Демоны Мира Тьмы: история безумия, войны обитателей Ада и ожидания Апокалипсиса

Рассказываем, как устроен мир Demon: The Fallen и в чём его связь с Vampire: The Masquerade.

На DTF уже выходили материалы по основным линейкам классического Мира Тьмы: про вампиров, оборотней и магов. Настала пора поговорить про менее известную, хотя и не менее интересную часть этой вселенной — настольную ролевую игру Demon: The Fallen, посвящённую падшим ангелам.

В ней хоть и используется традиционная христианско-иудейская основа о зарождении мира, она дополнена интересными идеями — например, о множестве слоёв реальности. А ещё её действие тесно связано с Vampire: The Masquerade — те же вампиры Баали поклоняются демонам (вместе с магами Нефанди из Mage: The Ascension).

Demon: The Fallen от геймдизайнера Грега Стольза — последняя «большая» ролевая линейка Старого Мира Тьмы. Знатоки могут вспомнить ещё Orpheus, посвящённую корпорации, налаживающей контакт между живыми людьми и призраками.

Однако последняя задумывалась скорее как спин-офф, и существенно отличается от других игр настроем, уровнем сил у персонажей и даже названием, выстроенным не по форме «что-то: the что-то». А «Демон», изданный в 2002-м, всего за два года до временного закрытия Старого Мира Тьмы — настоящая «лебединая песня» этой ролевой системы.

Это игра подводила итоги более чем десятилетней истории и закладывала основу для следующего большого проекта, сейчас называющегося «Хроники Тьмы» (Chronicles of Darkness). Характерно, что Demon очень похожа на линейку Vampire: the Masquerade, с которой всё начиналось. Она повторяет и переосмысляет многие игровые механики и элементы вселенной, впервые введённые ещё в игре про вампиров, замыкая историю Старого Мира Тьмы.

Образ демонов как противоречивых персонажей восходит к эпической поэме Джона Мильтона «Потерянный Рай», написанной в 17 веке. Хотя у самого Мильтона Сатана явно осуждается, его положение главного героя позволило последующим авторам переосмыслить весь текст, восприняв знаменитую фразу «Лучше царствовать в аду, чем прислуживать в раю» не как заблуждение гордого существа, а как руководство к действию.

Ключевую роль сыграли романтики 19 века, в частности — лорд Байрон, сделавший Люцифера положительным героем в поэме «Каин». Интересно, что тот же Байрон стоял у истоков популярности и вампирского мифа. Его «Вампир» упрочил образ этих существ как аристократичных и коварных соблазнителей.

Но в 19 веке демоны не смогли завоевать такую же популярность, как вампиры. И в Европе, и, особенно, в религиозных Соединённых Штатах они были проблемными персонажами. Главная трудность состояла в том, что любое высказывание о демонах, отличающееся от принятого в христианской традиции понимания этих существ, выталкивало автора на поле любительской теологии.

Если писатель вводил в произведение обитателей Ада, значит, нужно как-то объяснить, кто они такие, существует ли Рай, в чём их преступление? Это грозило, по меньшей мере, скандалом. И пока вампиры завоёвывали популярность среди авторов, щекотавших нервы публики, о демонах писали те, кого искренне интересовали религиозные и мистические сюжеты. Среди таких, например, был английский писатель Уильям Блейк.

Но сюжеты с демонами всё-таки появлялись. И пусть такие тексты не могли рассчитывать на мировое признание, именно в них сложился набор устоявшихся художественных приёмов и образов, связанных с Адом и его жителями. Как правило, в основу ложились образы из Библии, христианских преданий, а также мистических текстов. А уже в 20 веке жанры фэнтези и хоррор собрали из этих элементов цельный образ демонов, который известен сейчас.

Особое место тут занимает Стивен Кинг, который из-за своей любви к теме религии посвятил демонам целый ряд книг и рассказов. Также стоит вспомнить фильм «Изгоняющий дьявола», плотно закрепивший в массовом сознании идею одержимости демонами как фундаментальной угрозы, наподобие вампирского укуса.

