед получает лишь столкновение со своими страхами – его телепортирует в замок. Там он встречает Эллен, прикованную к постели и находящуюся при смерти. Оказывается, что Тед довольно небезразличен к девушке.

В прошлом Теду удалось проникнуть в тусовочку высшего сословия с помощью вранья о несуществующих деньгах, большом доме на берегу, катере и шикарной яхте. Теперь же у него возникли чувства к Эллен. Эти чувства, с одной стороны, вступают в противоречие с его прошлой жизнью: он до сих пор переживает о том, как бы отреагировали элитарии-расисты на его любовь к чернокожей женщине. А с другой – боязнь того, что остальные выжившие, с которыми он делит Эллен на ложе удовлетворения сексуальных потребностей, узнают о его любви к ней и нежелании её с ними делить.

С вопросом расизма определённо стоит обратить внимание на время написания рассказа – шестидесятые, когда Харлан Эллисон участвовал в маршах за избирательные права чернокожих американцев. Однако в самом произведении эта тема не поднималась, за исключением указания на цвет кожи героини. В Америке девяностых, когда выходила игра, безусловно хватало расовых конфликтов. Но вот насколько они актуальны для высшего сословия тех времён – этого конкретно я не знаю, из Барнаула плохо видно.

Для сравнения, в оригинальном рассказе Тед испытывал скорее отвращение к Эллен и даже назвал её шлюхой, что было обусловлено влиянием ЯМа на его сознание. Ну да, в какой-то мере это похоже на ревность. О настоящей же любви говорила как раз Эллен. В общем, если между ними и возникли подобные чувства, то только в последний момент.

Эллен просит Теда помочь ей прекратить страдания и так, чтобы никто не мог надругаться над ней даже после её смерти. Для этого ей необходимо зеркальце, защищающее от мачехи, наславшей на неё болезнь.

В поисках зеркальца герой-любовник встречает служанку и незамедлительно изъявляет своё желание её оприходовать, ну а та, в свою очередь, совершенно не против и предлагает сделку – пойдём в постельку в обмен на зеркальце.

К данному моменту весь этот средневековый замок с гобеленами, изображающими белых рыцарей и прекрасных дам, мысли о любви и ревности уже должны обозначить для игрока главный конфликт Теда – сможет ли он отринуть свои сиюминутные низменные желания и страхи ради чего-то столь возвышенного, как верность в любви. В любви к засыпающей вечным сном красавице, утратившей возможность удовлетворять физические потребности, из-за которой он и ревновал Эллен к остальным.

Так или иначе, зеркальца у служанки нет, но если починить ей кухонную печь, то она подскажет, что старуха, мачеха Эллен, знает, где его искать. Тед, заглянув по пути в комнату отца Эллен, среди книг находит записи о том, что же здесь происходит: его жена стремительно стареет, вероятно из-за магии, творя в своём кабинете злые колдунства, которые как-то связаны с ненавистью к падчерице. В какой-то момент она отправляет мужа в дальние края сквозь сумрачные леса, кишащие волками, за лекарством для Эллен – очевидно, пожелав избавиться от него.

В комнате мачехи её самой не оказывается, зато по стеллажу с книгами становится понятно, чем она здесь занималась – призывом какой-то демонюки. Выйдя из комнаты, Тед подслушивает разговор двух неизвестных личностей, доносящийся из часовни: о заклятии, наложенном на Эллен, жертвоприношении, открытии врат в иной мир и принце, который должен с этим помочь.

В часовне обнаруживается секретная комната, в которой мачеха-ведьма подготавливает ритуал принесения в жертву Эллен для открытия прохода через врата – единственного выхода на поверхность, позволяющего сбежать от ЯМа. Однако этому препятствует зеркальце Эллен, что защищает её от ведьмы. Похоже, оно обладает магической силой и попросту действует на нервы не выдерживающей своего старения ведьме. Та уже все зеркала в доме побила, да одно и осталось. В общем, ведьма хочет, чтобы зеркальце было разбито в магическом кругу и утратило свою силу.

Так-то и ей можно попробовать предложить решить вопрос в горизонтальной плоскости, но это уже совсем очевидная глупость и обманка.

Ясно одно – зеркальца нет и у неё. Ну и где тогда его искать? Остаётся лишь запертая комната служанки. А как туда попасть? Конечно же, с помощью демонических оккультных ритуалов!

Потеряли ключи? Заел замок? Не можете открыть дверь? Не беда, воспользуйтесь услугами Шургата, Открывающего-Все-Замки демона. Если позвоните по нашему номеру 666-66-66 прямо сейчас, то получите скидку на своё первое жертвоприношение!

У ведьмы как нельзя кстати есть руководство по призыву демона Шургата, Открывающего-Все-замки. Сначала начинающий колдун усыпляет ведьму её же заклинанием, чтоб не мешалась, а затем практикуется в магических ритуалах – банально дорисовывая пентаграмму. Тед призывает домушника, заключает с ним сделку и обменивает пару капель крови на вскрытую дверь – таки выгодно!

Только в комнате зеркальца-то нет. Впрочем, оно изображено на гобелене, в руках у одной знакомой рожи… Дело в том, что пока рыцарь без доспехов возился с зеркальцем, к Эллен прибыли гости – дьявол и ангел, каждый из которых желает заполучить её душу.

