Почему самый масштабный проект советского книгоиздания в какой-то момент стал школой тихого сопротивления советской же реальности? Было ли это заложено в сам фундамент серии, которая, в отличие от государства, прошла проверку на прочность в своем космополитизме? Вряд ли это волнует среднего читателя DTF, но это волнует меня, и поэтому я написал 26…