Наконец, нельзя забыть про Dungeons and Dragons, авторы которой переосмыслили как христианские предания, так и мифы других народов, чтобы придумать интересных противников.

Впрочем, в 20 веке у демонов в настольных ролевых играх возникла проблема — знаменитый Satanic Panic, охвативший американское общество в 80-е страх перед сатанистами. Во главе угла в обществе тогда был мотив защиты детей: американцы боялись, что сатанизм и жестокое обращение с детьми связаны, хотя относительно того, что это за связь, единого мнения не было.

«Паника» принимала различные формы, от конспирологических теорий до требования общественной цензуры в отношении определённых фильмов или музыкальных жанров.

Для поп-культуры этот период запомнился резким ужесточением общественного давления во всём, что касается изображения демонов. Так, авторам Dungeons and Dragons пришлось переименовать «демонов» и «дьяволов», фигурировавших в этой ролевой игре с первых лёт истории, в ничего не значащих «танар’ри» и «баатезу», а также убрать имена повелителей демонов, взятые из христианских источников. И это при том, что в D&D такие существа выступали как антагонисты. Понятно, что никакая игра по демонам не могла появиться на таком фоне.

И хотя в 90-е «паника» осталась в прошлом, геймдизайнеры не хотели рисковать, и вводили демонов постепенно. В 1992 году в рамках Vampire: the Masquerade появилась линия крови вампиров-демонопоклонников Баали. Затем, в 93-м служители демонов Нефанди вместе со своими зловещими хозяевами возникли уже в качестве антагонистов в Mage: The Ascension.

Авторы действовали очень осторожно, «скрывая» иудео-христианских демонов среди злых богов. Так, они утверждали, что Нефанди поклоняются и инфернальным сущностям, и злым духам, введённым в рамках Werewolf: the Apocalypse, и загадочным тёмным божествам из-за пределов времени и пространства, списанным с Других Богов Лавкрафта.

Но постепенно стало понятно, что общество изменилось. В конце 90-х вышел сериал «Зачарованные», где персонаж-демон занимает центральное место в сюжете, и фильм «Адвокат Дьявола», где роль Сатаны исполнил Аль Пачино. Хотя в обоих этих сюжетах демон выступает антагонистом, он показан гораздо более обаятельным и интересным, чем главный злодей «Изгоняющего дьявола».

Да и White Wolf (авторы Мира Тьмы) убедились, что их игры не вызывают жёсткой реакции — и, почувствовав свободу, всё-таки выпустили полноценную игру про демонов, опирающуюся на устоявшийся в поп-культуре образ обитателей Ада. Интересно, что к этому моменту решение о закрытии Старого Мира Тьмы уже приняли, так что студия, в сущности, ничем особо не рисковала.

Уже упомянутая особенность новой, заключительной линейки книг — её близость к Vampire: The Masquerade. Традиционно, каждый новый тип сверхъестественных существ Мире Тьмы привносил не только правила для создания персонажей, но собственный стиль, проблематику, внутренние конфликты и космологию.

Вселенная «Оборотней» строилась вокруг духов, самые могущественные из которых боролись за судьбы мира, «Маги» основывались на концепции субъективности всего мироздания, «Феи» (Changeling: The Dreaming) ставили во главу угла творчество и мечты. В основных книгах правил авторы не пытались согласовать одни линейки с другими, и объяснить, кто такой Бог с точки зрения оборотней или Червь из Werewolf: The Apocalypse по мнению магов.

Такая небрежность давала больше свободы в том, чтобы придумать эпические проблемы и большие истории, но порождала постоянные проблемы для ведущих, если в рамках конкретной игры оборотни, маги и феи вдруг встречались друг с другом.

Конечно, рассказчик всегда способен что-то придумать, а в дополнительных книгах авторы пытались построить мосты между отдельными линейками, но проблема оставалась. Многие игроки в Старый Мир Тьмы вообще считают, что кроссоверы, то есть появление существ из одной линейки в рамках другой — плохая идея.

Но «Демоны» полностью вписаны в космогонию «Вампиров», пусть и с иной позиции. Тут тоже есть загадочный Бог, грозный и непонятный, тоже есть убийство Авеля, первое преступление, навсегда поменявшее мир. Это органично дополняется схожей атмосферой, а также неожиданно похожими игровыми механиками.