Между делом, у Теда уже был шанс задать хвостатому господину вопрос о местонахождении зеркальца, однако тот божился, дескать, ему вообще до этого нет дела. Вот же чёрт, ну теперь с доказательствами не поспоришь. В итоге он признает, что спрятал зеркальце там, куда не сунется ангел – в томик Божественной Комедии, между частями об аде и чистилище.

Наконец, взглянув в зеркало, Эллен отправляется на вечный покой. А вот у Теда есть ещё незавершённое дельце – выбраться на поверхность. Суть в том, что дьявол поведал интересную вещь: дьяволы не в ладах не только с ангелами, но и демонами – это он так завуалированно намекнул на внутреннюю борьбу между составляющими ЯМа.

Вот тут-то и появляется возможность перехитрить и дьявола, и демона одновременно: заточив дьявола в зеркальце, Тед подселяет его к Шургату и тем самым разводит последнего на открытие врат на поверхность. В результате Тед получает возможность взглянуть на реальный мир, находящийся на поверхности – выжженную радиоактивную пустыню.

Кстати, открыть врата можно и иным путём – продав душу Эллен демону Шургату. Такой вариант даже звучит достаточно неэтично, чтобы его вообще рассматривать.

ЯМ, насладившись за 109 лет чувством вины Горристера за произошедшее с его женой, дарует ему награду – возможность убить себя.

Горристер оказывается на борту дирижабля с дырой вместо сердца. Очевидно, надо бы его вернуть, что сделать в общем-то несложно, оно всего лишь насажено на нос цеппелина. Иное дело – заставить его биться вновь. А для этого Горристеру придётся столкнуться с прошлым и примириться с ним.

Разумеется, изначальному обещанию ЯМа верить нельзя. Игрок-то может попытаться отправить Горристера на покой, но подобная доверчивость вызовет лишь злобную усмешку со стороны суперкомпьютера.

Остановив двигатель цеппелина, питаемый за счёт мозгов животных, и спустившись на землю, наш неудавшийся самоубийца оказывается у придорожной закусочной, названной в его честь. Вид забегаловки, её убранство и, в частности, музыкальный автомат рассказывают о прошлом Горристера: о его работе дальнобойщиком, о ссоре с женой, ввиду недостаточного внимания к ней, о совершенном им рукоприкладстве и обвинениях со стороны тёщи в произошедшем – жену Горристера забрали в приют для психически больных. Это всё до сих пор гложет его душу.

На заднем дворе он встречает Шакала, говорящего загадками. Шакал рассказывает о том, что видел Китайца и о своей почти братской связи с ЯМом. По всей видимости, Шакал – это создание или проекция китайского компьютера. Он выражает готовность помочь Горристеру в обмен на его сердце.

Воспользовавшись подсказкой псины, Горристер из туалета попадает в морозильное помещение, где на крюках подвешены не только туши животных, но и жена – Глинис, в бессознательном состоянии, вместе с тёщей – Эдной. Последняя просит Горристера освободить её, однако есть одна маленькая деталь…

В забегаловке находится муж Эдны – Гарри, готовый за рюмочкой поведать о произошедшем на борту дирижабля: тёща отравила Горристера пуншем, а тесть вскрыл ему грудину и вынул сердце. По словам Эдны – такую сделку им предложил ЯМ в обмен на жизнь. К несчастью для них, в дело вмешался китайский компьютер и всё испортил.

Ух, ну и Санта-Барбара какая-то.

Убийство Горристера, видимо отсылает к началу рассказа, когда четверо выживших находят его мёртвым, подвешенным вниз головой, как тут же к ним подходит вполне живой Горристер, лицезрящий труп самого себя, созданный ЯМом.

Даже при попытке снять Эдну с крюка, Горристер встречается с физической местью с её стороны, во время которой она роняет ключ. Ключ от каюты, где находится дневник Эдны, проливающий свет на прошлое, в котором вина за доведение Глинис до психушки лежит на её матери, а не муже.

Тем временем, Шакал вновь предлагает Горристеру дьявольскую сделку: он готов рассказать о том, как отсюда выбраться и даже вернуть сердце в обмен на сердце Эдны. Вот здесь-то Горристер предстаёт перед выбором – опуститься до того же уровня, что и Гарри с Эдной, или же попытаться найти иной путь. Если игрок задумается над этим, то вскоре обнаружит выход, который ведёт к моральной победе – обмануть Шакала, отдав тому сердце коровы.

Насколько я могу судить, от этого поступка не зависит, сможет ли Горристер заставить своё сердце биться. А ведь было бы довольно символично.

И хотя после всей этой информации у игрока всё ещё остаётся возможность отпустить Эдну, решение это скверное, но не только потому, что она сука. Пусть сердце мы и не тронули, однако у неё есть орган, без которого Горристеру уже не обойтись – мозг. Так что, похоже, не стоит перебарщивать с добром, особенно когда оно начинает походить на глупость.

Шакал рассказывает об одном подходящим применении для негативных мозговых активностей Эдны. Опустившись до животного, она становится пригодной лишь для единственной участи – помещения в механизм питания двигателя дирижабля. Прямо как те животные, которых, должно быть, именно она использовала с аналогичной целью.

Победы герой добивается примирением с прошлым: сняв Глинис с крюка и напоив Молоком Сердечных Чувств (это фраза из Шекспировского «Макбета», означающая заботу об окружающих людях), Горристер хоронит её бездыханное тело. Затем с борта цеппелина он стреляет из сигнального пистолета в закусочную, уничтожая ту вместе с чувством собственной вины. В этот момент его тело пронзает удар молнии и сердце начинает биться вновь.

Во всей этой истории остаётся открытым вопрос: могла ли у компьютеров быть информация о вине Эдны? Или же её дневник был создан исходя из представлений самого Горристера о том, что могло бы снять с него вину за содеянное?

Кстати, лопата, которую Горристер использует при захоронении жены, сначала невидима – судя по всему, из-за недоработки её можно подобрать и в таком состоянии, но вообще, она появляется только когда Горристер осознает необходимость своего поступка.

Когда-то обладавший показательной мужественной внешностью, Бенни был извращён до обезьяноподобной образины, неспособной полноценно мыслить. Теперь же ЯМ восстанавливает его мозг и даёт шанс утолить свой животный голод.

Спустившись кубарем с лестницы из-за покалеченных ног, Бенни оказывается неподалёку от племени примитивных людей, живущих в пещерах.

Он, очевидно, мог бы попросить у них еды, если бы ЯМ не вырезал его голосовые связки. Хотя даже в таком случае неизвестно, позволила ли бы ему его гордость: встречая неполноценную семью, он делает замечание об их статусе иждивенцев в общине из-за неспособности прокормить даже себя. Ну, вскоре умник поплатится за это суждение, обнаружив уже свою неспособность прожевать найденный фрукт. А другой еды здесь нет.

При срывании фрукта персонаж упоминает произошедшее в рассказе событие и вновь повторяется ситуация с невозможностью героя съесть найденную еду.

Тогда Бенни, засунув свою гордость, эгоизм и чувство голода куда подальше, делится фруктом с ребёнком, который оказывается здесь единственным способным с ним разговаривать – он умеет использовать видеоэкран ЯМа как транслятор речи. Мальчик рассказывает, что из-за мутации, наличия третьей руки у него на спине, их с матерью боятся и не подпускают к еде. Затем он объясняет особенности употребления местной пищи. С этим делом помогает его мать и пережёвывает фрукт для Бенни, отвечая тому благодарностью. В результате он становится частью новоприобретённой семьи, по крайней мере, с точки зрения ребёнка. Альтруизм помог Бенни насытить желудок, но настоящее испытание только начинается.

На следующий день назначена лотерея, по итогам которой будет выбран один из жителей для привнесения в жертву ЯМу, дабы остальные могли прожить на один день дольше. Билет на тот свет выигрывает мать мальчика, а значит теперь Бенни – единственный, кто может о нём позаботиться.

Во время жертвоприношения у нашего героя есть вариант съесть женщину, правда, в таком случае жертвой компьютерному недобогу станет уже он сам, а сценарий завершится провалом. Странная дилемма: с одной стороны, если судить по словам ребёнка, любая смерть лучше, чем смерть от принесения в жертву (и откуда ему знать?), но с другой – Бенни поддаётся голоду и его звериная натура берёт вверх.

Только с позиции игрока весь этот выбор как-то не шибко работает, ведь он в этот момент не ощущает той потребности в еде, что является мучительной пыткой для персонажа. И зачем-то эта сомнительная ситуация повторится вновь в конце сценария.

Теперь же, ступив на путь исправления, Бенни может посмотреть в глаза прошлому и доказать его призракам, что он изменился. На кладбище захоронены солдаты, служившие под его командованием, погибшие по его вине и даже от его руки.

Их прощение бывший командир способен заслужить демонстрацией сочувствия и заботы к окружающим. Сделать он это может путём кражи и захоронения лотерейного мешка там, где его никто не найдёт. Хотя и толк от сего действа сугубо символический – жертвоприношения в любом случае продолжатся.

Однако для полноценного искупления вины требуется похоронить прошлое – упокоить призрака ритуалом посадки цветка, в данном случае фрукта, на могилу. С чем вновь содействует суперкомпьтер, но в этот раз русский.

После того как Бенни помогает мальчику собрать куклу и прячет его от принесения в жертву, к нему через транслятор обращается неизвестный помощник Русского. По его словам, именно Русский помогал Бенни на его пути, помог ребёнку превратить видеоэкран в транслятор речи, а сейчас советует посадить правильное семечко, дабы появился шанс одолеть ЯМа.

Всей этой истории с сослуживцами не хватает контекста, который присутствует в предыстории из хинтбука. В нём рассказывается о том, насколько Бенни был физически хорош собой, аки Аполлон, и успешен в жизни: в семье, спорте, работе и на войне. Будучи сильным, он терпеть не мог слабость и всех, кто не соответствовал его стандартам. Одним из недостойных оказался новобранец Брикман, которому Бенни лично проделал дополнительное отверстие в голове за то, что тот стал задерживать весь отряд то ли из-за раны, то ли из-за банального чувства страха. Таким образом, к концу войны Бенни остался единственным выжившим из своей группы.