История Demon: The Fallen, в полном соответствии с христианской традицией, начинается с первых дней Творения. Когда Бог решил сотворить мир, он сделал это с помощью ангелов, выполнявших конкретные поручения. Для удобства организации, ангелов, или Элохим, разделили на семь Домов, каждый из которых был всё дальше от Творца и всё ближе к творению.

Первый Дом разносил другим приказы Бога. Второй распространял дыхание жизни, что-то вроде потенциала бытия. Третий создавал пространство и материю. Четвёртый отвечал за появление постоянных законов и схем, по которым мир работает.

Пятый Дом приносил в мир красоту и вдохновлял других ангелов на великие свершения. Шестой создавал живых существ, растения и животных. Наконец, последний, седьмой Дом отвечал за уничтожение, хотя смерти в её современном понимании тогда ещё не существовало.

Чтоб согласовать эту концепцию с научными данными, авторы придумали довольно остроумную идею множества слоёв реальности, правда практически не проявляющуюся на конкретных играх. Demon: The Fallen утверждает, что существует множество отдельных сегментов вселенной, на которых происходят одни и те же процессы, выглядящие по-разному. Но человечество, в свою очередь, воспринимает лишь малую их часть.

Так, пока на одном слое Второй и Третий Дома приступили к работе над творением, на другом произошёл Большой Взрыв. А пока два ангела Шестого Дома спорили, чьё создание лучше выполняет поручение Бога, в мире механизмы эволюции уничтожали один вид в пользу другого.

И всё шло нормально, пока не появились люди. Бог с самого начала сказал ангелам, что это — вершина Творения, содержащая божественную искру, особый потенциал, которого не имели ни животные, ни Элохим. Более того, он заложил в ангелов любовь к человечеству. Но при этом люди не выглядели чем-то большим, чем животные. Они не ценили красоту мира, созданного для них ангелами, и не интересовались ничем, кроме удовлетворения самых простых инстинктов.

Элохим мечтали исправить это, но Бог прямо запретил им общаться с людьми. Ангелы столкнулись с неразрешимым противоречием: заложенная Богом любовь к человечеству подталкивала их к тому, чтобы вознести людей, научить их искусствам и наукам, раскрывая заложенный потенциал, но верность Богу препятствовала этому.

Одновременно с этим один из членов Четвёртого Дома узнал, что в перспективе творение ожидает загадочная катастрофа. Он предупредил об этом величайшего ангела, Люцифера. Тот, в свою очередь, предположил, что способ остановить катастрофу — это люди, и решился нарушить прямой приказ Бога.

Вместе с группой сторонников он предстал перед Адамом и Евой, и частично пробудил заложенный в них потенциал. Это вызвало гнев Бога, ангелы которого во главе с Михаилом потребовали от Люцифера и его последователей предстать перед Творцом. Те отказались, ссылаясь на то, что они действовали в духе данных им приказов, и развязали войну.

Конфликт быстро втянул в себя как всех ангелов, так и людей, часть из которых позже приняла решение начать молиться Богу, а не слушать Люцифера. Борьба длилась тысячелетиями, постепенно становясь всё безумнее и жёстче. Ключевым поворотом стало убийство Авеля, когда ангелы впервые поняли, в чём состоит божественная Искра человечества — люди могут создавать что-то принципиально новое, например, насильственную смерть.

После поступка Каина ангелы, как павшие, так и верные, обрели способность уничтожать друг друга. При этом часть мятежников, принадлежавших к Седьмому Дому, попыталась исправить случившееся, создав независимое от Бога место, где души убитых людей могут продолжить существовать. Так и появился Мир Мёртвых, где разворачивались события другой линейки — Wraith: The Oblivion.

Но конец войне положило предательство — против Люцифера выступили его собственные генералы. Лидер мятежников понял, что в открытом бою ему не победить воинство Бога, и попытался провести Великий Эксперимент: полностью раскрыть божественный потенциал человечества, рассчитывая, что в итоге люди сравнятся по возможностям с Творцом и принесут демонам победу.