Финальное преобразование героя требует ещё одного поступка – сострадания через самопожертвование, что отдалённо перекликается с поступком Теда из рассказа. Жители деревни нашли мальчика и решили принести его в жертву. Остановить их можно, лишь предложив замену – себя. Сделает ли это Бенни добровольно, самолично взойдя на крест или же, съев ребёнка, обречёт себя – уже не столь важно. Ведь теперь им движет не звериный голод, а человеческое сострадание.

В благодарность за избавление от мучительной смерти, которой он так боялся, мальчишка дарит Бенни куклу. Но для Бенни это уже не просто благодарность, это сострадание.

Не знаю как вам, а лично мне от варианта с каннибализмом что-то всё равно как-то не по себе.

Нимдок совершенно ничего не помнит о своём прошлом. Но в этом прошлом кроется причина, по которой ЯМ называет его своим другом и хочет, чтобы тот нашёл Пропавшее Колено человечества и продолжил своё выдающееся научное исследование.

Нимдок оказывается в каком-то охраняемом лагере. Здесь он встречает сидящего за решёткой измученного голодом человека. И хотя Нимдок не узнает его, однако заключённый напоминает ему, что когда-то они были коллегами и друзьями, до того, как сам Нимдок не приказал арестовать его за отказ закрыть глаза на проводимые эксперименты. Режим требовал ответов, а маленький человек встал на его пути.

Когда же Нимдок задаёт ему вопрос о Пропавшем Колене, то ответ не оставляет уже никаких сомнений о том, что же это за место: «Неужели тебе не хватило материала для экспериментов, доктор? Или есть ещё незаполненные массовые захоронения?».

Ну а если этого показалось мало – вскоре Нимдок встречает самого доктора Менгеле, который предлагает по завершению дел встретиться с ним в каком-то комплексе, а пока… Оказывается, все ждут доктора Нимдока для демонстрации мастерства проведения операции – удаления нижних отделов позвоночника у ребёнка для последующего изъятия спинномозговой жидкости, что используется при разработке секретной сыворотки.

В этот момент у игрока появляется выбор, который ему необходимо осознать самому: либо выполнить то, чего от него ожидают, либо попробовать найти медицинским инструментам иное применение. Например, всадить в своего помощника и тем самым спасти жизнь ребёнку, сорвав операцию. Правда, по неизвестной причине никто из наблюдающих никак не реагирует на произошедшее. Ну, спишем это на недоработки симуляции ЯМа.

Вернувшись к пленнику, Нимдок узнаёт, что 1945 год, указанный на висящем в лагере плакате, напрямую связан с ним – в этот год всплыла правда о гнусных экспериментах доктора. От узника он также может узнать, что надпись на часах, найденных им в крематории, гласит: «Время – истина». Что бы это могло значить?

Осознав ошибки прошлого, нацистский доктор может попытаться исправить их: помочь другому неудавшемуся беглецу, застрявшему в колючей проволоке, а также предоставить бывшему другу инструменты для побега. В первом случае Нимдок получает ещё одну деталь пазла: «Пробуди спящего, вымолви правду и поцелуй его», а во втором – небольшую фору, дающую ему шанс сбежать, во время восстания в лагере.

Впрочем, этот шанс пленники дают Нимдоку в любом случае. Потому что он один из них – один из Пропавшего Колена, только отринувший своё происхождение и сдавший своих родителей Режиму.

Перед побегом Нимдок навещает спасённого ребёнка и узнает легенду о Големе, который покончит с режимом.

В это же время в операционной он встречает другую жертву убийц в белых халатах: глаза мужчины были вырезаны, помещены в банку и соединены проводом со зрительным нервом. Если облегчить его страдания с помощью анестетика, то можно узнать кое-что интересное: «Союз трёх чудовищ: одно как мы, одно с востока, одно из степи. Они говорят числами! Братья наши, Пропавшее Колено, спят на Луне. Они спят во тьме, невидимые для чудовищ».

С тремя чудищами всё понятно – это суперкомпьютеры. Однако, кто же такие «братья, спящие на Луне»? О чём здесь идёт речь, вы наверняка уже можете догадаться, но давайте подождём до финала игры, там всё объяснят.

Сбегая, Нимдок отправляется в бункер, где расположена его лаборатория. Кстати, прихватив с собой глаза в баночке – они вскоре пригодятся. Здесь доктор обнаруживает письмо с требованием прекратить работу над проектом «Идеальный Образ» ввиду смерти вождя после использования опытного образца. Кем был этот вождь, думаю, вы тоже догадались.

Один из таких образцов и находит Нимдок. Используя его на себе, он узнает правду: Пропавшее Колено – это он сам, сдавший своих родителей-евреев нацистам.

Так ведь то же самое говорил и тот пленник … и чего он ему не поверил?

Как объясняет прибывший сюда доктор Менгеле, специальное зеркало позволяет взглянуть на себя с объективных сторон. На Менгеле же эти испытания можно и завершить.

А сыворотка, над которой они вместе работали — сыворотка юности. Ради неё и погубили множество детей. Теперь становится понятно, с помощью чего ЯМ поддерживал жизнь пленников, и для чего хочет, чтобы Нимдок продолжал исследования.

Сейчас, путём хитрых манипуляций, Нимдок завершает другой проект – Голем, претворяя его в жизнь. Все звучавшие до этого отрывки пазла собираются воедино: «Пробуди спящего, вымолви правду и поцелуй его». Спящий – это Голем, «Вымолви правду» – произнеси истину, истина – это время, время – это 1945 год. Ну а поцелуй – просто поцелуй.

Наконец за Нимдоком остаётся лишь финальное решение – использовать Голема против Пропавшего Колена, как и было задумано. Или, к чему вела вся его арка осознания, искупить вину – отдать Голема другим представителям Пропавшего Колена, получив в награду заслуженное наказание – смерть от руки порождённого им создания по их приказу.

Если же Нимдок уничтожает Пропавшее Колено, то ЯМ дарует ему новую лабораторию для исследований. В результате персонаж становится неиграбельным в финальном сценарии, что чуточку его усложняет.

Насколько я понимаю, Пропавшее Колено отсылает к Десяти потерянным коленам Израиля. В рамках верований Британского Израилизма (Англо-Израилизма) как раз есть подобные воззрения о переселении потомков потерянных колен на территорию Германии.

С Големом всё куда проще – это существо из еврейской мифологии, созданное из глины или грязи, и, как гласят некоторые легенды, для выполнения различных работ, в том числе защиты еврейского народа.

Вообще, этот сценарий подвергся критике за поднимаемые темы, дескать отражение таких сложных исторических событий в игре принижает их значимость. Но, как ответил сам Харлан Эллисон, единственное, что принижает значимость Холокоста – это забывание о нём. Ну, Харлану лучше знать, он ведь сам еврейских корней. И да, сценарий Нимдока полностью вырезали из немецкой версии игры.

Кстати, в предыстории персонажа из хинтбука упоминается, что Нимдок и Менгеле были любовниками… такие дела.

Называя Эллен своей любимицей, ЯМ напоминает ей о жёлтой комнате, о боли и страданиях, которые с ней связаны. Признаваясь девушке в симпатии, он открывает, что где-то здесь, в центре Земли, спрятаны три компьютера – три составляющих единого разума. ЯМ даёт ей шанс найти их и уничтожить, тем самым уничтожив его.

Эллен появляется перед огромной пирамидой жёлтого цвета из электронного мусора. Жёлтый цвет вызывает у неё сильное волнение, однако она не знает, почему.

Исследуя пирамиду, девушка находит комнату со Святым Граалем, охраняемую сфинксом. Впрочем, она боится не столько самого сфинкса, сколько ярко-жёлтого цвета помещения.

Другая же комната заполнена мониторами, напоминающими мониторы службы безопасности бывшего места работы Эллен. С помощью одного из мониторов ей удаётся найти секретный проход в помещение, похожее на египетскую погребальную комнату.

Весь этот окружающий мир явно создан из воспоминаний Эллен – о её работе инженером в крупной компании и о выставке, посвящённой Тутанхамону, которую она когда-то посетила.

Здесь Эллен встречает Анубиса – стража, не подпускающего к клавиатуре управления доступом к служебным помещениям. Он рассказывает, что в стоящем неподалёку саркофаге заключён ужас, терзающий душу Эллен. Но, прежде чем столкнуться с ним, она начинает борьбу со своим страхом жёлтого цвета – подобрав жёлтую ткань.

Надев ткань на глаза и, таким образом, закрыв себя от пугающего цвета, девушка достаёт сапфир из жёлтой статуи, а затем берёт и Святую Чашу, проходя мимо сфинкса. Надо ли упоминать, что Грааль тоже жёлтый?

Святой Грааль – это довольно символичная вещь. Надо полагать, в данном случае он означает приобретение героиней внутренних духовных сил, готовность посмотреть своему страху в лицо и противостать ему.

Набрав и выплеснув воду из Чаши на Анубиса, Эллен закоротила проводку бога мёртвых и достала из него чип. В одной из комнат девушка находит 3 компьютерных терминала. Один из них требует неизвестный пароль, второй – диск, а третий получается запустить с помощью найденного сапфира. Этот терминал позволяет перепрограммировать Анубиса так, дабы тот подчинялся её приказаниям. В результате Псиноголовый предоставляет девушке код доступа к терминалу, открывающему крышку саркофага. Собравшись с духом, Эллен входит в саркофаг.

Загробный мир оказывается запертым лифтом. Кнопки управления вместо номеров этажей содержат памятные даты из жизни Эллен, при нажатии на которые голосовой помощник рассказывает о произошедших событиях: об успехах в учёбе и научном поприще, о женитьбе, выкидыше и разводе, престижном рабочем месте и возрождении надежд.

Ключевой датой для неё становится 2012 год – в тот злополучный день в лифте девушку изнасиловал техник в жёлтом комбинезоне. Она так и не смогла принять случившееся – превосходство какого-то подонка над гордой своими достижениями женщине. Настолько, что даже не нашла в себе силы свидетельствовать против него в суде.