Однако лейтенанты Люцифера, в первую очередь Абаддон и Асмодей, давно растеряли былой идеализм в отношении людей. Они привыкли возглавлять человечество, а не служить ему, и испугались, что если люди вознесутся, они перестанут нуждаться в ангелах.

Чтобы это предотвратить, Абаддон и Асмодей саботировали эксперимент, но в процессе уничтожили последнюю надежду восставших на победу. Скоро (по тем космическим меркам, которыми измеряется время в этот период) восстание подавили, а его участников по воле Бога заточили в Бездне. Это абсолютно пустое место, где отсутствует не только материя, но даже сама идея законов и пространства.

Бывшие ангелы, привыкшие иметь дело с творением, переживали там немыслимые страдания и постепенно сошли с ума, окончательно превратившись в демонов. Единственный, кто избежал этой участи — Люцифер, исчезнувший в самом конце мятежа.

Последующие тысячелетия демоны провели в Бездне, практически лишённые контакта с остальным миром. Как Hunter: The Reckoning и, в меньшей степени, Mummy: The Resurrection, Demon: The Fallen тесно связана с Апокалипсисом Мира Тьмы. Большинство персонажей из этой линейки не участвовали в известной истории человечества, в отличие от вампиров или магов. Впрочем, есть исключения.

Самые могущественные Павшие, такие как Абаддон, на протяжении времён один за другим исчезали из Бездны. Их призывали человеческие маги, благодаря божественной искре способные нарушить даже волю Творца. Они заточали демонов в предметах, чтобы защитить их от «магической гравитации» Бездны, притягивающей любого Элохим к этому пространству. С тех пор такие твари известны как Привязанные (Earthbound).

Маги рассчитывали, что освобождённые демоны дадут им знания и могущество, но жестоко ошиблись — Привязанные убили чародеев, а их соплеменников заставили поклоняться себе, как богам, создав великие древние империи.

После миллионов лет в Бездне, даже те Павшие, кто любил людей до конца восстания, сошли с ума, попав во власть так называемой Муки. Это состояние постоянного страдания, в котором пребывает любой демон из-за своей неспособности справиться с воспоминаниями о Бездне. Благодаря Муке все демоны по своей природе разрушительны, жестоки и лишены сочувствия к людям.

Привязанные ещё во время войны выяснили, что благодаря божественной искре в людях их поклонение даёт демонам силы, выступая как «топливо», позволяющее менять мир. По этой причине, вернувшись из Бездны, они заставили людей не просто служить себе, а поклоняться, и жестоко боролись за создание и расширение собственных культов. Сложился замкнутый круг, понятный любому игроку в стратегии: чем больше веры Привязанные получали — тем сильнее они становились, и тем больше людей начинало им поклоняться.

Их власть над миром казалась полной, но этот цикл разрешило появление новых религий: христианства, буддизма и ислама. Устремление этих учений не к стяжанию власти, и не к обеспечению собственной безопасности от сил природы и чудовищ, а к тем или иным трансцендентным состояниям и существам выбило почву из-под ног у Привязанных. Им нечего было предложить последователям таких религий, и скоро людская вера перестала поступать. Один за другим Привязанные впали в «спячку», надеясь проснуться в эпоху, когда раздражающие их учения исчезнут сами собой.

Эта история вызвала у многих фанатов Мира Тьмы недоумение. Среди любителей вампиров и магов давно шли споры о том, кто такие те демоны, которым поклонялись Баали и Нефанди. Многие рассчитывали, что Demon: The Fallen даст ответ на этот вопрос.

Однако ни основная часть Элохим, ни Привязанные на эту роль не подходили. Это особенно бросалось в глаза из-за того, что многие классические демоны, вроде Асмодея, уже фигурировали в Мире Тьмы как потенциальные покровители магов-демонопоклонников, а теперь вновь упоминались как генералы Люцифера. Фанаты решили, что это просто очередное противоречие внутри вселенной.

На самом же деле, скрупулёзный анализ дополнительных книг правил разных линеек позволяет найти связь между «старыми» демонами и Элохим. В Demon: The Fallen упоминается, что заточение в Бездне избежал не только Люцифер, но ещё несколько могущественных восставших из Седьмого Дома, сбежавших в самые глубины Мира Мёртвых. Там, рядом с источником чистой энтропии, они постепенно сошли с ума.

А в книгах по Wraith: The Oblivion антагонистов этой линейки, Спектров, возглавляют так называемые Нерождёные (Neverborn), которых описывают как «призраков, никогда не бывших живыми».

Наконец, в дополнительных книгах по Mage: The Ascension есть мысль, что великие Спектры спят, но при этом видят кошмарные сны, которые и воздействуют на Нефанди, заставляя им поклоняться. Чтобы противостоять этому, одна из фракций Магов даже детонировала в мире мёртвых бомбу, призванную разбудить Нерождённых и таким образом уничтожить тварей, созданных их кошмарами.

Соединив эти факты, можно предположить, что демоны с иудео-христианскими именами, управлявшие Нефанди и похожими группами — это сны «истинных» демонов, вспоминавших о своих товарищах по восстанию.

Наконец, в результате событий, касающихся глобального сюжета Мира Тьмы (которому стоит посвятить отдельную статью), в Мире Мёртвых произошёл «сверхъестественный ядерный взрыв». Он создал трещины на стенах Бездны, что позволило слабейшим из демонов выбраться наружу и добраться до Земли.

В отличие от Привязанных, эти демоны не столкнулись тут с группами магов, заботливо подготовивших для них специальные предметы, куда они могли бы вселиться. От «гравитации» Бездны пришлось спасаться иначе, и демоны нашли способ — они стали вселяться в людские тела.

Правда, тела им подходили не любые: «сосуд» должен быть биологически достаточно цел, чтобы удержать в себе дух демона, но при быть без души или иметь слабую душу, чтобы демон мог её вытеснить или поглотить. На эту роль подходили коматозные больные, самоубийцы, люди, потерявшие волю к жизни, например, из-за тяжелейшей депрессии или невыносимых условий, а также погибшие за несколько секунд до появления демона.

Однако в процессе Демоны обнаружили кое-что интересное: они не только обретали тело, но получали доступ к воспоминаниям умершего, соединяли его личность со своей. Это позволяло вытеснить память о Бездне, снижая Муку демона.

Хотя многие из них всё равно решили, что человечество заслуживает смерти или порабощения, но теперь это был уже сознательный выбор, саму возможность которого любой демон готов защищать. Именно вокруг этого строится центральный конфликт и игровая механика Demon: The Fallen.

Любой персонаж в этой линейке — демон в теле человека, который пытается наладить свою жизнь, балансируя между двумя мирами. Игра строится вокруг двух важных ресурсов: Веры и Муки. Вера, «позитивный» ресурс, восходит к мотиву, представленному во многих играх от студии White Wolf: люди перестали верить в чудеса и таким образом ограничили свой собственный потенциал.

Конкретно в случае с демонами вера связывается с религией, хотя эта связь и не обязательна: теоретически, неисправимый оптимист может обладать таким же потенциалом веры, как и набожный монах. Главное, чтобы он связывал свою веру в чудо с каким-то существом — и тогда это существо получит сверхъестественные преимущества.

Демоны видят в человеческой вере проявление «божественной искры», заложенной в людей на заре времён, и используют её как ресурс, чтобы активировать собственные сверхъестественные силы.

Получать веру можно двумя способами: либо заставляя отдельного человека по-настоящему поверить в чудо, продемонстрировав ему что-то, что разрушит его картину мира до основания, либо заключив с ним контракт, превратив обычного смертного в собственного служителя. Это позволяет поиграть в создание собственного культа или выступать как продолжатель дела Мефистофеля, заключая сделки со смертными.

Мука — «отрицательный» ресурс, напоминающий Человечность у вампиров. Хотя демон может не очень хорошо помнить фактическое пребывание в Бездне, он всегда несёт отпечаток пережитых страданий, которые подталкивают его к тому, чтобы причинять страдания другим.