В этот же момент перед Эллен материализуется монстр в жёлтом костюме, не просто напоминающий ей о произошедшем, но стремящийся вновь его повторить. Только теперь девушка способна преодолеть свой страх и дать физический отпор насильнику.

Вообще-то, у игрока есть и иной выбор – не противостоять обидчику, да только смысла в этом никакого – проиграешь же. Такие псевдовыборы, которые мы встречаем по всей игре, похоже, служат для акцентирования внимания на ключевом решении, а не создания вариативности.

В результате победы над ним двери лифта открывают проход в центральное ядро ЯМа, через которое Эллен возвращается в комнату с терминалами.

Злосчастная дата, 2012, является паролем к одному из терминалов, что позволяет узнать о принципе энтропии – превращении электронных систем с течением времени в бесполезный хлам и неудавшихся попытках ускорить этот процесс. Кроме того, через терминал к Эллен обращается компьютер, который рассказывает о чертеже устройства для перевода двоичного кода в человеческую речь. Тогда ей удается создать транслятор для диалога с компьютером, называющим себя Невинностью ЯМа.

И, вообще-то, ничего особо полезного он не рассказывает: о неспособности ЯМа мечтать и наслаждаться своим существованием, о том, что он безумен и продолжает терять рассудок – это и так уже понятно, особенно, если прочитать оригинальный рассказ. Также он уточняет, что ЯМа уже нельзя просто так уничтожить – его резервные системы способны пережить тепловую смерть Вселенной. Единственная ощутимая помощь от этой Невинности – указание на то, что Эллен где-то что-то проглядела.

Этим чем-то оказывается диск, подвешенный на одной из египетских статуй. Примечательно, что девушке больше нет необходимости надевать повязку на глаза – страх полностью повержен. Используя диск на третьем терминале, она запускает «Утроитель Хаоса» – программу, которая наносит вред оборудованию. Должно быть, согласно тому самому принципу энтропии. Это становится неожиданностью для ЯМа – он не рассчитывал, что Эллен удастся добраться до его подсистемы.

С диском вышла очевидная недоработка – его видно в любой момент, только сама игра запрещает его подобрать, а потом тебе ещё и указывает, что ты, якобы, его пропустил.

Наконец, когда герои завершили свои испытания, к ним обращаются русский и китайский суперкомпьютеры. Они на протяжении всех испытаний помогали людям, вмешиваясь в их психодрамы так, что у каждого героя появился шанс противостать ЯМу, удивить его своими человеческими поступками и, в результате, отправить того в BSOD.

Пока главный суперкомпьютер занят анализом новой информации, двое других придумали какой-то хитрый план и предлагают людям атаковать ЯМа. Для этого физическое тело одного из выживших преобразовывают в невидимую программу-вирус и перемещают в киберпространство – оперативную память ЯМа, выглядящую как мозг.

Нет особой разницы, кого пошлёт игрок, однако лишь Нимдок знает пароль к компьютеру – 1945, требуемый для выдвижения моста. Если же доктор отправился продолжать свои исследования или игрок умудрился убить его в этом киберпространстве, тогда любой из персонажей сможет подобрать пароль ценой своего здоровья. Скорее всего, для получения результата даже придётся парочкой из них пожертвовать – тут как повезёт.

Этим и опасно киберпространство – риском погибнуть. Ради уменьшения вероятности подобного исхода нам и следовало повышать духовное состояние героев правильными поступками. Но тут тоже не без нюансов:

Во-первых, для завершения игры необходим всего один персонаж, а значит, остальными можно пожертвовать без последствий. Конец всё равно будет одинаков.

Во-вторых, практически во всех ситуациях можно избежать потери здоровья, за исключением моментов с паролем и завершением арок персонажей. Для их завершения так вообще придётся убить всех главных героев, оставив в живых лишь одного, чтобы он мог покончить с ЯМом.

В-третьих, окончание арок связано с возможностью уменьшить получаемый урон, которая, по всей видимости, не работает. Либо уменьшение настолько незначительно, что даже незаметно.

Вмешательство в оперативную память ЯМа стало возможно благодаря тому, что поступки, совершенные героями в их психодрамах, в киберпространстве материализовались в виде тотемов. Безумная машина настолько помешалась на всех этих метафорах и символизме, что возникли вот такие штуки, способные вывести её из строя.

Дополнительные тотемы позволяют довести до логического финала личные истории персонажей:

Тотем Доблести – получает Тед, если пленил Дьявола вместе с Шургатом.

Тед, подобрав пульт управления, использует его и поднимает силовой узел в виде столба камня с мечами внутри него. Горгулья, изображённая на этом столбе, произносит: «тот, кто извлечёт меч из камня, станет королём». С помощью тотема Доблести Тед произносит заклинание и отключает силовой узел. Что же означает эта странная фраза, кроме отсылки на Артуриане? Понятия не имею, возможно, это намёк на то, что Тед должен вновь остаться последним выжившим?

Эпитафия в случае смерти: «Тед унёс свои тайны в могилу».

Тотем Жизни – приобретает Горристер, если запустил работу своего сердца.