При максимальном значении муки, характерном для обитателей Бездны и Привязанных, Элохим одержимы разрушением, порабощением и осквернением всего и всех, кого встретят. Но, в отличие от Привязанных, обычные демоны имеют защиту от муки: для этого они используют человеческие воспоминания и сочувствие, примерно как вампиры используют собственную Человечность для сопротивления Зверю.

Механически, мука — это показатель, который растёт, если демон совершает жестокие поступки или нарушает фундаментальные принципы мира, и падает, если он проявляет милосердие, доброту или верность собственному долгу. Эта система работает по аналогии с Человечностью, и даже использует термины, ранее применявшиеся в линейке Vampire. Хотя некоторые детали тут сделаны удачнее: например, кроме постоянной муки у каждого демона есть временная, что делает историю падения или искупления дольше и драматичнее.

Другая механика, где сходства между демонами и вампирами очевидны — сверхъестественные силы. Каждый демон способен принимать свой истинный облик — апокалиптическую форму, которая будет выглядеть ангельски или, напротив, демонически. Кроме того, Элохим владеют Знаниями: секретами мироздания, оставшимися у них со времён творения. Как Дисциплины у вампиров, Знания связаны с отдельными группировками — конкретно, с Домами, каждый из которых имеет три уникальные силы.

В рамках мира игры Дома восходят к временам творения, когда Бог разделил ангелов на группы в зависимости от обязанностей. А с точки зрения системы они отражают поп-культурные стереотипы о том, что демоны могут, чего они хотят и как себя ведут.

Первый Дом, Дьяволы, это властные и решительные правители, лучше многих управляющие людьми. Второй Дом, Кнуты — бывшие ангелы жизни, способные исцелять и насылать болезни, и тяготеющие к тому, чтобы воспринимать людей не как индивидуумов, а как единую массу, заслуживающую спасения или истребления.

Третий Дом, Преступники, управляют материей: они умеют создавать магические предметы, контролировать неорганические материалы, но понимают людей гораздо хуже, чем многие из их собратьев.

Четвёртый Дом, Изверги, способны видеть будущее и прошлое, лучше других понимать секреты мироздания. Но многие из них сходят с ума из-за этих знаний, а также несоответствия между тем, каким мир предполагался, и как он работает на деле.

Пятый Дом, Осквернители, умеют вдохновлять людей и менять свой облик — это классические суккубы и инкубы, подчиняющие смертных своей красотой и обещаниями величия. Шестой Дом, Пожиратели, состоит из демонов, управляющих растениями и животными, самыми дикими и прямолинейными среди Элохим. Наконец, последний Седьмой Дом Убийц — ангелы смерти, умеющие убивать и вести дела с призраками.

Одна из особенностей Demon: The Fallen — большое личное могущество персонажей и, главное, их потенциал к тому, чтобы менять мир. Демоны соответствующих Домов легко могут исцелять самых безнадёжных больных, превращать своих слуг в голливудских звёзд или выдающихся политиков, создавать новые виды растений и животных.

Без каких-либо ограничений на уровне правил или жёстких требований секретности наподобие Маскарада, демоны, в теории, очен быстро могут изменить облик всего мира. Но им мешает то, что мир погибает ещё быстрее, а сами Элохим погрязли во внутренних конфликтах.

Хотя члены одного Дома понимают друг друга лучше, чем другие, политика демонов строится вокруг фракций. Основы для них возникли ещё в Бездне, а после освобождения они обрели большую актуальность. В отличие от Камарильи и Шабаша, или Традиций и Технократии, фракции не воюют друг с другом на уничтожение. Конечно, конфликты случаются, но члены разных фракций часто работают вместе.

Сама система Домов и Фракций, которые живут в состоянии холодной войны и временных союзов, стала стандартом для Нового Мира Тьмы (они же Хроники Тьмы), а опробовали её в последней линейке старого.

Конкретно у демонов есть пять фракций. Фаустинианцы рассчитывают закончить Великий Эксперимент Люцифера и вознести человечество, при этом позаботившись о том, чтобы его возглавить. Люцифериане — лоялисты лидера мятежников, которые надеются найти его в мире и продолжить войну: в конце концов, ангелов и Бога в новом мире тоже не видно. Миротворцы, напротив, смирились со своим поражением и хотят использовать второй шанс, полученный при освобождении из Бездны, чтобы исправить свои ошибки.