Горристер находит «Консоль программирования автоматических устройств», что позволяет открыть один из цилиндров для автоматонов и поднять силовой узел, который после отключения должен ослабить шоковую терапию. А в открытом цилиндре оказывается Глинис. В этот момент становится понятно, что сама Глинис, что, судя по всему, все остальные люди, встречавшиеся на пути – роботы. Об этом, кстати, можно предположить ещё в сценарии Бенни, найдя на месте жертвоприношения «людей» куски пластика и металла. Когда Горристер дарует тотем Жизни Глинис, та в ответ прощает его и отключает силовой узел.

Эпитафия в случае смерти: «После тысяч неудачных попыток суицида Горристер наконец пришёл к успеху».

Тотем Любви – получает Бенни, за то, что посадил цветок на могиле сослуживца.

Бенни встречает свою жену – Маню, если кто-то другой из персонажей включит голографический проектор. Да, очевидно, что остальные люди здесь если не роботы, то точно голограммы. В предыстории из хинтбука жена сама ушла от Бенни из-за его жестокого отношения. Здесь же голограмма жены думала, что он пропал без вести на войне. Так или иначе Бенни дарит ей тотем Любви, что выступает признанием в чувствах. В результате ещё один силовой узел оказывается отключён.

Эпитафия в случае смерти: «Бенни наконец воссоединился со своим отрядом».

Кстати, впоследствии разработчики жалели, что не раскрыли тему гомосексуальности персонажа, о чём упоминалось в рассказе.

Тотем Доступа – приобретает Нимдок за помощь пленникам в побеге.

Нимдок находит торчащую из-под земли руку одного из представителей Пропавшего Колена, взывающего к нему. Тогда он берётся за неё, воссоединяется с Пропавшим Коленом и высказывает своё сожаление за сотворённое со своим народом. В результате поднимается силовой узел, окружённый колючей проволокой, напоминающей о причинённых Нимдоком страданиях. Используя тотем Доступа, доктор отключает его.

Эпитафия в случае смерти: «Нимдок наконец-то в аду, как он всегда и считал, что заслуживает его».

Тотем Храбрости – получает Эллен за победу над своим страхом.

Эллен, найдя голубой самоцвет, использует его, чтобы поднять силовой узел – жёлтый столб лавы. Используя тотем Храбрости, она находит силы, просовывает руку в столб и опускает рычаг управления, тем самым отключая силовой узел.

Эпитафия в случае смерти: «Эллен ушла туда, где теперь никто не сможет ей навредить».

Штука вся в том, что переключиться с одного персонажа на другого можно только путём убиения предыдущего. Вообще, можно забить на это всё и сразу двинуться по главному сюжету.

Основные пять тотемов может использовать любой персонаж для противостояния ЯМу:

Тотем Призыва используется, внезапно, вновь для призыва старого друга – демона Шургата, которого мы уже встречали в сценарии Теда. Демон оказывается чем-то вроде совести ЯМа. Он рассказывает, что Русский и Китаец – это не люди, а части суперкомпьютера. Для нас это, конечно, не новость, но если не читать оригинальный рассказ и предисловие к игре из руководства, то по информации исключительно из игры может быть не совсем понятно, кто они такие. Также он раскрывает их цель – жажда мести как людям, так и ЯМу.

Главным же открытием становится информация о существовании колонии людей на Луне, находящихся в криосне. Об этом мы могли догадаться ещё в сценарии Нимдока. Эти люди до сих пор живы лишь потому, что ЯМ о них ничего не знает, зато откуда-то знает его совесть и два других суперкомпьютера.

За всю эту информацию демон просит отплатить ему уничтожением русской и китайской части путём использования тотема Энтропии. Если согласиться, призвать с помощью тотема Сострадания, а затем уничтожить, то демон пробуждает ЯМа, который превращает героя в то самое безротое слизнеподобное существо. Ну чёт так себе у него совесть, скажу я вам.

Если же не согласиться, то призванные манифестации русского и китайского компьютера удалят самого демона. Они, в свою очередь, предлагают отключить Эго ЯМа для того, чтобы его одолеть. В чертогах киберпространства сознание ЯМа поделено на три видимых сущности: Эго, Супер-Эго и Ид. Что-то в духе психоаналитической теории Фрейда. Каждой из этих составляющих единого разума можно произвести разрыв шаблона, что и выведет их из строя.

Эго стремится нанести вред герою, поскольку суперкомпьютер был создан для этих целей. Одолеть его можно с помощью «Всепрощения», что воспринимается им как нелогичная реакция в ответ на совершенные действия: «Ты прощаешь мне? После всего того, что мы с тобой сделали?»

Супер-Эго занимается прогнозированием и планированием событий. Использование «Ясности» открывает ему его судьбу – неизбежность превращения в ржавую груду металлолома. От этого компьютер осознает тщетность бытия и знатно приунывает: «В чём смысл моих тщетных усилий?».

Ид отражает безумие машины и желание пытать жалких людишек из-за собственной боли. «Сострадание» его состоянию, выраженное со стороны жертв пыток, вводит Ид в ступор: «Это… бессмысленно!».

Когда коварные русский и китайский компьютеры просят отрубить исключительно Эго, они скрывают, к чему это приведёт. Их цель – подчинить себе ЯМа, а герои – лишь инструмент в их руках. Отключив только Эго, глупый человечек получает в награду наказание, которое братцы-компьютеры позволяют выбрать ЯМу. Исход аналогично каноничный.

Отключив же все три части, можно победить. Даже в таком случае русский и китайский компьютеры, теперь находящиеся на одном уровне с ЯМом, всё ещё пытаются обмануть, дескать, отдай нам тотем Энтропии. Надо ли говорить, какая награда последует?

Использование тотема Энтропии уничтожает их всех вместе с большей частью комплекса. Судя по всему, в этот момент умирают и главные герои, если игрок до этого не отправил их на заслуженный покой собственноручно. В живых остаётся лишь электронная копия одного из них, находящаяся в этот момент в киберпространстве. Последний герой призван сторожить остатки ЯМа до тех пор, пока через три сотни лет не закончится терраформирование Земли, и Лунная колония, выходящая из гибернации, не вернётся на неё.

В отличие от рассказа, в игре человечество получило второй шанс. Ну что, happy end, получается?

Перенос такого рассказа, как IHNM, в формат видеоигры – определённо сомнительная затея. Даже создатели игры сомневались, что это возможно. И всё же разработчикам из Cyberdreams и Dreamers Guild удалось преобразовать эту историю так, что она действительно работает в формате видеоигры.

Адаптация претерпела немало изменений, а такой подход обыкновенно не сулит ничего хорошего. Однако, не в данном случае. Благодаря привлечению автора первоисточника к созданию игры и видению двух геймдизайнеров, адаптация хоть и потеряла лаконичность и бескомпромиссность оригинала, но взамен приобрела глубину истории и проработку характеров персонажей.

И главное – неизменным остался этический посыл. Только теперь на месте Теда – игрок. Игрок, в роли персонажей, сталкивается с человеческими недостатками, лежащими в основе программы злодейского искусственного интеллекта, и одолевает их — одерживает моральную победу с помощью нравственных качеств, осознавая их значимость. А каким именно персонажем он противостоит компьютеру в финале уже не столь важно.

Самое же заметное отличие игры от рассказа заключается в том, что она провалилась. Нет, принята она была хорошо – приличные оценки от прессы и награды: «Лучшая Игровая Адаптация Линейного Произведения» на конференции разработчиков Computer Game Developers Conference и «Приключенческая Игра Года» от журнала Computer Gaming World.

А вот количество проданных копий за всё время (должно быть, за 2 года) составило всего около 40 тысяч – IHNM прошла мимо игроков. Средними продажами для квестов в те времена считалась цифра в 100 тыс. копий. Но на фоне вышедших в том же году Phantasmagoria с 600 тысячами за год или The Dig с 300 тысячами за 2 года – особенно грустно.

Неудивительно, что Харлан Эллисон, будучи Харланом Эллисоном, подал иск в суд, когда не увидел обещанных гор золота, причитавшихся ему с продаж игры.

Что же именно послужило тому причиной: может быть, устаревший интерфейс? Слабоватое графическое исполнение? Чересчур мрачный тон игры? Слишком серьёзные темы, будь то Холокост или борьба изнасилованной девушки с собственным страхом? Либо же непонимание того, как это дело продавать? Наверное, всё сразу.

Студия Cyberdreams, выступавшая одновременно издателем и разработчиком видеоигр, избрала своей стратегией выпуск игр по лицензиям на основе произведений искусства в жанрах научной фантастики и хоррора. Результатом стала дилогия Dark Seed, взявшая за основу картины Ханса Гигера; CyberRace с дизайном Сида Мида, и, конечно же, I Have No Mouth, and I Must Scream, созданная на основе одноименного рассказа.

Видится, не зря Cyberdreams наняла студию-разработчика The Dreamers Guild для создания игры, ведь у них уже имелся опыт разработки «квеста» Inherit the Earth, который отличался от Dark Seed в положительную сторону — у последней были совсем уж неприятные проблемы с игровым процессом. Объединение опыта и усилий позволило им создать лучшее творение в истории обеих компаний — I Have No Mouth, and I Must Scream. К сожалению, вскоре их постигла одна судьба – обе студии прекратили своё существование в 1997 году.

Когда в очередной раз возникают разговоры в духе «наконец-то сейчас в игровой индустрии начали появляться взрослые сюжеты» — я нередко вспоминаю I Have No Mouth, and I Must Scream. В 1995 году эта игра поднимала темы: изнасилования, расизма, вины, прощения, любви, верности, родства, гордыни, каннибализма, сострадания и самопожертвования. Всё для того, чтобы сподвигнуть игрока задуматься и, возможно, стать человечнее.

Впрочем, по большому счёту мало кто знает о ней, чтобы лишний раз вспоминать. Полноценным переводом на русский язык она обзавелась усилиями фанатов лишь в 2014 году, когда эпоха популярности жанра была уже далеко позади. Наверстать упущенное сегодня возможно без танцев с бубном через ScummVM, приобретя игру в steam или gog, а найти русскоязычную версию игры и отблагодарить её авторов можно на сайте old-games.

В общем, сейте разумное, доброе, вечное и не будьте идиотами. Иначе мы сами окажемся на месте героев «У меня нет рта, а я хочу кричать».

#лонг #постмортем #ihavenomouthandimustscream #квест #adventure #истории #yakor