Разрушители считают, что мир безнадёжно испорчен ангелами, людьми и демонами, и подлежит уничтожению. Они отличаются от простых демонов тем, что в их случае разрушение — сознательный выбор, а не просто реакция на миллионы лет страданий. Наконец, Криптики предпочитают воздерживаться от поспешных выводов и для начала пытаются разобраться: почему Люцифер не попал в Бездну, где Бог и ангелы, почему в мире, который они сотворили, множество непонятных сверхъестественных созданий?

Также отдельной стороной конфликта можно счесть Привязанных. После возвращения демонов, Привязанные начали просыпаться и восстанавливать былое могущество. Для этого они подчиняют себе демонов, как освободившихся самостоятельно, так и специально вызванных из Бездны слугами Привязанных.

Впрочем, каждый такой Элохим считает себя скорее божеством, чем павшим ангелом, и претендует на власть над всем миром. Они не образуют никакой единой группы, сражаясь друг с другом не меньше, чем со своими собратьями.

Собственно, противостояние между группой Элохим и Привязанными — что-то вроде основного сюжета для Demon: The Fallen, как нападение Шабаша на Камарилью в Vampire: The Masquerade. Привязанные вообще удобны как «боссы»: у них множество слуг и огромные силы, но при этом, будучи заперты в предметах, они не могут свободно перемещаться или напрямую участвовать в схватках.

Кроме этого, демоны сражаются друг с другом. Фракции делят ресурсы: деньги, влияние, оккультные знания и артефакты, возможности для создания культов. Отдельные Элохим также претендуют на власть или мстят за обиды времён войны или пребывания в Бездне.

На конфликты влияют и человеческие оболочки демонов. Игнорировать эту половину собственной личности — значит отказываться от защиты от мук, поэтому демон может мстить за страдания, которые пережила его оболочка, или защищать дорогих ей людей. Наконец, в Demon: The Fallen существуют охотники: верующие люди, узнавшие о «вторжении» сил Ада на Землю, правительственные агенты или оккультисты, рассчитывающие подчинить Элохим себе.

В общем, сюжеты в игре очень разнообразны и легко варьируются от детектива до боевика, политической драмы или мистического триллера. Но в теории их объединяет три темы: веры и неверия, муки и искупления, а также угрозы приближающегося конца света. Многие линейки Мира Тьмы проникнуты ожиданиям грядущего Апокалипсиса, но в Demon: The Fallen это особенно заметно.

Авторы прямо дают понять, что сам факт освобождения Элохим свидетельствует, что фундаментальные законы мира нарушены, и всё время, отведённое персонажам, дано им «в кредит». Фактически, конец света в Demon: The Fallen уже начался, а от игроков зависит только то, какую форму он примет.

Demon: The Fallen — эффектный финал оригинального Мира Тьмы, к несчастью, сейчас несправедливо забытый. На тематических форумах немного игроков, а правообладатели пока не высказывали желания переиздать книгу правил к 20-летнему юбилею игры, как это сделали с вампирами, оборотнями и другими. Между тем, эта игра сравнительно проста в освоении на фоне других и легко могла бы стать основой для хорошей RPG.

Этот материал, конечно, даёт лишь основное представление о вселенной демонов. Тут не сказано подробно о разнообразных апокалиптических формах, или о книге Devil's Due, позволяющей поиграть за призванных из Бездны демонов в Средневековой Европе.

Но, несмотря на обилие дополнительных материалов, Demon: The Fallen гораздо более последовательная и лаконичная линейка книг, чем, к примеру, Vampire: The Masquerade. И пусть в деталях она часто противоречит другим книгам Мира Тьмы — эта игра неплоха сама по себе. Она даёт возможность попробовать себя в роли существа, обычно обречённого быть антагонистом. С этой идеи Мир Тьмы начинался, и на ней же он когда-то закончился.

#миртьмы #worldofdarkness #истории #месяцдемонов #лонг #золотойфонд